— Чего это, — повела она плечом, не отрывая счастливого взгляда от нас. — Э! Ма! Уговор дороже денег! Я сказал — десять минут максимум, и смотри! Я свою Ани знаю! После этого он перевел взгляд на меня и так пошло поиграл бровями, что я, стараясь скрыть, вырывающийся наружу от его вида, смех, возмущенно выкрикнула: — Ритти! — А чего? Я неправ что ли?! Ма мне должна! Она вообще сказала, что ты ему яйца отобьешь и прогонишь!.. — Ритти! — на этот раз возглас был двойным. Марта, спохватившись, вскочила на ноги и всплеснула руками. — Ну что за паршивец?! — ухватив парня за ухо, она дернула его так, что тот взвыл, и потянула за собой к выходу из комнаты. — А ну-ка пойдем поговорим!… Пер выл, скулил, но при этом всем и каждому было понятно, что мальчишка просто притворяется, желая вызвать к себе жалость. Только это имело совершенно противоположный эффект. Когда дверь за ними закрылась, я, наконец, смогла вздохнуть спокойно, хотя одновременно с этим на меня в полной мере накатило осознание того, что происходит. Я и Кир. Он пришел, хотя я пока не понимала до конца почему, а точнее, зачем. Но Кир был рядом и от этой мысли сердце начинало бешено скакать, то и дело норовя выпрыгнуть из груди, выломав кости. — Кир, — начала я, сдерживая дрожь волнения в голосе, — послушай… — Одну секунду, — пробасил он и чуть сжав мои пальцы, выпустил мою руку. Загудела магия и парень пропал в белесом мареве перехода. Я вздрогнула, ощутив пустоту там, где еще секунду назад ощущался жар его кожи. То, что только что наливалось красками, мир, наполнявшийся нежным сиянием — все поблекло, как только его спина исчезла в портале. Кажется прошла целая вечность, или всего несколько секунд, но он, снова вышел из портала и тот растворился за его спиной. Я протянула руку, в неосознанном желании снова прикоснуться к его теплу, ощутить, хоть на мгновение этот жар, его жар. Но тут же отдернула пальцы: я не имела права на это. Я ни на что не имела права рядом с ним. Я понимала, что если бы не его благородство, не его болезненная привязанность, а еще не моя невероятная глупость и столь халатное отношение к артефактам, ничего бы не произошло. Я бы не надела браслет, каким-то образом активировав его и не вынудив Кира вернуться за ценным предметом. Он бы не сбежал и Эрик не был бы вынужден рыскать по Первому Королевству, пытаясь отыскать наследника. Не произошло бы ничего в Храме и я не принесла бы ему тех страданий, что он испытал, когда снимал с меня артефакт. Кир постоянно спасал меня, раз за разом, не смея отбросить собственные благородные убеждения. Если бы я тогда умерла, еще тогда, в доме Кира, он бы спокойно покинул страну вместе с Эллором тор Хаэром. Парень, заметив мое движение вздрогнул и, будто потянулс ко мне всем телом, но тут же отступил, когда мой мечущийся, пытающийся спрятаться от него, взгляд наткнулся на разбитые и вымазанные в крови костяшки пальцев. — Что с тобой? — я, наконец, нашла в себе силы, взглянуть в его лицо, но болезненно поморщилась, натолкнувшись на горящий огнем взгляд. Добавила, чуть охрипшим голосом, — что, кхм, что произошло?.. Где ты был? — Ммм, ничего такого, просто… — он сжал кулак и отер его о ткань рубахи, показывая, что все уже в порядке. — подожди… я сейчас! Сделав пару шагов по направлению к неприметной дверце, ведущей в ванную комнату, Кир исчез за ней. Зашумела вода и еще что-то громыхнуло, упало, звенькнуло. Послышались тихие ругательства, удар, хлопок и, наконец, шум воды стих. Дверца снова распахнулась, являя мне… Кира. Парень оказался босиком и голый по пояс. Из одежды на нем были лишь простые мужские брюки, куда-то