Строгая, умная леди, жена аристократа вдруг продемонстрировала моему мужу совсем не приличную дулю. Голос ее звучал живо и очень даже издевательски. – Я вообще-то вдова академика Кряхса, и уж будь уверен, противостоять гипнозу научилась. – Мама! – возмутился Таматин. – Что, мама? Ты знаешь, как твой отец виртуозно им владел? Хочешь жить – умей вертеться. – Значит, я пошел жениться. Кряхс рванулся на выход, но я его остановила. – Подожди-ка, что-то тут нечисто. Дай немного времени, я проверю, что там. Адель ждала жениха у стола с закусками. Была она весела, бодра и нисколько не переживала насчет того, что церемония задерживается. Ожидание любимого скрашивала собиранием огромного бутерброда. За сим действом с ужасом наблюдал отчим Таматина и, кажется, подсчитывал, во сколько ему обойдется содержание сразу двух проглотов. Выглядела Адель, кстати, бесподобно. Стандартное пышное свадебное платье, на котором настаивала Розалия, ей бы не подошло, потому дизайнерам пришлось немного потрудиться и из обычного длинного платья соорудить подходящее лично Адель великолепие. – Это мне? – девушка кивнула на букет, который я носила за собой, даже не замечая этого. – Тебе, но попозже, – я вздохнула и положила букет на банкетный стол. – Как дела? – Замечательно, – заверила меня боевик. – Обезврежено два наемника, которых будущая свекровь прислала, чтобы меня похитить, устранено два подрывных устройства малого действия. Думаю, она хотела, чтобы меня контузило и я не смогла ответить «да» в подходящий момент. – Я все понимаю, любовь. Но тебе это нужно? – Я вспомнила свою свекровь и поежилась. – У меня все не настолько пугающе, но и то, когда мама Радагата пыталась сорвать свадьбу, потому что я выбрала «неподходящее» цветовое оформление, пришлось задуматься. – Не, так и должно быть, – Адель с наслаждением откусила кусок бутерброда. Прожевала, глотнула и добавила: – Мою маму свекровь тоже не любила. До первого внука или внучки. А потом и вражда забудется. Я подумала, что вряд ли Розалия способна будет смириться с тем, что ее амбиции в отношении собственного сына будут подобным образом загублены. – Скоро они там? – По всем признакам, Розалия что-то еще задумала. Что-то, что пропустили все вокруг. Решила проверить. Почти за один укус Адель расправилась с бутербродом и покрутила головой, выбирая, обо что вытереть руки. Отчим Таматина предусмотрительно отошел в сторону. – Пойдем вместе проверим. Организатор свадьбы у Таматина был отличный – гости бесцельно не бродили по территории особняка, а собрались в одном месте и играли в какие-то игры. Кто в настольные, кто в активные. Двоюродные братья Таматина и вовсе переоделись и устроили стихийный бег с препятствиями. Адель с сожалением покосилась на свое платье, но не сорвалась и прошла мимо. – Как там соревнования по магическому ориентированию? – поддержала я подругу. – Мы вышли в финал, – пробасила Адель. – Из-за него придется сместить даты свадебного путешествия, но пропустить мы не можем. Вы с Радагатом будете? – Должны. – Я подумала о том, что в день финала соревнований по магическому ориентированию в Зангираде вряд ли останется хоть один человек, который захочет посетить салон красоты. – Даже уверена, что будем. – Это хорошо. Таматин очень нервничает, как раз его поддержишь. Мы обошли периметр, заглянули в подвал и даже обыскали подарки гостей, но ничего подозрительного не нашли. – Может быть, все чисто? – засомневалась я. – Розалия же может просто нервничать перед свадьбой единственного сына? – Не может, – с чувством выдала Адель. Осматривая территорию, мы подошли к задним воротам. – Ой, а это еще кто? У ворот стоял грязный омнибиль. Завидев нас, водитель шустро