— Теарин, с тобой хотят переговорить, — мужчина разогнулся и шагнул было к ней. — Пошел вон. Честно — мне самой захотелось выйти, но я окончательно залипла на актера, который играл Даармархского. С моего места был виден только профиль: резкий, властный, а от взгляда, устремленного на Теарин, побежали мурашки. Особенно когда он произнес: — Подойди. Мелора шагнула к нему, расправив плечи и вздернув бровь. — Стоп! На этот раз Гроу даже из кресла не поднялся, и она повернулась к нему во всем своем великолепии. — Что не так? — Что? Например, твое выражение лица. Мелора закатила глаза. — Что не так с моим лицом, Джерман? — Если бы она смотрела на него так, как ты, он бы ее трахнул прямо в этом шатре и забыл. Слева кашлянул исполнительный продюсер. — Да нормально я на него смотрю! — Ты не смотришь, ты бросаешь ему вызов. — Теарин тоже бросила ему вызов. — Мелора сложила руки на груди. — Разве нет? — Не физиономией. Поведением. Достоинством. Ты в курсе, что такое достоинство? — Знаешь что, Джерман… Исполнительный продюсер кашлянул еще раз, а я предпочла переключиться на Даармархского. Точнее, на Рихта Паршеррда: он сидел обманчиво-расслабленный, в позе хозяина жизни, словно все происходящее его совершенно не касалось. Взгляд глубоко посаженных карих глаз (уж не знаю, линзы ему поставили, или свои такие) был цепким и жестким. Темные волосы падают на плечи, в вырезе рубашки виден грим шрама. Интересно, откуда он у Даармархского взялся? Если он сильнейший иртхан Огненных земель. Задумавшись об этом, упустила момент, когда Гроу с Мелорой перестали дракониться. — Танцующая для дракона, сцена восьмая, дубль второй. — Теарин, с тобой хотят поговорить… — Пошел вон. — Спустя несколько секунд. — Подойди. Он действительно был хорош. Нереально хорош. Не знай я, что передо мной обычный человек, легко бы приняла за иртхана. Все в его внешности, манере держаться, разговаривать, смотреть, говорило о непререкаемой власти, о том, что этот мужчина привык, чтобы ему подчинялись. Чтобы перед ним падали ниц. — Назовите свое имя, — Мелора вскинула голову. Мне же захотелось закатить глаза. Потому что вот ни капельки она в этот момент Теарин не напоминала. — Сто-оп. Гроу выскочил из кресла и направился в шатер. — Давай так. Заставь меня назвать свое имя. — Тебя? — Меня, — он сложил руки на груди. Мелора глубоко вздохнула, сверкнула глазами. Зелеными-зелеными, на цвет ее линз нельзя было не обратить внимание, он был очень ярким. Ее родные темные я помнила хорошо, они стали очень большими, когда я сказала про трусы. — Назовите свое имя, — Мелора взглянула на Гроу. Он медленно опустил палец вниз. — Назовите свое имя. — Не-а. — Ты издеваешься? — Я здесь не за этим. Мне надо, чтобы все, кто сидит там, поверили. — Он ткнул в нашу сторону, очевидно, намекая на зрителей. Мелора сложила руки на груди. — У тебя комплекс перфекциониста. — Комплекс у меня разовьется, если такое «Назовите свое имя» выйдет в прокат. Комплекс неполноценности. Даже она сделает это лучше, — палец Гроу почему-то был нацелен на меня. — Ну да, — фыркнула Мелора. — Обязательно. — Танна, иди-ка сюда. Наверное, я бы осталась на месте, если бы иртханесса в эту минуту на меня не посмотрела. Насмешливо, свысока, и взгляд ее говорил: «Иди сюда, девочка, и облажайся на глазах у всех». Наверное, я бы еще осталась на месте, если бы в эту минуту не вскочил исполнительный дерьможуй. — Джерман, мы теряем время. Может, еще уборщицу позовешь? Мне отчаянно хотелось показать мега-непристойный жест Гайеру и Мелоре. И Гроу за компанию, который снова решил макнуть меня физиономией в лужицу. Я отложила планшет с милой улыбкой и поднялась. Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее, когда я шла к шатру под десятками взглядов. Казалось, вся съемочная группа предвкушает бесплатный цирк, особенно те, кто вчера провожал меня приподнятыми бровями и перешептываниями. Не нужно было особо напрягаться, чтобы понять, о чем они говорят. Точнее, о ком. Особенно учитывая, что один такой разговор (заседая в туалетной кабинке) я все-таки услышала краем уха. Там фигурировало «родиться под крылом дракона» и «Халлоран везде пропихнет». Стоило поравняться с Драконобесподобием, его взглядом прошило навылет. — Я тебя слушаю, Танна. В этом Танна было что-то гораздо более непристойное, чем даже в издевательском «Зажигалка». Настолько непристойное, что по телу прошла огненная волна, собираясь на коже покалывающими искрами. Я прошла мимо Гроу, остановилась в паре метров от Рихта. Встретила взгляд Даармархского, чувствуя, как внутри собирается пламенный шар напряжения. Расправила плечи и выдохнула: — Назовите свое имя. На съемочной площадке повисла такая тишина, что даже пыль оседала со звуком тяжелого рока. Даармархский не пошевелился, глядя мне в глаза, а вот у меня даже волосы зашевелились от такого. Особенно когда Рихт угрожающе произнес: — Ты смеешь мне приказывать, девочка? Не знаю, как Теарин, но я чуть инфаркт не заработала. Даже не сразу вспомнила, что я на съемочной площадке, и что спина горит не потому, что Даармархский решил превратить меня в барбекю. Только когда совсем рядом раздалось: — Надеюсь, вы это снимали. Думаю, не стоит уточнять, кто это сказал. В эту минуту Рихт мне подмигнул, и я выдохнула. Повернулась и встретила взгляд Гроу из-под приподнятых бровей. Ладно бы только его, Мелора окатила меня кислотной ненавистью, от которой кто повпечатлительнее растворился бы без следа. Гайер стоял, сдвинув брови и пытаясь вколотить меня в пол собственным авторитетом, Ленард улыбался, остальные сохраняли нейтралитет. Хотя и пялились на нас с Рихтом. — Вот примерно так, — заметил Его Драконобесподобие, повернувшись к Мелоре, — я это вижу. Мелора показала ему неприличный жест. — Ты закончил? Мне продолжать? — Джерман, ты что творишь?! — прошипел Гайер. — Снимаю, Рон. Приготовились! Пока все готовились, вернулась на место и сползла на свой стул. Сердце отстукивало барабанный ритм, я чуть не выронила планшет, особенно когда Гроу совсем рядом скомандовал: — Полетели! Летали мы долго, до самого обеда, хотя обед все время сдвигался. Сцена с Даармархским постоянно буксовала — то на моменте, когда Теарин на него смотрела, когда узнала его имя, то когда он объявил, что она станет его наложницей. Мелора переигрывала, Гроу прерывал дубль за дублем, Мелора огрызалась, Гроу в долгу не оставался. Искры по площадке летели такие, что обо мне все забыли, чему я была несказанно рада. Потому что понять, что со мной творится, с какой радости меня вообще потянуло в этот шатер, я не могла. Я пришла сюда драконам хвосты дорисовывать, на испытательный срок, но это чувство — дикое, волнующее, пьянящее, когда я замерла под взглядом Рихта, объяснить не могла. У меня до сих пор кончики пальцев подрагивали, когда вспоминала об этом. Очнулась я на мысли, что куртка сползла с моих плеч, а сама я, не отрываясь, слежу за съемками. Слежу, вцепившись в планшет, под пристальным взглядом Гроу. Гм.