Левон пригладил свежевыбритый подбородок и принялся соображать, как можно склонить Киру к безоговорочному «да» поскорее. Он просто с ума сойдет, если лишится такой ласковой и нежной девушки. Его чувство к ней было огромно и с каждым днем все больше росло. Он не переживет отказа. Ласка. Ласкать. Почему нет? Вот возьмет и зацелует всю целиком: от пяток до макушки. Исследует ее тело руками, доведет до исступления, заставит мурлыкать от удовольствия. Пусть тогда попробует ему отказать! Левон решительно взялся за дело. Выследил Киру по камерам, подкараулил, когда она проходила с тележкой по его этажу, беспардонно вышел из номера прямо в банном халате, упер руки в боки и принялся возмущаться: – Девушка, а не изволите ли вы прибрать у меня, я вызывал горничную три часа назад! И неважно, что она только недавно заступила на смену. Потом схватил ее за руку и утащил в номер. – Ты зачем цирки устраиваешь? – спросила Кира с обалдевшим видом. – Какие уж тут цирки? – спросил он, громко хмыкнув. – Левон, что-то стряслось? – спросила Кира, осматривая номер. Но там было относительно прибрано. – Стряслось! – тут же заявил он. – Что случилось? – Брови Киры сошлись у переносицы. – Все случилось! – проговорил он, буравя ее жарким взглядом. Такой она ему показалась красивой в этот момент… Эдакий олененок, который не понял, куда попал. А попал он точнехонько в лапы ко льву, царю зверей. Левон двинулся к Кире, а она сделала шаг назад. Еще шаг, и еще. Очень скоро он припер любимую к стенке и, глядя ей прямо в глаза, прогремел: – Я уже очень долго жду! Я хочу услышать твое «да»… Кира замялась, посмотрела на него исподлобья: – Договорились же – вечером… – Кто договорился? Я не договаривался! И у меня серьезные аргументы… С этими словами он схватил ее за плечи и впился в губы страстным поцелуем. Целовал с нажимом, жадно ласкал любимые губы, прижался к Кире всем телом. И очень скоро тело ответило. Он остро почувствовал, что в этой комнате он сгорает от желания не один. Кира обвила его торс руками, чуть отстранилась и пьяно спросила: – Поцелуи – твои серьезные аргументы? – Пф-ф… обижаешь! С этими словами Левон сделал небольшой шаг назад, развязал полы халата, явил перед ней себя во всей красе. И тут Кира прыснула смехом. Левая бровь Левона подскочила вверх, он поначалу даже не понял, с чего она смеется. Потом догадался посмотреть вниз и мысленно хлопнул себя ладонью по лбу. Трусы с ромашками… Ну да, ну да, заказал комплект не глядя. Половина боксеров оказалась во вполне себе человеческую полоску, зато вторая половина с черно-желтыми ромашками, будь они неладны. Сегодня после душа он был слишком занят планами насчет того, как привезти Киру в Москву, и так чуть не намазал физиономию зубной пастой вместо крема для бритья. Трусы тоже надел на автопилоте. – Что смешного? – прогудел он, насупившись. В самом деле, неужели эта женщина не понимает, что главное – не трусы, а то, что под ними. – Ничего, – Кира прыснула новым смешком. – Я тебе сейчас покажу, как надо мной смеяться, – буркнул он и снова прижал ее к стенке. Стал целовать, чувствуя, как растет взаимное возбуждение. Уже собирался поднять чертовку на руки и отнести для разнообразия в спальню, хотя готов был взять ее прямо в гостиной у стены. И тут ее мобильный разразился противным жужжанием. – Левон, подожди… – пропыхтела Кира, отстраняя его ладонью. Полезла в карман, достала мобильный и охнула. – Что там? – спросил он, шумно дыша. Кира показала ему сообщения от Зинаиды Венедиктовны, горничной-бригадира: «Ты закончила наверху? Срочно дуй в триста седьмой, там апокалипсис!» – Мне надо идти, – она виновато пожала плечами. – Прикалываешься надо мной? – пропыхтел он обиженно. – Сегодня Ленка заболела, у Катьки ребенок отравился. В отеле дурдом ромашка, тетя Зина вся в мыле, мы бегаем, как заведенные. Давай потом, вечером… – Какой вечером? – возмутился он, засопев еще громче. – А с этим мне что делать? При этом многозначительно посмотрел на так наглядно выпирающий в трусах бугор. Кира глянула вниз, даже, кажется, сглотнула. Тоже хочет! И упирается-упирается… Зачем, непонятно. – Ну Левон, – принялась она вздыхать. – Я не могу подвести тетю Зину, она на меня рассчитывает. Тут он не выдержал, упер руки в боки и пропыхтел: – Тебе что важнее? Я или какая-то там работа? Кира уставилась на него своим фирменным обиженным взглядом. – Зачем ты так ставишь вопрос? – спросила с вызовом. – Давай начистоту, Кира! – прогудел он. – Я вообще не понимаю, зачем ты в последние дни вообще приходишь на работу. Когда ты поедешь со мной в Москву, тебе там опыт работы горничной точно не пригодится! Я же сказал, что позабочусь о тебе… – Левон, пойми, – проговорила она строго. – Тетя Зина на меня рассчитывает, она очень мне помогла, и я не хочу отвечать пофигизмом на добро. Сейчас у меня рабочий день, а о личном поговорим вечером, я же сказала! – Просто поговорим? Или обсудим детали твоего переезда? – он наконец задал так мучивший его вопрос. Брови Киры сошлись на переносице: – Поговорим и обсудим! Если она думала, что Левон что-то понял из ее ответа, то она ошибалась. Он не понял! Он долгожданного «да» не услышал. – Выразись яснее, давай поговорим начистоту! Кира сморщила лицо, ответила жалобно: – Не злись, пожалуйста, но мне пора. Все вечером… С этими словами она поспешила к двери и была такова. – Ты пожалеешь, что меня так бросила, – пробурчал он ей в спину. Не знал, расслышала ли. Очень быстро о своих словах пожалел и понадеялся, что нет. Услышь она, последовала бы реакция, разве нет? Но Левон не шутил. Он всерьез отомстит ей! Как только они переедут в Москву, будет каждую ночь заниматься с ней любовью столько, сколько оба смогут выдержать. Однако было подозрение, что ей такая месть могла очень понравиться… Ведь она же поедет с ним? Если бы не собиралась, разве разрешила бы себя целовать?