Осколок стекла впился в руку дяди Питера, и рукав рубашки быстро пропитался кровью. Он жестом попросил ребят не приближаться, но они всё равно подбежали к нему. – Дедушка! – пронзительно вскрикнула Джелли. – Ты в порядке? Что нам делать? Дядя Питер коснулся осколка и скривился. – Я не смогу достать эту штуку, пока мы не найдём, чем перевязать рану. Через дыру в двери Хеди увидела разбитое тёмно-зелёное стекло и тяжёлую цепь, на которой висели остатки люстры Альберта Никто. Стекло вдруг озарилось синим светом – и через несколько мгновений полоски света слетели со стекла и повисли в воздухе. Собравшись в облачко, огоньки потухли, оставив за собой лишь последнюю вспышку. И, конечно же, именно в этот момент в коридоре возник дедушка Джон – его появление внизу заглушило взрывом. – Какого дьявола вы тут натворили? – Ты уже вернулся, – слабым голосом проговорила Хеди. – Похоже, слишком поздно. Дедушка Джон окинул их ледяным взглядом и медленно направился к ним. От ярости он так сильно сжал губы, что ото рта осталась лишь тонкая полоска. – Я знал, что что-то произошло, – продолжил он. – О, если бы я только успел приехать быстрее – может быть, тогда в моём доме не было бы всех этих разрушений. – Можешь наорать на нас, когда мы спустимся? – спросил дядя Питер и поёжился от боли в раненой руке. – Я не хочу драться с тем, что живёт у тебя наверху. Дедушка Джон указал на лестницу: – Он не спустится с чердака. – Откуда ты знаешь? – спросила Хеди. – А ты как думаешь? Он принадлежит мне. – Но что, если твои вещи тебя больше не слушаются? Дедушка Джон свирепо взглянул на Хеди. – Все на кухню. Спенсер добрался туда быстрее всех и сел возле коробки с птенцами вралехвоста, взяв одного из них на руки. Джелли помогла дяде Питеру присесть, но Хеди так и не решила, сесть ей или остаться стоять, так что прижалась к дверному косяку. Лишь когда дедушка Джон вошёл, держа в руках бинты, бутылку с обеззараживающим средством и вату, он заметил, что в комнате кого-то не хватает. – Где миссис Вилемс? Хеди и Спенсер переглянулись. Что бы они ни сказали, это вызовет лишь новые вопросы, и у Хеди просто не было сил выдумывать правдоподобные отговорки. Наконец она проговорила: – В саду. – Что она там делает, когда у меня полдома взорвалось? – Она превратилась в камень. Дедушка Джон застыл. – Зеркало Медузы? – Что-что? – удивилась Хеди. Дедушка Джон опустил глаза; он упомянул вещь, о которой они не должны были знать. – Как она превратилась в камень? – Она статуя, которая превращается в женщину, – сказала Хеди, внимательно разглядывая пуговицу на рубашке дедушки Джона, чтобы не смотреть ему в глаза. – На чердаке, когда доспехи напали на нас, она закрыла нас собой. И начала превращаться в камень, когда меч ударил её. Она попросила отвести её на каменную скамейку на «кладбище статуй». Там она живёт, когда превращается обратно в статую. Дедушка Джон потёр лоб, пытаясь понять слова Хеди, потом решил попробовать другой подход. – А ты почему здесь? – требовательно спросил он у дяди Питера. – Мы испугались, – вмешалась Хеди. – Испугались, потому что доспехи на нас напали, а миссис Ви сказала нам уходить. – Конечно, он напал, я его для этого и сделал, – раздражённо ответил дедушка Джон. – Именно этим и занимается сэр Роланд – охраняет… чердак. «Сэр Роланд?» – молча переглянулись ребята. – Охраняет твой «Калейдос»? – Дядя Питер так и не поднял глаз. Дедушка резко вдохнул. – Охраняет всё, что нужно держать в безопасности, – тихо сказал он, – и всё, что нужно держать подальше от людей. Хеди, зачем вы туда полезли? Почему никто в этом проклятом доме не делает того, что я прошу? Посеревший дядя Питер приподнял раненую руку. – Можешь сначала вот с этим разобраться, пока я не залил тебе кровью всю кухню? Потом ругай нас сколько хочешь. Дедушка Джон безмолвно обработал рану и перевязал. Обратиться к врачу дядя Питер отказался. – Мне надо просто полежать. Они отвели его в гостиную и уложили на диван. Накрывшись пальто, дядя Питер закрыл глаза и устало поблагодарил всех, сказав, что, если ему что-то понадобится, он позовёт. Прежде чем они успели выйти из комнаты, по маленьким лампочкам рождественской гирлянды пробежал синий огонёк. Ни дедушка Джон, ни Джелли его не заметили, но Спенсер вздрогнул и, как и Хеди, обвёл глазами комнату в поисках Альберта Никто. Но ничего не увидел. – Может быть, это просто какой-нибудь шальной огонёк, – с надеждой шепнула Хеди. Спенсера, похоже, это не убедило; он выбежал из комнаты первым. Она оставила дверь приоткрытой и, бросив полный раскаяния взгляд на бедного дядю Питера, на цыпочках пошла за остальными. Глава 21. Хитрости Ребята неловко расселись за столом, и дедушка Джон поставил чайник. Он настолько закипал от гнева, что, наверное, сам мог бы разогреть этот чайник за несколько секунд. Когда он поставил свою чашку на блюдце, Хеди заметила, что его руки подрагивают, и приготовилась к новому взрыву – ещё хуже того, что случился наверху. – Похоже, в этот раз вы превзошли сами себя, – наконец сказал он. – С чего вы решили, что просьба «Ничего не трогайте» значит «Пробирайтесь на чердак, тревожьте стражников и взрывайте бог знает что, чтобы уничтожить мой дом»? Он хмуро посмотрел на них с противоположной стороны стола. – Зря я вообще согласился взять вас к себе. Ладно, давайте теперь начистоту. Что здесь творится? Хеди долго думала, не зная, что и ответить. Ещё час назад она сказала бы что угодно, лишь бы убежать из дома. Но что, если их никогда больше не пустят сюда и они никогда не найдут бабушку Роуз? Кто ещё её спасёт? Похоже, заставить дедушку Джона что-то предпринять можно лишь одним способом: сказать правду. – Это ты устроил исчезновение бабушки Роуз, – тихо произнесла она. Дедушка Джон удивлённо взглянул на неё. – Знаю. Я это знаю лучше, чем кто-либо ещё. – Но ты вытащил из ящика один кубик, и из-за этого он перестал работать. Хеди сглотнула, её сердце колотилось. Дедушка ещё сильнее сморщил лоб. Теперь дороги назад уже нет. – Нам показали, что произошло. – Кто показал? Хеди переглянулась со Спенсером, тот ободряюще кивнул. – Никто. Альберт Никто. – Он давно умер, – пренебрежительно сказал дедушка Джон, но потом вдруг повернул голову и задумался. И, похоже, всё понял. – Никто был заключён в… – он произнёс какое-то гортанное, совершенно непонятное слово, примерно звучавшее как трю-джюк-лин-кот, – в той самой комнате наверху, которая взорвалась. Вы там были. Это вы сделали! К Спенсеру наконец вернулся дар речи: – Этого мы не делали! – Но вы там были? Молчание Хеди и Спенсера оказалось достаточно красноречивым ответом. – Почему? После всего, что я вам сказал?