той части пляжа, которая ближе всего подходила к коттеджу. Сейчас она поняла, почему он здесь такой мягкий. Через пляж во время прилива проходил морской заливчик и врезался в джунгли. Она выкопала яму слишком близко к этому заливчику, вряд ли тела пролежат под песком слишком долго.Одна неприятность случилась во время поспешной уборки разбитого стекла в ванной: она наступила на конусообразный осколок от горлышка «кока-колы» и несколько кусочков стекла остались у нее в ступне под кожей. Нэнси потеряла так много крови на коврике в ванной, что была вынуждена свернуть его и вместе с разбитым стеклом закопать в могиле. Она зарыла также все вещи Дитера и Бет, включая и серебряные браслеты, оказавшиеся слишком маленькими для ее рук. В могилу отправилась и книга Бет, не представлявшая для женщины никакого интереса.Американку удивило, что копать могилу было намного тяжелее, чем перетаскивать через весь пляж тело Дитера. Немец хотя и был высокий, весил намного меньше, чем она себе представляла. Оказывается, она могла сбросить его в любой момент, могла бы схватить Дитера в охапку и размазать его по стене. Нэнси почувствовала в этот момент необыкновенную силу, хотя она полностью выдохлась, докопав могилу.Женщина запаниковала, когда обнаружила, что не может найти верхнюю часть серебряной шариковой ручки с надписью «Сделано в Индии», которую ей подарил Дитер. У нее осталась только нижняя часть, где виднелись слова «Сделано в», а вторая часть исчезла. Американка обшарила весь дом в поисках верхней части. Не может быть, чтобы Рахул утащил ее с собой, ведь верхней частью нельзя было писать, а нижняя часть со стержнем оставалась у нее. Нэнси бросила половину ручки на дно рюкзака, поскольку сделана она была из чистого серебра.Одно было хорошо — лихорадка ее прошла, мозги стали настолько четко соображать, что она взяла с собой оба паспорта погибших. Конечно, тела их вскоре обнаружат. Хозяин коттеджа, который снимал Дитер, знал, что там жили три человека. Полиция предположит, что она уехала из Калангуты на автобусе или села на паром в Панджиме.План Нэнси оказался до гениальности прост. Она положит паспорта убитых на видное место на автобусной остановке в Калангуте, однако уедет в Бомбей на пароме из Панджима. Если ей хоть немного повезет, то полиция начнет искать ее на автобусных станциях в то время, как она будет плыть на пароме. Нэнси действительно невероятно повезло. Когда обнаружили трупы, то хозяин коттеджа показал, что Бет и Нэнси видел только издалека. Поскольку Дитер был немцем, хозяин решил, что двое других тоже граждане Германии. Но что самое главное — он принял Нэнси за мужчину, поскольку рядом с Бет она казалась огромной. Хозяин посоветовал полиции искать немца-хиппи. Когда нашли паспорта в Калангуте, выяснилось, что Бет американка. Однако полицейские все еще разыскивали убийцу-немца, который уехал на автобусе.Могилу обнаружили тоже не сразу, поскольку прилив разрушил лишь небольшую часть песчаной насыпи рядом с заливчиком. Неясно, кто первым почуял трупный запах: птицы-стервятники или собаки, питающиеся падалью. К этому времени Нэнси . уже убежала, уничтожив пальмовой веткой все следы по направлению к джунглям и коттеджу.Из Анджуны она ушла довольно рано, думая, что попала в какой-то сказочный, неправдоподобный мир. Обнаженные люди купались и загорали на солнце. Здесь не было ничего необычного, однако американка этого не знала, для нее пребывание в Гоа было связано с болезнью.В первый день нога ей не очень сильно досаждала, но она прошла через весь город пешком после того, как оставила паспорта на остановке. В двух поселках доктора не оказалось. Ей подсказали, что в отеле «Конга» живет врач, говорящий по-английски. Однако он уже уехал, когда женщина туда пришла. В отеле «Конга» ей сказали, что в поселке Бага, где находится отель «Бардез», доктор тоже говорит по-английски. Нэнси пришла туда на следующий день, но, как известно, ее выставили за дверь. К этому времени нога уже стала нарывать.