— Но ты не все сказал, — догадалась девочка. Он пожал плечами. — Но все же хорошо кончилось, — огорчилась Алиса, — ну хочешь, я пообещаю, что больше никогда не буду с тарзанки прыгать? Я ведь почти не испугалась, папа меня сразу спас. — А я не смог тебя спасти, — глухо сказал Джентльмен. — Ты потому грустный. — догадалась Алиса, — это не страшно, ты же не виноват, что не мог… — Но я мог! — перебил ее Джентльмен. Он нахмурился и сжал кулаки, но девочка поняла, что его ярость направлена не на нее. Джентльмен злился на себя. — Помнишь, я говорил что на самом деле я не здесь и сбегаю из другого места чтобы быть с тобой? Алиса кивнула. — Я мог тебя спасти, но тогда мой побег бы заметили… и после этого я бы уже не смог к тебе вернуться. — Никогда-никогда? — испугалась Алиса. — Никогда-никогда. — Тогда ты все правильно сделал. Умереть плохо…но никогда больше тебя не увидеть — намного хуже. Хорошо, что не пришлось выбирать. Она пожала плечами стряхивая заглянувшее к ним похоронное настроение: — Ну, хватит дуться! Все кончилось хорошо, хуже было бы если бы тебе пришлось исчезнуть, ты ведь мой лучший друг! Он улыбнулся: — А ты — мой. Как же тут исчезать, тебя страшно одну оставить, вдруг еще в какую переделку попадешь! — Ну уж нет! Теперь я буду очень очень беречься. И тебе не придется меня спасать. Договорились? — Договорились. Алисе удавалось держать слово и избегать смертельной опасности еще четыре года. В том, что это обещание было нарушено, не было ее вины. Глава 2: Не уходи Алиса решила сбежать. А все потому, что в тот самый день одной из ее подруг — насколько могут быть подруги у девочки поглощенной дружбой с приведением, — исполнялось восемнадцать. Чтобы отметить эту знаменательную дату, виновница торжества позвала подружек отпраздновать в огромной дядиной квартире. Добровольно ли упомянутый дядя согласился организовать на своей территории шабаш, или же на него оказали давление — истории неизвестно. Располагались трофейные хоромы в городе в трехстах километрах от их родного поселения. За день до этого, компания девочек, шумная и веселая ровно настолько, насколько могут быть шумными и веселыми, опьяневшие от духа свободы подростки, погрузилась в поезд и к утру они были на месте. Проведя в обществе нормальных живых людей вечер и ночь и еще большую часть дня, Алиса почувствовала себя смертельно уставшей от нормального безоблачного веселья. Вот почему она так обрадовалась, почувствовав, что Джентльмен где-то рядом, и воспользовалась первым же шансом чтобы поговорить с ним наедине. Чувствуя себя шпионом из популярных фильмов, она, никем не замеченная, выскользнула из квартиры и вышла во двор. Пейзаж был довольно безрадостен: живописная конструкция детской площадки, когда-то яркой, а теперь с облупившейся хлопьями краской, вполне сошла бы декорацией для какого-нибудь постапокалипсиса; добавляли колорита и болотистые весенние лужи и сугробы, похожие на клочки грязной пены, застрявшей в сливе раковины. Начало весны как переходный возраст: невинная белизна сугробов уже пропала, а настоящее тепло еще не наступило, зато в воздухе щедро разлита надежда, ведь какой бы весна ни была, все равно, в конце концов, наступит лето. Пока до этого было далеко: по ночам морозило, да и днем дул ледяной ветер. Алиса спрятала руки подмышки и запахнула короткую курточку. Ее друг-призрак был близко. За шесть лет их дружбы, она научилась безошибочно угадывать его присутствие. Рядом с ним её накрывало особенное настроение: делалось спокойно и радостно, как будто она становилась целой. — Ну, выходи! Я знаю что ты где-то здесь. — сказала она пустому двору. — Какая проницательность, — довольно улыбаясь, мальчик шагнул ей навстречу из тени. Ему было приятно, что Алиса его почувствовала. — Не далеко ли ты забралась от дома? — спросил он. — Не так далеко как могла бы. Всю жизнь сидеть в одной и той же дыре — ну уж нет. Мое путешествие только начинается! — заявила Алиса, присела на наименее ржавое и грязное сиденье старой карусели и добавила: — Это все здорово, праздник, девочки, я рада, что поехала, но мне подлогу с ними почему-то не по себе делается…. хоть и нехорошо так говорить. Потому и сбежала, веришь? — Что