Не теряя надежды, мистер Лоренц напечатал объявления во всех газетах, а также послал мальчику через полисмена Мерфи ласковое письмо с чеком на значительную сумму. На третий день чек вернулся по почте обратно. Конверт был надписан красивым деловым почерком, совсем не схожим с рукой Джима, и помечен обыкновенным почтовым штемпелем, не указывавшим, из какой части города он прислан. Предположив, что мальчик вернулся к своему прежнему занятию, мистер Лоренц стал наведываться в ту часть города, где прежде работал Джим, и наводить о нем справки у чистильщиков обуви. Но никто не мог сказать, куда Джим подевался. Видя тщетность поисков, миссис Лоренц стала мало-помалу уверять себя, что неблагодарный мальчик недостоин ее попечения. К тому же она была слишком поглощена заботами о счастье собственного сына, чтобы тревожиться о судьбе мальчика, который, как ей теперь казалось, никак не мог быть сыном ее школьной подруги. — Элеонора была прелестная девушка, Чарльз, — заметила она как-то племяннику, — а мальчик совсем не похож на нее. Должно быть, он весь в отца, если только Джим и правда сын Элеоноры. — Что же из того, тетя? Характер мальчика заслуживает исключительной похвалы! А разве вы знали его отца? — О нет! Я только так сказала. Но мне кажется, что у мальчика нехороший нрав, иначе он не стал бы от нас скрываться. Впрочем, этого можно было от него ожидать! — Но ведь Реджинальд тоже убегал из дома, и вы не порицали его за это. — Реджинальд — ребенок, и это ты, Чарльз, виноват, что он тогда убежал! — воскликнула миссис Лоренц, вспыхнув от негодования. — Пожалуйста, не делай таких сравнений! — А знаете, тетя, что заставило Джима скрыться? Он видел полисмена раньше меня, а тот, в свое оправдание, открыл мальчику, что его подозревали в воровстве и потому вскрыли ящик! — О, Чарльз! Неужели полисмен сказал ему это? Но зачем же мальчик скрывается так упорно? — Мне кажется, что он слишком честен и благороден, чтобы пользоваться покровительством людей, обвинивших его в таком гнусном пороке. И потому просто избегает дальнейшего общения с нами. Этот поступок внушает мне еще больше уважения к Джиму! — О Боже! Я хотела сдержать перед ним свое обещание и теперь не могу этого сделать!.. — Мы поступили, тетя, слишком неосторожно, когда… Внезапный громкий вскрик миссис Лоренц заставил ее племянника резко обернуться: на пороге стоял Реджинальд, весь в слезах и с бледным, искаженным от гнева лицом. Миссис Лоренц бросилась к нему с распростертыми объятиями, но мальчик гневно оттолкнул ее. — Почему вы назвали Джима вором? — спросил он, дрожа от негодования. — О, мой дорогой Реджинальд! Я чувствовала, что ты когда-нибудь узнаешь об этом несчастном деле! — в смущении воскликнула миссис Лоренц и начала бессвязно рассказывать мальчику о пропаже бриллиантов. — Постойте, тетя, вы не то говорите! — остановил тетку Чарльз Лоренц. — Позвольте, я сам объясню это дело Реджинальду. — Да, дорогой мой, Чарли тебе все расскажет! — проговорила миссис Лоренц, выходя из комнаты, довольная тем, что избавилась от неприятного объяснения. — Джим Трейси — замечательно добрый и честный мальчик… — начал мистер Лоренц. — Я это без тебя знаю, Чарли, — нетерпеливо прервал его Реджинальд. — Ты скажи мне, за что мама и мадемуазель назвали его вором? — Все мы очень в нем ошиблись, Реджинальд, — успокаивающе произнес мистер Лоренц. — Мы подозревали его. На деле же оказалось, что Джим не только честный, но и очень добрый и благородный мальчик. — Но ведь мои часы нашлись, и мамины бриллианты тоже?! Только я и мадемуазель были виноваты, что они затерялись! — Но твоя мама этого не знала, а мадемуазель забыла, что положила их в другое место. И потому мы, совсем не желая обидеть Джима, заглянули в его ящик. — А он обиделся и убежал? — Да, должно быть, он очень обиделся. — Это очень гадко — открывать чужой ящик. Теперь я понимаю, почему он убежал… Как ты думаешь, Чарли, мы скоро найдем его? — Я все камни переверну, чтобы отыскать его, Реджинальд! — А я помогу тебе, Чарли. — Хорошо, Реджинальд, будем искать