Когда Нэнси вылезла из ванны после очередного мытья в номере отеля, она плохо помнила, два или три дня прошло со времени убийства. Однако женщина ошиблась, сказав доктору Дарувалле, что поедет на пароме в Бомбей. Это была явная глупость, которая ее тревожила так, что когда доктор и его жена помогли женщине пройти к столу на балконе, они приняли ее молчание за беспокойство относительно небольшой хирургической операции. Но в это время Нэнси обдумывала, как выйти из положения. Она чуть поморщилась от обезболивающего укола и была спокойна, пока доктор возился с ногой.— Вы знаете, я решила не ехать в Бомбей. Лучше податься на юг. Есть автобус из Калангуты в Панджим, а потом в Маргао. Мне хочется попасть в Мисор, где изготовляют ладан. Вы знаете об этом? После я поеду в Кералу. Что вы думаете о таком плане? — спросила она доктора, желая, чтобы он получше запомнил ее ложный план действий.— Думаю, что вы настоящая путешественница и ставите перед собой грандиозные задачи, — ответил доктор.Он вытащил из ее ступни на удивление большой осколок в форме полумесяца. Дарувалла предположил, что это — стекло от бутылки «кока-колы». Как только он вытащил маленькие осколки, то ранки сразу обработал. Большую рану забинтовал, положив туда тампон, пропитанный йодом. Доктор дал пациентке антибиотик, который привез в Гоа на случай болезни детей. Дарувалла предложил Нэнси показаться врачу через несколько дней, если вокруг раны появится краснота или если подымется температура.Американка не слушала его советы, поскольку думала о том, как сможет оплатить услуги врача. Она не могла себе представить, как можно попросить доктора раскрутить пластмассовый член, да и не выглядел он достаточно сильным для этого. По-своему доктор тоже был выбит из колеи, думая о пластмассовом дилду.— Я не смогу заплатить вам много, — выдавила из себя Нэнси.— А мне и не нужно, чтобы вы платили! — ответил Дарувалла, по привычке вручая свою визитную карточку.— Но я же сказала, что не еду в Бомбей, — упрекнула его женщина, прочитав на визитке адрес.— Знаю, но если вам станет хуже, позвоните мне из того места, где вы окажетесь. И если встретите доктора, который вас не сможет понять, то порекомендуйте ему позвонить мне, — наставлял ее Фарук.— Спасибо, — поблагодарила Нэнси.— И не ходите много пешком, — добавил Дарувалла.— Я поеду на автобусе, — подчеркнула американка.Когда, прихрамывая, она пошла к двери, доктор представил ее Джону. Ситуация для знакомства с таким симпатичным молодым человеком была не из лучших. Нэнси сразу почувствовала его европейское превосходство, которое сильно ее уязвило, несмотря на то, что Джон был чрезвычайно вежлив и предложил руку, чтобы помочь ей спуститься по лестнице. Сильнее, чем боль в ноге, ее задело его полное безразличие к ней. Ни малейшего сексуального интереса.Нэнси попрощалась с доктором и разрешила Джону проводить ее вниз. Она знала, что много весит, однако парень выглядел достаточно сильным. Ей все больше хотелось оскорбить молодого человека, к тому же она понимала, что он-то может раскрутить пластмассовый член.— Если вас не очень затруднит, сделайте мне одолжение. — Нэнси показала свое «сокровище», не вынимая его до конца из рюкзака. — Головка откручивается, но сейчас мне это не по силам.Она говорила, глядя Джону прямо в глаза, пристально следя за выражением его лица, когда он обеими руками взялся за огромный пластмассовый член. Она запомнит Джона, потому что он остался величественно невозмутимым. Как только парень начал вращать головку пластмассового члена, американка его остановила.— Достаточно, — кивнула она.Нэнси не хотела, чтобы он увидел деньги. Ее разозлило самообладание Джона. Не может быть, что он такой непробиваемый. Американка решила смотреть ему в глаза до тех пор, пока парень не посмотрит в сторону.— Я жалею тебя, совсем не обязательно знать, что находится внутри этой штуковины, — сказала она мягко.