* * * Пролог — Ани! — Я дернулась, будто под ребра вогнали раскаленный клинок, и развернулась. — Милая, подожди меня! — Кир, скалясь самой обольстительной своей улыбкой, сумел нагнать меня уже у выхода из корпуса, где проводилась репетиция весеннего бала. Два быстрых шага, и вот он уже приобнял меня за талию. — Кир, ты освободился? — я скромно улыбнулась, а щеки опалило злым румянцем. — Ты же собирался остаться подольше? — Ани, я хочу поскорее добраться до наших апартаментов… — он склонился ниже и, согревая мое ухо горячим дыханием, продолжил: — и наконец закончить то, что мы начали еще утром! — Кир! — раздалось за нашими спинами, и он, выпрямившись, развернулся вполоборота. Светловолосая девушка, как, впрочем, и все светлые первой империи, подплыла к нам и, словно не замечая меня, протянула руку парню. — Ратиса? — нарочито удивленно пролепетала я, акцентируя на себе внимание. — Ой, Ания, и ты тут, — она недовольно сморщила носик. — Ты слишком рано уходишь, Кир Берхольд, веселье только начинается! Советую тебе остаться подольше, и когда преподаватели покинут зал, мы сможем повеселиться на славу! — Мы с моей любимой Ани, — парень выдвинул меня вперед, делая акцент на слове «любимая», и обнял со спины, прижимаясь теснее, — решили провести этот вечер за более интересным занятием, нежели надоевшие всем танцы. Да, милая? Я, все также не смея поднять глаза на эту светлую, что так и не потеряла надежды заполучить его, еле слышно прошептала: — Да, Кир. — Ну вот, а значит, мы уже уходим. Доброй ночи, уважаемая Ратиса! Ратиса же, не двинулась с места, и, скривив губы в ухмылке, сложила ручки на груди. — Я слышала, что твоя милая и скромная девочка, — вот тут я насторожилась, так как то, что могло последовать за ее словами Киру бы явно не понравилось. По многим причинам. Глянув на невыносимую девицу из-под опущенных ресниц, заметила ее, практически победную улыбку, — водит шашни с новеньким прямо у тебя за спиной! — Что за глупости! — тихо возмутилась, с силой стискивая зубы. — Это не правда! Ну, конечно, это не правда, хотя бы по той причине, что юноша не обращал никакого внимания на мои влюбленные взгляды. — Я уверен, уважаемая Ратиса, что это лишь глупые слухи. — Кир сжал сильнее меня в своих объятиях, практически лишая возможности сделать вдох, — да, любимая? — Да, Кир. — Покорно просипела в ответ и тут же подняла лицо, подставляя губы под уже ставший привычным холодный поцелуй. — Конечно. На этом он просто выпустил меня, наконец, позволив вдохнуть, и развернулся. Сжав мою ладонь, потянул за собой в сторону жилых корпусов. Добравшись до вожделенной двери на втором этаже, мы остановились перед ней, словно боясь переступить порог. Но продлилось это буквально несколько секунд, а уже в следующее мгновение ключ в замке щелкнул, и дверь распахнулась. Мы, одновременно шагнув внутрь, замерли, когда услышали смех и громкий топот. Троица светлых, тоже сбежавших с репетиции и решивших продолжить веселье в тесном кругу, выскочила из-за поворота. — Кир! — рявкнул один из них: высокий, тощий парень. — Вы уже спать?! — Да, Марак, — Берхольд ответил громко, снова оплетая меня руками и прижимая к своей груди. — У нас с Ани большие планы… Если будет слишком шумно, уж извините! — Ах-ха-ха! — компания разразилась смехом и, распахнув дверь, расположенную прямо напротив нашей, ввалилась в комнату. — Давай, парень, покажи ей!.. За этим последовали советы, как именно мне нужно показывать и что. Я снова потупила взгляд, пряча пунцовое лицо на груди Кира. Почувствовала, как его руки крепче сжали мою талию, словно он еле сдерживал свою страсть. Как только компания скрылась в комнате, а дверь за ними захлопнулась, мы наконец смогли прикрыть свою. — Ну что, милая моя Ани, продолжим наши… — договорить он, однако, не успел, так как я, быстро отведя ногу назад и согнув ее в колене, нанесла удар по самому ценному. Точнее, я хотела, но и Кир Берхольд не был бы тем, кем он являлся, если бы не успел среагировать. Отскочив назад он, делая замах и планируя припечатать меня к стене, одним плавным движением переместился вбок. Но и я бы не была собой, если бы позволила себе замешкаться хоть на секунду. Уйдя в сторону от сокрушительного удара, одной рукой дернула узел на поясе, позволяя верхней юбке с высокими