Не нужно быть ученым-ракетчиком, чтобы понять, что Кэл прямо сейчас жаждет крови, и не только моей, но и Делейни. Он не из тех, кто привык, чтобы ему говорили "нет". Черт возьми, сколько я его знаю, он никогда не принимал "нет" в качестве ответа. Это да, или да, сэр. Другого выбора нет. Я провел последние несколько часов, прокручивая в уме каждую ситуацию, и все это сводится к одному решению — единственному способу обезопасить Делейни. Я должен сдаться и использовать то, что знаю, чтобы забрать Кэла с собой. Это рискованно, но это все, что у меня есть. Это или убить его, и я не думаю, что другая жизнь на моей доске подсчета, особенно ее дяди, — это то, чего хочет Делейни. Делейни. Мое сердце. Моя душа. Моя причина, по которой я существую. Я никогда не думал, что найду кого-то, кто может заставить меня чувствовать то, что я даже не могу объяснить. И я чертовски уверен, что никогда не думал, что кто-то придет в образе невинной девушки с глазами лани из трастового фонда. Есть старая поговорка, что ты не можешь любить кого-то другого, пока не научишься любить себя, но это чушь собачья. Я ненавидел себя столько, сколько себя помню, убежденный, что я был причиной, по которой ушел мой отец и почему моей мамы никогда нет рядом. Темнота — это то, к чему я привык, даже то, в чем я научился находить утешение. Но Делейни? Черт, я люблю ее так сильно, что это притупляет чувство ненависти к себе. *** Зейн просыпается незадолго до десяти. Он спускается вниз, выглядя как что-то из "Ходячих мертвецов". Я ухмыляюсь ему, когда он трет глаз кулаком. — Черт, недостаток хорошего сна действительно тебя портит, — язвительно замечаю я, и он отшвыривает меня. — Кофе, — ворчит он, идя на кухню. Грейсон поднимается со своего места на полу. Он не засыпал до четырех утра, после того как поднялся наверх и проверил, все ли в порядке с Саванной. Когда он увидел, что она спит, он решил попытаться немного отдохнуть. Повезло ему. Я начинаю думать, что сон больше не является моей роскошью. — Который час? Я смотрю на свой телефон. — Десять. — Саванна? — Все еще наверху. Ни одна из них еще не спускалась. Он стонет и закрывает глаза рукой. Несколько минут спустя Зейн выходит с полным кофейником кофе и тремя кружками. Я хихикаю, находя в этом столько юмора, сколько могу на данный момент. — Ты такая хорошая маленькая домохозяйка. Уголки его рта приподнимаются. — Отвали. Мы все выпиваем по чашке, позволяя кофеину сохранить наше здравомыслие. Мы трое молчим, но ясно, что у всех у нас на уме одно и то же. Что теперь делать? Хотел бы я знать. — Я так понимаю, у нас сегодня нет тренировки с Джексоном? Я фыркаю. — От тебя ничего не ускользнет, не так ли, Красавчик? Зейн, должно быть, чувствует, что я использую сарказм, чтобы скрыть тот факт, что я внутренне волнуюсь, потому что он бросает мне свою пачку сигарет. — Мы что-нибудь придумаем. Я просто думаю, что мы должны подождать, пока принцессы проснутся. Вы сделаете еще одну вещь за их спинами, и они убьют вас обоих. Мы вдвоем хихикаем, зная, что он прав. Тем временем я выглядываю в окно и ищу любой признак того, что кто-то знает, где мы находимся. Я как раз собираюсь вздохнуть с облегчением, когда над нами раздается шум, и следующее, что я помню, это то, что Делейни и Саванна бегут вниз по лестнице. У Лейни такое выражение лица, которого я никогда раньше не видел. Это больше, чем страх — это чистый, неподдельный ужас. — Делани? — Я спрашиваю. — Что случилось? Она выглядит так, будто вот-вот заплачет. — Дядя Дом. Он заб… у него Тесса. — Он что? — Мы втроем кричим в унисон. Лейни начинает учащенно дышать, срываясь прямо у меня на глазах. Это мой худший кошмар — она оказалась в ситуации, которую я не могу исправить сразу. Тесса сильная, дикая маленькая дикарка, но ей не сравниться с Кэлом. Особенно когда она доверяет ему, как племянница должна доверять своему дяде. Я бросаюсь через диван, чтобы добраться до нее. Как только я оказываюсь достаточно близко, я заключаю ее в объятия. Ее голова