Дверь распахнулась, и я испуганно поежилась, ожидая увидеть Радагата. Но нет, к нам зашли трое мужчин в желто-зеленых в полоску мантиях – судьи. Я облегченно выдохнула, а Хантер обнял меня за плечи, пытаясь поддержать. Видел мою нервозность, но ошибочно полагал, что она из-за игры. – Добрый день, – поздоровался один из мужчин. – Все члены команд на месте? Капитаны команд хором ответили, что да, все присутствуют. От нетерпения и страха, что мы не успеем, я нервно постукивала ногой по полу. Судья достал записную книжку и посмотрел в нее. – Все участники, которые здесь находятся, соответствуют списку, поданному капитанами? – Нет, – Хантер на секунду сжал мои плечи сильнее. Только я ощущала его волнение, для остальных он казался сосредоточенным и спокойным. – Вместо Талиссы Камилос на поле выйдет Лилиана Тиррос. Судья поднял на меня взгляд: – Чиррас Тиррос не ваш отец? – Мой, – голос от волнения был сиплым. Судья широко улыбнулся. – Мы с вашим отцом вместе участвовали в соревнованиях по магическому ориентированию. Давно. – В одной команде? – Я была вежлива, но хотелось закричать и потребовать, чтобы мы начинали скорее. Было слышно, как трибуны скандируют название команды-соперника. – Нет, мы были соперниками. Приятно видеть, что вы пошли по стопам отца. Дангвар, Тарин, – обратился судья к капитанам, – можете поприветствовать друг друга. Хантер и приземистый парень с ежиком рыжих волос пожали друг другу руки, после чего все остальные члены команд тоже поздоровались. До этого соперников я не замечала, занятая переживаниями, а теперь даже вздрогнула, ощутив на себе тяжелые взгляды, чем-то напоминающие маньяков. Как-то сразу стало понятно, кого соперники выбрали в качестве слабого звена и на чье устранение в первую очередь направят силы. Естественно же, что Хантера постараются измотать, высушить силу – о большой вероятности этого капитан нам еще на инструктаже рассказал, а вот я и Таматин – соперники слабые. Как раз на нас и можно потренироваться. Одна стена комнаты, в которой мы готовились к выходу, была не из дерева и даже не из земляных пластин, которыми любили пользоваться создатели, а примыкала к защитному полупрозрачному куполу, в середине которого появился узкий проход. – Выходим под защитный купол, оцениваем ситуацию, но ничего не предпринимаем, пока не прозвучит сигнал. Все понятно? Вопрос остался без ответа – мы с соперниками не сводили взглядов друг с друга, и взгляды эти не предвещали ничего хорошего. – Как обычно, – вздохнул судья. – Команда «Земели» идет первая. Тарин шел первым, его команда выстроилась за ним, а мы столпились следом, не желая терять даже минуты. И тут дверь в комнатку опять открылась. Даже оборачиваться не требовалось, чтобы догадаться, кто же с таким грохотом дверь открывает, но я все-таки повернулась. Бывали случаи, когда мне приходилось видеть проректора недовольным. Бывали случаи, когда я видела его злым, но сейчас он был по-настоящему взбешен. Глаза, которые при недовольстве темнели, сейчас совсем почернели – даже белков не было видно. На меня словно смотрели провалы на обычно красивом лице. А в том, что именно я была объектом недовольства проректора, сомневаться не приходилось. Потому я завизжала и бросилась к защитному куполу. – Лилиана! Стоять! – Интере-е-е-есно, – протянул Таматин. Не удивлюсь, если он и блокнотик свой достал, записывать сведения об испытуемом. Разумеется, останавливаться я не собиралась. На руках моих еще осталось зелье Таматина, но не было никакой уверенности, что оно повторно подействует на Радагата – не зря же проректор так быстро вернулся. По-видимому, его кровь и такую гадость выжигает достаточно скоро. Тарин уже вышел под защитный купол, а следующий за ним земеля не успел – в панике я почти отшвырнула парня в сторону и оказалась на поле. Обернулась – Радагат уже вплотную у защитного купола, а позади него лежат