– Мне стыдно, милорд. Я был околдован. – Дело прошлое. Ты проник в их структуру? – Чего, чего? – не понял мой оруженосец. – Как вы могли подумать?! Конечно, я виноват. Но даже под властью чар у меня остались честь и совесть, а уж дойти до того, чтобы лично участвовать в таком… – Что ты имеешь в виду? – Теперь уже я не уловил, о чем это он. Хотя обычно соображалка у меня более ретивая. – Ну, вы ведь спрашивали насчет церемоний посвящения? – Говори милорду правду, несчастный! – прикрикнула Лия, отвешивая Жану подзатыльник. – Здесь мы задаем вопросы! – Я не участвовал! – твердо заявил Бульдозер. – Но… ну… вообще-то мне не очень предлагали. Я еще не проникся учением Кришны до того, чтобы полностью раствориться в его Свете. – А те, что растворились? – О, они удостоятся чести войти в Новый мир и стать столпами нового порядка! – Что еще за новый порядок? – Это когда всем миром будет управлять возрожденный Кришна. Не станет королей, церкви, власти, дворянства, сословий. Все начнут любить друг друга и ощущать себя едиными частичками Вселенной. Надо лишь молиться, бить в барабаны, забыть все слова, кроме «Хари Кришна!», и трудиться не покладая рук, чтобы у высших посвященных не отнимать силы, необходимые для своевременного обращения заблудших. – Жан, милый, и ты в это веришь? – жалостливо всплеснула руками Лия. – Теперь нет, – подумав, ответил Бульдозер. – По здравом размышлении все это такая ересь! Но, лорд Скиминок, ведь меня почти убедили. Я верил! Прочие братья просто живут этим, они не мыслят себе иного существования. Из наших рядов четверо ушли в почетные ряды Зубоносцев. – Видел, встречались. – Нет, нет. Не те, с кем вы сражались. Им ведь сначала нужно пройти соответствующее обучение. Столпов Кришны вы видели лишь троих. Один квакал, а двое были в капюшонах. – Значит, их называют столпами? То-то они показались мне такими дубовыми. Так получается, что и они где-то обучаются диверсионной деятельности. После успешной сдачи экзаменов их торжественно называют столпами, столбами, бревнами или чурками. Тогда они от души бьют лбом всех, кто не с ними. Выходит, что твое покушение на короля было чем-то вроде испытания? – Да, пожалуй… Но сама церемония посвящения гораздо страшнее. Новоизбранный должен отречься от пошлого быта и в качестве искупительной жертвы положить к ногам Кришны теплое сердце самого близкого человека. – Что за чушь?! Это же не имеет ничего общего с кришнаитской религией! По крайней мере, в моем мире. – Лорд Скиминок, может, все-таки прервемся на обед? – взмолилась Лия. Мы объявили привал. Но прежде, чем незаменимая наша начала резать хлеб, прямо из воздуха сформировалось одутловатое старушечье лицо метра полтора в длину. Все обалдели… Бесцветные глазки несколько секунд изучали меня, потом тонкие губы раскрылись, и свистящий шепот удивленно прошелестел над дорогой: – Еще живой? Ничего не понимаю… Видение исчезло. Мы сидели как мышки, с распахнутыми ртами, не произнося ни слова. Не знаю насчет других, а в лично моей пустой голове пульсировала лишь одна мысль – кого же просто заклинивало на этой фразе?! Если бы я своими глазами не видел, как его увела Смерть, можно было бы подумать… – Я боюсь! – Не бойся! – А я боюсь! – Жан, успокой свою истеричную супругу! – Лиечка… – Цыц! О боги, дайте мне терпение не убить кое-кого до обеда. – Но я только хотел сказать… – Не будем спорить. В конце концов, кто здесь главный? Вот именно! Да и что невероятного, собственно, произошло? Ну, трансформировалась из разреженной воздушной массы диковатая субстанция пенсионного возраста с замашками старорежимной содержательницы борделей. Это же не причина для паники! – Так я и не паникую, я боюсь! – уперлась Лия. – Может быть, в вашем мире, лорд Скиминок, такие видения и не в диковинку, но в нашей некультурной стране это редкость. – Милорд за нас заступится! – убежденно махнул кулаком Бульдозер, свалив в траву головку сыра. Суровое возмездие в виде звонкого подзатыльника не заставило себя ждать. Бедный парень. Может, все же лучше было один раз лечь на плаху, чем вот так всю жизнь мучиться? Пришлось напомнить эмоциональной девочке, что в моем присутствии Жан больше оруженосец, нежели муж. Соответственно калечить его нельзя, он мне на службе еще пригодится. Вот уж когда меня нет – тут вам и карты в руки! Наслаждайтесь