Моя Ксю?! Та, которую считала самой близкой подругой? И доверяла ей все свои секреты? Единственное, сейчас с ней редко видимся и встречаемся, потому что она уехала в соседний город и там вышла замуж. — Ты врешь?! — шокировано произношу, еле двигая губами. Никак не укладывается в моей голове все то, что он мне поведал. Ксюша не могла так поступить? Она же всю мою беременность была рядом со мной, и была самым близким человеком на тот момент. — Опять? Ладно. Есть ее номер? — раздражено спрашивает, сводя брови на переносице. — Д-да... то есть нет, — заикаясь отвечаю ему. — Так есть или нет? — Зачем тебе ее номер? Что собрался делать? — закидываю вопросами, испугавшись того, что он позвонит Ксюше. — Потому что ты мне не хочешь верить, а я человек принципа. Только давай так. Сейчас, если твоя подруга подтвердит мои слова, ты позволишь мне тебя поцеловать, — нагло вдавливает мое тело в себя, обвивая руками мою талию. Макс настолько близко, что его запах повсюду, кажется, что даже уже внутри меня, пропитывая каждую клетку организма. Я боюсь ему ответить. А вдруг он прав? И мне придется исполнить свое обещание? Глава 16 Спор надо выполнять — Проходите. У меня правда наряженной елочки нет, но могу это дело быстро исправить, — оправдывается Макс, приглашая нас в свое жилище. — Не стоит беспокоится, мы здесь ненадолго, — предупреждаю. Макс оборачивается, приподнимая одну бровь. Один только его взгляд говорит: ты в этом уверенна? Я игнорирую, отворачиваясь от него. Все внимание переключаю на Тимоху, помогая ему раздеться. Макс уходит вглубь своей огромной квартиры. А то, что огромная, это видно по прихожей, в которой можно играть футбол. Стены и пол в светлых тонах, напольное покрытие до безобразия сверкает и блестит, что можно увидеть в нем свое отражение. Раздевшись с Тимой, мы проходим внутрь. Гостиная еще огромнее, чем прихожая и без лишней мебели, только диван, журнальный столик и горка под плазменный телевизор. Совсем не удивляюсь, что здесь панорамные окна, почему-то так себе и представляла, когда увидела фасад многоэтажного здания. Перед тем, как зайти сюда, осторожно поговорила с Максом, взяв с него слово — с Тимой здесь на одну ночь, а завтра уже уедим к себе. — Чувствуйте себя как дома, — Макс кричит из кухни, когда мы заходим в гостиную. Тима моментально срывается с места и быстрым шагом обходит гостиную по периметру, рассматривая все с любопытством. — Вау, как здесь классно! — восхищается обстановкой и плюхается на светлый диван, проверяя его на мягкость. — Тима, осторожно, ничего не сломай, — говорю шепотом, переживая, что сын разнесет на радостях всю квартиру Макса. — Мам, а давай здесь останемся жить, а? — этот поросенок еще складывает ладони вместе и строит гримасу, как кот из известного мультфильма “Шрек”. — Нет! Мы будем жить у себя, — произношу строго, боясь сдвинуться с места и ничего здесь не испортить. — Смотри как здесь классно! — Тима, это не наш дом, — шиплю на него, чтобы унять его порыв. — Как это не ваш? Теперь это и ваш тоже, — в гостиную заходит Макс с подносом, где дымятся три кружки. Своими словами он роняет мой авторитет перед сыном ниже некуда. Если так будет потакать, то Тима точно никуда не уедет и закатит истерику. Макс ставит поднос на журнальный столик и подмигивает Тиме. Затем включает пультом телевизор, найдя детский канал. А мне хочется этот самый поднос перевернуть ему на голову, чтобы отомстить за его беспечность и потаканию сына. Увидев мой взгляд, Макс еще шире улыбается, давая понять, что не боится. — Тима, вы с мамой теперь будете здесь жить. Мы с ней скоро поженимся, так что можешь здесь все переломать, я ругаться не буду, честное слово. — Макс! — не выдерживаю и повышаю на него голос. — Осторожно, это горячий шоколад. Дождись, когда остынет немного, ладно? — игнорирует мои слова, обращаясь к сыну. — Пойдем поговорим, — хватаю его за локоть и тяну за собой на выход. — Где здесь можно поговорить, чтобы нас не было слышно? — шиплю на него сквозь зубы, чтобы сын не услышал. Макс направляет нас вглубь по коридору, подходим к двери, открывает и заталкивает меня внутрь. Я поздно соображаю, что это спальня. Здесь стоит огромная двухспальная кровать, застеленная темным пледом. Вся комната состоит из темных и светлых тонов. Мебели тут так же немного — в стиле минимализма, в котором чувствуется мужской вкус. Макс закрывает за нами дверь и надвигается в мою сторону с очень нехорошим взглядом, от которого мурашки по коже. — Стой там! — выставляю ладонь вперед и пячусь назад, пока не упираюсь в стену. Естественно, мой жест его не останавливает, подходя вплотную ко мне, нависая надо мной скалой. — Ты же хотела поговорить? — томно произносит, наклоняясь все ниже. — Вот именно, поговорить! — отталкивая и отхожу на расстояние, не позволяя приближаться. Он действует на меня совершенно в противоположную сторону. Думала такого никогда не будет, но нет, все еще тело помнит и предает. — Ты не имеешь право решать за меня и говорить всем напропалую о нашей женитьбе. С чего ты взял, что пойду за тебя замуж и вообще — жить с тобой? — обвожу пальцем помещение. — А ты имела права скрывать моего сына? — отвечает с упреком, смотря исподлобья. — Знаешь, не нужно меня стыдить в том, что посчитала своей личной ответственностью. Ты, между