разбросанные игроки команд и судьи. Чтобы быстрее пробиться ко мне сквозь толпу в маленьком помещении, проректор совершил почти невозможное. – Ой, – прошептала я и инстинктивно шагнула назад. – Мсье Виррас! – ошеломленно произнес один из судей, поднимаясь с пола. Было видно, что ущерб никому не нанесен, один лишь Таматин лежал и делал вид, что находится без сознания. Понимает зараза, что я в безопасности, а гнев проректора может пасть на него. – Что происходит? – Этой девушке запрещено было выходить на поле, – глухо сказал Радагат, не сводя с меня взгляда. – Моя студентка. – Ну вы же знаете правила – она не вернется, пока не выяснится, кто победитель. Радагат в бессилии ударил раскрытой ладонью по защитному куполу – купол загудел. – Тогда я выйду на поле. Команда соперников принялась возмущаться – всем было понятно, что в случае участия проректора исчезнет весь смысл встречи, но возражения звучали как-то неуверенно. Летать по комнате не понравилось никому. – Это невозможно – преподавателям запрещено участие в студенческих соревнованиях, к тому же вряд ли кто-то из оставшихся участников согласится уступить вам свое место. Список уже внесен в книгу, замена участника возможна только по его согласию, иначе купол вас не пропустит. Радагат чертыхнулся, круто развернулся через плечо и покинул комнату. Я облегченно выдохнула, а под защитный купол, с опаской поглядывая на меня, двинулись игроки. Последним зашел Таматин: – А ты говорила, доза завышена. Да этой лошади в два раза больше надо было отмерять. Как он так быстро оправился? Гению я отвечать не стала. Команды сгруппировались, выставляя вперед нападающих, а защитников оставляя позади. Мы не могли применять магию до того, как прозвучит сигнал, но каждый был готов выполнять свою роль. Время словно замедлилось: ощущалось плотным, тягучим, я даже дышала с трудом. Еще не прошло впечатление от появления Радагата, а тут еще и запоздалый страх неожиданно накрыл так сильно, что у меня закружилась голова. Трибуны ревели, громыхали, скандируя совсем не название нашей команды. Мы словно были в меньшинстве перед этим бушующим морем, которое надвигалось на нас поверх защитного купола. Секунды длились медленно и неохотно, и я едва дождалась момента, когда над полем взорвался красный салют. Тут же все изменилось. Я и Таматин выбросили вперед щиты, защищая огневиков, а они отправили вперед плотную стену огня, закрывая обзор соперникам. Мы тут же принялись отступать, чтобы скрыться за ближайшими скалами, которые разместили на полигоне организаторы. Тактика у нас была проста: рассредоточиться и вырезать всех участников по очереди. Но возможности такой «Земели» давать не хотели. Вскинулись, преграждая нам путь, ветки деревьев, земля поднялась вверх, смешиваясь с водой и создавая грязевой щит. Качественный, надо сказать, но при встрече с огненной стеной он не устоял. Тут же в дело вступили оставшиеся огневик и воздуховик. Они разбежались в разные стороны и свой удар направили сбоку, сбивая нападение наших огневиков. Мы поняли тактику соперников, и от нашей она существенно отличалась – задерживать бой они не собирались, а значит, сильны лишь вместе. Резкое массированное нападение, устранение защитников и потом уничтожение нападающих согласно ситуации. Я почувствовала, как меня сзади схватили, оплетая, ветки. А ветки совсем на нежные лианы Кисьяка не похожи – кололись, царапались, я прямо слышала, как рвется под ними одежда. Я взвизгнула, и Эдит отреагировал, перестал поливать огнем соперников и бросился ко мне на помощь. «Земели» перешли в наступление, и парням пришлось нелегко, так как Таматину пришлось держать щит за двоих, а большая часть огневой мощи ушла в сторону. Когда Эдит меня освободил, щит пришлось держать кругом, защищая и тыл. Вообще, я сразу должна была так сделать, но то ли из-за паники, то ли еще из-за чего забыла. Мы