прелестями семейной жизни. Но при мне – ни-ни! Подумав, согласились оба. Лия бочком подкатилась поближе ко мне, демонстрируя полное презрение к супругу, а он был так счастлив… – Теперь поговорим спокойно. Эта бабулька никогда раньше не появлялась в вашем мире? – Нет. Мы такую не видели, но… – Говорите мне суровую правду! Судя по вашим кислым рожам, подобные видения посещают всех доблестных рыцарей за час до мученической кончины? – Вы шутите, милорд, – натянуто хихикнула Лия. – Просто… лично мне оно напомнило одно лицо. – И мне! – поддакнул Жан. – Очень похоже на Ризенкампфа, вы не находите? – Что-то есть… Но это не он. Там явно было лицо какой-то старухи. А бывший тиран Локхайма не мог волшебным образом перевоплотиться? – Вряд ли. От Смерти еще никто не уходил. Ну, разве что, исключая… – Бульдозер опасливо покосился на собственную жену. Тоже верно. Смерть не отдает своего. Хотя от такой скотины, как покойный муж королевы Танитриэль, всего можно ожидать. – Милорд, как вы полагаете, уже прошел час с момента появления видения? – несколько напряженным голосом выдала Лия, вперясь взглядом за мою спину. – Я насчет мученической смерти. К нам, кажется, гости, и боюсь, не особенно приятные. Мы с Жаном вскочили на ноги. Прямо к нашему костерку ретивой рысью неслись семеро кришнаитов. Оранжевые лохмотья развевались по ветру, движения напоминали механических кукол. У всех виднелись ужасные раны, а один бежал, держа под мышкой собственную голову. Златовласая наша испустила визг и повисла на шее моего оруженосца, так что в обморок они рухнули оба. Меня удерживал от падения только меч. Батюшки-светы, мертвецы! По ним уже мухи ползают, а они пришли за нами. По запаху нашли или подсказал кто? Ладно, потом выясним. Паршиво одно, если они и так мертвые, то как их убить снова? Я уж не спрашиваю, какими чарами их вообще подняли и пустили по следу! Это ж такая мощная магия нужна! Все, прибежали. Больше нет времени на глупые вопросы. Хотя на один нашлось… – Эй, парни! Чего вам от нас надо? Они остановились, размышляя. Пользуясь заминкой, я взял котелок с еще не закипевшей водой и выплеснул его на моих припадочных. Говорят, что в чувства приводят холодным душем. Чепуха! Эти двое и от горячей ванны вмиг подпрыгнули на месте. Минутой позже мы держали круговую оборону. Я с Мечом Без Имени, Лия с ножом в одной руке и домашней тапочкой в другой (откуда она вообще успела ее выудить?), Бульдозер с отцепленной от пояса «утренней звездой» (стальной прут с цепью на конце, а на цепи шипастый шар – раз звезданет, мало не покажется!). – Это кандидаты в посвященные. Их души уже в Свете, а телами управляет великий Кришна. Они и после смерти принадлежат ему. – Милорд, вон тот с хвостиком хочет меня укусить. Можно я его тапочкой, без предупреждения. Получи, дохляк! Кришнаиты бросились вперед. Мы, вопя от страха, встретили их с возможным почетом. Меч Без Имени исправно крушил врага, но что толку отрубить трупяку руку, если он вновь тянется к вашему горлу, а отсеченная конечность, перебирая пальцами, норовит схватить вас за джинсы. Лие достался один противник, нам с Жаном по трое. Бульдозер вообще трудился продуктивнее всех. От его ударов жмурики отлетали шагов на пять. Правда, бодренько встав на ноги, сызнова шли на штурм. – Откуда они повылезали? Ведь стража увезла тела на опознание в Ристайл. – Их наверняка не позволили похоронить на кладбище. Скорее всего просто свалили в ров для отбросов. – Ты прав. Судя по запаху – это не парфюм от Нины Риччи… Меч удачно срубил голову одному из нападающих, и он убежал за укатившимся ценным предметом. Мне такая шутка понравилась. Я снес башку второму и наподдал ногой, чтоб дальше катилась. Не слишком эстетично, но ей-богу, гуманистам в этом веке делать нечего – сжуют! Мой оруженосец смял кому-то макушку, но пока бессмысленные глаза могли нас видеть, враг не отступал. Лия с энтузиазмом всадила нож в грудь своего противника, а потом с неменьшим рвением от него удирала, с визгом путаясь у всех под ногами. – Жан, прикрой мне спину! Я буду срубать им тыквы, а ты запузыривай куда подальше. – Как скажете, милорд. Может, их крестить перед броском? Все-таки раньше они были христианами. – А они от этого дальше летят? – Н-н-ет… не уверен. Хотя если прочесть «Отче Наш»… – Да хоть целую заупокойную