— Могу, уже с двух лет, — усмехнулся он. — Но вообще, сейчас резать буду. Поэтому, давай или быстро, или я тебе потом перезвоню. Семеныч работал ветеринаром. Причем, хорошим и никогда не сидел без работы. Вот и сейчас, в его операционной, видимо, лежала под наркозом очередная несчастная собака. Но звонил я ему совсем не из-за его профессиональной деятельности. Из всех моих знакомых только он, пожалуй, смог бы помочь в сложившейся ситуации. — Я к тебе днем смогу подъехать? Есть разговор. — Серьезный? — Серьезней некуда, — подтвердил я. — Подъезжай, — ответил он и отключился. А я снова надавил на газ. Не смотря на час пик, до Золитуде удалось доехать довольно быстро. Основные потоки машин сейчас двигались в центр, а мне просто нужно было добраться до соседнего спального района. Через пятнадцать минут, виляя между домами я подъехал к стоянке, рядом с которой разместился нужный мне детский сад. Бросив машину, я бегом ринулся к решетчатому забору. Погода хорошая, дети уже гуляли, и я приник к железным прутьям, ища глазами дочь. Блин, да где она? Вот же ее группа… Уф! Волна облегчения прокатилась по позвоночнику — довольный ребенок как раз съезжал с горки. Постояв несколько минут, я отдышался и уже спокойно потопал к калитке. Дашка, увидев меня, обрадовалась необычайно. Я подхватил ее на руки и прижал к себе. — Что-нибудь случилось? — Спросила воспитательница, узнав меня и подойдя ближе. — Можно сказать, и так, — кивнул я и соврал, — удачно попалась путевка в Египет. — Как вам здорово! Желаю хорошо отдохнуть, — завистливо протянула нестарая еще женщина. Ее зависть я хорошо понимал — с такими зарплатами несладко приходится, какой уж тут курорт? Ну если только муж зарабатывает. Взяв дочь за руку и оглядываясь по сторонам, я двинулся к машине. Вроде за нами никто не следил, хотя я, конечно, не профессионал. Решив подстраховаться, проехал через переезд, развернулся и повернул на Юрмалас гатве, а затем резко ускорился. Никто не стал повторять мой маневр. Через пять минут я уже был на окружной и облегченно вздохнул. Может, конечно, это паранойя, но, случись что с малышкой, я бы потом себе никогда не простил, что отнесся к угрозе спустя рукава. — А куда мы едем? — поинтересовалась Даша, разглядывая весеннюю зелень за окном. — Кроликов смотреть, — усмехнулся я, надевая солнечные очки. — Ой, к тете Свете? А почему сейчас? И зачем ты забрал меня из садика так рано? — Затараторила она. — Отвечаю по порядку, — сделав серьезный вид, посмотрел я в зеркало на дочь. — Да, к тете Свете. Сейчас потому, что так надо. А забрал я тебя из садика потому, что тетя Света отказалась привозить кролика туда. Даша рассмеялась. — Опять шутишь, да, папа? — Да, малыш. А теперь серьезно. Какие-то плохие дядьки ищут нас. Вы с мамой спрячетесь у Светы, пока я буду с ними разбираться. Ребенок замолчал на несколько секунд. Потом серьезно посмотрев на меня, спросила: — Ты их застрелишь, да? — Будем надеяться, что до этого не дойдет, — невесело хмыкнул я. — … экстренный выпуск новостей, — я сделал громче радио. — Час назад в Юрмале, выстрелом снайпера застрелен бывший премьер-министр страны и евродепутат от Латвии Валдис Бобровский. Преступление произошло, когда Бобровский выходил из собственного дома в Юрмале. На место преступления прибыли сотрудники полиции и бойцы подразделения «Омега»… Вот так вот! Спокойная и скучная Латвия превращается в какое-то странное и неуютное место… Что ж происходит-то? Нет, этого-то господина как раз не жалко, но сам факт! Где-то внутри окрепло предчувствие больших перемен и ощущение неумолимо приближающейся полярной лисицы. Пожалуй, мои планы стоит немного скорректировать… Глава шестая. Золото «Молс» — сравнительно небольшой торговый центр, расположенный на Набережной. Вычурное красное здание скрывает в своем чреве пару десятков магазинчиков, несколько