— Мэл?! Боже, что ты здесь делаешь? Мэлэки без приглашения сел на низенькую табуретку и указал на стакан Квирка: — Что это? — Виски, это называется виски. Готовится на спиртовых заводах из отборного зерна, вызывает опьянение. Мэл жестом подозвал Дэйви, который со скорбным видом склонился над столиком и проворно втянул серебристую соплю. — Мне как у него, — Мэл показал на стакан Квирка. — Виски, — добавил он таким тоном, словно просил чашу жертвенной крови. — Отличный выбор, шеф, — кивнул Дэйви и побрел прочь. Мэл оглядывал паб, неубедительно изображая заинтересованность. Чувствовалось, что ему неловко. Вообще-то ему всегда было неловко, но в последнее время это проявлялось особенно ярко. Дэйви принес виски, но пока Мэл искал бумажник, Квирк уже расплатился. Мэл осторожно глотнул, стараясь не морщиться, и вдруг увидел на столе «Ивнинг мейл». — Есть что-нибудь интересное? — спросил он. — В чем дело, Мэл? — засмеялся Квирк. — Что тебе нужно? Мэл сложил руки на коленях, словно великовозрастный школьник перед строгим учителем. Далеко не в первый раз Квирк подивился, как этот человек стал одним из самых успешных акушеров страны. Неужели секрет во влиятельном отце? — Надеюсь, ты ни с кем не говорил о той девушке… — Мэл явно решил взять быка за рога. — Ну, о Кристин Фоллс? — А что? — переспросил Квирк, ничуть не удивленный таким вопросом. Мэл теребил брюки на коленях и не сводил глаз с лежащей на столике газеты, только вряд ли ее видел. Вечернее солнце отыскало щелку в затонированных фасадных окнах паба «Макгонагл», и на ковре, неподалеку от Мэла и Квирка, подрагивал яркий ромбик света. — Она у нас работала, — чуть ли не шепотом проговорил Мэл, коснувшись дужки очков. — У вас с Сарой? — Да, какое-то время. Убиралась, помогала Мэгги и так далее, — Мэл сделал еще один осторожный глоток и аккуратно поставил стакан на круглую пробковую подставку. — Если об этом начнут болтать… — Об этом? — Ну, о ее смерти и так далее. Не хочу, чтобы об этом судачили, особенно в больнице. Медсестер ведь хлебом не корми, только дай посплетничать. Откинувшись на спинку диванчика, Квирк наблюдал за свояком. Расстроенный, взволнованный, Мэлэки сидел на краешке табуретки, вытянув длинную шею, словно демонстрировал ходящий ходуном кадык. — В чем проблема, Мэл? — резко спросил Квирк. — Ты заявляешься в паб, глушишь виски и просишь никому не рассказывать об умершей девушке… У тебя что, рыльце в пушку? — Какое еще рыльце? — возмутился Мэл. — Не знаю, это ты мне скажи. Она у тебя наблюдалась? Мэл пожал плечами вроде бы беспомощно, но в то же время раздраженно. — И да, и нет. Я… за ней приглядывал. Ее родители, простые крестьяне, точнее, мелкие фермеры, позвонили мне из деревни. Я послал карету «скорой помощи», но, когда они туда приехали, девушка уже умерла. — От легочной эмболии, — напомнил Квирк, а Мэл поднял голову и смерил его пристальным взглядом. — Так написано в ее досье. — Да, верно, — вздохнул Мэл, забарабанил пальцами по столу и снова принялся апатично осматривать паб. — Тебе трудно понять, ты же с трупами работаешь. Когда умирает пациент, особенно молодой, кажется, что ты потерял… не знаю… близкого человека. — Мэл снова впился в Квирка взглядом, в котором читалась мольба, но опять-таки с примесью досады: Мэлэки Гриффин не привык отвечать за свои поступки. — Я ведь не о многом прошу — только не болтать о смерти этой девушки в больнице. Квирк ответил невозмутимым взглядом — получилась эдакая игра в гляделки, и проиграл в ней Мэл. Квирк не поверил в его рассказ о смерти Кристин Фоллс и почему-то нисколько этому не удивился. С другой стороны, он напрочь забыл об этой девушке, и не заговори Мэл о ней, не вспомнил бы. В конце концов, она — лишь капля в море трупов, с которыми по долгу службы сталкивался Квирк. — Выпей еще! — посоветовал он Мэлу, но тот отказался. Ему пора, жена ждет, их пригласили в гости, нужно переодеться, да еще… Мэл осекся и уставился на свои руки с такой отчаянной безысходностью и болью, что Квирку захотелось потрепать свояка по плечу или помочь ему подняться. Однако Мэл, словно прочтя его мысли, быстро встал и ушел. Квирк задумался. Если честно, его обстоятельства смерти Кристин Фоллс совершенно не тревожили. Скорее интересовало то, почему они так сильно тревожат Мэла. В общем, из паба далеко не трезвый, но и не пьяный Квирк отправился прямо в больницу, спустился к себе в отделение и открыл шкаф, чтобы еще раз просмотреть досье Кристин Фоллс. Только оно исчезло. Регистратор Маллиган сидел, откинувшись на спинку стула, и перекусывал. Положив ноги