– Отбросьте все свои мерзкие мысли! – твердила Никербокер. – Энергометр показывает слишком мало света в ваших душах, гадкие девчонки! Вы специально решили подставить меня именно сегодня? Внезапно тихий голос подала Оливия, и я усмехнулась. Конечно, кто ж еще будет поддакивать наставницам с вечно заумным видом? – Девочки, мы должны собраться. Вспомните самые теплые моменты в нашей жизни. Прогулки по двору, горячую, ароматную выпечку, новые платья! – щебетала Оливия, а мне захотелось рассмеяться в голос. То, что для других детей сущая обыденность, для нас – теплые воспоминания. Где тот свет, который должен быть внутри меня? В моей душе лишь пустые коридоры да гуляющий по ним сквозняк. Руки обожгло ударом трости, но ни один мускул на лице не дрогнул, иначе из-под маски по щекам потекли бы струйки крови. – Ты плохо стараешься, Тень! – обдавая дыханием, зашипела Никербокер. – Сегодня мы должны выбрать Уравняющую! Ту, которая поднимется выше каждой из вас. Ту, которая будет приближена к самому Королю! Со всех сторон послышались вздохи, а мою руку тронула теплая ладошка Катарины, и я с благодарностью сжала ее пухлые пальчики. Глава 4. Уравняющая Каждая из Жертвенниц мечтала стать Уравняющей. Это особый статус, привилегии. Говорили, что таким девушкам доставалась лучшая комната, новый комплект одежды и двойные порции обедов. Но почему-то никто не говорил о том, что живут Уравняющие меньше и работа их опасней. Сто лет назад Великая Светлая разделила непроходимой Завесой Объединенный мир на две части. Стеной, которая способна пропустить сквозь себя людей, но только в одну сторону. Обитая на Темных землях, я могла бы пройти сквозь нее, так как в моей душе есть Свет, но не смогла бы вернуться обратно, ведь во мне нет Тьмы. Именно для этого и нужны Жертвенницы. Связываясь с Деасами, мы образуем две энергии, которые могут позволить беспрепятственно пройти сквозь Завесу и вернуться. А Уравняющая… Она нужна, чтобы выровнять общий энергетический поток. Каждая Жертвенница в связке должна отдавать свой свет так же, как и Деас – отдает тьму. Общий поток нестабилен, в его структуре может не хватать энергии тьмы или света, и тут уже в работу вступает Уравняющая. Вот почему связка так важна, каждый участник обязан выполнять свою партию идеально. И сегодня станет известно, кто же выполнит этот долг, кто, жертвуя своей жизненной энергией, будет выравнивать общий поток в случае чужой оплошности. Моего лица коснулись холодные руки. Я услышала тихий щелчок, и в сомкнутые веки ударил теплый свет. Наконец-то металлические оковы были сняты. – На сегодня хватит масок! Сейчас будет выбрана та, перед кем вы преклоните колени и кому будете молиться, дабы она спасла ваши никчемные шкуры, – как змея, прошипела Никербокер. Я огляделась по сторонам, замечая волнение в глазах сестер, всех, кроме Алии, она стояла поодаль и сияла, словно новенькая монета. Наставница покинула комнату, и я, устало потирая веки, опустилась на пол. Неровный камень неприятно холодил кожу сквозь тонкие штаны. Рядом расселись остальные адептки Обители, тихо перешептываясь между собой. Полуденное солнце – редкий гость в этих краях – упрямо пробивалось сквозь марево пепла, зависшего под облаками. Свет проникал в высокие стрельчатые окна, украшенные разноцветными фресками, и рисовал на стенах причудливые линии. – Уже обед близко, – промямлила Катарина, подперев рукой подбородок. – Интересно, что сегодня на ужин? Когда в Обитель прибывали Деасы, кормили нас как на убой, чтобы восстановить потраченную энергию. Единственный повод ждать их. – Тебе лишь бы пожрать. Ни в одни штаны скоро не влезешь, – буркнула Алия. Она задела болезненную тему, и Катарина тихо всхлипнула, а я смерила Алию уничижительным взглядом. – Хватит, девочки! – вступилась Оливия и тряхнула белоснежной косой. – Сегодня важнейший день, вы должны вести себя подобающе! Я фыркнула и потерла зудящий нос. Тоже мне, важнейший день в нашей жизни! Такие дни снились в кошмарах, а просыпалась я в ледяном поту. Лишь София и Кин молчали. Если мысли Ким можно было прочитать по выражению лица, то с Софией все было сложнее. Она задумчиво теребила в руках непонятно откуда взявшийся сухой цветок. Идеальные прямые волосы, собранные в два низких хвоста, переливались на свету, а