ресторанов и закусочных, а также то, без чего современная жизнь невозможна: клиентские центры мобильных операторов и кредитно-финансовых организаций. Вот ради посещения одной из таких контор я сюда и заявился. — Здравствуйте, — обратился я к рыжеволосой девушке, сидящей в офисе, отгороженном от посетителя большим стеклом с небольшим окошком в самом низу. — Я бы хотел купить золотую монету. — Какую именно? — Поинтересовалась огненноволосая, устремив на меня раскосые карие глаза. Ох, что-то я стал заглядываться на женщин… Да еще эти ножки у меня дома… Н-да. — А вот эту, десять рублей, — показал я пальцем на витрине первую попавшуюся из старинных, оказавшуюся червонцем царской чеканки. — Четыреста пятьдесят три евро, пожалуйста, — я отсчитал требуемую сумму и просунул деньги в маленькое окошко. Девушка, проверив купюры на подлинность, передала мне сдачу и маленькую пластиковую коробочку с монетой. — Спасибо, — поблагодарил я, еще раз окинув ее взглядом. Не монету, девушку. А уж потом внимательно рассмотрел свою покупку. Двуглавый орел, а с другой стороны чеканный силуэт Николая. Червонец местами был сильно поцарапан, раньше к золоту относились менее бережно, чем теперь. Сейчас монета была упакована в прозрачный, твердый пластик. Требовалось срочно пополнить бюджет, и я решился воспользоваться генератором. Копировать деньги напрямую было бы глупостью, рано или поздно кто-то заметил бы совпадение номеров. Поэтому, поразмыслив, я пошел другим путем. «Аурумекс», где мне только что без труда и инкогнито удалось купить монету, зарабатывал на купле-продаже инвестиционного золота. Покупать слитки я не рискнул — на них тоже номер выбит. А вот с монетами было проще. Конечно, можно найти что-нибудь дороже золота, но при некотором размышлении я этот вариант отложил на будущее. Драгоценные камни, микросхемы, электронику и солнечные батареи можно было бы продать выгоднее, если считать на вес вещества, но этим требовалось плотно и много заниматься. На что сейчас не было времени. Золото же всегда можно продать, пусть и дешевле чем купил, но в моем случае это не имело никакого значения. Когда я привез Дашку, Ольга закатила настоящую истерику. Даже Светка, знавшая мою бывшую много лет, была в шоке. Чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, пришлось оставить им все деньги, что у меня были, и даже снять заначку со счета. А полчаса назад для покупки монеты я частично опустошил кредитку, сняв наличку. Платить картой не решился, незачем такой след оставлять, все ж мероприятие сомнительное. Взглянув на часы, я покинул торговый центр и быстрым шагом двинул к машине, припаркованной на крытой стоянке. С установкой придется повозиться, неизвестно, сколько времени уйдет на копирование монет. А в четыре встреча эта непонятная. Цигель-цигель, хорошо бы ай-лю-лю, как говорил известный персонаж. — … премьер-министр считает, что на Латвию началась террористическая атака, — сообщило радио, стоило мне завезти двигатель. — На вечер назначено экстренное заседание правительства. Полиция и органы государственной безопасности переведены на усиленный режим службы… Усиленный режим… Толку от вашего усиленного режима? Снайпер бахнул евродепутата, выкинул винтовку в Лиелупе, ищи его теперь. Если работал профи, а сие очень вероятно, то на камерах он вряд ли засветился. Впрочем, хрен с ним. У меня своих проблем хватает, нечего ерундой голову забивать. Быстро добравшись до Кенгарагса, я свернул к институту, подъехал к своему месту и с удивлением уставился на большой черный «жып широкий», занявший мою парковку. Это еще кто? Насколько я знал, у сотрудников института таких машин не было. А для гостей оборудовано специальное место. Ладно, в принципе, есть где поставить, но непорядок, да. Припарковавшись на месте покойного шефа, я почти бегом направился внутрь здания. Махнув вахтеру