на стол, он читал газету и курил, а кружку с горячим чаем устроил рядом на полу. Читал он «Пипл» за прошлое воскресенье, любопытную статейку об эксцентричном богаче из Бермондси — бог знает, где это — и его молодом, но ловком протеже, успевшем вытрясти деньги из какого-то старика. К статье прилагалась фотография девицы — аппетитной блондинки в микроскопическом платье, из которого едва не вываливалась пышная грудь. Чем-то она напоминала медсестру, на днях отбывшую в Америку. — ту, что неровно дышала к боссу. Едва Маллиган об этом подумал, в больницу влетел босс собственной персоной, как всегда шумный и возбужденный. Р-раз — Маллиган убрал ноги со стола, затушил сигарету и спрятал «Пипл» в ящик стола, а на счет два Квирк уже стоял на пороге и неприязненно его оглядывал. — Нужна информация о вчерашнем выезде бригады «скорой помощи», — с места в карьер начал Квирк. — Имя умершей Фоллс Кристин, вызов поступил не то из Уиклоу, не то из Уэксфорда, откуда-то из тех краев. Регистратор — теперь сама деловитость — вытащил из шкафа журнал за текущий месяц и, лизнув кончик пальца, стал листать. — Фоллс… — повторял он. — Фоллс… Пишется Ф-О-Л-Л-С, верно? Квирк по-прежнему стоял у двери и смотрел на него холодными, как у трески, глазами. — Да, — кивнул он, — а имя Кристин. Доставлена мертвой. — Простите, мистер Квирк. Ни одной Фоллс нет, девушки из провинции — тоже, — сообщил Маллиган. Квирк кивнул и уже развернулся, чтобы уйти, но регистратор окликнул его: — Подождите, вот она, Кристин Фоллс! — он ткнул в страницу журнала. — Если, конечно, вы эту ищете. Девушка местная, а не из провинции. «Скорая помощь» забрала ее без трех минут два из Стоуни-Баттер, дома номер семнадцать по Краймиа-стрит. Хозяйка там… — Маллиган вгляделся в журнал. — Некая Долорес Моран. — Он поднял глаза, весьма довольный собой — «некая Долорес Моран», так ведь принято говорить? — и с полным основанием ждал похвалы или благодарности за внимание и сообразительность. Разумеется, ждал он напрасно. Квирк взял со стола листок бумаги и карандаш, попросил повторить адрес, а, когда записал, случайно увидел на полу кружку с чаем. — Работа кипит? — язвительно спросил он. Маллиган сконфуженно пожал плечами. — В такое время дел немного… Квирк ушел, и Маллиган с шумом захлопнул дверь регистратуры. «Остряк хренов! — пробормотал он. — Интересно, кто эта Кристин Фоллс? Почему босс ей так интересуется? Может, какая-нибудь уродка, с которой он спутался? Ага, сам урод и с уродкой спутался». — Маллиган сел за стол и хотел опять взяться за газету, когда дверь снова распахнулась, и на пороге снова возник Квирк. — Куда увезли эту Кристин Фоллс? — спросил он. — Что еще?! — забывшись, рявкнул Маллиган, но секундой позже взял себя в руки и вскочил. — Простите, мистер Квирк! Что вы сказали? — Куда увезли тело умершей? — Наверное, в городской морг. — Маллиган сверился с до сих пор лежавшим на столе журналом: — Да, верно, в морг. — Пожалуйста, выясните, тело по-прежнему там или родственники забрали. Если не забрали, попросите, чтобы его вернули сюда. Глаза Маллигана стали круглыми, как плошки. — Но ведь мне… Мне запросы придется заполнять… — пролепетал он, хотя понятия не имел, о каких запросах речь: прежде покойников из морга не возвращали. Увы, Квирка это не волновало. — Займитесь этим. Возьмите бланки запросов, и я подпишу. — На пороге он обернулся: — Дел-то прибавляется, да? Впоследствии Квирк недоумевал, почему после смены он задержал Уилкинса. Вообще-то ответ был очевиден: иудея Синклера он больше ценил как специалиста, но доверял протестанту Уилкинсу. Ни единого вопроса Уилкинс не задал, лишь посмотрел на свои ногти и с наигранной неуверенностью попросил дополнительный выходной на следующей неделе. Он, мол, съездит в Лисмор к недавно овдовевшей матери. Просьба была вполне обоснованной, и Квирк, конечно, согласился, хотя они порядком отставали от графика. Высказав ее, Уилкинс сильно упал в глазах Квирка, который теперь жалел, что не обратился к Синклеру. Язвительный клоун Синклер относился к нему с определенной (но совершенно очевидной) долей презрения и об ответной услуге не попросил бы из гордости. Мол, у шефа очередной заскок, только что с него возьмешь? Кристин Фоллс раскрыла свои секреты довольно быстро. Тело привезли из морга в шесть, а прежде чем пробило семь, Уилкинс вымыл руки и ушел. «Походка у него стелящаяся, бесшумная», — подумал Квирк. В халате и зеленом клеенчатом фартуке он сидел на высоком табурете у большой раковины из нержавейки, курил и размышлял. На улице еще не стемнело, только в