Лес морской капусты – моё самое любимое место на всём острове. Здесь течение колышет заросли жёлтых и зелёных водорослей, это так умиротворяет. Я прихожу сюда, когда мне нужно сосредоточиться, чтобы что-нибудь нарисовать, или когда мне просто хочется побыть одной. Я опустилась на песчаное дно и достала из рюкзака альбом. Мне захотелось нарисовать волнующиеся пряди водорослей, подсвеченные бликами солнца. Я уже начала приходить в себя, когда заметила краем глаза странную тень. – Здесь кто-то есть? – негромко спросила я. Вторая тень пронеслась над водорослями с другой стороны. У меня зачесалась шея под гривой. Верный признак того, что я нервничаю. Я почесала копытцем голову и снова позвала: – Вспышка? Это ты? Он единственная рыба из всех, кого я знаю, кто может плавать так быстро. Я обернулась, пытаясь разглядеть его в зарослях. Но НИКАКОЙ РЫБЫ там не было. Больше того, я почувствовала, что за мной следят, и мне это совсем не понравилось. Я бросила альбом в рюкзак и, взметнув хвостом, быстро поплыла обратно к школе. На ходу я обернулась, надеясь, что никакие тени меня не преследуют… И увидела пасть, полную зазубренных острых зубов. – Ааах! – вскрикнула я. – Электрический угорь! По телу угря бежали злые жёлтые электрические разряды. Я слышала, как они трещали и щёлкали. Одно прикосновение, и меня ударит током! Сломя плавники я поплыла из чащи водорослей. Думаю, меня не обогнал бы даже Вспышка! Едва выскочив из леса, я обо что-то споткнулась и полетела вверх тормашками: хвостом вверх, рогом вниз. Вокруг взметнулись тучи песка. Наконец я перестала крутиться и приземлилась на спину. – СВЯТЫЕ КАРАКАТИЦЫ, больно. Всплыв со дна, я начала осматривать себя. Царапин и синяков нет… И тут рядом что-то блеснуло. Может, это электрический угорь вернулся, чтобы стукнуть меня разрядом тока? – Убирайся! – завопила я, выхватывая цветной карандаш и выставляя его перед собой, как меч. – Я за себя не отвечаю! Но вокруг не было никаких угрей, жаждущих меня поджарить, только что-то золотистое и сверкающее торчало из песчаного дна. «Должно быть, та самая штука, о которую я споткнулась», – подумала я, медленно подплывая ближе. Таинственный предмет почти полностью скрывался в песке, но, усердно работая хвостом, я, как могла, его откопала. То, что я обнаружила, поразило меня даже больше, чем появление электрического угря: передо мной лежал сундук! Когда я откинула сверкающую крышку, по моему хвосту пробежала дрожь. Сундук был полон самыми красочными и блестящими ракушками из всех, какие я только видела, а сверху лежала записка. Трясущимися копытцами я развернула её и прочла: «ПОДЕЛИСЬ МАГИЕЙ». Интересно, кто мог всё это здесь оставить? На записке не было ни имени, ни подписи. – «Поделись магией», – повторила я. Может, эти ракушки полны Сияния? Я уже собиралась схватить первую попавшуюся ракушку, но тут прозвенел звонок – китовая песня. Перемена кончилась. Мне вовсе не хотелось очутиться в кабинете директора Черепахина за опоздание, поэтому я захлопнула крышку сундука и закопала его обратно в песок. Место над кладом я отметила тремя морскими звёздами – теперь я смогу найти его после школы. Если эти ракушки и вправду магические, возможно, мне недолго осталось быть последней из нашей компании без Сияния! 4 Вот я есть, а вот меня нет Я еле высидела остаток школьного дня. Каждая арифметическая задача миссис Лобстер наводила меня на мысли о сокровищах, сундуках и волшебных ракушках. – Если у вас четыре ракушки, и вы умножаете их на три, сколько у вас будет ракушек? – задала вопрос мисс Лобстер. Я подняла копытце: – Я знаю! Двенадцать ПРЕКРАСНЫХ магических ракушек! Миссис Лобстер взволнованно щёлкнула клешнями. Она всегда так делает, когда довольна чьим-то ответом. – Правильно, – подтвердила она. – И какой творческий подход. Молодец, Удача! – Похоже, тебе полегчало, – прошептал мне Вспышка. – Можешь поспорить на свои жабры, так и есть! – ответила я. Но тут миссис Лобстер прикрикнула, чтобы мы вели себя тихо, и больше я ничего не успела сказать. Как только китовая песнь возвестила об окончании школьного дня, я стремглав поплыла к лесу морской капусты. Морские звёзды лежали там же, где я их оставила. Крышка сундука знакомо сверкнула, когда я откопала её из песка. Я откинула крышку. Самая ЧУДЕСНАЯ ракушка, какую только можно представить, лежала на верху кучи других раковин. Она была вытянутая, нежно-голубая, закрученная в спираль. Если бы мне пришло в голову нарисовать ракушку, полную магических сил, именно так бы она и выглядела. Я аккуратно взяла ракушку и прошептала: – Пожалуйста, будь волшебной. Потом я закрыла глаза, и по моему телу от гривы до хвоста растеклось тепло. Должно быть, так и чувствуется магия! Ракушка завибрировала, по моей спине побежали мурашки. Казалось, я плыву сквозь миллионы маленьких ПУЗЫРЬКОВ. Стало чуть-чуть щекотно. Я приоткрыла один глаз… Нет, я не светилась, не сверкала и вообще никак не изменилась. И всё-таки я чувствовала себя не так, как раньше… Как-то волшебно. Однако ничего больше не произошло. Откуда ни возьмись не появились ни ПУЗЫРИ, ни кексы. Что-то не похоже на Сияние. Возможно, сперва мне надо представить, какое именно Сияние я хочу. Помнится, Руби с большим трудом сосредотачивалась, чтобы использовать свою магию, – наверное, мне стоит сделать так же. Я представила, как создаю из пузырей самый потрясающий батут, но ни один ПУЗЫРИК не вылетел из моего рога. Тогда я попробовала обратить пучок водорослей в верёвочные качели с помощью Сияния Творца, какое есть у мамы. Но водоросли по-прежнему невозмутимо колыхались в подводном течении. – Эх, рыба-клякса! – воскликнула я. Ракушки оказались самыми обыкновенными, значит, я так и останусь без Сияния. Я «почувствовала магию» только потому, что мне очень этого хотелось. Я медленно опустилась на дно и выругалась: – Вот же слизни сопливые! – Удача! Эй, Удача! – Вспышка, Руби и Эхо искали меня у леса. Впереди, как всегда, нёсся Вспышка. – Привет, – неуверенно улыбнувшись, отозвалась я. Какой надо быть глупой, чтобы поверить, будто ракушки волшебные. Теперь мне придётся объяснять друзьям, что я делаю рядом со странным сундуком, полным обычных старых раковин. Но постойте… Сундук исчез! Осталась только голубая ракушка у меня в копытцах. – Куда мог подеваться целый сундук? – ахнула я. Вспышка затормозил, зарывшись хвостом в песок, и воскликнул: – Ух ты! Кто это сейчас сказал? Я помахала копытцем: – Да здесь я! – Может, тут привидение? – Глаза Руби стали огромными, как два блюдца. Я всплыла с песчаного дна и замахала ещё сильнее, и копытцами, и хвостом: