— Ага, как же! На крыше он простудился, где же еще! Полез с мокрой головой разгонять свои замечательные черные тучи… Честно говоря, я потрясен до глубины души! Я уже успел привыкнуть к мысли, что этот парень — единственное совершенное существо в этом безумном Мире, и вдруг он тоже начинает делать глупости! — Ничего удивительного, вчера он как следует расслабился, — улыбнулся я. — А теперь колитесь, сэр: какого рода «великие дела» нам предстоят? Вы же нарочно вызвали меня раньше всех, чтобы посекретничать, верно? — Отчасти ты прав. Но я собираюсь «посекретничать» с тобой не совсем так, как ты себе это представляешь… Ты уже дожевал? — Ну, как вам сказать… Вообще-то я как раз собирался потянуться за добавкой. — Добавка подождет, ладно? Совсем чуть-чуть. — Конечно. А что… — Просто закрой глаза и немножко помолчи, вот и все. Я собираюсь посекретничать, но не совсем с тобой. Ничего страшного, Макс. Ты в Доме у Моста, рядом со мной, а вовсе не на приеме у этого вашего чудовищного знахаря, который специализируется на лечении зубов, поэтому расслабься. Я улыбнулся: шеф ни капельки не ошибся, после его слов насчет беседы «не совсем со мной» я действительно почувствовал себя так, словно внезапно оказался в кресле дантиста. Вообще-то странно, если учесть, что в обществе сэра Джуффина Халли я, как правило, становлюсь почти безрассудно храбрым… Впрочем, я взял себя в руки, послушно закрыл глаза и расслабился как миленький. Ничего особенного не случилось, а если и случилось, мой разум не принимал в этом никакого участия. Скажу больше: я даже не заметил, как задремал. — Ну вот, собственно, и все! — Жизнерадостный голос Джуффина вернул меня к действительности. — Стоило так переживать… Просыпайся, парень! Кстати, ты же хотел добавки, я не ошибаюсь? — Вы вообще не умеете ошибаться. Природа не наделила вас этим великим талантом! — отозвался я, с удовольствием наполняя тарелку. — А что за надругательство вы надо мной сотворили? Или это тайна? — Тайна — из числа тех, что хранят себя совершенно самостоятельно… Я просто пообщался с твоей Тенью. Вот, собственно, и все. — С той самой, у которой вы в свое время взяли для меня запасное сердце? — ошеломленно спросил я. — Ну да, а с какой же еще? Или ты думаешь, у тебя их несколько? — И что вы с нею на сей раз вытворяли? — подозрительно осведомился я. — Ничего такого, о чем нельзя говорить в приличном обществе! — расхохотался Джуффин. — Ну чего ты так переполошился? Я научил твою Тень кое-каким фокусам, всего-то. Они здорово пригодятся вам обоим… Ну, или не пригодятся, если повезет. — Я ничего не понимаю, — удрученно признался я. — А тебе не нужно ничего понимать. Просто теперь у твоей Тени есть хорошие шансы спасти твою же шкуру, со всеми прилагающимися к ней потрохами, в случае чего… — А почему мою шкуру нужно спасать? — встревожился я. — Потому что тебе предстоит влипнуть в очень опасную переделку. Тебе, Кофе и Мелифаро. Но тебе — особенно! Ты уж потерпи немного. Сейчас они придут, и я все расскажу. Это практичнее, чем проводить отдельное собеседование с каждым из вас, правда? — Ну, если вы так говорите, значит, так оно и есть, — угрюмо согласился я. — Только не пытайся вживаться в трагический образ! Я тебе уже дюжину раз говорил, что это не твое амплуа. Так что смирись! — С чем это ты должен смириться, чудовище? — осведомился Мелифаро. Он стоял на пороге кабинета. Его лицо было неправдоподобно счастливым, а новенькое лоохи — таким пронзительно малиновым, что дух захватывало. — Если уж смиряться, то со всем сразу, — усмехнулся я. — Тоже верно. Мелифаро с разбега грохнулся в кресло, оно жалобно застонало. Джуффин изумленно поднял брови и уставился на него, как на редчайшее природное явление. — С чего это столько счастья на моем Дневном Лице? — полюбопытствовал он. — Меня опять любят девушки! — отрапортовал Мелифаро. — Так что Мир, пожалуй, не рухнет — по крайней мере в ближайшее время… Готовься к роли обманутого мужа, Ночной Кошмар! Тебе это здорово