Американка запомнит юношу по характерной усмешке, поскольку Джон Д стал актером задолго до того, как превратился в Инспектора Дхара. Нэнси запомнит эту усмешку, которую впоследствии узнает все население Бомбея. Она первая отвела взгляд в сторону, и это Нэнси тоже хорошо запомнит.В Калангуте американка обошла стороной автобусную остановку, решив ехать до Панджима на попутной машине, даже если для этого пришлось бы долго идти пешком или отбиваться от бандитов саперной лопаткой. Женщина надеялась, что в ее распоряжении один или два дня до того, как найдут тела убитых. Однако тут же она вспомнила о большом куске стекла, который доктор вынул у нее из ноги, показал ей и положил в пепельницу на маленький столик рядом с гамаком. Вероятно, он его выбросит. Но что если он узнает о разбитых стеклах в «могиле хиппи» (так ее станут называть) и удивится тому, что осколок из ее ноги одного с ними цвета и размера?Поздней ночью Нэнси вернулась к отелю «Бардез», однако входную дверь уже закрыли. Мальчик, спавший в холле на разложенных матах, еще разговаривал со своей собакой, вместе с ним охранявшей отель ночью. Из-за этого собака не услышала, как Нэнси карабкалась по лианам на балкон второго этажа. Действие укола давно прошло, нога болела, однако даже если бы больная криком кричала или стучала ногой по мебели, она все равно не разбудила бы Даруваллу.Вследствие того, что ленч доктора уже подробно описан, нет необходимости детально рассказывать о его обеде. Можно лишь сказать, что вместо рыбы виндалуу доктор съел свинину, а также блюдо под названием «сорпотель», состоящее из свиной печени, тушеной во фруктовом уксусе. Дыхание доктора явственно доносило запах жареной утки с индийскими финиками, аромат редкого красного вина, от которого у него утром станет болеть голова и он будет лечить боль пивом. Джулия благодарила Бога за то, что ее муж захотел спать в гамаке на балконе, где только Аравийское море, ящериц и миллионы насекомых беспокоили звуки испускаемых им газов. Кроме того, жена доктора мечтала отдохнуть от той страсти, которую в Фаруке возбудил талант Джеймса Солтера. Ее сексуальные чувства были сейчас подавлены интимными размышлениями о пластмассовом члене ушедшей хиппи. Что же касается существ из мира насекомых и ящериц, то все гекконы и москиты, буквально облепившие противомоскитную сетку, которая закрывала спящего в гамаке Фарука, восторгались звуками и запахом, от него исходящими.Перед сном Дарувалла принял ванну и обсыпал пудрой «Кутикура» все свое полное светло-коричневое тело — от головы до пальцев ног. Хорошо выбритые щеки и шею доктор освежил сильным вяжущим и ароматным дезодорантом с запахом лимона. Он даже сбрил усы, оставив лишь на подбородке маленький мохнатый клочок, лишний на его коже, мягкой, как у ребенка. Дарувалла благоухал свежестью и чистотой, и Нэнси подумала, что лишь противомоскитная сетка мешает гекконам и москитам его с жадностью съесть.Доктор погрузился в глубокий сон, как в небытие. Ему казалось, будто после смерти его похоронили где-то в Китае, а ревностные обожатели выкапывают тело, чтобы доказать версию о его святости. Дарувалла хотел, чтобы тело его оставили в покое, поскольку он чувствовал, что покоится с миром. На самом деле доктор почти бесчувственно замер в гамаке по причине переедания и злоупотребления спиртными напитками. Поэтому и привиделся ему сон о гробокопателях как свидетельство непрощенных грехов. Доктор во сне просил преступников оставить его тело в покое, даже если оно и является чудом.В это время Нэнси обнаружила то, что искала — осколок стекла в форме полумесяца. Он лежал в пепельнице и на нем запеклось немного крови.— Оставьте меня в Китае! — закричал во сне Дарувалла, когда американка взяла осколок.Доктор дернулся и Нэнси заметила, как одна красивая светло-коричневая нога вылезла из гамака и противомоскитной сетки наружу. От движения спящего человека ящерицы бросились в разные стороны, москиты загудели сильнее.