пропала и нечесаная грива волос, постоянно падающая на лоб, и косматая борода, скрывающая вторую половину его лица. Тело Берхольда покрывали капельки воды и я, вмиг ощутив жуткое смущение, отвернулась. — Од-денься, п-пожалуйста, — выдавила из себя. Прикрыла глаза и даже рот ладошкой, стараясь удержать внутри какой-то нечеловеческий звук. То ли всхлип, то ли вой. Картинка никак не желала пропадать и, словно, приклеенная стояла перед глазами. В животе что-то сжалось. — Я…, - послышалось прямо за спиной и я поняла, что пока пыталась справиться с собой и позволить себе не издать ни звука, парень подошел близко ко мне. Его голос звучал странно: он был тихим и жестким, словно парень был в ярости и отчаянии одновременно: — тебе неприятно?.. Видеть меня неприятно?.. Я закивала головой, затем замотала из стороны в сторону, а потом закивала еще яростнее. Я не знала, не могла сообразить, как сказать ему, что мне страшно, что меня сейчас разрывает от одного-единственного желания: коснуться его, прижаться, стать с ним единым целым. Раствориться в его жаре. А я знала, помнила тепло его тела, помнила ощущение его кожи под пальцами, шероховатость скул, покрытых только-только проступающей щетиной. А еще мягкость, силу и невероятную нежность его твердых и таких же горячих губ. Я вздрогнула всем телом, прижимая одну руку сильнее к животу, а второй закрывая рот. — Тебе нехорошо? — удивление и какое-то странное, еще непонятное мне чувство в его голосе. — Тебя тошнит? Я кивнула. Меня и правда мутило. Я так сильно волновалась и испытывала такую невероятную бурю эмоций, что в эту секунду поняла — меня и правда может вырвать. Кир отступил на шаг, и тепло, что исходило от него, пропало. — Я сейчас…, я…, что тебе, я не знаю…, может Марта знает…, - услышала, как он нервно заметался у меня за спиной, — я мало об этом знаю… — Все, — я окончательно взяла себя в руки и, приняв четкое решение тут же уйти, так как испытывать подобные муки больше просто не могла, выпрямилась и повернулась к нему лицом: — все хорошо, все п-прошло… Просто переволновалась… — Ты не беременна? — тихий, но очень напряженный голос. — Что? Нет, это от волнения… твое появление, и все это… неожиданно. Кир стоял у кровати и его совершенно бледное лицо никак не вязалось с тем, каким оно было не меньше минуты назад. Парень кивнул, как-то облегчённо. Стараясь не обращать на это внимания, я прочистила горло и спросила: — Что ты хотел? И вообще, — кажется, с каждым словом я успокаивалась все сильнее, — зачем притащил меня сюда? Зачем ты тут? Да еще и в таком виде! — я махнула рукой на приоткрытую дверь ванной комнаты, как бы намекая на тот вид, в котором он передо мной предстал. — Тебе нельзя тут находиться, это опасно и… Запнулась, так как в одно мгновение вспомнила и о том, кем Кир является и о том, что некая Мила ждет его. Продолжила уже тише, усилием, невероятным усилием сдерживая собственную боль и не позволяя ей вылиться ни в слова, ни в тон собственного голоса: — Мне кажется, что сейчас ты должен находиться во дворце и готовиться, а не шастать в этом жутком наряде по соседним Королевствам! Отбор, как я понимаю уже завершен и невеста ждет… Шаг ко мне и ответ, такой же тихий, такой же сдержанный на эмоции, будто мы о погоде говорим: — Ждет, — пауза, и: — непозволительно долго ждет… Я забыла, как дышать. Зачем я вообще заговорила об этом, зачем сама загнала себя в эту жуткую ловушку? Ведь я думала, что вся моя боль, все отчаяние остались там… Где-то там, где были и те ужасные события, и мой отец, чуть не перемоловший меня в агонии собственной ненависти и сумасшествия. — Раз…, раз