– Я не Исаева! – почти взрываюсь. – Я Одинцова. – Гордо вскинула подбородок. – Ты моя, Лида. Я так решил, хватит сопротивляться! Знаю, что любишь, но боишься вновь отдаться чувствам. Как насчет рискнуть? Хватает меня, рывком дёргает на себя, жёстко вжимая в крепкую грудь. Пальцы сдавливают подбородок, обжигая. – Зря мне не веришь. Пройдет время, будешь жалеть. Смотрю в темные демонические омуты его глаз, проваливаюсь в них, словно в бездну, пропадая без вести, когда он жёстко, до новой порции мурашек, шепчет. – Я верну тебе свою фамилию! Ты станешь моей! Даже, если на это уйдет целая жизнь, я не сдамся. – Прекрати! Колотит. А внутри вообще хаос полнейший! Разрывает меня между «хочу» и «так правильно». Две стороны сражаются между собой, и ни одна из них не может победить. Меня бесчеловечно убивают два вопроса, два пути и два варианта выбора. Дать второй шанс? Или изменщики не исправимы? Я обязана выбрать один из них. Так продолжаться больше не может. – Разве сложно дать шанс человеку, который признал вину? Я не маньяк, не насильник, не убийца. Я заслужил второй шанс, тем более, у нас общий ребенок. – У вас с Инессой тоже общий ребёнок…. – Бл…! Удар. Игнат разозлился и кулаком ударил стену рядом с моей головой. Вздрогнула. – Задеваешь меня, намеренно? Думаешь, у меня не болит вот здесь, после того, что я натворил в угаре, ничего не соображая! Руку мою за запястье ловит и к сердцу своему прижимает. Намертво сжимая там. Я слышу удар… Всё быстрей и быстрей. Его чудовищное сердце набирает ритм, разгоняясь до невероятной скорости, когда я нахожусь рядом. Больше всего, когда его касаюсь. – Ты меня разрушаешь, Лида… Или я с тобой, или сдохну без тебя. С этими словами он руку мою убирает и замолкает. Охранник возвращает Игнату сына. В одной руке переноска со спящим Кирюшей, в другой – моя властно стиснутая ладонь. Мы молча идём по этажу в сторону галереи бутиков с аксессуарами и одеждой. * * * – Ну, что скажешь? Останавливаемся напротив одного, самого крупного и завлекательного бутика из всех, что есть на этаже. Смотрю на дизайнерскую вывеску, ярко сияющую сверху над входом, на название магазина, удивлённо хлопаю ресницами. Быть такого не может! – Нравится? – в тоне голоса бывшего играют задорные нотки. – Самое популярное место среди столичных модниц, народу хоть отбавляй, поток клиентов такой как в метро в час пик. – Как так? П-почему? – застываю в оцепенении. – Твоё имя счастливое. Как корабль назовёшь, так и поплывёт. Мне нужно еще несколько минут, чтобы прийти в себя и найти в этом всём логику. Почему? Почему «Лида», а не «Инесса»? Игнат назвал бутик одежды моим именем… Только надпись на вывеске выгравирована английскими буквами. Выглядит модно и привлекательно. Такого я точно от него не ожидала, впечатляет! Но… Моя гордость дёрнула несколько струн моей души, заставляя опомниться. Я не брошусь к нему на шею и не буду целовать в обе щеки, вереща от радости, как какая-то продажная девка, у которой шмотки – главная цель в жизни. Быстро и за пять минут я не собираюсь сдаваться. Пусть хоть звезду с неба достанет, я должна быть хладнокровной. Должна убить и победить всякие чувства к Игнату. Я продолжаю неосознанно испытывать качели… То тянусь к нему и таю, сгорая от отчаяния всё вернуть, когда он меня к себе прижимает и трогательные фразы на ушко нашёптывает. То злюсь и раздражаюсь, когда он показывает свой сложный характер, власть над