На протяжении всего ужина Эстер ощущала на себе взгляд маркиза, исполненный недоброжелательства. Он сидел во главе стола, одетый с головы до пят в черное, и ждал случая в очередной раз поддеть ее. Она дала ему достаточно поводов презирать себя, хотя он и не знает всей правды. Ведь она вышла из дому без сопровождения. На его глазах набросилась с кулаками на его конюха и кричала на него, как настоящая мегера. И все же… он даже не спросил, не пострадала ли она. Как ей хотелось набраться храбрости и высказать ему все, что она о нем думает! Разумеется, она этого не сделает. Тетка и кузины очень хотят породниться с ним, ей придется общаться с ним как с родственником, ведь он женится на одной из ее кузин. Она не должна портить с ним отношения. Если он так плох, как ей кажется, его жене понадобится моральная поддержка, которую она охотно окажет. – Вижу, он тебе не нравится, – заметила Генриетта. – Да, совсем не нравится, – согласилась Эстер. – Тебе не нравился ни один мужчина, с которым тебя знакомили. Во время нашего сезона мне показалось, что новые знакомые откровенно приводили тебя в ужас. – Да, – согласилась Эстер. – Как и большинство их матушек. – Ах, некоторые дамы-патронессы были так жестоки, когда обсуждали твою внешность, как будто есть что-то плохое в веснушках и рыжих волосах. Очень хочу, чтобы ты нашла милого, доброго человека, который сумел бы тебя оценить. Ты ведь очень хорошенькая, когда забываешь о своей застенчивости, не краснеешь и не заикаешься всякий раз, как мужчина приглашает тебя на танец! – Знаешь, я счастлива здесь, с твоими родителями, мне вообще не хочется выходить замуж… – Но ведь ты не станешь всю неделю прятаться от нас из-за своей застенчивости? – Я не смогу спрятаться, даже если бы и хотела, – вздохнула Эстер. – Твоя матушка строго запретила мне уклоняться от бесед с гостями, а дядя Томас ее поддержал. – И они совершенно правы. Дверь открылась, и первые джентльмены вышли в гостиную. Фиби и Джулия тут же засеменили к фортепиано и принялись расставлять ноты, которые они разучивали для сегодняшнего развлечения. – Господи помилуй! Лорд Ленсборо и мистер Фаррар, – вздохнула Генриетта, поднося платок ко рту. Склонясь к Эстер, она понизила голос: – Гарри Молтон говорит, они славятся тем, что производят смятение среди дам. Их называют «Марс и Аполлон», – продолжала Генриетта. – Один серьезный брюнет, второй – веселый блондин, и оба – обладатели огромных состояний. Эстер скривила губы, переводя взгляд с одного на второго, когда те задержались в дверях, оглядывая собравшихся. Надменный пэр с черным сердцем и самодовольный золотой денди. – Ах, – вздохнула Генриетта. – Лорд Ленсборо смотрит прямо на тебя с таким странным выражением на лице… Как будто ты его чем-то оскорбила… наверное, все дело в том, как ты ему отвечала за ужином. Знаешь, тебе в самом деле не стоит говорить так резко – что на тебя нашло? – Я ничего не смогла с собой поделать, – призналась Эстер. – Он в самом деле тебе так не нравится? Лорд Ленсборо направился к свободному месту рядом с хозяйкой дома. Завязавшаяся беседа с леди Сьюзен почти не занимала его, он гадал о том, что сказала Эстер. Он видел, как она, покосившись на него, презрительно скривила губы, а ее кузина рассмеялась. Ему удалось похвалить Джулию, которая попадала в ноты, и сделать комплимент сладкому голоску Фиби; однако, говоря банальности, он с досадой думал: пока две девицы изо всех сил стараются произвести на него впечатление, мысли его заняты их рыжеволосой кузиной. Она переходила от одной группы гостей к другой, заботясь о них, пока хозяйка дома разнеженно полулежала в кресле рядом с ним. Маркиз помнил, что как джентльмен обязан извиниться за свою роль в их неудачной первой встрече. Он объяснит, что принял меры, направленные на то, чтобы возместить ей ущерб. И что от нее зависит, заключат ли они перемирие или продолжат военные действия. Когда сэр Томас пригласил гостей к карточным столам, Эстер отошла к боковому столику и принялась рыться в ящиках. Ленсборо воспользовался случаем, желая поскорее покончить с делом, и в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние. Он кашлянул, и она вздрогнула, словно испугалась, обнаружив его так близко. – Вы намерены стоять здесь весь вечер и сверлить меня взглядом или хотите что-то сказать? Голова Эстер была по-прежнему опущена: она выкладывала на стол колоды карт. – Вот лиса! – с довольным видом проговорил он. – Ничего не можете с собой поделать, да? Наверное, все из-за ваших рыжих волос. Вблизи он увидел, что среди медных прядей ее волос есть почти черные – как будто язычки пламени мерцали над горячими углями. Покраснев, она круто развернулась и посмотрела на него в упор. – Я… вы… – запинаясь, проговорила она, в досаде сжимая и разжимая кулаки. – Нам надо поговорить, – негромко заметил он. – Необходимо разрешить недоразумение, возникшее между нами. Эстер поспешно отступила, готовясь к обороне. – По-моему, нам лучше просто больше не заговаривать об этом. – Вполне с вами согласен, но считаю