так, раз у вас, Кир Берх-хольд все хорошо, то я пожалуй пойду, я не… — слова путались, я запиналась, делая осторожные шажки и стараясь дотянуться до спасительной двери, за которой можно было скрыться от этого всего. — Я пойду… — Я пойму, — тихий, но заставивший меня тут же замереть рык, — пойму, если ты выберешь его. Он сильнее, могущественнее и гораздо опытнее. Пойму. Но ты должна сказать мне об этом, иначе я всегда…, всегда буду надеяться и… — О чем ты? — непонимающе уставилась на парня. Наш с ним диалог походил на какой-то фарс, когда мы говорили, но словно на разных языках, не в силах понять друг друга. — Эрик. — Кир дернул плечом, будто само слово было ему неприятно, — я знаю, он приходил к тебе, неделями, месяцами был рядом и…, я правда, я постараюсь понять и принять, но скажи мне об этом сама! — Да о чем ты?! — воскликнула я, уже сопоставив его слова с тем признанием, что сделал маг. — Какое, к темным, отношение к этому всему имеет Эрик?! — Я пойму, если ты выберешь своим мужчиной его, а не меня! — наконец прорычал парень. На его лице проступили скулы, глаза налились белым туманом. Он снова стал похож на дикого зверя, но не того взъерошенного дикого котенка горной кошки. Сейчас он больше напоминал Эллора, того, каким я видела его в доме Кира. Вид его был хищным, диким, но столь прекрасным в своем облике, что я еле сдержала восхищенный вздох. Кир изменился за эти месяцы. Не только его человеческий облик, но и его вторая ипостась. Они оба, будто окончательно сформировались, отбросив детскую шелуху и обретя элегантную силу. — Своим мужчиной? — глухо повторила, наконец, осознав, что он только что произнес. — Мужчиной? Но ты же женишься… Все три Королевства гудят о готовящейся свадьбе… — Да, — тихий ответ тора, — но я могу жениться только на одной-единственной, той, с кем я связал себя на всю жизнь. Той, что ответила и приняла не только часть меня, а всего меня… Он сделал плавный, невероятно плавный скользящий шаг вперед, словно кот, готовый в любую секунду сорваться с места и броситься вслед ускользающей жертве. В очередной раз подумала о том, какой же он стал… Или он всегда был такой? Такой умопомрачительно желанный и такой дикий? Как я не замечала этого раньше? Как могла не видеть этого? Сердце встрепенулось и забилось в груди так сильно, что мне казалось еще один удар и оно выскочит из груди. Дыхание сорвалось, ком откуда-то появившийся в горле, мешал не только говорить, но и дышать. — К-кто это?… — Ты… — Он совершенно неожиданно оказался прямо передо мной. — Только ты можешь быть ею, Ани… Моя Ани… Я зажмурилась, понимая, что все это просто сон. Сон, кошмар, грезы, мечты, все то, что изводило меня долгими днями и бесконечными, полными тоски и отчаяния ночами, когда я не могла занять или отвлечь себя. Все это с новой, какой-то нечеловеческой силой обрушилось и уничтожило меня. Я всхлипнула, и замотала головой, пытаясь прогнать желанный кошмар. Горячие ладони коснулись кожи лица, нежно, невероятно нежно заставляя меня прекратить. Дрожащие губы ощутили горячее дыхание, наполненное вкусом сладкого вина и мяты. Я замерла, готовая вот-вот проснуться, но неистово молясь всем богам, чтобы этот кошмар никогда не закочился, чтобы могла еще хоть одно лишнее мгновение стоять вот так, ощущая его тело, его жар, его дыхание на своих губах. Удар сердца и он, наконец, преодолел последние миллиметры между нами, нечеловечески нежно, как-то опасливо касаясь моих губ и тут же отстраняясь. — Ани, кхм, Ания Риттан, дочь Ариса Риттана, — хриплый, совершенно непохожий на Кира, голос, — ты примешь от меня браслет? Я