лежит у меня на груди, когда приступ паники уничтожает каждый дюйм ее тела. Саванна выглядит потрясенной, но в гораздо лучшей форме, чем Делейни. Тем не менее, Грейсон притягивает ее ближе, как только может, прижимая к себе. — Делейни, дыши, — пытаюсь я, но она испытывает физическую боль и хватается за грудь. — Послушай меня. Мне нужно, чтобы ты следила за моим дыханием. Хорошо? Дыши со мной. Я начинаю делать медленные, глубокие вдохи, вдыхая через нос и выдыхая через рот. Если бы у моей мамы не было таких случаев, я, вероятно, понятия не имел бы, что делать, но, к счастью, у меня есть некоторый опыт. Через несколько мгновений ее дыхание начинает успокаиваться, а тело немного расслабляется. — Послушай меня. Мы собираемся спасти Тесс, хорошо? — Она смотрит мне в глаза и кивает. — Теперь мне нужно, чтобы ты точно рассказала мне, что он сказал. Как только она пытается ответить, она снова срывается. Я смотрю на Саванну в надежде, что она тоже это слышала. — Он сказал, что вам двоим нужно пойти в Метро к полудню и ничего не предпринимать. — Мы с Грейсоном киваем и мгновенно встаем, но как только мы направляемся к двери, она останавливает нас. — Не ты и Грейсон. Ты и Делейни. Сразу кажется, что меня сбил грузовик. — Нет. — Нокс. — Зейн пытается схватить меня за руку, но я отдергиваю ее. — Нет! Черт возьми, нет! — Я кричу. — Я не подвергну ее такой опасности. Ни за что, черт возьми. Мой лучший друг кладет руки мне на плечи. — Ты должен. Ты меня слышишь? Ты. Должен. Сделать. Это. — Он смотрит на Делейни, которая выглядит так, как будто весь ее мир рушится. — Бог знает, что он сделает, если ты этого не сделаешь. Больно осознавать, что он прав, и чертовски желаю, чтобы это было не так. Есть только одна вещь хуже, чем видеть Лейни такой, какой она выглядит сейчас, и это снова помещает ее в комнату с этим мужчиной. Я могу только представить, что он запланировал, особенно после прошлой ночи. Но я знаю, что, если что-то случится с Тессой, она уже никогда не будет прежней. Я выдыхаю, подхожу к Делейни и присаживаюсь перед ней на корточки. — Что скажешь, Бэмби? — Я протягиваю руку, и она смотрит на нее секунду. Наконец, она кладет свою руку в мою, и я помогаю ей подняться. — Это моя девочка. *** После почти часа, пока мы с Грейсоном учили Делейни всем приемам самообороны, которые мы знаем, мы вдвоем садимся в машину и направляемся к Метро. По большей части она молчит, но я вижу, как она дрожит. Я протягиваю руку и успокаивающе кладу ее на колено. — Могу я спросить тебя кое, о чем? — Она задает вопрос, когда мы находимся менее чем в двух милях. — Что угодно. Прикусив нижнюю губу, она колеблется, как будто боится ответа. — Когда ты порвал со мной… Я смотрю на нее, а затем нахожу ее руку своей. — Это было потому, что я понял, кто такой Кэл, и какой доступ он имел к тебе, когда ты представила нас на гала-концерте. Боже, меня убило вот так оттолкнуть тебя. Каждый день без тебя был моим личным адом, но я должен был защитить тебя. Мне нужно было заставить его думать, что ты для меня не важна. В противном случае он использовал бы тебя как рычаг при каждом удобном случае. — Значит, это было не потому, что ты потерял ко мне интерес? — Ни капельки. Черт, Бэмби, я всегда был так чертовски без ума от тебя. Она больше ничего не говорит, но я и не жду от нее этого, когда съезжаю на скрытую грунтовую дорогу. Когда деревья раздвигаются, я вижу двух людей Кэла, стоящих у двери. Дыхание Делейни снова начинает учащаться, и я знаю, что мне нужно взять это под контроль, прежде чем выходить из этой машины. — Лейни, — говорю я, ставя машину на стоянку. — Ты должна понять, что они питаются страхом, детка. Итак, чем сильнее ты выглядишь, тем лучше. Хорошо? Она кивает. — Но что помешает ему убить нас всех, как только мы окажемся внутри? Честно? Ничего, но я не собираюсь ей этого говорить. Вместо этого я кладу руки ей на лицо. — Я не позволю никому причинить тебе боль. Ты меня слышишь? Никому. — Но кто будет препятствовать тому, чтобы