развернул машину и попытался было уехать, но рядом со мной был боевик – невеста самого Таматина Кряхса, непризнанного гения и далее, далее, далее. Адель ни на секунду не засомневалась, жахнула атакующим плетением по колесам омнибиля, и, пока водитель не опомнился, распахнула дверь и вытащила растерявшегося мужчину на землю. И при этом она даже платье не запачкала! Вот это уровень, я понимаю. – Адель, а вдруг это гость? – Гости за воротами не прячутся, – как маленькой, объяснила мне невеста, пока выкручивала руки водителю. Он что-то промычал. Говорить внятно вообще тяжело, когда носом асфальт полируешь. – Посмотри, кто там в салоне еще прячется? Я с сомнением посмотрела на омнибиль. Утренние пробежки до сих пор не забросила, но надежда Адели на то, что мне удастся внушить кому-то страх, была очень и очень оптимистичной. Потому я подошла к омнибилю, едва приоткрыла дверь и осторожно заглянула внутрь. – Адель, посмотри-ка. Невеста связала водителю руки и ноги его пиджаком так, что он был похож на корзинку. – Ну, что там? Цветы? Омнибиль был весь забит цветами. Да непонятно, где там сидел водитель, когда цветы были даже на его сиденье. – А в багажнике подарок, – прохрипел мужчина. – Так вы что, курьер? – растерялась я. – Да! Заказчица потребовала цветы, которые никто не мог вырастить, кроме одного-единственного мага. Пришлось ждать его! Потому и задержали привоз. Стоял, ждал, вдруг кто-то выйдет и позовет заказчицу, а вышла невеста! Естественно, что ей-то как раз и нельзя подарок показывать, вот и хотел отъехать на время. Я почувствовала какое-то подобие стыда. – Ну-ка, покажи нам бланк заказа. – Ну конечно! – съехидничал водитель. – Ща, прокачусь колбаской к омнибилю и достану заказ из-под груды этого цветочного ужаса. Носом разгребать буду! – Как-то нехорошо, – смутилась Адель. Быстро развязала мужчину, подняла на ноги, даже отряхнула малость. – Ляля, сгоняешь к моей будущей свекрови? А то я не хочу ей на глаза лишний раз попадаться. Как только Розалия услышала, что у ворот дожидается курьер, слезы на ее глазах высохли, и она отправилась его встречать. – Пять минут и начинаем, – заявила она остолбеневшему от удивления Таматину. Церемония оказалась замечательной – красивой, трогательной и милой. Я растрогалась до слез, как и большая часть гостей. Розалия, например, рыдала в голос, хотя тут даже не скажешь, чего в ней было больше – радости или горя. А затем было празднество – шумное, искреннее и безбашенное. Адель танцевала больше всех, а в конце устроила представление с мечами. Розалия, конечно, выдала язвительную реплику: «Лучше бы лишний раз дала свекрови слово», но ее никто не слушал. Невеста, переодевшаяся в темный брючный костюм, похожий на военную форму, выглядела хрупкой и грациозной, несмотря на свои совсем не маленькие размеры. Таматин наблюдал за ней с искренним восхищением, и откровенное счастье таких разных людей меня безумно радовало. На трибунах было не протолкнуться. Посмотреть на финал соревнований по магическому ориентированию собрались не только все жители Зангирада, но и приглашенные родственники игроков. Руководству Академии пришлось даже увеличить количество трибун, что, уверена, ректору пришлось не по вкусу. Он, кстати, открывал финал игр, и когда Пимон Рихт вышел на трибуны, бледный, щурящийся от солнца, – его даже не все узнали. Мы с Радагатом по знакомству заняли лучшие места и с нетерпением ожидали выхода команд на поле. «Испытатели» немного изменили свой состав – мое место заняла Лисса, а вместо выбывшего Таматина играла Адель. Хантер вернулся в команду на пост капитана. Почему выбыл Таматин? Он решил, что не может изменять науке с хоть и зрелищным, но бесполезным