- Что слышал. Эта дрянь тебе изменяет. Я не хотел говорить, потому что у тебя и так хватает неприятных новостей… Я узнал ещё в тот день, когда вернулся из Твери. Слышал, как она с любовником по телефону разговаривает. Камилла стояла молча, посерев наштукатуренным лицом. Отец тоже долго ничего не говорил, а потом тяжело опустился на табурет. Не глядя на жену. - Иди спать, - наконец хрипло выдавил он, обращаясь к сыну. С Кирилла наконец спало лихорадочное возбуждение. Он поник, всей душой сомневаясь в каждом своём сегодняшнем поступке. - Прости, бать, я не хотел… - Иди. Он ушёл. И стал писать сообщения Любе. Кирилл: «Привет. Я знаю, что ты мне не веришь, но они тебя обманули. Я давно бросил Алису и был честным с тобой» Кирилл: «Мне так плохо, Святоша, ты себе не представляешь… Я сегодня такой хрени натворил, а всё потому, что ты за мной не присматриваешь…» Кирилл: «Отца расстроил, это неприятнее всего. Он и так в последнее время как в воду опущенный ходит» Кирилл: «Короче, рассказал ему про измену Камиллы. Некрасиво получилось, на эмоциях, как ребёнок…» Кирилл: «Блин, иногда мне кажется, что я офигенно крут, и силён, и лучше всех всё понимаю, а потом оглядываюсь – а там одни руины. Почему так?» Кирилл: «Святоша, ну ответь… Ну хоть три слова в твоём духе. Типа, в тебе бес, или, там, тебе надо молиться…» Кирилл: «Тебе бывает противно от самой себя? Что я пишу, конечно, нет. Ты идеальная» Кирилл: «А вот я сам себя иногда бешу. Так и всёк бы себе… Прям раздвоение личности, как в Бойцовском клубе» И ещё несколько десятков сообщений в том же духе… Но они так и остались непрочитанными. Немного пошумев со своей женой на кухне, отец пришёл к Кириллу и вдруг завёл душевный разговор: - Не женись на ш***е, сынок. Это тупик. В молодости тебе кажется, что внешняя красота и удовольствия, которые к ней прилагаются – это и есть то, ради чего вступают в брак. Но это всё хрень. Шелуха. С возрастом она отваливается, да только ничего назад уже не вернёшь. Жизнь не перепишешь. Женщина, которая рядом с тобой, должна быть… - он задумался, подбирая слово, и наконец нашёл: - верной. Доброй. Живой. В смысле, с душой. А не одним слепым стремлением к потреблению. Кирилл невесело усмехнулся: - Ты немного запоздал с наставлениями. Похоже, я как раз потерял такую девушку. - Ничего. Найдётся и другая. - Фиг там. Я таких больше не видел за семнадцать лет. - И что же ты натворил, чтобы такая девушка от тебя отвернулась? - Вёл себя, как м*дак. – Кирилл задумался. – Но Арт тоже её потерял, хотя делал всё правильно. Отец нахмурился: - Причём тут Артём? Что за странная история? И Кирилл рассказал ему всё. Ну, почти всё, исключая незначительные детали. У них с отцом ещё никогда не было такого откровенного разговора. Батя не стал никак комментировать этот рассказ, а утром разбудил Кирилла рано и сказал: - Собирай вещи. - Чего? Куда? - Уезжаем сегодня, в Швейцарию. Сейчас. Кирилл резко сел на постели и захлопал глазами. - Зачем? - За хлебом с маслом. Лечиться! Давай быстрее. Кирилл потёр глаза. - А Камилла? - Здесь остаётся. - Вы всё выяснили? - Ты в это не лезь. Иди вещи собирай. Выходим через десять минут. Я уже такси вызвал. - Кофе-то можно попить? - В аэропорту попьёшь. *** Артёму пришло в голову, что, возможно, Любин бог защищает её от него и его брата. Наверное, они оба её недостойны. Это, конечно, ничуть не умаляло его чувств к ней, а наоборот, только усиливало. Артём не собирался сдаваться, иначе чего стоят его признания в любви? А ведь он раньше никому никогда не признавался, даже Владе, хотя они встречались целый год и это были самые длительные его отношения. Но сравнивать Любу с теми девушками, которые были у него прежде – смешно. Это как сравнивать ювелирное украшение с бижутерией. Если смотришь издалека – похоже: две руки, две ноги, тонкая талия, длинные волосы. Но вблизи, а особенно если присмотреться – совсем другое дело. Драгоценность и дешёвая подделка. Сможет ли он себя уважать, если отступится? Начал он, конечно, с телефона. Люба