его вместе. — Знаешь, Чарльз, — сказала с живостью миссис Лоренц, возвращаясь из соседней комнаты, где она слышала весь разговор, — упомянув о камнях, ты навел меня на хорошую мысль: я поставлю на могилу маленького Джейми памятник и этим хоть немного заглажу свою вину перед Джимом! — Ах, мама, это будет чудесно! — воскликнул в восторге Реджинальд. — Но только надо сделать на памятнике такого же спящего мальчика, как в нашей картинной галерее. Я видел, как Джим поцеловал его, когда проходил мимо! — Благодарю тебя, дорогой мой, за эту мысль. Так и сделаем. Наверняка Джиму это понравится! Глава XXXII Про мраморного мальчика и большие камни В короткое время Реджинальд резко изменился к лучшему. Благотворное влияние нового учителя и здравые советы Чарльза постепенно превратили его в послушного, внимательного и прилежного ребенка. Не проходило дня, чтобы он по нескольку раз не вспоминал о своем друге Джиме и, разговаривая о нем со своим кузеном, не задавал один и тот же вопрос: «А много ли ты сегодня перевернул камней, Чарли?» Однако, несмотря на все старания, мистеру Лоренцу не удавалось напасть на след Джима. — Не уехал ли он в Европу, Чарли? — однажды спросил Реджинальд кузена, когда тот вернулся вечером с очередной безуспешной прогулки. — О нет, Реджинальд. Но наш город велик, и в нем легко скрыться. Не теряя надежды отыскать беглеца, двоюродные братья поехали на могилу маленького Джейми. Приближаясь к пригородному кладбищу, они не заметили, как впереди за поворотом мелькнула фигура мальчика, в котором можно было без труда узнать Джима… Чарли и Реджинальд подошли к прекрасному памятнику, который несколько дней назад был установлен на могиле. — Как красиво смотрится этот мраморный мальчик среди зелени! — заметил Реджинальд. — Смотри, Чарли, тут даже вырезано имя Джейми. Ах, как доволен будет Джим, когда увидит это!.. Это что?.. Смотри, Чарли, тут лежат розы! И совсем свежие!.. — Похоже, Джим только что был здесь. Пойдем скорее назад, Реджинальд, может быть, мы его догоним! Но, как они ни спешили, нагнать Джима не удалось. — Может быть, Реджинальд, твоя мама была сегодня на кладбище, чтобы осмотреть работу скульптора, и оставила эти цветы? — предположил Чарльз. Дома они узнали, что миссис Лоренц действительно заезжала на кладбище, но цветов не привозила. — Я совсем забыла о них, — сказала она, — хоть у нас целая оранжерея всяких растений. — Значит, их действительно оставил Джим, — заключил молодой человек. — Может быть, мы найдем лавку, где он покупал цветы… Вот и еще один камень, который нам следует перевернуть, Реджинальд! На следующее утро Чарльз Лоренц получил следующее письмо: «Мистер Лоренц! Я был на могиле Джейми и увидел там каменного спящего мальчика, которого раньше видел в вашем доме. Вероятно, его велел поставить туда мистер Реджинальд. Я очень благодарен ему за это. Я говорил мистеру Реджинальду, что, если он будет любить Джейми, я буду любить его. Я сдержу слово и думаю, что он тоже не изменит своему. Джим». — О, Чарли, Чарли! Какой это для нас громадный камень! — закричал Реджинальд, прочитав протянутое ему кузеном письмо. — Теперь мы наверняка найдем Джима! — Это письмо мало нам поможет: почтовый штемпель не указывает, из какой части города оно прислано. — Очень жаль! — погрустнел мальчик. — Но ты тоже можешь написать ему письмо и передать через полисмена Мерфи. — Я так и сделаю! Только помоги мне, Чарли, я не умею писать так складно, как Джим. Письмо Реджинальда, исправленное его кузеном, было следующего содержания: «Дорогой Джим! Я очень сожалею, что ты ушел. Мы с Чарли ищем тебя повсюду. Мой кузен говорит, что мы перевернем все камни, пока тебя не найдем. По-моему, ты самый лучший из всех мальчиков! Правда, я знаю одного только Вилли Сондерса, но он богатый и не всегда добрый. А я все время стараюсь быть добрым, хотя это иногда очень трудно. Я был на кладбище, видел твои розы на могиле Джейми и очень жалею, что мы не застали тебя там. Я тоже буду приносить туда цветы. Я все время люблю Джейми и надеюсь, что и ты меня любишь.