отступали, пытаясь скрыться, и это нам удавалось – почти скрылись за скалами, как вдруг «Земели» решились на отчаянный шаг. Вперед вышли огневик, воздуховик и водник. Что-то назревало, и мы даже догадывались что. Из грязи, оставшейся от щита, вдруг стал подниматься огромный голем. Мы уже знали, что бороться с ним в первые минуты после создания – чистое безумие, а потому бросились бежать. Голем практически неуязвим, но при этом он точно вытянул из своих создателей силы, и в ближайшее время земляных ловушек мы могли не бояться. За нами где-то громыхал голем, и вскоре мы рассредоточились согласно изначальной тактике – я с Эдитом, Олеф с Таматином и Хантер отдельно. Мы с Эдитом шли прямо, как слабейшие, а парни отправились заходить с тыла соперника. Голем словно следовал именно за нами, и это нервировало. Мы пробирались сквозь заросли какой-то чащи, я старалась сдерживаться и не издавать ругательства, но выходило плохо, и от волнения пришлось искусать губы. Больше часа мы с Эдитом шли вперед по лесу, который создали организаторы. Было даже удивительно, что на сравнительно небольшом полигоне помещался такой большой лес. Позади нас слышался скрежет, который издавал голем, да изредка вспыхивал огонь, доказывающий, что где-то позади наша ударная группа борется с соперниками. Мы же должны были найти флаг. – Где он вообще может быть? – мне уже казалось, что если я даже в упор буду смотреть на флаг, то не замечу его за всем этим морем зелени. – Где угодно. – Где-то слева раздался грохот, и Эдит чертыхнулся. – Кто-то идет параллельно нам. – Может быть, Хантер или Олеф? – Они должны сдерживать «Земели» позади, а не допускать, чтобы те двигались в том же темпе, что и мы. Мы переглянулись, отлично понимая, что это может значить. – Огневик оставался на Хантера и победить его не мог, – хмуро сказал Эдит. – Так что слева либо воздуховик, либо водник. Позади голем. – Придется разделиться. – Придется, – Эдит вздохнул. – Если ты пойдешь дальше, в конце концов встретишься с големом и победить его не сможешь. Эдит не преувеличивал – даже на тренировках с Кисьяком, несмотря на его ко мне любовь, я с этими монстрами сражаться не могла. – Так что будем надеяться, что слева воздуховик и ты сможешь его задержать. Иллюзий насчет моей победы ни он, ни я не питали. – Когда расходимся? – деловито уточнила я, и слева опять раздался грохот. Уже гораздо ближе, чем раньше. – Прямо сейчас. Постарайся покружить его подольше. Эдит немного сменил направление, а я повернула влево, держась такой траектории, чтобы встретиться с нашим живым преследователем. Сначала шагала довольно бодро, понимая, что путь не близкий, а уже на подходе создала слабенький щит, который не должен был тянуть из меня силы, но небольшой удар вполне мог выдержать. Щит вышел как по учебнику – прозрачный, гибкий, вот только защищал он от магии, а не от физического воздействия. Потому, когда на меня налетел кто-то и сбил с ног, эффективно обороняться я не смогла. Мы покатились по земле: я отбивалась, а напавший парень пытался меня обездвижить. Хорошо, что не бил, хотя по злым глазам, которые периодически мой взгляд выхватывал в пылу борьбы, я понимала, что так долго мне везти не будет. К слову сказать, напал на меня лично капитан команды. И здесь мне повезло – долго против третьекурсника сражаться я бы не смогла, хоть и без магии. Я отбивалась отчаянно, нанося удары и ногами, и руками, и даже головой. Каракат тренировал меня на совесть, да и собственной злости хватало, но парень есть парень – довольно скоро силы мои стали иссякать. В последнем, каком-то сумасшедшем рывке я ударила Тарина ладонью по лицу и беспомощно взвыла. Не сразу я поняла, что кто-то мне вторит сумасшедшим воем. Тарин подскочил, как ужаленный, отпустил меня и бросился в ближайшие кусты, сопровождая побег истошным воплем. Я привстала на локтях, с недоумением наблюдая за