– Нет, уже уехали. – На, отнеси в холодильник, тут ягоды, которые хозяйка просила. – Он передал домработнице пакет. – Осторожно. Остальное сам занесу. И не выходи больше на улицу раздетой. – Сегодня солнце, – возразила Сабина. – Не важно. – Ой, Максим, не включай родителя, ладно? Своих хватает. Сабина удалилась, а мужчина стал выгружать покупки из багажника. Выходит, все это время за нами катался водитель Нефедовых. Однако сегодня Владана он то ли проворонил, то ли уже узнал все, что требовалось. Мысли о возможном сообщнике Ольги снова вернулись ко мне. Я припустила в сторону нашего коттеджа, хотелось занять наблюдательную позицию на мансарде и позвонить Владану. Схватила телефон со стола и быстро поднялась на третий этаж. Прильнула к окну и убедилась, что водитель все еще там – серая крыша автомобиля просматривалась отсюда довольно хорошо. Переминаясь с ноги на ногу, я стояла в ожидании движения на тринадцатом участке. Однако там ровным счетом ничего не происходило. Тогда я взяла в руки телефон с намерением набрать номер Марича, но он опередил меня на долю секунды. – Ты где? – В «Западной долготе». – Что ты там делаешь? – В голосе слышалось удивление и возмущение одновременно. – Так ты сам меня тут оставил, а теперь возмущаешься. – Возмущаюсь я потому, что сотрудникам в это время уже полагается быть в офисе. – А ты что, там? – Конечно. – Вообще-то я выполняла оперативное задание, – начала было я. – И кто же тебе его дал? – Я сама. – Ладно, дуй в офис, это твое новое оперативное задание. Спорить я не стала и уже через двадцать пять минут открывала дверь в наше детективное агентство. Марич стоял там, опираясь на свой рабочий стол и разглядывая мою инсталляцию на пробковой доске. – Ты прав, – с порога заговорила я, а он обернулся. – Доска привлекает слишком много внимания: каждый, кто приходит к нам, упирается в нее взглядом. – Надо от нее избавиться, – кивнул Марич. – Не совсем. В нашем новом пристанище очень много места. Третий этаж полностью свободен. – А ты обговорила, можно ли нам делать дырки в стене? – Поверь, ради такого дела я договорюсь, – улыбнулась я. – Куда ты исчез утром? – Встретился кое с кем. – Успешно? – Вполне. Скажем так, наши интересы сошлись. – Ясно, – я села за свой стол и бросила как бы невзначай: – Я знаю, кто был за рулем серой «Ауди»… – Ну же, – поторопил меня Владан, и мне показалось, что в его голосе была насмешка. – Водитель Нефедовых, Максим. Похоже, что нашей клиентке есть что скрывать. – А именно? – Все очевидно – она очень хочет, чтобы тень подозрения пала на ее мужа, при этом сама стремится выйти сухой из воды. Отправляет водителя следить за нами, чтобы быть в курсе хода расследования и вовремя вмешаться. Кроме того, не исключено, что он – сообщник Ольги. – А ты не думаешь, что это может быть инициатива Нефедова? Тем более что «хвост» мы обнаружили сразу после его возвращения. – И после нашего с ним разговора… – Если он причастен к смерти Алины, то установить слежку за нами – логичное решение, раз уж мы взялись за расследование. – А если нет? – Понаблюдать и прояснить наши намерения может быть частью обычной предосторожности. Особенно если ожидаешь любого подвоха от жены, а отношения у них, должно быть, не самые простые. – Час от часу не легче, – вздохнула я. – Это ты еще не все новости знаешь, – обрадовал Марич. – Что случилось? – внутри у меня все заледенело. – Если и случилось, то довольно давно. – Не томи. – Сегодня узнал кое-что о результатах вскрытия Алины. На момент смерти она была беременна. – Вот как, – я оторопела. – Да, десять-двенадцать недель. Я встала из-за стола и подошла к окну. Приоткрыла створку, почувствовав внезапно нахлынувшую духоту. На минуту я будто ощутила всю боль и отчаяние Алины в последние секунды ее короткой жизни… – Ты в порядке? – спросил Марич, спустя пару минут. – Как убийца… как он мог? – Ей нанесли три удара в живот, – со вздохом уточнил Серб. – Значит, преступник знал о ребенке. – Вероятнее всего. – И однозначно стремился убить не столько мать, сколько дитя. – Похоже на то. – Как это может помочь нам в расследовании? Что у Ольги, что у Петра был мотив избавиться от ребенка, которого вынашивала домработница. – Еще какой, – согласился Марич. – Неприятное складывается впечатление, будто мы упустили что-то очень важное. А что, если ребенок – внук Нефедовых? – То есть его отец – Алекс? – Ну да. Приезжает домой на каникулы, а родители к этому моменту обзавелись хорошенькой домработницей примерно его возраста. А он весь такой холеный, только что из-за границы. – Хочешь сказать, Алина легко на него повелась? – Конечно, тем более что они круглосуточно находились в одном доме. Нефедовы, занятые работой, могли на тот момент и не замечать ничего подозрительного. Потом Алекс уезжает на неопределенный срок, а Алина узнает, что ждет ребенка. – И сообщает об этом работодателям? Сомнительно. – Сначала она сообщила бы самому Алексу, но тот мог испугаться и откреститься от ребенка. Заявить, к примеру, что не знает, чем и с кем Алина там занималась без него. Это самое очевидное оправдание, когда находишься за тысячи километров. – Тогда она решает идти ва-банк и рассказать обо всем его родителям? – Да, вот тут встает главный вопрос: кому из них она решает довериться? Вряд ли она собирает семейный совет, а значит, перед ней встает выбор. Ольга – холодная и подчеркнуто деловая, но все-таки женщина, мать, или благосклонно настроенный Петр, всегда готовый поддержать разговор. Однако все-таки не просто мужчина, но и отец того, кто так хладнокровно отрекся от ребенка. – И что же она выбирает? – Марич почесал висок в задумчивости. – Аборт. – В смысле? – Помнишь, Ольга говорила о том, что Алина просила денег авансом якобы для родственницы в Татарстане? Что, если эти деньги нужны ей были для того, чтобы избавиться от ребенка?