пригодится в самое ближайшее время, клянусь всеми тошнотворными медами утопающего в сахаре Кумона! — Интересно, а в чем, собственно, должна заключаться моя подготовка к этому знаменательному событию, хотел бы я знать! — фыркнул я. — Есть какие-то специальные упражнения?.. Ладно уж, лучше рассказывай, что у тебя случилось. Понимаю, что ты джентльмен, и все такое, но дело-то в некотором роде семейное. К тому же ты лопнешь, если не выговоришься, это видно невооруженным глазом. Мелифаро с некоторым сомнением покосился на Джуффина. Шеф демонстративно заткнул уши, посидел так несколько секунд, снова скрестил руки на груди и неудержимо рассмеялся. — Макс абсолютно прав. Сэр Мелифаро, тебе действительно угрожает смертельная опасность. Впрочем, ему тоже. Если не принять меры, ты лопнешь от переизбытка невысказанных чувств, а он — от простого человеческого любопытства. К тому же мне почему-то не верится, будто все зашло настолько далеко, что тебе действительно следует промолчать. — Не зашло, так еще зайдет! — гордо заявил Мелифаро. Потом не выдержал, махнул рукой и тоже рассмеялся. — Знали бы вы, что учудила эта барышня! Грешные магистры, ну и влип же я с этими вашими дикими пограничными нравами… — И что же это она учудила? — спросил я, не без внутреннего содрогания. Я-то примерно представлял, что именно могла «учудить» Кенлех! — Сначала все было так мило, так прилично… Даже слишком, на мой вкус. Леди Кенлех наконец-то согласилась встретиться со мной без своего конвоя. Только она потребовала, чтобы это случилось утром. Кстати, я уже не раз замечал, что многие девушки в глубине души считают мужчин какой-то заколдованной нечистью, которая становится совершенно безопасной при солнечном свете… И еще она захотела пойти в такое место, где подают лапшу. Честно говоря, сначала я не придал этому никакого значения: мало ли что человек привык есть на завтрак! Я не выдержал и заржал. — Так это твои проделки, чудовище? — вздохнул Мелифаро. — В глубине души я был уверен в этом с самого начала! — Ты лучше продолжай, — попросил я. — Думай что хочешь, но имей в виду: я действовал исключительно в твоих интересах! — Ладно, в любом случае все обернулось к лучшему… Я решил, что нам следует отправиться в один из «Скелетов»: до заката там подают очень простую пищу, в том числе и лапшу… Мы сидели в «Счастливом скелете», вели светскую беседу. Леди Кенлех то и дело оглядывалась по сторонам, чтобы лишний раз удостовериться, что нас окружает куча народу, — на тот случай, если я озверею от страсти и решу на нее наброситься, как это, по ее представлениям, у нас принято! В общем, все как положено… Между прочим, барышня заказала не только пресловутую лапшу, а еще несколько блюд. Я даже удивился: такое хрупкое создание и такой зверский аппетит с утра пораньше!.. И вдруг началось нечто невероятное. Эта потрясающая девушка внезапно оборвала свое щебетание чуть ли не на полуслове, потянулась к своей миске, руками извлекла оттуда целую горсть мокрой лапши и начала аккуратно вешать ее на мои уши. Честное слово, еще никогда в жизни я не испытывал такого шока! Но потом я сказал себе, что это вполне может оказаться одним из милых обычаев ее далекой родины и вообще я должен быть глубоко благодарен какому-нибудь доброму божеству, что меня не пытаются накормить конским навозом… Я расслабился и просто получал удовольствие от ее нежных прикосновений. Надо полагать, посетители «Счастливого скелета» были счастливы не меньше, чем сам скелет! Даже шеф-повар вышел в зал посмотреть на это безобразие. Тем не менее Кенлех продолжала свою странную деятельность, а я не решался оскорбить ее простые, невинные чувства грубым вмешательством в творческий процесс… Это тянулось довольно долго, я уже весь был в этой грешной лапше, а барышня только вошла во вкус. Миска уже почти опустела, поэтому она старалась проделывать это медленно… Очень странная разновидность ласки, но мне даже понравилось — в каком-то смысле! Когда лапша подошла к концу, она