Айджи больше нет. Акос тяжело сглотнул. – Это можешь знать только ты, – с горечью в голосе ответила Сифа. – А сейчас ты любишь меня? Тело Айджи дернулось, и он сделал неуклюжий жест рукой. – М… может быть. – Может быть… – Мать кивнула. – Неплохо. – Ты же знала, да? Что следующим предсказателем буду я? Знала, что меня выкрадут. И не предупредила. Не помогла мне подготовиться. – На то были причины, – ответила Сифа. – Не думаю, что они тебя утешат. – Утешат… – фыркнул Айджа. – Мне не нужны утешения. Он говорил, как Ризек. Тувенец изъяснялся в шотетской манере. – Нужны, – возразила Сифа. – Всем нужны. Айджа снова прыснул, но никак не прокомментировал слова матери. – Ну давай, напои меня снова, – бросил он Акосу. – Это у тебя хорошо получается, верно? Ты – ядовый эксперт. И «продажная девка» Кайры. Пальцы Акоса сжались в кулаки, сминая ворот поношенной рубахи брата. Айджа завис в воздухе, едва задевая пол пальцами ног. Айджа не был легок, но благодаря ярости, вспыхнувшей в груди Акоса, он поднял брата, словно пушинку. И эта сила никак не была связана с Током. Акос вжал Айджу в переборку и прорычал: – Заткни. Свою. Пасть. – А ну прекратите оба! Сифа опустила ладонь на плечо Акоса. – Опусти его. Немедленно. Если не можешь держать себя в руках, тебе лучше уйти. Акос разжал кулаки и отступил назад. В его ушах звенело. Он не собирался делать этого. Айджа сполз на пол и зажал руками гудящую голову. – Не думаю, что то, что Ризек Ноавек складировал воспоминания в твою черепную коробку, является причиной твоей жестокости по отношению к брату, – произнесла Сифа, обращаясь к Айдже. – Возможно, ты просто не понимаешь, как вести себя теперь. Но полагаю, научишься, и довольно быстро. В противном случае я, как твоя мать, наставница и «восседающий» оракул, сочиню для тебя очень изощренное наказание. Ты понял? В течение нескольких тиков Айджа просто глядел на мать, затем вздернул подбородок, но потом слегка его опустил. – Мы приземлимся через несколько дней, – продолжила Сифа. – Ты будешь заперт здесь до снижения. Мы позаботимся, чтобы ты был надежно пристегнут, как все остальные. После посадки ответственность за тебя я возьму на себя. Ты будешь беспрекословно мне повиноваться. Если нет – Акос снова опоит тебя. Ситуация и без того шаткая. Мы не можем рисковать и позволять тебе сеять смуту. Сифа повернулась к Акосу. – Как тебе такой план? – Мне нравится, – сквозь зубы процедил Акос. – Прекрасно. Сифа выдавила не выражавшую никаких эмоций улыбку. – Айджа, принести тебе что-нибудь почитать? Чтобы скоротать время? – Давай. – Плечи Айджи слегка дернулись вверх. – Хорошо, подыщу для тебя какую-нибудь книжицу. Сифа направилась к Айдже, и мускулы Акоса напряглись – на случай, если матери понадобится помощь. Однако пока Сифа поднимала пустой поднос, Айджа не набросился на нее. А когда Акос с матерью покидали помещение, он даже не удостоил их прощальным взглядом. Акос повернул ключ и дважды нажал на ручку, чтобы удостовериться, что дверь заперта. Он все не мог отдышаться. Это был тот самый Айджа, которого Акос видел еще у шотетов. Он прогуливался с Васом Кузаром, будто тот был его закадычным другом, а не заклятым врагом. Он удерживал Акоса, пока Вас заставлял Кайру пытать его. Глаза Акоса пылали. Он зажмурился. – Ты видела его таким? В видениях? – Да, – тихо ответила Сифа. – Тебе помогло это знание? – Все не настолько очевидно, как ты полагаешь. Я вижу так много путей… так много моделей поведения людей… Я постоянно удивляюсь, узнавая, какой из вариантов будущего воплотился. К примеру, я до сих пор не уверена, с каким именно Акосом я говорю. Ты тоже можешь быть разным. Она затихла и вздохнула. – Нет, – наконец нарушила молчание Сифа. – Это не помогло. – Мне… Акос тяжело сглотнул и раскрыл глаза. Его взгляд был устремлен не на мать, а на переборку напротив. – Мне так жаль, что я не смог этому помешать… Я… Я подвел его. – Акос… Сифа положила ладонь на