Я грубо схватил ее за горло, сверля разъяренным взглядом, и затащил в квартиру, громко захлопнув за нами двери. — Игнат, ты чего? — она схватилась за мою руку, в надежде ее убрать со своей шеи, только силы были не равны. У меня появилось дикое желание задушить эту тварь, и я сжал пальцы чуть сильнее. Она строила из себя невинную овечку. Делала вид, будто не понимает, что произошло, что сама своими руками натворила. — Откуда же ты такая мразь? — прошипел ей в лицо, не стесняясь в оскорблениях. Не время для вежливости. — Ч-что, Игнат, ты чего? — вдруг заикаясь испуганно спросила она. — Скажи, всегда такой была? Сукой, творящей гнилые дела из-под тешка? — Я не понимаю, о чем ты… — прохрипела она, смотря на меня испуганным взглядом. Правильно, девочка, бойся меня. Особенно сейчас, когда я в шаге от того, чтобы тебя задушить. — Не понимаешь? Серьезно? А если я тебя троим мужика на растерзание отдам? Скажу, чтобы делали с тобой что пожелают. Как тебе такая перспектива? — Ты не посмеешь. Ты же адвокат, ты честный человек, который блюдет законы, — ее глаза округлились от страха. — Правда? А вот ты совсем не честная. А может мне тебя засадить за торговлю телом? Или, наоборот, сутенера найти? А, мразь? — крикнул я, прижав сильнее к стене. — Игнат, пожалуйста, отпусти. Отпусти, мне же больно. — Больно тебе? А Оливии? Как думаешь, ей больно? — Ты что, из-за вина обижаешься? Ну хочешь, я куплю твоей девке новое платье. — Нет, Оля, платье — это слишком просто. Я тебе говорю о фото. Кстати, не за мои ли денежки ты рекламу сделала? Хотя подожди, у тебя вроде с деньгами все туго, официанткой пошла работать. — Пусть все знают, что она у тебя подстилка элитная. — Закрой рот, тварь, — я замахнулся, но так и не смог ударить. Дышал тяжело от злости и пытался сдерживаться. Не хотел бить, хоть и тварь, но женский род. — Ты ничего о ней не знаешь. Ты и мизинца ее не стоишь! — Ну да, я же не родилась с золотой ложкой во рту, я годна только для траха. А она вон, смотрю в душеньку к тебе успела пробраться. Ушлая девка оказалась. Давай, ударь меня! — Просто Оливия красива душой. А у тебя ее никогда не было! Ты только о деньгах думаешь. Замуж за меня собиралась тоже только ради бабок. Если бы ты знала, как я хочу тебя ударить за то, что ты разместила ее фото по городу. Размазал бы тебя по стенке не будь ты девкой. — Что, ненавидишь меня так же, как я ненавижу твою Оливию? Это она отняла у меня тебя. Она! — Я никогда не был твоим! И запомни, если ты еще хоть раз попытаешься ей навредить, или мне, я сдержу слово и пущу тебя как шалаву по кругу. Ты меня поняла? — Игнат, я… — Я не слышу! Ты поняла, что я тебе сказал? — Поняла, — гаркнула она, опустив глаза в пол. — Я клянусь тебе, Оля, если из-за тебя пострадает хоть один близкий мне человек, я исполню свое обещание. Подумай своей головой! — я пальцем постучал по ее виску, и резко отпустил шею. Оля спиной скатилась по стене на пол, и голову склонила на колени. В другой ситуации я бы ее пожалел. Но не сейчас! Хотя бы иногда надо отвечать за свои поступки. — Я не прощаю тех, кто обижает моих родных. У тебя есть три часа на то, чтобы убраться из города в какую-нибудь тьму таракань. — Нооо… Игнат, куда я поеду? — дрожащим голосом поинтересовалась она, приподняв голову и взглянув на меня затравленным взглядом. — Три часа, Оля. Я проверю. И я ушел. Оставил эту глупую девчонку наедине со своими мыслями. Пусть отвечает за свои поступки, и катится из Киева куда подальше. Все равно работу найти ей здесь не удастся. Внутри по-прежнему бушевала буря, и меня нервировало