рукой, поднялся на третий этаж, приложил карточку к замку и вошел внутрь. И еще не войдя в «кают-компанию», как мы называли наш общий кабинет, понял, что предстоит не очень приятный разговор. Громкий голос замдиректора с характерными раздраженными интонациями доносился из-за закрытой двери. Я потянул за ручку. — …а я говорю, не надо питать иллюзий! — говорил Раугс, стоявший напротив Каулиньша. Замдиректора так яростно жестикулировал, что чуть не заехал мне по физиономии. Даня и Дайга, какие-то потерянные, сидели за столом в дальнем углу и молча смотрели на него. — Комиссия признает расходы необоснованными, институт потерпит огромные убытки… Вот, кого стоило бы пристрелить, без малейших угрызений совести подумал я. И даже нащупал локтем рукоятку пистолета. Но это, конечно, были только несбыточные мечты… — Что здесь происходит? — Я остановился в дверях. Раугс развернулся ко мне. — Вот, замдиректора требует отдать все материалы по проекту, — ответил мне Анцис, пожимая руку. — Ага, вот и ты… Петерис, мне необходимо все, — Раугс протянул мне ладонь для рукопожатия, но я сделал вид, что не ее заметил. Не смутившись, он убрал руку и продолжил: — Я имею ввиду, все, что куплено — оборудование, материалы, измерительные установки. Сделаю инвентаризацию, может быть, что-то получится снять с баланса института, пока комиссия не вынесла своего решения. — Хотелось бы увидеть письменный приказ директора, Мартыньш, — спокойно ответил я, делая шаг в сторону кофейника. Ребят он мог напугать своим наездом, но со мной такое не пройдет. Когда надо, я отлично умел использовать существующие в латвийских государственных организациях бюрократические порядки. Кроме того, после той памятной конференции, многие коллеги, включая директора, были на моей стороне. Раугс, в какой-то степени оказался изгоем и теперь, видимо, пытался отыграть утраченные позиции. Помогать ему в этом я не собирался. Скорее, наоборот. — А моего устного указания недостаточно? — неприятно сморщившись, с затаенной угрозой спросил он. Ха, напугал ежа голой задницей! — К сожалению, нет, — я невозмутимо пожал плечами. — Материально-ответственным лицом является некий Петр Мечников, знаешь такого? Так что, без официальной бумаги я тебя даже на порог чистой комнаты не пущу. Он некоторое время сверлил меня глазами, потом фыркнул и пожал плечами. — Ладно. Будет тебе бумага. Окинув всех нас напоследок каким-то странным взглядом, он вышел в коридор. Я демонстративно выглянул за дверь и убедился, что он покинул лабораторию. — Что приуныли? — усмехнулся я, вернувшись в «кают-компанию». — Отбились уже. Где булочки? — Съели, шеф, — виновато пробормотала Дайга. — Понервничали и съели. Я сбегаю… — Сбегай, — согласился я, наливая полную кружку кофе и усаживаясь за стол. А едва Дайга выскочила за дверь, показал глазами все еще стоявшему Каулиньшу на кресло. — Садись, в ногах правды нет. Есть серьезный разговор. Анцис опустил седалище на соседний стул. — Что-то вчера получилось, Петь? — Спросил меня Сотников, взъерошив свои немытые волосы. Глаза красные, тоже поспать не удалось… — Получилось, — кивнул я. — Не совсем то, что ожидалось, но получилось. — Значит, мы были правы! — Обрадовано заявил он. — Проект оставят? — А что это было такое за явление Мартыня? — Спросил Анцис. — Проект закроют, — покачал головой я. — Мне только что звонил директор. Им проще закрыть проект, чем разбираться. Взамен нам предложена сделка — мы спокойно сдаем материалы и не поднимаем шума, а они относятся к институту на общих основаниях при подаче следующих проектов. А Мартыньш, как всегда, просто бежит впереди паровоза. — И ты согласился? — Потеряно спросил Данила. — Согласился, — кивнул я. — Но это еще не все. Я ухожу из института. — Как? — Почему? — Чуть ли не одновременно воскликнули ребята. — Я нашел инвестора. Буду делать свой… проект.