плечо сына. На тик он ощутил тепло и силу материнской руки. Бывшая камера Ризека была так надраена – с трудом верилось в то, что здесь недавно произошло. Где-то в потаенных глубинах души Акос желал смерти и Айдже. Ему было бы проще избавиться от постоянного напоминания о провале, о том, что он не смог ничего сделать. – Ты ничего не… – Не надо… – Это вышло резче, чем Акос намеревался. – Его больше нет. И ничего не остается, кроме как нести этот крест. Он развернулся и пошел прочь от матери, оба сына которой больше не были теми, кем она их помнила. Дежурить на навигационной палубе решили посменно, чтобы не налететь на астероид, другой корабль или космический мусор. Первой назначили Сифу, так как Тека выбилась из сил, перепрограммируя корабль, а Кайра последние два часа оттирала кровь брата. Акос очистил пол камбуза и расстелил одеяло в углу, недалеко от аптечки. Кайра присоединилась к нему. Ее лицо сияло чистотой, а волосы были убраны в косу, которую девушка перекинула через плечо. Кайра прижалась к Акосу. Первые минуты они лежали молча, просто дыша рядом. Акосу вспомнилось время их пребывания на побывочном корабле. Он всегда понимал, когда пробуждалась Кайра, по тому как она переставала ворочаться. Слышно было лишь ее дыхание. – Я рада его смерти, – нарушила молчание Кайра. Акос развернулся к ней, приподнимаясь на локте. Он заметил, что Кайра аккуратно побрила кожу вокруг дермоамальгамы. Акос уже привык к тому, что она мерцала с одной стороны, будто зеркало. Кайре она шла. Правда. Несмотря на то что Акоса приводило в ярость то, что привело к ее появлению. Кайра теребила ремешки наручей, пока они не расслабились. Она стянула броню и отшвырнула ее. Прямо возле локтя Кайры виднелся новый порез с чертой поперек него. Акос аккуратно дотронулся до отметки кончиком пальца. – Ты не убивала его. – Я знаю. Но канцлер не станет помечать его смерть знаком. И… – она вздохнула, – думаю, мне бы воздалось на том свете, если бы я не отметила смерть Ризека. Игнорируя то, что он жил и погиб, я бы осквернила память о нем. – Но ты бы не смогла этого сделать. – Не смогла бы, – согласилась Кайра. – Но все же он мой брат. И его жизнь… имела место быть. – Ты расстроена, что не успела наказать его? – Вроде того. – В общем, если мое мнение что-то для тебя значит, я не считаю, что тебе обязательно изображать скорбь. Мне лишь жаль, что ты лишилась радости из-за того, что берегла его для меня. И… все зря. С тяжелым вздохом Акос плюхнулся на спину. Так или иначе, он бы облажался, просто другим способом. Кайра положила руку на его грудь – прямо на сердце. Покрытое шрамами предплечье одновременно так много и так мало говорило о том, кем она являлась. – А мне не жаль. – Хорошо. – Акос накрыл руку Кайры своей. – А мне не жаль, что ты отметила потерю Ризека на своей руке. И не важно, что я ненавидел его. Уголки губ Кайры дернулись кверху. Акос с удивлением обнаружил, что ей удалось, пусть и слегка, заглушить чувство вины в его сердце. Интересно, действовал ли он на нее так же? Им обоим приходилось нелегко, но, может, они могли собрать друг друга по крупицам? Акос решил, что это хорошее чувство. После потери Айджи Акосу ничего не оставалось, как ожидать своей судьбоносной участи. А его судьба была связана с Кайрой. Он погибнет, служа роду Ноавеков. И Кайра была последней из них. Она была его счастливой неизбежностью – яркой и неминуемой. Акос импульсивно развернулся и поцеловал Кайру. Она подцепила ногтем одну из петель на его ремне и плотно прижала парня к себе. На этом моменте они остановились прошлый раз, когда их прервали. Но сейчас дверь была заперта, а Тека крепко спала в другом конце корабля. Они остались наедине. Наконец-то. Запах ее тела, травяного шампуня, которым она в последний раз мыла волосы, пота и сладковатого сендеса перебили химические и цветочные ароматы салона корабля. Акос провел кончиками пальцев по ее шее и изящному изгибу ключицы.