Американка замерла и стояла без движения, пока не убедилась, что Дарувалла крепко спит. Она не хотела будить своего благодетеля, но и не могла покинуть его в таком положении, когда нога человека, оказавшего ей огромную услугу, могла стать легкой добычей кровососущих насекомых. Нэнси уже начала примериваться, как бы вернуть ногу внутрь сетки, однако проснувшееся чувство самосохранения убедило ее не рисковать.Так же по лианам женщина спустилась с балкона на землю. Обеими руками она держалась за ветви, кусок стекла осторожно прихватила зубами, боясь порезать язык или губы. Прихрамывая, она зашагала по неосвещенной дороге в Калангуту и лишь спустя некоторое время бросила стекло в заросли пальм, где оно беззвучно исчезло. Никто не увидел этот кусочек стекла, он пропал столь же бесследно, как и былая невинность Нэнси.Американке повезло уйти из отеля вовремя. Она так и не узнала, что гермафродит жил в «Бардезе», а Рахул не узнал, что Нэнси лечилась у доктора Даруваллы. Для американки все завершилось очень успешно, поскольку ночью она не встретила Рахула, который тоже по лианам забрался на балкон. Нэнси уже исчезла, но нога Даруваллы все еще выглядывала из-под противомоскитной сетки, подвергаясь укусам хищных насекомых.Гермафродит сам залез наверх как хищник. Выпытав у доверчивых дочерей доктора сведения о том, что Джон Д обычно спит в гамаке, он устремился на второй этаж, чтобы «успокоить» прекрасного юношу. Сексуально озабоченных людей могла бы заинтересовать эта тема — его попытка полового контакта с красивым парнем, однако Джон ее избежал, поскольку в эту сумбурную ночь в гамаке спал доктор.Рахула сбила с толку темнота и собственное неуемное желание. Его ничто не насторожило. Спящее под противомоскитной сеткой тело источало аромат, который ему нравился. А цвет кожи? Может быть, виной всему был лунный свет, он сыграл с ним злую шутку, изменив цвет кожи, создав впечатление, будто Джон отрастил крошечную бородку. Что же касается ног, то они выглядели маленькими и безволосыми, как у молодой девушки. Рахул нашел, что верхняя часть ступни очень мягкая и мясистая, и представил, что низ ее имеет невинный розовый цвет, контрастирующий с загорелым коленом.Дарувалле снилось, что он — Франциск Ксавьер, которого выкопали из могилы и против его желания привезли в храм Бом Иисус в Гоа. Если сказать более точно, то ему снилось, будто он — сказочно сохранившееся тело Франциска Ксавьера, с которым против его воли хотят что-то сделать. Несмотря на весь ужас положения, Фарук не мог закричать, его сильно отяжелили съеденная пища и обилие вина и он был вынужден страдать молча. Доктор не произносил ни слова, хотя осознавал, что сумасшедший паломник вот-вот откусит его палец: Фарук хорошо знал историю о Ксавьере.Рахул провел языком по ароматной коже на ступне доктора, отдающей пудрой «Кутикура» и шафраном. Нога оказалась единственной частью тела, не защищенной сеткой, и Рахул мог продемонстрировать свое необоримое влечение к прекрасному Джону Д только тем, что взял большой палец этой ноги в свой теплый рот. После чего гермафродит стал сосать палец с такой силой, что Дарувалла застонал. Вначале Рахул сопротивлялся желанию укусить, однако не устоял и медленно погрузил зубы в палец. Затем еще раз поборол импульсивное желание укусить сильнее и ослабил хватку, но после этого укусил с еще большей силой. Для гермафродита это была настоящая пытка — удерживать себя от дальнейших действий по проглатыванию объекта любви целиком или по частям. Когда наконец он отпустил ногу доктора, оба они тяжело дышали. Во сне Дарувалле показалось, что сумасшедшая женщина уже откусила священный палец и сейчас произойдет трагическая утрата части погребенного в могилу священного тела.Пока Рахул раздевался, доктор отдернул внутрь ногу от наполненного ужасами внешнего мира. В гамаке он плотно завернулся в простыню, видя во сне, что приближающиеся посланцы Ватикана намерены послать его руку в Рим. В тот момент, когда Фарук изо всех сил пытался закричать, Рахул хотел забраться внутрь противомоскитной сетки.