прочим, тоже не аленький цветочек и не ангел во плоти. Причину ищи в себе. Обманывать и скрывать у тебя получалось отлично, отчего я и исчезла из твоей жизни. Может также поступишь, исчезнешь из нашей с Тимой? — смотрю на Макса с вызовом, показывая, что настроена решительно. Между нами искрит воздух, каждый напряжен до предела и вот-вот взорвется. — Даже не мечтай! Я теперь в твоей жизни навсегда, — ничего не успеваю сообразить, как этот нахал, подлетает ко мне и хватает за плечи, с силой притягивая к себе. — Даня, ты ведь немаленькая девочка и понимаешь — от меня не избавиться. Пять лет назад не дала мне даже объясниться, фыркнула своим ротиком, махнула хвостиком и ушла. Я же дал тебе время остыть и обратно вернуть. Но через месяц узнаю, что ты выходишь замуж и беременная от другого. Тогда-то и разозлился — взял и назло женился на Диане. Хотя уже было обговорено с родителями, что этого не будет и у меня есть другая любимая девушка. Родители поняли и согласились. Но все пошло по одному месту. И я настоял на женитьбе с Дианой. Его слова приводят в шок. Я вышла замуж? Никогда такого не было и не собиралась. — Ты это все придумал, чтобы только тебе поверила? — нервно смеюсь, потому что мой мозг отчаянно сопротивляется душевным метаниям. Умом понимаю: он мог это придумать, чтобы только растеклась и согласилась, а сердце отчаянно хочет верить и отдаться в его руки. — Вот видишь, ты даже сейчас не хочешь верить, думая: я лгун. А как ты думаешь, зачем мне сейчас врать, спустя столько лет? Ты королевских кровей или наследница миллиардного состояния? М? Я молчу, ища ответ на его вопрос. Но так и не нахожу. Он мне оставил сильнейшую рану, от которой не в состоянии поверить, не только ему, но и всем мужчинам, что встречались на моем пути. Мне кажется, что всем от меня нужно было только одно — попользоваться и выкинуть. — А с чего ты взял, что пять лет назад я должна была выйти замуж? — все еще пытаюсь найти доказательства его вранья. — Твоя подруженция мне рассказала? — он так близко, что опаляет кожу лица своим дыханием. Заворожено смотрю в карие глаза, в которых начинаю тонуть. — Какая подруженция? — не понимающе спрашиваю. — Ксюша, которая с тобой училась. И, которая хотела меня соблазнить, — он еще ниже наклоняется, чуть ли не касаясь моих губ. — Что?! — искренне удивляюсь сказанному. — Да. Вот такие у тебя подружки были. Мы встретились с ней, как бы случайно на моей тренировке. Там-то она и поведала о твоей судьбе. Даже показала фото, где ты обнималась с одним хмырем, а я ей идиот поверил. После этого она стала меня окучивать и настойчиво предлагать свою персону. Моя Ксю?! Та, которую считала самой близкой подругой? И доверяла ей все свои секреты? Единственное, сейчас с ней редко видимся и встречаемся, потому что она уехала в соседний город и там вышла замуж. — Ты врешь?! — шокировано произношу, еле двигая губами. После разговора в спальне вернулись в гостиную. Каков был сюрприз, когда увидели Тиму нервно надраивающего какой-то тряпкой поверхность светлой обивки дивана, а на нем красовалось коричневое пятно. Все-таки пролил какао. Поэтому я не разрешаю ему есть в зале перед телевизором, чтобы не было таких казусов. Я больше испугалась, что он обжегся, но тут обошлось без ожогов. Нужно было видеть лицо Тимы, как только заметив нас. Он не знал, куда себя деть от стыда, что так неаккуратно поступил с мебелью. Макс успокоил его, что вызовет клининговую компанию и пятна как не бывало. Но этот случай с диваном не отвлек Макса от нашего разговора. Мне пришлось ему дать номер Ксюши. Только не знаю зачем я это сделала: узнать правду или же наконец избавиться от его опасного и тесного контактирования? Уединившись на кухне, после того как поужинали заказной едой из ресторана, Макс принимается названивать Ксюше, чтобы наконец-то развеять мои сомнения. Если все-таки окажется правдой его слова, то я не знаю, что мне делать с этой правдой. Все-таки прошло пять лет и не представляю нашу с ним совместную жизнь после всего случившегося. Я привыкла быть одной, то есть с Тимой вдвоем, и Макс никак не вписывается в наши планы. Знаю одно: он настоит над общей опекой сына. С этим положением еще могу смериться. В остальном — просто не в состоянии поддаться. — Алло, Ксения? — на том конце ему отвечают, но мне совсем не слышно и тогда Макс включает громкую связь. — Привет, Ксюша. Совсем меня не узнала? — пытается изображать веселый голос, дружелюбно спрашивая подругу. — Нет, не узнала, а кто это? — Ксюша с подозрением интересуется. — Это тебя беспокоит Максим Соболевский, помнишь еще такого? — Соболевский? Макс, ты что ли?! — она уже спрашивает с восхищением, явно удивившись такому повороту. — Я, я, — улыбается мне и играет бровями. — Рассказывай: как поживаешь? Замуж еще не вышла? Дети? — Ой, я нормально поживаю. Замуж? — она замолкает, а я замираю, ожидая ответа. Почему-то боюсь его, ведь Ксюша уже два года как замужем. — Ты знаешь, я сейчас развожусь с мужем, можно сказать без пяти минут незамужняя, — на последних словах, подруга откровенно флиртует с Максом. Изменения в интонации Ксюши отчетливо слышатся — она пытается соблазнить Макса. — Печально. Сочувствую, — притворно изображает печаль в голосе, а сам лукаво смеется, наблюдая за моей реакцией.