© А. Батлук, 2022 © ООО «Издательство АСТ», 2022 Глава 1 На секунду меня ослепил свет прожектора. Я поморгала, чтобы вновь обрести зрение, и выдала свою самую ослепительную улыбку. – Лялечка, дорогая, повернись… вот так, еще… еще. Дорогая, в этом сезоне ты заткнешь за пояс эту противную Лиззи! Красавица! Богиня! Моментограф безостановочно говорил мне комплименты, а я поворачивалась, демонстрируя великолепное нижнее белье от Ванессы Смузи. В этом сезоне я участвовала в конкурсе, который устроил знаменитый мужской журнал «Паннекс». Победительница будет красоваться на его обложке целый сезон, и уступать эту честь своей главной сопернице, Лизавете Контас, я не намерена. Моментосессия продолжалась уже три часа, и помоги богиня, чтобы из всего многообразия снимков для первого этапа голосования я выбрала хотя бы парочку. – Лялечка, – уже пряча оборудование в свою безразмерную сумку, обратился ко мне моментограф. – Ты слышала, что Лиззи решила устроить благотворительный ужин в честь своего участия в конкурсе? Я выглянула из-за ширмы, за которой одевалась. Альф хоть и был немного другой сексуальной ориентации, чем девушкам хотелось бы, но переодеваться при нем все же было неудобно. – Я не удивлена, что она пытается победить такими грязными способами. Ну что ж, пусть делает все, что считает нужным… А на какой день назначен ужин? Альф замялся: – Ровно через месяц, в последний день лета. Я чуть не задохнулась от злости и выскочила из-за ширмы, застегивая пуговицы на блузке, от нервов пальцы путались в петлях и срывались. Альф крякнул и сделал щелчок – пуговицы мгновенно встали на свое место. – Ты серьезно?! Альф, но это же мой день рождения! Кого она туда пригласила? – Даже не знаю, Ляля. Я не общаюсь с ней… – Альф, – я схватила со стола маникюрные ножницы и красноречиво потрясла ими в воздухе. – Не заставляй меня переходить к пыткам. – Лялечка, – парень закатил глаза и откинул со лба челочку. – Я легко смогу себя защитить. – Да ладно, – я прищурилась и положила ножницы обратно на стол. – В таком случае мне придется рассказать всем вокруг о… – О моей нетрадиционной ориентации? – фыркнул Альф. – О том, что ты иммигрант, – зловеще закончила я. – Думаешь, я не знаю, зачем ты обращался к моему отцу? А при должном желании даже смогу найти подтверждающие твой переезд документы. Как думаешь, как скоро от тебя отвернутся все клиенты из высшего общества? Аристократы и министры людей со стороны очень не любят. Альф побледнел, и скрыть это не смог даже большой слой пудры. – Не понимаю, о чем ты говоришь! – Отлично понимаешь, – отрезала я. – Ну, говори! Кто приглашен? – Ты не посмеешь… Я удивленно приподняла бровь: – Ты серьезно сейчас? Интересно, что же меня остановит? – Наши хорошие отношения? – предположил Альф, но я презрительно фыркнула. – Альф, за твое хорошее отношение я очень хорошо плачу. И отлично понимаю, что, если Лиззи заплатит больше, ты тут же переметнешься к ней. Говори давай, иначе мне придется наведаться в кабинет к отцу. Свои бумаги от любимой дочери он не прячет. – И очень зря, – огрызнулся моментограф, секунду подумал и глубоко вздохнул, набираясь сил и понимая, что последует за его ответом. – Лиззи пригласила всех министерских детей, всех гимназистов из вашей группы, журналистов, ну и еще по мелочи. Список гостей я не видел, но… – И что, все согласились? – Согласились все… Вырученные за ужин деньги Лиззи собирается передать малоимущим женщинам на покупку нижнего белья. Я в бешенстве схватила со стола статуэтку и швырнула ее в стену. Проследила, как разлетаются осколки, и только тогда закричала от злости: – Дрянь! Ты посмотри, какая дрянь! Ведь она же знала, не могла не знать, что испортит мне праздник! – По-моему, это и было ее целью, – заметил Альф, боком двигаясь к выходу. Я схватилась за виски, пытаясь успокоиться, но ничего не выходило. Паника захлестывала меня волнами. Пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть. – Хорошо, спасибо за информацию, Альф. Ты можешь идти. – Надеюсь, слухи о том, что я не совсем житель империи не выйдет дальше этого дома, Ляля? Ты же понимаешь, как это важно для меня, для моей карьеры… – Можешь быть спокоен, Альф, – отмахнулась я. Злость я выплеснула, теперь нужно было придумать, как действовать дальше. – Если честно, я никому и не собиралась об этом говорить. С Лиззи мы были знакомы с того момента, как наши отцы стали помощниками министров, а затем министрами, то есть всю жизнь. Матери были очень заняты приемами и вхождением в новый статус, советовались друг с другом даже при выборе скатертей, а потому и няню наняли одну на двоих – нашли единственную идеальную. Так что уже с детства нам с Лиззи пришлось соперничать за