разрезами по бокам скользнуть на пол. Оставшись в одних узких брючках в цвет традиционного костюма светлых, рванула в сторону своей спальни. Единственное, что сейчас могло спасти меня от его гнева — это мои кинжалы. В рукопашном бою против Кира выстоять было невероятно сложно, просто потому, что реальных повреждений я ему нанести не могла, не смея нарушить условия контракта. А ще огромная физическая сила и скорость — вот чем его наградила королевская кровь, принадлежавшая матери Берхольда. Мой же род практически чистокровных светлых отличался другими талантами. К сожалению, в тот момент они бы мне все равно не помогли. И сейчас моя единственная надежда избежать расправы — это спрятаться и подождать, пока Кир остынет. А всему виной то, что я не смогла сдержаться и на репетиции танцев нарочно оттоптала ему ноги, а потом, в момент притворного поцелуя, слишком сильно укусила за нижнюю губу. И теперь меня могли спасти только два крохотных ножа. Но я не успела влететь на священную территорию собственной спальни, как в спину прилетело заклинание, неумолимой силой потянувшее меня обратно в руки Киру. — Какого?! — возмущенно закричала я, цепляясь за косяк двери. — Отпусти меня! Этот маневр вышел удачным, и я приостановила движение, все еще чувствуя странную тягу, охватившую все тело. — Итак, — раздалось из-за спины, — ты не понимаешь по-хорошему, светлая? Будем опять по-плохому? Ты забыла условия контракта и нашего с тобой договора? Иди-ка сюда! Вопреки моему ожиданию, он не приблизился. Наоборот, шаги Кира стали отдаляться, затем я услышала, как скрипнула кожаная обивка дивана. Оглянувшись через плечо, удивленно охнула и приподняла брови: Берхольд сидел на общей гостиной, широко расставив ноги и устроив одну руку на спинке дивана. Второй он похлопал себя по колену и, ухмыльнувшись, выдал: — К ноге, Ани! Бешеная злость накатила, сжигая все границы и доводы разума. Как же я его ненавидела, этого полукровку! Да какое он имел право?! Со мной! Так?! — Ты совсем уже, Берхольд? Сдохни! — рявкнула в ответ, сразу ощущая, как неведомая тяга усилилась. — Не могу, дорогая моя во всех смыслах «невестушка». Не дать мне сдохнуть — твоя прямая обязанность! Так как я все еще цеплялась пальцами за косяк, ноги сами собой поехали назад по гладкому, выстланному деревянными плитками полу. Кир рассмеялся, судя по всему, получая неимоверное удовольствие от этого представления. Охнув, я изо всех сил напрягла руки, подтягиваясь и пытаясь вернуть тело в первоначальное вертикальное положение. А еще я рассчитывала на один из своих кинжалов, оставленных на тумбочке у самой двери, и все, что мне требовалось, это подтянуться и нашарить его рукой. А стоит ему оказаться в моих пальцах — Кир тут же отстанет. — Нет, нет, нет. Так не пойдет! — Обивка дивана снова скрипнула под мощным телом, и сила, притягивающая меня к парню, возросла. Поняв, что дальше раздумывать просто небезопасно, рванула изо всех сил, выпрямляя руку и слепо шаря по поверхности невысокого шкафчика. Секунда, и вожделенный предмет вот-вот окажется в моих пальцах, а рукоять приятно похолодит кожу. Только давление усилилось, и с моим телом произошло что-то странное: пальцы расслабились, выпуская кусок дерева, за который до этого судорожно держалась. И мне удалось только сгруппироваться на ходу, ощутив, как ноги скользят по гладкой поверхности. Рухнув на колени, развернулась, стреляя в него многообещающим взглядом. Кир не сразу понял, что происходит, и еще несколько мгновений сидел неподвижно. Но когда сообразил, было уже поздно. Отдавшись на волю магии, я практически молниеносно подплыла на коленях к его широко расставленным ногам и, в многообещающем жесте растопырила пальцы с острозаточенными ногтями. — Нет, Ани! — произнес он таким уверенным тоном, что я в первое мгновение я даже не поняла, почему послушалась беспрекословно. Это не был крик или яростное восклицание. Голос Кира, как, впрочем, и он сам был совершенно спокоен и расслаблен, а вот меня после этой простой фразы сковало оцепенение. — Нет, любимая, оставь все ценное при мне, будь любезна. — Он чуть склонился, протянул руку и поддел указательным пальцем мой подбородок, вынуждая поднять к нему лицо. — Иди-ка сюда. Я забыла, как дышать, когда поняла, что, несмотря на все мое нежелание и