то, что я не мог дозвониться Оливии. Нервировал ее отключенный телефон, а потому не раздумывая, я уселся в свое авто и поехал к ней домой. Надеюсь, все постеры уже убрали, и они больше не попадутся на глаза моей малышке. Она выслушает меня, и все поймет. Оливия умная девочка. Она поверит мне. Глава 27 Машина остановилась около ворот дома семьи Байер. Схватив телефон, я вышел из салона и вежливо кивнул охране, которая меня тут же пропустила во двор. Поднялся по ступеням к двери. Меня напрягло то, что ни на улице, не во дворе я не обнаружил машину Оливии, и оставалось лишь надеяться, что она уже в гараже. Позвонил в звонок, а через несколько секунд дверь открыла Лия Александровна. — Ой, Игнат, привет. А ты один? Оливка к тебе поехала. — Здравствуйте, Лия Александровна. Да я… просто в гости. Оливия со Светой осталась в офисе, с моей секретаршей. Какие-то у них секреты там. Я чувствовал себя идиотом. Не хотел врать, но и признаваться в том, что не знаю где ее дочь, я не мог. Кажется, эта женщина и так много страдала в своей жизни. — Понятно. Ну проходи, сейчас чай приготовлю. Или может ты кушать хочешь? — Нет-нет, спасибо, чаю будет достаточно. А еще лучше кофе. — Ладно, Игнат. У тебя все хорошо? — Да, спасибо. Скажите, Лия Александровна, вы не знаете, Булат дома? Я тут же вспомнил о их зяте, с которым мог обсудить сложившуюся ситуацию. — Ой, я даже не знаю. Сейчас позвоню Ангелике, спрошу. Я благодарно кивнул, и присел в кресло в гостиной. Лия Александровна вышла из комнаты, а я снова попытался набрать Оливию, но все тщетно. Ее телефон был вне зоны. И этот факт начинал меня нервировать. Главное, чтобы с ней все было хорошо. Я бы не так волновался если бы не последние новости о появлении Татьяны Шираевой, чей отец являлся бывшим мужем Лии. Я не знал всей истории, но судя из слов Булата, смею предположить, что мужчина был не самым хорошим. Где он теперь я не знал, и почему всплыло имя его дочери для меня тоже загадка. — Игнат, Булат на обеде как раз, и он сейчас подойдет сюда, — сообщила мама Оливки, вернувшись в комнату. — Спасибо большое, Лия Александровна. — Точно все нормально? — сощурившись, уточнила она, а я в ответ лишь кивнул. — Тогда я пошла кофе варить. А через десять минут с заднего двора вошел Булат, немного встревоженный с хмурым взглядом. — Здравствуй, — пожали с Богословским друг другу руки. — Привет. — Можем пройти в кабинет? — Да, — кивнул он. — Лия, Дамир Тимурович дома? — Пока нет, — улыбнулась она, входя в комнату с подносом в руках. — Скоро будет. Булат прошел к теще и поцеловал ее в щеку, на что мне захотелось улыбнуться, видя такую душевную картину. Но я сдержался, да и не до радости особо было. — Тогда мы в его кабинет. Кофе нам? — Вам. — Спасибо, я донесу. Не бегайте. — Спасибо, Лия Александровна. Мы с Богословским прошли в кабинет Байера, и когда Булат закрыл за нами двери, я прошел в глубь и устало рухнул в одно из кресел. — Что случилось, Игнат? Ясно же что ты без предупреждения не просто так приехал. — У нас с Оливией случился скандал, — не стал юлить, на счету была каждая минута. — На личной почве? — Можно и так сказать. У меня была фотография личного характера, которая сегодня днем оказалась на билбордах города. — Какого хера? — рыкнул он, сверля меня злым взглядом. — Вчера одна из бывших подружек забегала, и пока я выходил на площадку поговорить с заглянувшим по делу соседом, эта тварь украла у меня фото с телефона. Оливия подумала, что это я сделал. Только я пришел поговорить не для того, чтобы ты нас мирил. С этим я сам разберусь. Тут другое.