бледные щеки покрывал розовый румянец. Слишком идеальная, словно высеченная из камня талантливым и влюбленным в свою работу скульптором, София всегда показывала прекрасные результаты. Молчаливая, тихая, она выдавала такие энергетические потоки света, что сама Никербокер восторженно хлопала в ладоши и гладила ее по голове. Я считала Софию одной из сильнейших Жертвенниц, и судить о том, кто же станет Уравняющей, было глупо. Это место займет София, кто бы ни хотел его занять. – Я должна стать Уравняющей! – снова прошипела Алия. – Это место мое! Я всегда доказывала свою силу! – Али, – с улыбкой пропела Оливия. – Давай не будем снова заводить этот разговор, скоро нам все станет ясно! Массивные двери отворились с протяжным скрипом, и тяжелой поступью, поднимая пыль при каждом шаге, в залу вошли шесть Деасов – наших будущих напарников. За их спинами топталась Никербокер и жестами призывала нас встать на колени. Не сговариваясь, сестры пали ниц и склонили головы, а я, как зачарованная, смотрела на того, кто стоял передо мной. Ненавистный Безликий, облаченный в черный, скрывающий каждый участок тела плащ. В глубине накинутого капюшона не разглядеть лица – вместо него в завораживающем танце клубилась Тьма. На плечах – странные серебряные пластины с высокими, стремящимися вверх шипами. И я даже задумалась, что коснись я их, то непременно располосовала бы руку в кровь. Когда Безликий появлялся в одной комнате со мной, сердце падало, захлебываясь в собственном ритме, а воздух в помещении становился густым и тяжелым. Поражающими разрядами между нами метались искры. Безликий медленно склонил голову набок, рассматривая меня. Громко сглотнула и осознавала, что уже минуту неприлично пялюсь. Я поспешила склониться, скрывая во взгляде разгорающееся пламя. Нас выстроили в ровную линию. Первая я, следом – Катарина, Кин, Оливия, Алия и замыкающая София. За спиной Безликого стояли пять Высших Деасов: четверо, облаченные в такие же черные плащи с легким слоем дорожной пыли, и тот самый парнишка с гнездом на голове, который еще утром брал мою кровь. Все высокие, с яркими, словно подсвеченными изнутри глазами, от них веяло силой. Но меня смущало одно – они слишком молоды. Я знала: внешность обманчива, бессмертные Деасы могут выглядеть на двадцать, но быть при этом тысячелетними стариками. Все чего-то ждали, и только потом я поняла почему: Безликий приглядывался, оценивал каждую из нас только ему ведомым способом, а когда заговорил, по моему телу прошла волна мурашек и волосы на затылке встали дыбом. – Эти Деасы – ваша будущая пара. Скоро мы распределим вас по уровню силы, а пока Уравняющая должна уметь подключаться к каждому из Деасов: это – главное условие нашего отбора. В случае смерти одной из Жертвенниц, Уравняющая займет ее место. – Безликий кивнул в сторону Софии, и та побледнела, как пепел. – Ты первая. Слегка пошатываясь, София вышла вперед и склонила голову. Она выглядела такой крошечной по сравнению с Деасами, которые черными скалами возвышались над ней. Никербокер защёлкнула на голове Софии металлическую маску и отошла в сторону, сжав тонкие, белые – будто кости скелета – пальцы. Мы готовились к этому дню и прекрасно знали, что должна делать каждая из нас. Танец Жертвенниц – прекрасное и ужасное зрелище. Благодаря ему мы высвобождаем свет, таящийся в недрах душ. София шагнула назад, плавно подняла худые руки, и этот жест напоминал взмах крыльев. На ее лице застыла блаженная улыбка. Танец Жертвенницы начался, и я неосознанно задержала дыхание, следя за каждым движением. Когда мы в танце, то важно все: легкое движение головы, взмах руки и ресниц, дыхание, шелест волос. София крутанулась на месте – взметнулся подол платья, с запозданием стекший по ее худым ногам. Я смотрела на нее, как на лебедя, плывущего по бескрайней глади прозрачного озера. И да, в нашем мире лебедей давно нет, но сейчас София стала им – прекрасным в своей непорочной чистоте. Снова рваный вдох, очередной шаг в сторону, горделиво вздернутый подбородок, и ладони, не касаясь тела, заскользили по воздуху от живота к груди, вытягивая за собой энергию. Из глубины души Свет единым потоком распространялся по всему телу Софии, быстрым ручейком пробегая по каждой вене, растекаясь по коже прохладной вуалью. Из моих