Будет лучше всего, подумал гермафродит, если Джон проснется и обнаружит свое лицо между грудями, поскольку именно они считались наиболее красивой частью тела Рахула. Предполагая, что молодой красавец уже возбудился от странного сосания и покусывания пальца ноги, гермафродит возлагал определенные надежды на свои более смелые действия. Его очень раздражали затянувшиеся поиски входа в свисавшую противомоскитную сетку. Именно в этот момент Фарук наконец нашел силы, чтобы сообщить о своем страхе.— Я не хочу быть святым! Мне нужна эта рука, потому что она очень хорошая! — прокричал доктор.Рахул узнал голос Даруваллы.В холле несколько раз пролаяла собака мальчика, и хозяин опять стал ее уговаривать. Рахул ненавидел доктора столь же сильно, как любил Джона. Гермафродита затошнило при мысли, что он ласкал ногу доктора, целовал, сосал и кусал его большой палец. Торопливо одеваясь, Рахул ощущал полное смятение чувств. На его языке оставалась горечь от пудры «Кутикура» и, спускаясь по лианам вниз, он плюнул, отчего собака зашлась лаем. На этот раз мальчик открыл дверь и стал озабоченно вглядываться в туман на пляже.— Людоеды! Католические маньяки! — заорал доктор Дарувалла на балконе.Даже для неопытного индийского мальчика это было слишком. Какое сочетание! Собака снова залаяла у входа, поскольку, как и мальчик, удивилась внезапному появлению Рахула.— Не закрывай дверь! — сказал гермафродит. Мальчик впустил его внутрь и вручил ключи от комнаты. На Рахуле была свободная юбка, которая легко надевалась и легко снималась, а также ярко-желтая блузка, позволявшая мальчику сосредоточить внимание на хорошей форме грудей. В другое время Рахул взял бы его лицо обеими руками и прижал к ним, а затем поиграл бы с его маленьким пенисом. Он мог бы даже поцеловать паренька, засунув язык ему в рот настолько глубоко, что мальчик едва бы не задохнулся. Но сейчас гермафродит не стал этого делать, поскольку был расстроен.Рахул поднялся по лестнице в свой номер и долго чистил зубы, чтобы пропал всякий вкус пудры «Кутикура». Затем, раздевшись, он улегся на кровать и стал смотреть на себя в зеркало. Желания заняться онанизмом не возникло. Гермафродит немного порисовал, но и это не помогало. Рахул ненавидел доктора, оказавшегося в гамаке Джона. От сильных переживаний, он не возбуждался. В соседней комнате посапывала тетушка Промила.Внизу в холле мальчик пытался успокоить собаку. Странно, что животное так возбудилось, обычно на женщин собака не реагировала. Только при виде мужчины у пса вставала шерсть дыбом и он настороженно обнюхивал все места, где проходил мужчина. Мальчик изумился: животное реагировало на Рахула именно таким образом. Кроме того, пареньку следовало охладить свое воображение от вида красивых грудей Рахула. Он тоже возбудился, маленький его пенис встал торчком. Однако мальчик хорошо представлял, что холл отеля «Бардез» — не место для удовлетворения сексуальных фантазий, поэтому он улегся на мат, убедил собаку лечь рядом и стал разговаривать с ней, как делал до этого.На рассвете по дороге на Панджим Нэнси еще повезло — заметив хромоту, ее пожалел мотоциклист. Мотор его «Езди» был слабеньким, однако для двоих вполне хватало и мощности 250 кубических сантиметров. На руле японского мотоцикла стоял обтекатель из красного пластика, а на фаре была нарисована черная точка. Устройство на заднем колесе слева предотвращало попадание юбки в цепь мотоцикла, однако Нэнси носила джинсы. Она чуть не продавила сидение за юнцом-водителем и обхватила руками талию парня, хотя знала, что большая скорость ей не грозит.Мотоцикл «Езди» оборудовался противоударными металлическими реями, которые выпячивались вперед наподобие оглобель. У хирургов подобное устройство получило название «металлическая пластина для разрушения берцовой кости». Такую известность они приобрели благодаря тому, что ломали мотоциклистам берцовые кости, хотя предназначались для предотвращения аварийной деформации и возгорания бака с горючим при ударе.Молодой водитель, который вначале не мог приспособиться к управлению в новых условиях, поскольку от веса Нэнси его сильно заносило на поворотах, снизил скорость.