внимание няни. Естественно, что мы пошли в одну и ту же гимназию, и соперничество продолжилось, только на более высоком уровне. Мы не соревновались в оценках: учились обе из рук вон плохо. Каждая из нас старалась быть в центре внимания, каждая старалась быть эффектнее, красивее, значимее в глазах окружающих. В ход шло все: мы портили друг другу одежду, распускали сплетни, рвали тетради и учебники. Даже друзья наши смешались, как только появлялся кто-то в окружении одной, вторая тут же находила способ с ним познакомиться и сблизиться. Единственное, стихиями мы владели разными: мне подчинялся воздух, а Лиззи – земля. Но вот уровень владения… Тут уж мы обе были одинаково слабы. Взрослея, становились умнее, и теперь уже пакости были не такими явными, но приятнее от этого не становились. Даже если взять как пример участие в конкурсе «Паннекса», то первой заявку подала я, а Лизавете стало жизненно необходимо победить. И этот благотворительный ужин никому не нужен: в конкурсе имеет значение хорошая фигура и отличные моментографии, но упустить шанс испортить мне день рождения Лиззи не могла. Хорошо, чертовка, придумала. И самое главное, мне нечего ей противопоставить. Может быть, нужно объявить, что все подарки я передам в детский дом? Но гости уже пообещали, что придут к Лиззи, так что нет смысла глупо трепыхаться. Я прошлась по комнате, размышляя и тихо ругаясь. В задумчивости тронула витой столик времен империи Тиани, который отхватила на одной из распродаж антиквариата. В моей комнате в доме и этой студии для моментосессий, которую я снимала с разрешения отца, было очень много старых и по-настоящему интересных вещей. Вот в чем не могла превзойти меня Лиззи, так это в моей любви к истории. Контас искренне считала, что прошлый век – это прошлый модный сезон, а война имперских наемников была между продавцами и парикмахерами. Как же бороться с Лиззи? Я еще побродила по студии и решила, что пора ехать домой. Кто знает, может быть, моментографии Альфа будут настолько удачными, что мне даже сражаться с Контас не придется и жюри присудит мне победу в первом этапе конкурса. На улице ждал омнибиль премиум-класса красного цвета с золотыми полосами по бокам. Для меня это была любимая игрушечка, в которой я души не чаяла. Спокойствие наступало сразу же, как только я садилась на великолепное сиденье из белой кожи. Вот и сейчас я села, захлопнула дверь и глубоко вздохнула, ощущая себя почти счастливой. Марк, мой личный водитель, посмотрел на меня в зеркало заднего вида и улыбнулся: – Все нормально? – Почти, – буркнула я. – Лиззи опять портит мне жизнь. – За это ты портишь ее всем подряд? – хмыкнул Марк. – Альф выскочил из дома как ошпаренный. Я молча закрыла глаза. Марк ненамного меня старше и иногда позволяет себе лишнего, пытаясь флиртовать, да и вообще вести себя как с подругой. Я отлично понимаю мотивы его поведения и иногда отвечаю тем же, а иногда просто игнорирую. Как сейчас. – Домой? – тщетно подождав ответа, спросил Марк. Я кивнула, не открывая глаз. * * * – Мсье Тиррос дома. Наверное, я задремала в дороге. От голоса Марка подскочила и завертела головой: – Отец дома? Не может быть! Действительно, на стоянке стоял черный вытянутый омнибиль, на котором обычно ездил отец. В отличие от меня, водителей он считал бесполезной тратой денег и водил аппарат самостоятельно. Из омнибиля я выскочила, когда мягкие каучуковые шины еще продолжали свое движение, отец слишком редко бывает дома, чтобы я пропустила хотя бы секунду общения с ним. Марк что-то крикнул мне вслед, но я бежала по дорожке, размахивая сумочкой, и влетела прямо в объятия отца, который стоял на веранде. – Осторожнее, Лилиана, – засмеялся он и отодвинул меня от себя, желая внимательно рассмотреть. Только отец называл меня полным именем. – Я тоже рад тебя видеть. Где ты была? С отцом мы разговаривали ежедневно, связываясь по мини-буку. Но при личной встрече он мог прочитать по моему лицу гораздо больше, чем я хотела бы сказать. Потому пришлось постараться выглядеть как можно беззаботнее. – Я была в студии, папочка. Хочу участвовать в небольшом конкурсе моментографий. – Надеюсь, ничего предосудительного? Я сжалась, подумав, что моментосессия в нижнем белье как раз может отцу и не понравиться, но если признаться сейчас, то это значит проиграть Лиззи, не начав саму игру. – Нет, папочка, все очень пристойно. Отец задумчиво взглянул на меня, явно сомневаясь, но тут вмешалась мама, которая вышла на веранду встречать свою семью, и мсье Тиррос отбросил все мысли в сторону. Мама, кстати, тоже была нечастым гостем в родном доме, а сегодня, по-видимому, ей позвонил отец и сообщил, что вернется пораньше. Что ж, нас ждет семейный ужин.