этом зале без окон, всегда напоминавшем ему огромную пустую цистерну, время значения не имело — хоть полдень, хоть полночь. Один из кранов безнадежно тек, а люминесцентная лампа мощного светильника над секционным столом мигала и потрескивала. На залитом слепящим зернистым светом столе лежал труп, некогда бывший Кристин Фоллс. Грудь и живот разрезали, словно арбуз, выставив напоказ блестящие внутренности. Квирку казалось, мертвые тела ему нравятся больше, чем живые. Можно сказать, он восхищался трупами, этими мягкими, покрытыми восковой кожей, внезапно сломавшимися машинами. Искореженные, разложившиеся, Квирк считал их совершенными и прекрасными, как древние мраморные статуи. Наверное, он мало-помалу становился таким, как они, или даже одним из них. Квирк смотрел на свои руки: мягкие, пористые, податливые, они ничем не отличались от рук трупов, с которыми он работал. Неужели мертвые постепенно уподобляют его себе? Как же его завораживала их безмолвная таинственность! У каждого тела имелся секрет — причина смерти его обладателя, и работа Квирка состояла в том, чтобы этот секрет раскрыть. Признаки смерти Квирк считал не менее важными, чем признаки жизни. Квирк стряхнул сигарету, и струйка пепла с шипением сползла в раковину. Вскрытие лишь подтвердило то, о чем он и так догадался. И что теперь делать с этой догадкой? Да и вообще откуда уверенность, что ему нужно вмешиваться? Глава 4 Краймиа-стрит ничем не отличалась от других улиц района — два ряда строений с маленькими окнами, завешанными белым тюлем, и узкими парадными дверями. В таких живут ремесленники. Сгущались сумерки, Квирк шел по улице и беззвучно отсчитывал номера домов. Небо еще радовало спокойной голубизной, лишь на горизонте скопились багряные облака. У дома номер двенадцать мужчина в матерчатой кепке и грязной застиранной безрукавке выгребал навоз из перевернутой телеги и укладывал вдоль обочины. Штанины чуть ниже колен он перевязал желтой бечевкой. «Зачем? — подумал Квирк. — Чтобы крысы по ногам не бегали? Да уж, если вдуматься, жизнь патологоанатома не так плоха». Когда Квирк поравнялся с телегой, возчик снял кепку, чтобы освежить вспотевшую голову, плюнул на дорогу и дружелюбно заметил: «Ниче седня вечерок». Ослик стоял, понурившись, и явно мечтал провалиться сквозь землю. Осел, возчик, и куча дымящегося навоза разбудили смутные, мучительно неуловимые воспоминания, воскресить которые никак не получалось. И так со всем детством — в памяти зияла дыра, точнее, вместо самых событий в ней отпечатались их последствия. К Долорес Моран пришлось стучаться дважды, в итоге дверь лишь приоткрылась, и на Квирка недружелюбно уставился черный глаз. — Мисс Моран? Долорес Моран? — Кто это спрашивает? — Моя фамилия Квирк. Я по поводу Кристин Фоллс. — Крисси? А что с ней? — Мы можем поговорить? Моран задумалась. — Подождите, — после небольшой паузы сказала она, захлопнула дверь, но минуту спустя вышла с сумочкой. Моран куталась в лисью накидку, на которой были и треугольная голова несчастного зверька, и черные лапки. Цветастое платье явно предназначалось женщине помоложе, равно как и белые туфли на массивном каблуке. Квирк уловил аромат духов и тяжелый, застоявшийся запах табачного дыма. Болосы Моран красила в золотисто-каштановый и фактически нарисовала себе новый рот, кроваво-красные Губки бантиком. Ее черные глаза пугающе напоминали лисьи — такие же маленькие и блестящие. — Ну, Квирк, пошли. Хочешь поговорить со мной — угости выпивкой. Долорес привела его в паб «У Морана» — «Не родственники», — сухо пояснила она — полуразва-лившуюся, тесную, темную забегаловку с опилками на полу. Несмотря на тепло, в камине тлели торфяные брикеты, сложенные пирамидой, и от тяжелого запаха у Квирка заслезились глаза. Несколько посетителей — только мужчины — сидели за столиками исключительно поодиночке, сгорбившись над стаканами. Увидев Квирка со спутницей, некоторые проявили слабое подобие интереса. Лысый толстяк бармен кивнул Долли Моран и посмотрел на Квирка, оценивая его хорошо скроенный костюм и дорогую обувь. В пабе «У Морана» доктор больницы Святого Семейства, даже скромный патологоанатом, был белой вороной. Долли Моран попросила джин с содовой. Они выбрали угловой столик. Низенькие трехногие табуретки казались такими хлипкими, что Квирк с сомнением покачал головой — его вес не выдерживала и мебель попрочнее. Долли Моран положила накидку на стол — дохлая лиса тут же свернулась кольцом. Едва Квирк поднес зажигалку к сигарете Долли, она коснулась его руки и смерила пристальным слегка удивленным взглядом.