странным отступлением противника. – Эй, – позвала я, – с тобой все нормально? – Нет! – проскрипел Тарин. Я немного подумала. – А что ты там делаешь? В ответ на меня вывалилось такое количество ругательств, что как-то даже исчезло желание спрашивать. Немного полежала, отдыхая, а затем поднялась и направилась к кустам, решившись все-таки выяснить, что произошло. До кустов я так и не дошла – убийственный запах показал, что делать мне там нечего, а зелье Таматина работает и на перчатках сохраняется довольно долго. Плохо только, что дозировка нанесена для Радагата, а он и размерами от первокурсника отличается, и потенциалом, так что как бы Тарину не пришлось к целителям обращаться. Было очень интересно, как капитан мог издавать грохот, не имея возможности воспользоваться магией, но задерживаться для расспросов не хотелось. Потому я немедленно сняла перчатки, чтобы больше ни на кого не воздействовать адским зельем Таматина, повертела головой, определяя, где нахожусь, и побежала в ту сторону, в которую вроде бы отправился Эдит. Как показывает опыт, я обладаю топографическим кретинизмом. Иначе чем объяснить тот факт, что довольно скоро я оказалась у болота? Ни голема, ни Эдита видно не было – впереди простиралась огромная топь, а когда я решила вернуться, то выяснилось, что и за мной уже расползается болото, словно бы мне сразу не повезло оказаться посредине него. Я стояла на сухом пятачке и не знала, куда податься. Впереди виднелись кочки, но было страшно сделать первый шаг. По-видимому, чтобы заставить меня действовать, пятачок, на котором я стояла, хрюкнул и начал проваливаться. Я прыгнула на ближайшую кочку – правым сапогом зачерпнула воду, которая оказалась странно густой и холодной, но на ногах все-таки удержалась. Новая кочка просела и тоже принялась погружаться под воду, так что передышки не было – я скакала, как козочка, с одного клочка суши на другой и тихонько поскуливала от страха. Смерть в болоте мне не грозила – ненастоящее оно все-таки, но просидеть по шею в грязной холодной воде до окончания состязания тоже не было особо интересно. В какой момент прямо передо мной оказался высокий постамент – не знаю. Я почти уперлась в него носом, а потом только подняла голову, изумленно рассматривая препятствие. Постамент был из серого камня, на его стенке схематично нацарапали флаг. Итак, я нашла место, куда мы должны этот самый флаг водрузить и тем самым победить. И что теперь? Флага-то у меня нет. Сидеть на постаменте, надеяться, что сюда придет Хантер, или отбиваться, в случае если придут «Земели»? Надолго меня не хватит… Я со страданием оглянулась на путь, который уже преодолела, и развернулась обратно. Хантер действовал деловито и спокойно. Когда Ляля и Эдит ушли вперед, ему надлежало зайти соперникам с тыла. Лучшим решением было сначала устранить водника, затем воздуховика, а огневика оставить напоследок. Против земляных магов придется выступать всем вместе, когда будет уничтожен голем. Водник, который играл за «Земели», был Хантеру знаком – не раз они встречались на спаррингах. Сильный маг, и легче его вырубить точным ударом, чем победить магией. Воздуховиком же пока пусть займутся Олеф и Таматин. «Земели» тоже разошлись: огневик шел с одним из беспомощных земляных магов вслед за големом, второй земляник двинулся в том же направлении, наверное, должен был искать флаг, а водник и воздуховик действовали поодиночке. Хантеру это было на руку – водника он нагнал быстро. Зашел со спины, двинул бревном по ногам и навалился сверху, применяя удушающий прием. Бессознательного противника всегда легче связать, даже магию не нужно использовать. Еще два часа пришлось кружить по лесу. Так как не было прямого столкновения с противником, Хантер искал флаг, ну или хотя бы членов своей команды. Любой вариант был приемлем, но получился совсем непредвиденный – Хантер столкнулся с големом.