мессу, ради Бога! Только делай это побыстрее и уйми наконец свою душераздирающую супругу – визжит, как пилорама! Мы не успели осуществить свой план в полной мере. Поле боя накрыла огромная тень. Потом молча ударила молния. В смысле, грома не последовало, но от ближнего кришнаита не осталось даже горсточки пепла. Потом еще и еще. Голубые клинки электрических разрядов наводили свой порядок. Через пару минут о яростном сражении напоминала лишь выжженная трава, да кое-какие обрубки нападающих резво отгребающие в стороны. – Локхайм – Тающий Город! – благоговейно протянул трусливый рыцарь. О, Локхайм – это сказка! Танитриэль за год превратила его в игрушку. Все вылизано, начищено, отдраено – стерильность умопомрачающая! От мрачных времен Ризенкампфа не осталось и воспоминаний. Я был здесь неоднократно, но чувство светлого восхищения Тающим Городом усиливалось раз за разом. Легкая, невероятно воздушная архитектура, отделка мостовой причудливыми плитами мрамора, гранита, яшмы. Изящные решетки, узорчатые перила, хрустальные фонтаны с золотыми рыбками – резиденция королевы ошеломляла средневековое сознание. Плимутрок был искренне уверен, что население Локхайма делится на богов и слуг небожителей. Они идеальны и прекрасны, к ним не прилипает быт и даже время не имеет над ними власти. Это своего рода символ, легенда, миф, мечта грубого рыцарского мира. Идеализированный город, витающий в облаках, помогающий в бедах, советующий в смутах, спасающий во время стихийных бедствий. Друг и заступник. Нетрудно понять, почему Ризенкампф так стремился к захвату Локхайма именно законным, «брачным» путем. Разрушение иллюзий могло бы катастрофически сказаться и на самом тиране. Теперь Танитриэль вдова, но очень мне за это благодарна. Мы сидели с ней наедине в уютном кабинете с догорающим камином, свечами, легким ужином и соответствующей романтической обстановкой. Лию и Жана, несмотря на обоюдные протесты, поселили в одной комнате. Пусть привыкают. На королеве было фиолетовое бархатное платье с открытыми руками и глубоким декольте, пальцы в перстнях, волосы уложены в сложную прическу, а глаза мечтательно-туманны. Она хороша собой, с этим глупо спорить… – Когда мне сообщили, что вы вернулись, я не очень поверила. За год было пять или шесть самозванцев, утверждавших, что именно они и есть геройские ландграфы. Вы бы видели эти наглые рожи… – В какой-то мере мне это даже льстит. Я задумчиво развалился в широком кресле. У нас было шампанское, искристое вино шутя отдавало в голову, привычный костюм ландграфа сменился на серую тройку из гардероба Ризенкампфа. Пока мои вещи в стирке, почему бы и не попользоваться? Когда еще удастся пощеголять в вечернем смокинге от Кардена. – Меня привез сюда белый конь. Меч Без Имени висел на луке седла. Признайтесь, это ваши колдовские штучки? – Я не умею колдовать. Королевское воспитание включает лишь те разделы белой магии, которые помогают определять наличие яда в пище, влияние темных сил и прогноз погоды. Ваша знакомая Вероника даже сейчас умеет куда больше. Ну, а насчет белого коня… Это знают все. Он фантом и подчиняется более высоким сферам. Скорее всего, кто-то из богинь, пленившись песенками о тринадцатом ландграфе, отправил его за вами. – Богини? Что же такое творится? Я-то скромно предполагал, что у вас тут единая вера в Господа нашего Иисуса Христа. А оно вон как… Кришнаиты, боги с богинями, еще кто? – Не иронизируйте. Почему должна исключаться сама возможность существования иных, эфирных форм жизни? – мягко пожала плечами мурлыкающая Танитриэль. – Вы всегда говорите с дамами о постороннем? Я же надеялась, что теперь, когда нам никто не мешает… Бац! Столик покачнулся, фрукты покатились по полу, а упавший фужер залил шампанским роскошное платье владычицы Локхайма. Это было эффектно! Королева только страдальчески пискнула что-то невразумительное и резво вскочила на ноги. – Ах, ваше величество, какая досада! – Повезло! Сейчас она уйдет переодеваться, а я успею тихо слинять. – Простите великодушно, сегодня я так неуклюж! – Нет, ну до чего ловко я пихнул коленом этот столик. – Надеюсь, ничего серьезного? – Как же – сладкое вино прямо на бархат, липнуть будет. – Может, присыпать солью? – Присыпьте ей свою… – едва не выругалась прекрасная Танитриэль, но тут же взяла себя в руки.