глаз брызнули слезы, когда танец завершился, и София, облаченная в ореол света, как ночная звезда из картинок в учебниках, застыла перед Темными Деасами. У нее получилось. Она смогла явить чистый свет, и сейчас каждый из Деасов должен проверить, совместим ли он с ее спектром. Первым подошел разноглазый парень, и я удивилась: обычно глаза у Деасов были жёлтыми, а у этого парнишки один – зеленый, а другой – медово-ореховый. Деас смущенно взъерошил русые кудряшки ладонью. Он медлил, разглядывая нас поверх головы Софии, и я напряженно нахмурилась, когда он задержался на мне и весело подмигнул. – Хватит игр, Айл, у нас нет времени устраивать показательные мероприятия, – скрестив руки на груди, потребовал Безликий, и я съежилась от стали в его голосе. – Да ладно тебе, Лик. – В глазах Айла нескрываемая добродушность. – У девчонок сейчас от страха сердце остановится! Лик? Это имя Безликого? Имя монстра? По необъяснимой причине сердце защемило от страха за этого улыбчивого парня. – Не люблю ждать, – только и сказал Безликий, слишком мягко и тихо. Это могло означать лишь одно – он в бешенстве. Лицо Айла посерело, и он сосредоточенно кивнул. Я не ошиблась, он тоже боялся этого монстра, просто старался не подавать виду, скрываясь под маской притворного веселья. А дальше все как по накатанной. Каждый из Деасов останавливался напротив Софии, протягивал руку к ореолу света, смотрел на Безликого и молча возвращался на место. Только потом я поняла, что они общались без слов. Я думала, что на Софии все и закончится, что она покажет Деасам невероятно мощный поток и будет сразу же выбрана Уравняющей, однако моим жалким надеждам не суждено было сбыться. Деасы решили проверить всех, возможно, надеясь отыскать более выигрышный вариант. Уже знакомый мне Деас – болезненно худой и щуплый – постоянно вглядывался в какой-то камень, покоящийся на его ладони. Поразмыслив, я пришла к выводу, что так он сверяется с какими-то только ему ведомыми показателями. Танцы сестер прошли как в тумане, и я вздрогнула, когда услышала обращение ко мне. – Твоя очередь, Жертвенница, – прозвучал голос Безликого, и Никербокер больно ткнула мне пальцем между лопаток. – Мы должны рассмотреть всех, таковы правила. Но я никак не могла заставить себя двинуться с места, единственное, чего я хотела, – провалиться сквозь землю. – Ну же, мерзкая девчонка! Сколько тебя можно ждать? – прикрикнула Никербокер, когда я осталась стоять как вкопанная. – Не бойся, малышка, – подал голос Айл. – Все будет хорошо. И я ему поверила. Набрала в легкие как можно больше воздуха и уверенно шагнула вперед. Когда на затылке защелкнулся замок маски, а острые шипы уперлись в веки, я уже стояла ровно и спокойно. «Я просто станцую этот чертов танец». Каждое движение я знала наизусть. Музыка была не нужна, она и без инструментов звучала в моем мозгу. Год назад в Обитель пригласили музыкантов, которые играли на старинных инструментах из Объединенного мира. Больше всего мне запомнились тягучие, рвущие душу звуки скрипки, и именно эта мелодия сейчас звучала в моей голове. В танце я всегда представляла себя птицей, свободной, несущейся в небесах, рассекая своими белоснежными крыльями воздух, и летящей ввысь. Я не заметила, как начала танцевать. Вот взмахнула правой рукой, словно легким перышком, и Свет перекатился от груди к кончикам пальцев. Улыбнулась и продолжила двигаться. Каждый шаг, взмах, вдох рождали во мне всплеск белоснежной энергии. Почувствовала, как она заполняла меня до краев, подкатывая к горлу, и я с трудом могла сделать вдох. Только ритм сердца и звуки скрипки звучали в мозгу – мелодия, которую выдумала я сама. Еще один шаг назад – новое па, которое не вписывалось в стандарт нашего танца, но меня уже было не остановить. Вдох, шаг, взмах руки, плавное движение головой, и мои волосы рассыпались из хлипкой прически, спадая на спину и лицо. Еще чуть-чуть, еще немного, и Свет вырвется из груди, заполняя комнату. – Достаточно! – Услышала я приглушенный голос Безликого, доносившийся как сквозь вату. Но почему? Я ведь только начала, во мне еще столько света, который я готова показать, который сожжет вас без остатка, а я – рассыплюсь в мелкий, белоснежный пепел. – Я сказал, хватит! В его голосе звучало беспокойство? Или мне показалось?