— Зря. Если это твое желание, значит, могла достичь высот в этой области. Сейчас не жалеет, что не пустил? — Моих родителей нет в живых. Погибли… Наступило молчание. Елена Владимировна присела рядом. — Извини дорогая. Я грустно улыбнулась в ответ. — И с кем ты живешь? Ничего, что спрашиваю? — Одна. Бабушка скончалась недавно. Теперь я вольная птица, — постаралась улыбнуться. — Извини за этот разговор. Давай сменим тему, не будем о грустном. — А можно я прогуляюсь? — Конечно. Я вышла на улицу, а Елена Владимировна проводила меня взглядом. «Бедная девочка. Похоже, рано пришлось повзрослеть». Делая каждый шаг, я убеждалась в том, что мне тут слишком хорошо! Родители такие отзывчивые, добрые, общительные. Артём…Моя броня тает с каждым словом, взглядом, разговором. Сил нет больше терпеть. Сама уже истосковалась. Может уже хватит терзать и себя, и его? Сумбур в голове… Вернувшись через полчаса, встретила улыбающуюся маму. — Ты, наверное, уже проголодалась? Артём проснулся и сказал не будет без тебя завтракать. Я улыбнулась и закатила глаза. Мама этого не увидела и хорошо. «Вот противный». — Держи, приготовила вам на двоих, — передала в руки поднос, на котором стоял чай, сыр, масло, гренки. — Такой аромат, спасибо большое! – Поблагодарила я и скорее направилась к «больному». Он встретил меня сияющей улыбкой. — Привет! Я сделала вид, что мне все равно и произнесла: — Доброе утро. — Как спалось? Поставила поднос на тумбочку. — Мне что, теперь придется каждый день сюда ездить, чтобы покормить тебя? Его улыбка стала ещё шире. — Было бы просто отлично. Я уже начал привыкать. — М-да, к хорошему быстро привыкаешь, — сказала, протягивая тарелку с гренками. – Сегодня будешь уже есть сам. В ответ он нахмурился. — Да, да, — посмотрела на него сверху вниз, уперев руки в бока. — Но... — Ничего не знаю. Он так грустно вздохнул, что я не выдержала и улыбнулась, пока он не видел. — Как твое ребро? — Уже лучше. Я наклонилась к нему и оглядела лицо. — На лице тоже лучше, опухоль спала, но шрам на брови останется. Неожиданно он обхватил моё лицо руками и украл поцелуй. Я даже не успела воспротивиться. — С добрым утром, — прошептал в губы, улыбаясь и пристально смотря. Я отпрянула от него. — Зачем ты?.. — Жуть, как соскучился, не будь жадиной, — как ни в чем не бывало произнес, откусывая гренку. — А ты как сама? — Почему спрашиваешь? — Наверное, отлично? — Почему спрашиваешь? – Подняла брови вверх. — Потому что я рядом. На этот раз я не скрывала своей улыбки. — Ешь давай. Договоришься, что я уеду. — Не могу молчать. Мне так нравится, как твоя броня тает, а моя надежда возрастает. Я высоко подняла голову. — Мечтать не вредно. Он улыбнулся вновь. — Конечно. Когда завтрак был почти окончен, в дверь постучали. Это оказался доктор. После осмотра дал рекомендации и обрадовал, сказав, что больной очень быстро идет на поправку. — Вот видишь, я ж говорю, ты моё лучшее лекарство, — произнес, улыбаясь, когда мы остались одни. В ответ я скорчила ему рожицу. Артём рассмеялся. — Так, где у тебя все?.., — неожиданно для Артёма произнесла, заходя в ванную. — Давай поднимайся, уже шевелиться понемногу пора, — стянула с него одеяло и потянула на себя. — Что ты задумала? — До ванной-то точно дойти сможешь. Пошли, побреем тебя. — Оу, хорошая идея, — он прижался ко мне, улыбаясь. Пока мы шли этот маленький отрезок до ванной комнаты, он наслаждался объятиями. Её теплом и таким сладким запахом. — Мм, какая ты у меня божественная…, — промурлыкал в ухо, буквально навалившись на меня. Аккуратно посадила его на ванную. Все принадлежности – пена и бритва, были уже готовы. Я невозмутимо встала напротив него, нанося пену на щеки. Его руки непроизвольно потянулись ко мне — Эй, — отступила и угрожающе посмотрела на него, — не двигайся. У меня опасный предмет. — А… — И молча, а то наешься пены. В его глазах стоял смех. Аккуратно принялась его брить. Он пристально на меня смотрел и смех, играющий в его глазах, постепенно менялся. Я уже знала это взгляд, опасный, возбуждающий, манящий. Его руки снова потянулись ко мне, ладонь опустилась на бедро. — Артём, — тихо проговорила. — Мм. — Перестань.