Да, прическа была такая же. Вот только Кира ходила с такой прической не одна, половина горничных делали такие гульки. – Убедился? – спросил Баграт. – Не убедился… – прошипел Левон. Он не хотел в это верить. Пусть фигура со спины похожа, пусть прическа та же. Но это ведь не может быть его Кира! Она же обещала, что не станет встречаться с Пантелеевым. Она же дала ему слово… Левон схватил телефон, начал набирать номер Киры. Гудок следовал за гудком, но ответа не было. Могла это быть она? Душа кричала: «Нет!» Но зеленый змей ревности уже опутал его, уже начал душить. – Да не возьмет она трубку, – хмыкнул Баграт. – Не до тебя ей сейчас. – Заткнись! – взревел Левон. Он снова начал терзать телефон, только успех был прежним, то есть нулевым. – Иди лови с поличным, дурень! Или нравится ходить рогоносцем? – брат подлил масла в огонь. И Левон сорвался с места. С гулко бьющимся сердцем понесся на третий этаж. Глава 45. Его личный ад За то время, которое Левон провел в Анапе, он уже успел привыкнуть к мысли, что Кира чистая, Кира не предаст. Но слова Баграта звучали так складно, так логично. И это видео… У Левона все нутро переворачивалось от одной лишь идеи, что любимая женщина могла добровольно пойти к этому докторишке в номер. Отдать ему себя после того, как совсем недавно подарила себя ему, отцу ее ребенка. Но все же, когда летел на третий этаж сломя голову, в закоулках сознания продолжала биться мысль: «Она не могла! Она не способна на такое!» Однако дикая, необузданная злость напополам с ревностью уже душили, уже не давали мыслить здраво. «Приди в себя!» – прорычал он мысленно. Остановился у двери, пытаясь унять взбесившееся сердце. Оно, кажется, билось со скоростью двести ударов в минуту, если такое вообще возможно. Увидел на двери табличку «Не беспокоить» и остолбенел. Не беспокоить, мать вашу так! – Нет, Кира так никогда не сделала бы… – прохрипел он себе под нос. Ну и что, что со спины девушка, вошедшая в этот номер, была на нее похожа. А даже если в номере действительно Кира, что с того? Зайти в номер еще не значит лечь в постель. Может быть, она просто хотела что-то прибрать или поговорить. Могла же? Ну, чисто теоретически. Левон не будет вести себя как орангутанг, он спокойно войдет и прояснит ситуацию. Никаких выводов, пока он своими глазами не убедится в измене. Он потянулся к ручке двери, оказалось ожидаемо заперто. Постучал. Ответа не последовало. Постучал громче, потом еще и еще… Через бесконечно долгую минуту дверь все же открылась. На пороге появился Игорь Пантелеев собственной персоной. И в каком виде! В одном полотенце на бедрах. – Да что такое? – пробурчал он и замер, видимо, впечатленный зверским выражением лица Левона. – С кем ты здесь? – прохрипел он, силясь не дать волю накопившемуся раздражению и не вмазать Пантелееву с лету. – Не ваше дело! – Не мое дело, говоришь… – протянул Левон, прищурившись. Недолго думая, он отпихнул доктора от двери и прошел внутрь. – Что вы себе позволяете?! – возмутился он. – Я сейчас охрану вызову! Левон никак не отреагировал на его высказывания. Огляделся, и будто попал в прошлое. На столе бутылка шампанского, два бокала, фрукты. Простыни на постели скомканы, а на тумбочке лежит початая пачка презервативов. Платье горничной живописно валяется на кресле. А из ванной доносятся звуки бегущей воды. Ясно и понятно – девчонка зашла сюда не для уборки и тем более не для досужих разговоров. Скорей всего, пошла в душ освежиться после акта любви. В номере пахло сексом… Не много же им понадобилось времени, чтобы совокупиться. Хотя, возможно, это был просто первый раунд. От всего увиденного у Левона на лбу выступила испарина, а руки похолодели. Сраное дежавю… – Кто в ванной? – прорычал он, указывая взглядом на дверь, из-за которой слышались звуки бегущей воды. – Я обязан защищать честь дамы! – тут же заявил Пантелеев. «Ну точно самоубийца!» – подумалось Левону. Он двинулся было на доктора, а потом наткнулся взглядом на бюстгальтер, лежавший на кресле рядом с униформой горничной. Необычный бюстгальтер. В тот день, когда Левон покупал для сестер Лебедевых и их малышей подарки, продавцы женской одежды для мам предлагали ему в том числе и белье. Чем-то похожее на это – со специальными застежками, чтобы в случае чего без проблем расстегнуть и покормить малыша. Он тогда не купил белье, подумал – это будет чересчур, Кира может неправильно понять. Но позже, когда имел возможность ласкать любимую у нее же на кухне, видел на ней подобный лифчик. Когда до Левона окончательно дошло, что это бюстгальтер для кормящих грудью, внутри что-то умерло. По всему выходило, что Пантелеев все-таки заполучил себе в постель очередную кормящую мамочку. Вот и все. В сердце будто ввинтили гигантский ржавый шуруп и продолжали крутить. Настолько Левону в тот момент стало больно. Он больше не ощущал себя целым. Его будто вообще не стало. Да, он стоял здесь. С виду целый, даже способный дышать, хоть и через раз. Но душа его умерла. Внутри не осталось ничего живого. Все его надежды и чаяния, мечты о счастливой жизни с Кирой, все ушло, оставляя за собой пустоту, которая мгновенно заполнилась невыносимой болью. За последний год Левон научился терпеть боль. Жуткую, невыносимую и нескончаемую. Но поверить снова и снова быть обманутым – это слишком. Можно смело давать в рожу очередному козлу и уматывать отсюда к чертовой матери. Остановило только одно. Левон уже так один раз сделал. И что вышло? Пока он лично не поговорит с Кирой, пока она не объяснит ему, какого рожна так поступила, он никуда не уйдет. – Открывай дверь! – он с силой постучал в ванную. Шум воды прекратился, однако красотка не спешила выходить. – Уйди отсюда! – зло выкрикнул Пантелеев. – Тебя сюда не звали. – Не тявкай, – прошипел Левон зло. – Я вызываю охрану, – заявил доктор и действительно ринулся к двери. Открыл ее, но вместо того, чтобы выйти, отчего-то заскочил обратно в номер. Очень скоро в сравнительно небольшом помещении стало тесно. Внутрь ввалились два плечистых охранника во главе с Багратом. – Я подумал, тебе не помешает помощь, брат… – проговорил он, сверля взглядом уже изрядно испуганного Пантелеева.