всеми, пробуждает воспоминания о разводе и предательстве. Честно, даже не знаю, что в итоге победит. Я держусь, как могу. – Выбирай, что хочешь, – важно обводит рукой масштабы бутика, сияющего так, словно главный зал Лувра. – В любом количестве. Начинаю закипать не хуже чайника. Неужели думает, сейчас мне тряпок насует, я тотчас же растаю и руки великому господину за щедрость целовать стану? – Не буду! – резко и колко. Лицо Исаева омрачневает, недовольством наливается. Точёные скулы напрягаются, на лбу выступают грозные складки. Он адресует мне холодный, насмешливый смешок. – Я назвал самый прибыльный и популярный магазин твоим именем, ты не впечатлена? Впечатлена, но… Пусть не сравнивает меня с его гламурными девицами! Я другая. – В чем дело, Игнат? – скрещивают руки на груди. – Говорил, что знаешь меня хорошо, на деле – ложь. Для меня дорогущие шмотки и безделушки не главное. Сейчас Игнат буравит меня таким ошалевшим взглядом, будто я надавала ему по лицу пощёчин. – Я старался… – выдыхает, очевидно пересиливая самого себя. Делает шаг. – Всё для тебя. Это всё, что я умею. А как мне ещё тебя завоевать? – Не знаю… – отвожу взгляд в сторону, выдыхая. – У меня нет ответа на этот вопрос. – Я не намерен сдаваться, зато ты хорошо знаешь меня! – рыкнул. – Всё равно найду лазейку к твоему сердцу, которое ты оградила от меня толстой броней. – Мне всё равно. Боюсь, что между нами давно сгорели все мосты… Его настойчивость опять заставляет сердце в груди трепыхаться и гореть. Жалость давит, давит, давит. Терзает, толкает к тому, чтобы сжалиться и простить гавнюка! Я продолжаю держать над чувствами контроль. Закаляю свою гордость, свою силу воли. – Идём, – за руку опять мягко, в тоже время настойчиво. – Нет, – сопротивляюсь, но опять этот диссонанс грудь на ошмётки. – Брось, хотя бы просто посмотришь. Этот магазин я открыл в честь тебя, чтобы загладить вину. И он тянет меня внутрь этой роскоши, где ты начинаешь себя чувствовать какой-то королевой. Консультантки как в армии, увидев нас, вытягиваются по струнке и натягивают на миловидные личики улыбки до ушей, увидев Исаева, а с ним и меня. – Игнат Игоревич! Добро пожаловать! Чем обязаны? – Покажите самые лучшие, самые последние коллекции для Лидии. – Конечно! Там вчера такую красоту привезли, вы бы только видели! А что интересует? Классика, современный стиль, нестандартный… – Всё. Чтобы дорого и красиво. – Сделаем в лучшем виде! Они набрасываются на меня дружной кучкой, со всех сторон, утягивая в примерочную. До последнего отбиваюсь, сопротивляюсь, отказываюсь, но девчонки такие настойчивые, умеют убалтывать за пару фраз. Консультантки проводят мне персональную экскурсию по бутику, демонстрируя самые невероятные луки и модели. Во рту пересыхает от впечатлений, по венам бегут лёгкие волны адреналина, азарта! Игнат, тем временем, расположившись на гостевом диванчике, присматривает за Кирюшей. Останавливаюсь на секундочку, прячась за манекеном, вижу редкую, цепляющую картинку – отец и сын. Один на один. Игнат смотрит на спящего Кирюшу таким взглядом, какой я не видела у него ещё ни разу, никогда. Он смотрит на малыша с отчаянием и раскаянием, глазами грустными, полными скорби и сожаления. Интересно, о чём думает? Корит себя? Мечтает повернуть время вспять? Больно кусаю губы и отворачиваюсь, сделав глубокий, успокоительный вдох. Уходи! Не смотри на него, не смотри!!! Будь сильной, Лида! Будь… * * *