необходимым объяснить причину своего поведения. Она шагнула в сторону, но он преградил ей отступление. – То, как вы были одеты, то, что вы вышли на общинную дорогу без сопровождения, позволило мне думать, что вы… – Что со мной можно не считаться! – Она вспыхнула, ее глаза метали молнии. – Да, я и сама уже пришла к такому же выводу. – Она выпрямилась в полный рост. – Наверное, вы принадлежите к числу тех, которые считают, что, даже если леди из хорошей семьи идет навестить бедняков, все равно должна ехать в карете в сопровождении лакеев, чтобы хвастать своим богатством перед лицом их бедности и вынуждать их чувствовать себя в десять раз несчастнее. Навещать бедняков? Так вот чем она занималась! Значит, себя она не считает бедной. – По крайней мере, я могу сказать камердинеру, чтобы он больше никого не искал: ведь я уже узнал, кто вы такая. – Вашему камердинеру? – Да. Я приказал ему обойти окрестности и найти вас, чтобы предложить некоторую сумму в возмещение одежды, которая пострадала после того, как вы… м-м-м… упали в канаву. – Милорд, вы всегда приказываете слугам делать за вас черную работу? Думаете, за деньги можно купить что угодно… или кого угодно? – Достаточно, Эстер! – Рядом с лордом Ленсборо появился сэр Томас. – Мы все по-прежнему ждем карты. Весь ее гнев куда-то улетучился. – Извините, дядя Томас. Я… – Она вздохнула. – То есть лорд Ленсборо… – Да, я понял, что здесь происходит, – сурово ответил сэр Томас. – Иди, девочка. Твои тетки Сьюзен и Валерия ждут партии в вист. Она подхватила колоды карт и удалилась. Лорд Ленсборо невольно посмотрел на сэра Томаса с уважением: ему удалось обуздать бешеный темперамент племянницы всего несколькими решительными словами. – Милорд, надеюсь, вы не сочтете мои слова неуместными, но, по-моему, вам лучше держаться подальше от моей племянницы. – Что, простите? – Позвольте напомнить, что вы приехали сюда не ради моей племянницы, а ради моих дочерей. – Если вы думаете, что я пытался флиртовать с вашей племянницей, вы сильно заблуждаетесь. Я просто хотел убедиться в том, что она не сильно пострадала после нашей первой встречи, и пообещал компенсировать ущерб, какой понесло ее платье, когда… – Когда – что? Лорд Ленсборо поспешно объяснил: – Ваша племянница сегодня упала в сточную канаву, а я стал свидетелем этого происшествия, сэр, только и всего… – В сточную канаву? На дороге, по которой вы ехали… Боже правый, уж не с корзинкой ли она шла? По вашему лицу вижу, что да. О небо, неужели эта женщина имеет обыкновение воровать еду с кухни, желая помогать обездоленным?! Он вовсе не собирался выдавать ее, хотел лишь убедить сэра Томаса, что не флиртует с леди Эстер. Но сэр Томас вихрем пронесся по залу к племяннице и сказал ей что-то на ухо. Она сначала покраснела, а затем смертельно побледнела. А когда он выпрямился, Эстер вскочила и выбежала из комнаты, метнув на лорда Ленсборо укоризненный взгляд. Он повинен в том, что ее прогнали из салона? Должно быть, сэр Томас решил, что ее поведение трудно назвать приемлемым. Зачем он вообще представил ему свою племянницу, если не хотел, чтобы его гость с ней беседовал! Бедных родственников обычно не подпускают к важным гостям, особенно таких, которые не умеют себя вести. Но как посмел сэр Томас делать замечания ему, Джасперу Чаллинору, пятому маркизу Ленсборо? Просто верх неуважения! Теперь он нарочно будет при любой возможности отыскивать леди Эстер… хотя бы для того, чтобы извиниться! Глава 4 С рассветом лорд Ленсборо сразу же направился к конюшне. Ночь стала для него настоящей пыткой. Короткая постель, беспокойные мысли, да к тому же наверху всю ночь топали деревянные сабо… Он совершенно не выспался. К тому же у него зародилось ужасное подозрение, что он не успокоится до тех пор, пока не покинет «Пойму» и не забудет некую рыжеволосую и очень сварливую девицу, которая сводит его с ума. И в этот момент вышеупомянутая девица въехала на двор на красивой серой кобылке. Маркиз недоверчиво покачал головой, у него возникло странное чувство, будто он ее вызвал, как джинна из волшебной лампы. Он не мог не восхититься ее великолепной посадкой. Вот она наклонилась вперед и потрепала свою кобылу по шее, ее щеки раскраснелись, глаза сияют от удовольствия, словно она только что занималась любовью. Лорду Ленсборо очень не понравилось то, что ему в голову пришли такие мысли в связи с леди Эстер. Ее сегодняшний костюм сильно отличался от «нарядов», в которых он видел ее раньше. Отлично сшитая амазонка зеленого цвета подчеркивала женственные изгибы ее фигуры и очень ей шла. Когда она спешивалась, юбка зацепилась за луку седла, и он мельком заметил изящную лодыжку в сапожке. Лорд Ленсборо невольно нахмурился и велел себе смотреть только ей в лицо. Он заметил на ее шляпке для верховой езды венок из бумажных цветов и удивился столь неподобающему украшению. Маркиз вполне разделял ее радость от верховой прогулки в такое свежее, ясное утро. Он и сам любил покататься в одиночестве до того, как его захватывала лавина повседневных дел.