занятием, и потому просто дополнительно тренировал Адель. В итоге, с исключительными физическими данными и развитыми личным преподавателем магическими, ей уже прочили шикарное профессиональное будущее боевика. И это при том, что она всего лишь заканчивала второй курс. «Испытатели» вышли в финал с чемпионами предыдущего сезона – «Львами синими», сплошь пятикурсники-боевики. Но команда, за которую мы с Радагатом болели, и не собиралась честно сталкиваться лоб в лоб. Пока Лисса исподтишка взламывала щиты соперников, а Олеф размещал огненные ловушки, Хантер и Адель объединили силы и нанесли слаженный удар. Эдит в это время занялся поиском флага. Рассказ о первых минутах игры уместился в несколько предложений, но не объяснить, какими эмоциями эти мгновения были наполнены. Когда соперники поняли, что Эдит уже скрылся, а значит, у «Испытателей» есть завидное преимущество, они попытались было сделать то же самое. Но отбежавший в сторону юноша-лев тут же угодил в ловушку Олефа и, лишившись одежды, под улюлюканье зрителей спрятался в ближайших кустах. «Львы синие» – минус один игрок. Конечно, на время – пока этот игрок не сплетет себе из листвы подобие набедренной повязки. Лисса успешно взломала защиту «Львов», и удар Хантера и Адели наконец достиг своей цели. Пострадал только один игрок, а остальные бросились врассыпную. У «Испытателей» появилась возможность всем вместе отправиться на поиски места воздвижения флага. Разделяться они уже не собирались – прошли те времена. Теперь только группой. Эдит по пути следования оставил едва заметные знающим людям метки, и теперь команда понимала, где уже искать не нужно. Где-то час ничего интересного не происходило. «Львы синие» оправлялись от удара и готовили контрнаступление, «Испытатели» занимались поисками. Со стороны наблюдать за таким течением игры было очень и очень скучно. Засидевшись на одном месте, я решила посетить дамскую комнату. Хотелось заодно прогуляться и по Академии, напомнить себе о прошедших временах, но я подозревала, что защита здания меня не пропустит. Гостей пускали только на приакадемическую территорию, потому я погуляла вокруг главного здания и вернулась к трибунам. Но по дороге встретила странную парочку. Парень, в котором я с удивлением узнала Аагарда Ларсона, держал за шею хрупкую миловидную девушку с огромными, в пол-лица глазами. – Ты страх потеряла, что ли? – шипел Аагард. – Позорить меня вздумала? Мы за «Львов синих» болеть должны, а ты этим уродам хлопаешь? Девушка схватилась за руку парня, и из голубых глаз покатились слезы. В коридоре, кроме меня, мачо, решившего доказать свою дурость, и его жертвы, никого не было. Потому пришлось брать миссию спасения на себя. – Прошу прощения, – я подошла и ткнула Аагарда пальцем в спину. – Но девушку надо бы отпустить. Староста, учиться которому оставалось всего ничего, в первый момент, от неожиданности, жертву свою отпустил. Она сползла по стене, а я решила, что лицо ее очень уж знакомо. Но мысль додумать не успела – Аагард обернулся и меня, конечно, узнал. – О-о-о, кого я вижу. Лилиана Тиррос, а что вы здесь делаете? – кривляясь, спросил он. В глазах была заметна не утихшая еще ярость. – Лилиана Виррас, – машинально поправила я. Аагард удивленно приподнял брови. – Неужели? Рад, очень рад встрече. – А я нет. Ты что здесь творишь? – А что я творю? – делано удивился парень. – Общаюсь с любимой девушкой. Какие проблемы? Аурелия, все нормально? Девушка медленно кивнула, а я наконец-то вспомнила ее. Аурелия Миконс – подруга Амалии, ее тень. Не знаю уж, бывшая или нынешняя, давно не встречалась с настырной блондинкой, но помнила я ее именно в этом амплуа. – Я все видела, Аагард. Ты угрожал девушке.