добавила его в чёрный список, в том числе во всех мессенджерах – он брал мобильники у знакомых и набирал её. Она бросала трубку, как только слышала его голос. Артём перешёл в реал – подстерегал Любу возле школы и музыкалки, но везде неизменно появлялись её брат или отец с весьма воинственным видом и приходилось отступать. Ну не драться же с ними, в самом деле! Один раз Артём попытался вступить в контакт с Леонидом Викторовичем, но тот только прошипел сквозь зубы нецензурное ругательство в ответ. Несколько дней продолжалась эта пытка, в течение которой Артём понял, как он был счастлив, когда мог хотя бы слышать Любин голосок по телефону или переписываться с ней. Он потерял аппетит и сон и превратился в некое подобие зомби, отчего отец стал посматривать на него с тревогой. В десятых числах декабря за ужином он хлопнул рукой по столу и сказал: - Ну что, ты собираешься развиваться как спортсмен и как тренер или мне сдавать этот зал кому-то другому? Устал я что-то, Тём, хочу поехать куда-нибудь попутешествовать. - Куда ты собрался, бать? - Это дело десятое. Вопрос о тебе. Артём задумался. Он учился на юриста, но большого энтузиазма по этому поводу не испытывал. Спортзал привлекал его гораздо больше, чем зал суда, здесь он чувствовал себя как рыба в воде, и ему нравилось тренировать. Особенно с Любой он это почувствовал… - Да, возможно… но что ты предлагаешь? Бросить универ и ехать поступать на физрука? Отец мотнул головой: - Начни, может, с курсов каких, мастер-классов. Я, вот, в интернете видел интенсив в Москве с двадцатого по тридцатое декабря. Обещают Хабиба привезти… У Артёма в кои-то веки вспыхнул интерес. - Наверное, уже поздно записываться, за несколько дней. - Нормально. Я договорюсь. Поедешь? Артём замер на минутку. Похоже на то, что отец хочет его сплавить… А с другой стороны, ну и что? С пользой же для дела. Может, ему не повредит немного отвлечься. На том и порешили. Артём сразу купил в интернете билеты на поезд, на следующий день сходил в деканат и написал заявление на отпуск. Отец тем временем через знакомых выбил ему местечко на интенсиве. Клятвенно пообещал ни капли в рот не брать до Нового года. Артём написал Любе с его телефона, что уезжает. На всякий случай указал время и поезд. Но она, конечно, не пришла. Дорогие читатели, ну как, у вас ещё есть надежда на то, что всё наладится? ;)) Глава 35. Письмо Не раз в бывавший прежде за границей, в том числе в Европе, Кирилл теперь вдруг оказался придавлен древним и строгим величием Цюриха. Каменными набережными и мостами, массивными зданиями и острыми шпилями готических соборов. Может, так влияла на него пасмурная декабрьская погода: снег за три недели не выпал, солнце выглядывало редко, облака висели низко над старинными домами, время от времени разрешаясь кратким, мелким дождём. А может, дело было в отце. Он выбрал лучшую клинику, какую был способен оплатить, но с каждым днём лечения силы оставляли его. Кирилл в основном был предоставлен самому себе и этим мрачным улицам под мрачным небом. Он много бесцельно бродил по городу, не следя по навигатору, нарочно стараясь потеряться, и думал-думал-думал... Больше всего приходило мыслей о Святоше. Он скучал по ней, несмотря на то, что она всегда была далека от него, если не физически, то эмоционально. Кирилл хранил в памяти, как драгоценные камни, те моменты, когда они с Любой общались нормально, по-человечески. Первый - он защитил её от взбесившихся одноклассниц, которые решили отомстить ей за его внимание. Второй - на набережной, в костюме зебры. Тогда он сделал единственный материальный подарок ей - стакан горячего шоколада. Кому этот подарок принёс больше удовольствия - спорный вопрос. Третий эпизод - Кирилл рыдает на плече Святоши у неё дома, рассказывая о своих переживаниях по поводу отца. Как ребeнок... но это было так кайфово... Четвёртый - урок плавания в бассейне. Пятый - встреча в храме на вечерней службе в субботу, но там Люба была слишком погружена в себя, в свои чувства к Артёму... Вот и всё.