знала, что это сон, самый желанный и самый невозможный из всех снов, а потому выдохнула, исполнив свою самую заветную мечту. — Да. — Да! — рык Берхольда разнесся по всей комнате и следующий поцелуй Кира был совсем другим. Не осталось в нем ни хрупкости, ни опасливой нежности. Кир брал, брал без остатка все, что он считал своим. Я же просто унеслась, потеряв опору под ногами и отчаянно цепляясь пальцами за его плечи, руки, шею. Словно очнувшись от жуткого кошмара, заполнившего наши дни, мы рвались навстречу друг другу, впивались пальцами, старались раствориться. Наш мир перевернулся, снова и снова, отбрасывая нас в стороны, позволяя глотнуть столько необходимого воздуха и тут же снова сталкивая нас воедино. * * * Нет, все не решилось в один день и в одну секунду. Я все еще менялась, пыталась отыскать в себе те черты, которые привлекли во мне Кира когда-то. Ту взбалмошность и бесстрашие, ту, в какой-то мере наивную глупость и бескомпромиссность. Но я уже не была той Анией, что заключила контракт с Берхольдом. Я была другой. Я прежняя стиралась из собственной памяти, оставляя после лишь яркое пятно детских красок, превращаясь в нежные тона пастельной акварели. Я боялась, что новая я, измененная кошмарными событиями, произошедшими со мной, не буду той, кого Кир так жаждал видеть рядом и потому тянула со свадьбой. Тянула упорно, боясь, что вот сейчас он поймет, разочаруется, отвернется от меня. Но все было с точностью до наоборот и полгода спустя, в очередной раз измученная его до умопомрачения нежными поцелуями, дала официальное согласие на оглашение дня свадьбы. Мой переезд в Срединное Королевство, потрясшее меня своей открытостью и невероятно толерантным отношением к своим и чужим подданным, прошел тоже не без проблем. Во-первых, я не могла бросить занятия в школе, ведь людей, готовых за копейки обучать малообеспеченных ребят и тех, кто вообще остался без опеки — было крайне мало. Но, когда я объяснила это Киру, городские власти неожиданно объявили об увеличении статьи расходов на бесплатное образование. К нам потянулись люди, классов стало больше, занятия разнообразнее. Появились мастерские, где детям давали начальное профессиональное образование и шанс, возможно единственный шанс стать подмастерьем в той или иной лавке. Потом встал вопрос о Ритти, мальчишке, что уже давно стал мне больше, чем просто младшим братом, и расставаться с которым я не хотела. Да и не могла я бросить его, ведь я, не просто взяла на себя ответственность, а полюбила этого несносного мальчишку. Но тут он сам огорошил меня заявлением, что устал со мной возиться и вообще, передает меня в руки “нормального мужика, а то никакого сладу с этой бабой нет”. В итоге, он заявил, что ни за что не бросит Марту и будет помогать ей и впредь, ведь без него вдова снова останется совсем одна. Одного взгляда на растроганную женщину мне хватило, чтобы заливаясь краской стыда за собственный эгоизм, согласно кивнуть. Мои страхи, относительно появления Виркура, Кир развеял одним тихим рыком: — И места мокрого от него не оставил. Разодрал тварь на мелкие куски. Оказывается именно убийство моего настоящего отца стало переломным моментом в формировании внутреннего зверя Кира и превращении его в того, кем он теперь являлся. Ненависть и отчаяние, безотчётная ярость и кровь врага, когда парень собственными клыками рвал его горло, запустила трансформацию и становление истинного тораэра. После того как Эрик вытащил Кира из Храма, ему и, вернувшемуся Эллору тор Хаэру, понадобилось несколько месяцев, чтобы привести парня в себя и научить справляться с тем, кем он является.