— Не может ли эта штука ехать побыстрее? — спросила женщина.Парень почти не понял вопроса, однако его взволновал голос американки, зазвучавший у него над ухом. Вероятно, он посадил женщину на мотоцикл не оттого, что она хромала. Не в последнюю очередь его остановили обтягивающие бедра джинсы, светлые волосы и колыхание грудей, которые сейчас терлись о его спину.— Вот так лучше, — сказала американка, когда водитель осмелился прибавить скорость.Набегавший поток воздуха сдувал капельки тумана, оседавшие на красном обтекателе и на металлических трубках. Мотоцикл нес ее ближе к парому и к цели — городу Бомбею.Она окунулась в грех с головой и обнаружила, что он ужасен. Нэнси стала похожа на грешницу, пытающуюся найти путь к труднодостижимому спасению. Ее добропорядочность могла быть возвращена лишь непорочным и неподкупным полицейским. Инспектора Патела американка представила как воплощение прямо противоположных качеств, конфликтующих друг с другом. С одной стороны, Нэнси верила, что он добродетелен и честен. С другой стороны, она считала, что сможет склонить его к половой близости. Согласно ее логике, добродетельность и честность полицейского должны стать качествами ее собственной натуры. Такая иллюзия встречается нередко и наблюдается не только у женщин. Существует довольно устойчивое убеждение, что последствия нескольких неудачных половых связей могут быть полностью стерты из памяти за счет правильного выбора партнера. Нельзя винить Нэнси за то, что она хотела сделать это.В то время, когда американка на мотоцикле устремилась к парому и к тому, что принесет ей судьба, доктор Дарувалла очнулся от сумасшедших из-за несварения желудка ночных снов, а также от ощущения тупой боли в большом пальце правой ноги. Он раздвинул противомоскитную сетку и опустил ноги на пол. Однако стоило доктору лишь приподняться, как его буквально потряс взрыв резкой боли. На секунду доктору показалось, что он еще во власти сна и чувствует себя телом святого Франциска. В мутно-коричневом свете утренней зари, более темном, чем цвет его кожи, Дарувалла исследовал свой палец. Хотя кожа не разорвалась, однако глубокие ранки и синяки, переливавшиеся пурпурными тонами, ясно обозначали место укуса.— Джулга, меня укусил призрак! — закричал Дарувалла.— Что такое, дорогой? — подбежала к нему жена. — Ты что, сам себя укусил? — спросила она с явным неудовольствием.— Это — чудо! Признак сумасшедшей женщины, укусившей святого Франциска, приходил сюда! — закричал Фарук.— Не богохульствуй, прошу, — остановила его жена.— Я не богохульник, а глубоко верующий человек, — воскликнул доктор.Дарувалла попытался шагнуть правой ногой, однако боль в большом пальце оказалась настолько резкой, что он с криком упал на колени.— Потише, не то разбудишь детей и всех в отеле! — осуждающе сказала Джулия.— Боже милостивый! Я верю в тебя, Боже! Пожалуйста, не мучай меня больше! — шептал Фарук, погружаясь в гамак и обнимая себя обеими руками.— А что, если они придут отрезать мою руку? — спросил он жену.— Думаю, ты съел что-то несвежее. Может быть, тебе приснился пластмассовый член? — поинтересовалась Джулия, чувствуя в эту минуту отвращение к мужу.— Это тебе приснился пластмассовый член. Здесь произошло нечто, вводящее меня в лоно церкви, а ты думаешь о большом члене, — зло парировал Фарук.— Я думаю о том, что реакция у тебя очень своеобразная, — не согласилась жена.— Со мной случилось нечто таинственное, сверхъестественное, — настаивал Дарувалла.— Не понимаю, что сверхъестественного ты здесь нашел? — произнесла Джулия.— Посмотри на мой палец! — крикнул доктор.— Может, ты укусил его во сне, — предположила жена.— Джулия! Я-то думал, ты уже давно христианка, — с осуждением произнес Дарувалла.— Да, но я не кричу и не стенаю по этому поводу, — ответила женщина.Джон Д появился на балконе, не подозревая, что приключившееся с доктором «нечто» чуть было не произошло с ним самим, но с несколько другим продолжением.— Что