с тобой что-то не случилось? Не зная, во что именно мы ввязываемся, последнее, что я собираюсь сделать, это солгать ей. Итак, я задаю единственный вопрос, на который мне нужен ответ. — Ты доверяешь мне? Она моргает, затем поднимает свои руки, чтобы накрыть мои собственные. — Всем сердцем. Чувства, которые возникают в результате ее ответа, подобны чему-то не от мира сего. Все мое тело покалывает, когда я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее губам впервые за слишком долгое время. Ее дыхание прерывается, но это не мешает ей целовать меня в ответ. Прощает ли она меня за все то ужасное дерьмо, которое я натворил? Я не уверен. Но собираюсь ли я в любом случае наслаждаться этим моментом? Ты чертовски прав. Когда мы наконец отрываемся, я молюсь Богу, чтобы это был не последний раз, когда я это делаю. Мы вдвоем выходим из машины, и она ждет меня, прежде чем подойти к двери. У Хавьера ехидное выражение лица, когда он проверяет нас обоих. Затем он открывает дверь и впускает нас внутрь. Делейни крепко сжимает мою руку, пока мы вдвоем идем по длинному коридору к арене, следуя за огнями. Как только мы переступаем порог, Лейни слегка всхлипывает. Кэл стоит посреди ринга с Тессой, привязанной к стулу. Похоже, она, должно быть, затевала драку или выводила его из себя, потому что она совсем не в хорошей форме. Часть меня хочет закатить глаза от того, насколько это типично для нее, но большая часть слишком сосредоточена на том, как вытащить нас троих отсюда живыми. — Ну, смотрите, кто все-таки решил присоединиться к нам, — говорит Кэл, и Тесс смотрит на нас с заклеенным скотчем ртом и страхом в глазах. Она пытается что-то крикнуть, но Кэл поворачивается и наотмашь бьет ее по лицу. Делейни кричит, делая движение, чтобы побежать к своей сестре, но моя хватка на ее руке не дает ей никуда уйти. Она борется со мной, но как только ее глаза встречаются с моими, она останавливается. — Ладно, ты привел меня сюда, — говорю я ему. — Пусть девочки уйдут. Это между тобой и мной. Он начинает смеяться, заставляя двух головорезов, которые были с ним, тоже смеяться. — Мальчик думает, что он какой-то комик. — Его глаза находят мои, и в них есть что-то зловещее. — Ты что, думаешь, я просто позволю им уйти отсюда? Я не могу этого сделать. Вы все слишком много знаете. Я судорожно сглатываю, когда все начинает обретать смысл. — Что случилось с Эштоном? — Что? — Вопрос застает его врасплох. — Вам нужно было, чтобы я заменил Эштона, потому что его "постигла несчастливая судьба", но вы не сказали, что с ним случилось. Кэл ухмыляется. — Ты только сейчас это понял, не так ли? — Он поднимает свой пистолет и направляет его на меня, притворяясь, что стреляет. — Он был очень похож на тебя. Хотел прекратить борьбу. Ему не нравилось количество людей, которые умирали от его рук. — Он хихикает. — Единственный выход из этого — в гребаном мешке для трупов. Дерьмо. Он заманил нас сюда не для того, чтобы получить то, что, по его мнению, ему причитается. Он сделал это, чтобы убить нас всех, и я завел Делейни прямо в его ловушку. У меня кровь стынет в жилах, когда наступает реальность. Если он хочет убить меня, пусть будет так, но ему придется пройти через меня, чтобы добраться до нее. Я просто чертовски надеюсь, что смогу вытащить ее отсюда, даже если это будет не со мной. — Послушай, ты не хочешь этого делать, — говорю я ему. — Там есть парень. Он по уши влюблен в нее, и он сын окружного прокурора. Он одержим ею. Я гарантирую вам, что он не прекратит поиски, пока не узнает правду о том, что с ней случилось. И он был там прошлой ночью. — Просто еще одно имя в моем контрольном списке. Я бросаю на него недоверчивый взгляд. — Любимый сын окружного прокурора? Ты действительно думаешь, что это легко сойдет тебе с рук? — Я осторожно двигаюсь так, чтобы Делейни оказалась позади меня. — Было бы намного проще сохранить ей жизнь. Тессе тоже. Ты знаешь своего брата. Неужели он просто собирается смириться с тем, что обе его дочери умерли?