я тебя не знаю? Я так и догадался, что ты воспользовалась хорошим шансом вырваться из города. И как тебе поездка? — Кажется я влюбилась в поезда, — сказала мечтательно Алиса, наклонив голову так, что будь Джентльмен материальным, она бы коснулась его плеча. — Все это ожидание, вот-вот еще немного и ты отправишься в какое-то неизведанное и несомненно прекрасное далеко. Прекрасно оно уже потому что "там" будет как угодно — но точно не как "здесь". А ты любишь поезда? — Я люблю дорогу, — ответил он, — сам процесс, когда ты едешь и едешь… и хоть бы на самом деле не приехать никуда и никогда. — Хочешь как Одиссей? — Как Одиссей, как Агасфер или даже Снусмумрик. Жизнь, даже жизнь призрака, это путешествие, значит надо путешествовать как можно больше! — А меня с собой возьмешь? — Конечно. Для тебя это все и говорится. Алиса лукаво посмотрела на Джентльмена из-под челки: — А у меня есть кое-что для тебя. Но сначала ты ответишь на один вопрос! — Хоть на три. Она вдруг разволновалась, отвела глаза, слегка покраснела и принялась разглаживать юбку. За прошедшие годы Алиса не изменила своей привычке носить платья. Сегодня на ней был нарядный белый сарафан в крупных маках. — Ты ведь на самом деле не так выглядишь? Ты немножко притворяешься, да? Еще несколько лет назад этот вопрос напугал бы Джентльмена до икоты. Он бы наверняка постарался сменить тему или вовсе не отвечать. Но те дни прошли, Алиса выросла, и он, признаться, даже ждал этого разговора. Сколько можно в самом деле притворяться мальчишкой-подростком? — А как ты догадалась? — полюбопытствовал. Надо же знать, в чем прокололся. — Ты разный, — она взглянула на него из-под челки, — Даже за какой-то час в твоей внешности может что-то изменится. То совсем мальчик, а потом как будто на несколько лет старше. То цепочку к жилету приделаешь, то волосы у тебя то короче, то длиннее, как будто ты забыл как было и по памяти восстановил. Плохо притворяешься! Упускаешь детали! — Хорошо, Шерлок, ты меня поймала. Хочешь увидеть, как я на самом деле выгляжу? А не боишься? Вдруг я серо-буро-малиновый одноглазый монстр с щупальцами? Алиса притворно вздохнула: — Что ж, придется любить тебя со всеми твоими щупальцами и глазом. Ну давай. Пока я храбрая. Джентльмен пожал плечами и спрыгнул с карусели. — Помни! Ты сама этого захотела, — мальчик подмигнул Алисе, спрыгнул с карусели и вбежал в открытую дверь подъезда. Алиса привстала. Куда это он собрался? Она услышала как за ее спиной скрипнули старые качели и обернулась, решив, что это кто-то из прохожих. Рядом качелями действительно стоял высокий незнакомец. Вернее, глаза-то говорили Алисе что она видит его впервые, а сердце, напротив, забилось быстрее от узнавания. — Ой, — оторопела Алиса. По правде сказать она сама не знала чего ждать от его превращения, но не думала что Джентльмен окажется высоким красавцем. — Что, страшный? Могу все обратно вернуть. — Нет! — Алиса почувствовала как щеки заливает румянец, — Ты такой взрослый… — Могу и за это извиниться. — он подшучивал, но Алиса его раскусила: он был смущен не меньше ее. Алиса даже немножко рассердилась на свою неуверенность. В конце концов это был ее друг, которого она знала как облупленного, нашла кого стесняться! Она подошла поближе. Это было его лицо и те же бесшабашные глаза и добрая улыбка, которую она хорошо знала. — Ты всегда был таким взрослым? — спросила она. — на сколько же ты старше меня? — Я же призрак. А мы, милая моя, не стареем. Значит я тебя древней лет на сто по меньшей мере. — гордо заявил он. Она тряхнула головой и рассмеялась. — А я-то готовилась к тому что ты окажешься монстром или разлагающимся трупом, а ты такой… — Старый? — подсказал он. — Красивый. — ответила Алиса и залилась румянцем. Хорошо что вовремя вспомнила зачем все это затеяла: — Раз уж ты повзрослел, самое время поздравить тебя с днем рождения. Джентльмен удивленно посмотрел на нее. Память таких призраков как он, дырявая штука. Он не помнил как его звали до того как он стал призраком и дата рождения так же осталась для него за завесой небытия, а значит он точно не мог назвать ее Алисе. — В этот же день, шесть лет назад я дала тебе новое имя. — пояснила она.