Глава 27 – Дело срочное! – спешно тянет меня за руку к машине, второй рукой везёт коляску. – Горит, как пожар! Чуть не споткнулась о ступеньку – ну и скорость! Что его так растормошило? Какая муха укусила? Мы даже толком не поели. Хотя я не расстроилась, у меня всё равно аппетит пропал из-за переживаний и нашего напряжённо-откровенного разговора. Игнат впервые говорил со мной иначе. Его лицо, глаза, действия – были какими-то другими, непривычно мягкими. Он не привык уступать и быть мягким. Обычно, Исаев Игнат действовал жёстко и вёл себя как властный господин. А сейчас – стал другим. Не верю. Глаза и уши обманывают. Не верю, что человек, настолько сложный и холодный, способен себя изменить. – Куда мы летим? Можешь сказать? Усаживаемся в салон автомобиля, трогаемся в путь, выезжая на главную дорогу. Там водитель прибавляет газу. Если бы в машине не было ребёнка, уверена, уже бы в космос взлетели, позабыв, что у нас автомобиль, а не ракета. – Немного терпения, Лид, – иронично молвит, затем вдруг забрасывает руку за моё плечо, сгребает в охапку, властно прижав к себе. – Игнат! – ругаюсь и словесно кусаюсь. – Тшшш, – целует в макушку. Продолжает меня злить своей наглостью. В затемненном, тонированном салоне автомобиля действует слишком интимно. От ласково-собственнических прикосновений меня рвёт в жуткой дилемме. То ли меня это бесит – резкая смена настроения, его собственнический налёт в форме: «Сказал, и точка». Или… меня это возбуждает. Он же такой горячий и желанный, когда твёрдый и могущественный. Мне всегда нравились этого типа мужчины – сильные лидеры. В жизни, особенно в постели, умеют творить сумасшедшие вещи. Что же он только делает… Жмется сейчас ко мне, горячо дышит на щёки и губы. Как зверь жадно рассматривает добычу, порочно приподняв правый уголок губ. – А сейчас я завяжу тебе глаза. – О нет, хватит! – задышала часто, сбивчиво, чувствуя постыдный жар, что побежал по моим щиколоткам к бёдрам, забираясь под юбку. – Я против! У нас война, всё-таки! Бойкот! Но, вопреки моим словам, он это делает, предварительно меня обездвижив. – Игнат, пожалуйста! Не надо опять выстраивать между нами стену до небес! Игнорирует последние слова, вот и раздражение во мне проснулось! – Не кусайся, Кошечка, я всего лишь хочу сделать сюрприз… В его руке появляется шёлковый платок, который как повязка ложится на мои глаза. На короткое время я лишаюсь зрения. Мои возмущения уже никому не интересны, а если буду брыкаться активней – разбужу сыночка. – Кирилла возьмёт Корней в переноске, он будет следовать за нами. – А ты?! – фыркаю. При чем тут охранник? Часок повозился, папаша, всё устал? – А я возьму тебя. Мои мысли мимо. Двигатель глушится, двери открываются, меня отрывает от сидения и взметает куда-то вверх. Я оказываюсь прижата к роскошному телу, обхвачена сильными руками, погружена в аромат стойкого, дорого парфюма, и всё… Это почти крах моего организма. * * * – Я боюсь темноты! – капризничаю, негодуя, делая упор на слух и запахи. Шаги становятся глухими, а ещё тут ступеньки и пахнет специфически, чем-то новым. Догадываюсь, мы вошли в помещение, а потом и в лифт, судя по характерным звукам и ощущениям. – Знаю. Для этого я и здесь. – Поцелуй в шею. Чувственный, нежный. Оставляющий после себя дорожки бесподобных мурашек. Зараза… сейчас взорвусь! Вспыхну как самая гигантская новогодняя ёлка, миллиардом огней. – Чтобы тебя защитить от злых монстров. – Пожалуйста, – охаю, облизывая пылающие губы. – Просто остановись. Не обнимай меня, не целуй… – вся трясусь до ужаса. Запрещаю признаться самой себе в этом, но я обожаю, когда его руки бродят по моему телу, властно оглаживая, а губы клеймят, помечают нежную, девичью кожу. – Не могу. Во мне уже давно сгорели все тормозы. Заменить их невозможно. Проклятье! Остр на язык, Игнат ловко ответит, выкрутиться из любой ситуации. – Еще немного потерпи, Кошечка, скоро будем на месте. Кошечка. Любимое прозвище, которым имеет право называть меня только Игнат. Я от этого завожусь за миг… По звуку, дверки лифта распахиваются, снова двигаемся. Щелкает замок, наконец, меня ставят на ноги. Однако, горячие, крепкие руки Игната и не думают меня отпускать. Держат мёртво, обжигая. – Готова? – Надеюсь, ты меня не убивать привёз в логово маньяка… – Люблю, когда ты шутишь. Это хорошо! Начинаешь таять, малышка. С этими словами он сдёргивает повязку. Первая реакция – щурюсь от ослепительных красок, уже потом подвергаюсь шоку. – Где мы? – Не торопись, осмотрись здесь тщательней. – Чья это квартира? – Смелей, – мягко подталкивает ладонью в спину, – пройдись Лида, здесь много комнат. Есть ещё второй этаж с выходом на крышу с мини-домашним садом и подогреваемым бассейном. Он что, шутит? Для чего всё это, не пойму? – Ты же хотела… А я хотел тебе подарить. Робко прохаживаюсь по помещению, с первой секунды покорившему меня, не знаю, как себя вести, как реагировать. Игнат намекает, что эта двухъярусная квартира-пентхаус – моя? – Я долго искал квартиру твоей мечты, очень долго. Вскоре, мне повезло. Но пришлось многое переделывать, я переживаю… Надеюсь, тебе нравится. Заглядываю в каждую комнату, нахожу детскую – ещё один сумасшедший восторг! Игнат позаботился даже об этом, очень позаботился. Ремонт несравненный! И здесь столько всего для ребёнка. Даже не знаю, что сказать. Просто хожу с открытым ртом, речь родную позабыв, а Игнат осторожно наблюдает за каждым моим шагом, находясь за моей спиной. * * * Двухъярусная квартира почти в самом центре города, элитная многоэтажка, дорогой, стильный ремонт. Есть выход на огромную веранду с подогреваемым бассейном. Внизу три комнаты, не считая просторной кухни и прихожей, вверху тоже три. Это не квартира, а дворец высоко в небе. Вид с террасы так вообще с обложки какого-то красочного журнала о жизни богачей. Мы находимся на тридцатом этаже. О мой бог…