вдруг погладила меня по голове, а потом принялась снимать лапшу и складывать ее обратно в миску. Я подумал, что наше диковинное удовольствие на сегодня завершилось, но, собрав лапшу, Кенлех начала все сначала, и у меня не было никаких возражений, честное слово! — Тебе так понравилось? — я уже стонал от смеха. — Ага. Особенно финал. Леди Кенлех так увлеклась, что дело закончилось самым настоящим поцелуем. Очевидно, при развешивании лапши на ушах существа противоположного пола поневоле становишься пленником жестокой страсти! А потом эта удивительная девушка вежливо спросила, не возражаю ли я, если она и впредь будет вести себя подобным образом… Честно говоря, у меня опять не нашлось никаких возражений. Правда, мне пришлось срочно отправиться домой, чтобы умыться и переодеться, но я готов еще и не на такие жертвы! — Мелифаро перевел дух и подозрительно уставился на меня. — И все-таки это твои интриги, чудовище! Признание уже написано на твоей счастливой физиономии, так что можешь не отпираться. — Да я и не собираюсь. Но никаких интриг не было, честное слово! Обыкновенное недоразумение лингвистического свойства… — Что ты имеешь в виду? — с любопытством спросил сэр Джуффин. Шеф намеревался получить удовольствие по полной программе, и теперь ему требовался мой подробный отчет об истинной подоплеке этого дикого происшествия. — У меня на родине есть такое выражение: «вешать лапшу на уши», — объяснил я. — То есть просто молоть всякую неправдоподобную ерунду, не слишком заботясь об интересах собеседника. Я случайно употребил его в разговоре с Кенлех. Разумеется, мне тогда и в голову не пришло, что она не знает это выражение и примет мои слова за чистую монету… Я могу не продолжать, да? Вижу, что вам все ясно! Джуффин и Мелифаро ржали как сумасшедшие. Я бы с удовольствием к ним присоединился, но у меня уже сил не было смеяться, поэтому я вяло улыбнулся и подлил себе камры. — Я могу не просить прощения за опоздание, да? — вежливо поинтересовался сэр Кофа. — Вижу, что вы не тоскуете, и это прекрасно! — Я как раз планировал начинать на вас сердиться, с минуты на минуту, — сообщил Джуффин. — Так что вы действительно очень вовремя появились. — Мне нельзя завтракать дома, — вздохнул наш Мастер Слышащий. — Это такое неземное наслаждение, что сил нет остановиться! — Могу вас понять, — согласился шеф. — Ладно, если уж все в сборе, придется сменить тему и поговорить о Гленке Тавале, бывшем Великом Магистре ордена Спящей Бабочки… Дырку в небе над этим безумцем, он был и остается одним из лучших колдунов, когда-либо отягощавших своим назойливым присутствием наш прекрасный Мир! — А это обязательно — я имею в виду, говорить об этом скучном господине? — ехидно поинтересовался сэр Кофа. — С ним, по-моему, и так все ясно: оторвать ему голову и утопить ее в ближайшем болоте — лучше поздно, чем никогда! — Ваша правда, Кофа, — сухо согласился Джуффин. — Именно что-то в этом роде я и намерен вам предложить… Но дело зашло слишком далеко: Гленке охраняет целый отряд Одиноких Теней. Впрочем, с ними легко справится Макс, так что Тени-то как раз — не проблема! Я судорожно сглотнул слюну и все имеющиеся у меня возражения заодно. Если сэр Джуффин почему-то считает, что я легко справлюсь с этими грозными Одинокими Тенями — что ж, ему виднее! Шеф покосился на меня с заметным сочувствием. — Я понимаю, что для тебя это звучит довольно дико, тем не менее одного твоего Смертного шара может оказаться более чем достаточно. Главное — послать его в нужном настроении, а это у тебя обычно получается, насколько мне известно… Наша основная проблема, господа, состоит в том, что Гленке Тавал обитает в Мире и на Темной Стороне одновременно. Даже поверить в такое трудно, но я верю… Редчайшее мастерство, недаром я всегда восхищался его талантами! — Даже чересчур, — язвительно заметил Кофа. — Если бы вы в свое время не выторговали у Нуфлина его жизнь, и проблемы бы не было… — Ваша правда, Кофа, — согласился Джуффин. — Но в то время