внутреннее сопротивление, мое тело слушается его приказов. Следуя за его рукой, я потянулась вверх, приблизив свое лицо. — Что происходит?.. — полным ярости голосом прошипела, замерев в каком-то десятке сантиметров от его губ. — К темным, Берхольд, что ты?.. Договорить не смогла, так как, обхватив мой подбородок и крепко сжав, он указательным пальцев другой руки прикоснулся к губам, просто произнеся: — Тихо. Я тут же замолчала, хотя не желала этого. Мне хотелось кричать, хотелось осыпать его проклятиями и самыми последними ругательствами. А еще мне до ужаса хотелось придушить его, и можно даже голыми руками. — Ну-ну, любимая. — Прошептал он, придвигаясь ближе, — твои глаза так горят, что я вот-вот и сам запылаю… Хотя, я уже горю… Он придвинулся еще ближе, и теперь я ощущала его горячее дыхание, на своих габах. Полукровка остановился, внимательно разглядывая мое лицо, словно видел его впервые. А я делала все возможное, чтобы освободиться от этого странного оцепенения. Магия, которой во мне хватало лишь на то, чтобы исцелить раны, молчала, а тело просто предало. — Я устал все время целовать тебя, Ания, ощущая как холодны твои губы. Как ты сама леденеешь от одного моего прикосновения. — Неожиданно его тон изменился, и Берхольд зарычал: — меня это бесит! Я все так же молча смотрела на него, не зная ни что делать дальше, ни что происходит конкретно сейчас. Вот так, стоя перед ним практически на коленях, находясь настолько близко и не имея никакой возможности контролировать себя, я начала паниковать. Голос Кира, между тем, снова стал тих и ласков. Настолько ласков, что это напугало еще сильнее. — Как же меня все это бесит, любимая. — Прошептал он, преодолевая оставшиеся миллиметры, — хочу, чтобы усвоила урок и новые правила, Ания. Слышишь? Я промолчала, так как говорить все еще не могла, лишь засопела сильнее, прилагая усилия, стараясь снова взять над собой контроль. — Вижу, что слышишь… — шепот, и Кир резко подался вперед, впиваясь в мои губы, послушно распахнувшиеся поддаваясь его желанию. О нет, это не было похоже на те поцелуи, которыми он награждал меня прилюдно по нескольку раз в день, и даже на то, что уже происходило пару раз, когда он пытался выйти за рамки договора. В первом случае — холодные, немного грубые прикосновения жестких губ, уже ставшие обыденностью, во втором — более решительные и страстные. Но этот… Такое со мной происходило впервые. Его горячие, влажные губы сминали мои, покусывая то верхнюю, то нижнюю. Терзали, словно он никак не мог насытиться. Словно от этого зависело само существование мира вокруг. Язык врывался в мой рот то резкими и грубыми движениями, то неожиданно срываясь на ласку. Я зажмурилась, уже не сдерживая внутренний крик, настолько мне стало страшно от силы его напора и собственного бессилия, и еще от чего-то, доселе неизвестного… Наконец, оторвавшись от моего рта, Кир проложил влажную дорожку поцелуев по шее вниз, сильно прикусив кожу на ключице, и плечо опалило болью, а меня резко выпустили из крепких рук, роняя на пол, словно сломанную куклу. Громкое тяжелое дыхание Кира Берхольда и его тихий, полный ярости голос: — Не смей, любимая, поняла? Чтобы я даже не слышал, что ты смотришь еще на кого-то! А то я накажу тебя, любимая. — Молчание и тяжелый выдох: — а теперь — свободна. Мгновение и тело снова в моей власти. Подобравшись, я тут же приняла оборонительную позу, готовая в любую секунду сорваться с места, атаковать или, наоборот защищаться. Вскинула лицо, глянув прямо в его серые, подернутые белесой дымкой глаза. Демонстративно подняла ладонь и вытерла тыльной стороной губы, затем уже вытерла ладонь о подол туники. На это парень только ухмыльнулся. Многообещающе так. Помолчав буквально пару мгновений, зло прошипела: — Что это такое было?! — Это просто наказание. Ты меня довела, в конце концов! — он лишь хмыкнул, когда я попыталась занести ладонь и ударить его по лицу, — Это простое заклинание. Мне о нем рассказал новичок… — Коварная улыбка и вкрадчивый шепот:- да милая, тот самый. И его суть в том, что если что-то теряешь, можешь призвать свою вещь, и она, к тебе притянется… Я замерла, удивленная подобным объяснением, и тут же вся обмякла. — Когда? — прошептала, понимая, что на этом все закончилось. — Когда меня сделали твоей вещью?