я был одержим идеей, что жизнь каждого избранника Хумгата — величайшая драгоценность, которую не следует отнимать без особой необходимости. Впрочем, мне и сейчас время от времени приходят в голову подобные глупости… — Ну, вам виднее, — пожал плечами Кофа. — Кстати, я все хотел вас спросить: а на каких условиях ему были дарованы жизнь и свобода? — На самых обычных. Гленке обязался никогда не появляться в Угуланде, не встречаться с другими членами своего ордена, и все такое. Кроме того, при личной беседе он поклялся мне, что ограничит область своих изысканий Истинной магией… Собственно говоря, он честно выполнил все эти условия! Если верить пойманной мною Одинокой Тени, Гленке по-прежнему тихо сидит в своем поместье, где-то в окрестностях великого озера Мунто, и покидает его только для того, чтобы прогуляться на Темную Сторону. Очевидной магией от его делишек тоже не пахнет. Формально мне даже не к чему придраться… За одним маленьким исключением: этот безумец привел нас на самый край пропасти, когда занялся дрессировкой Одиноких Теней. Я готов заплакать слезами ограбленного скупца: его бы таланты да какому-нибудь симпатяге вроде лейтенанта Городской полиции Апурры Блакки или хоть тому же сэру Рогро — ан нет! — Что-то вы очень уж расстроились, Джуффин, — укоризненно сказал Кофа. — Оно вам надо? — Еще бы я не расстроился! Вам проще, Кофа: вы его изначально терпеть не могли, не знаю уж почему. А мы с Гленке в свое время были хорошими приятелями… или даже друзьями — уж не знаю, как это следует называть! Поэтому не могу сказать, что мне доставляет удовольствие необходимость его прикончить. — Ой, могли бы уже и привыкнуть! — невесело усмехнулся сэр Кофа. — Вы же с самого начала специализировались на убийствах бывших друзей! И правильно: неплохая профессия, верный кусок хлеба… Мне начало казаться, что их разговор принял довольно напряженный характер, но тут Джуффин махнул рукой и расхохотался. — Спасибо, Кофа. Что вы умеете, так это поднять настроение. Такой пожилой, солидный джентльмен… и такой безнравственный — ужас! — Ох, Джуффин… Если уж на то пошло, поговорите на эту тему с Магистром Нуфлином, еще более пожилым и куда более солидным джентльменом. И он вам скажет, что нравственность придумали сытые, могущественные и очень неглупые люди, чтобы все остальные посвящали свой досуг поискам правых и виноватых… и не мешали им спокойно кушать! — Сразу видно бывшего генерала полиции! — ухмыльнулся Джуффин. — И вот с этим пожилым циником вам придется отправиться в Ландаланд, бедные мальчики! Да еще и на поиски моего хорошего приятеля Гленке Тавала… Честно говоря, я вам не завидую! — А вам не кажется, что вы нам еще ничего толком не объяснили? — устало спросил я. — Ха, сразу видно, что ты еще очень недолго у нас работаешь! — неожиданно рассмеялся Мелифаро. — Это же классика наших совещаний: сэр Джуффин и сэр Кофа до полуночи выясняют отношения, а остальные с ужасом ждут, когда же они подерутся. В финале сэр Джуффин говорит, что действовать придется по обстоятельствам, и спокойно уезжает домой… Я правильно излагаю, сэр? — Почти, — одобрительно ухмыльнулся шеф. — Но ради прекрасных глаз и потрепанных нервов сэра Макса можно даже поступиться традициями. Поэтому мы с Кофой, так и быть, сократим свой диалог. Можем даже закончить прямо сейчас, ничего страшного! — Спасибо, — улыбнулся я. — Так мило с вашей стороны… Так что, мы должны поехать в Ландаланд и совместными усилиями откусить голову вашему старому другу, сэру Гленке Тавалу? Я вас правильно понял? — Гениально! — ехидно восхитился Джуффин. — Что, собственно, я действительно должен вам сказать касательно убийства Гленке… Вам придется убить его и в этом Мире, и на Темной Стороне — одновременно. В противном случае он будет ускользать от вас до скончания времен. Именно поэтому вам придется ехать втроем. Вы, Кофа, прикончите его в Мире — и получите от этого море удовольствия, как я понимаю! Макс будет действовать на Темной Стороне, а ты, парень…