У него есть брат? — Расскажи мне о нём. — Нет. Хорошо-о-о. Короткие, резкие ответы были специальностью Пьюка. Точно. Ей не везёт с удивлением, счастьем или даже печалью. Возможно, ей повезёт со злостью. Да. Злость работала. — Внезапная проверка закона тяготения, — сказала она, прежде чем подставить подножку. Он споткнулся, но сумел избежать крупного столкновения лица с землей. Помимо хмурого взгляда через плечо он не проявил никакой внешней реакции. — Что ты делаешь, крошка? — Злю тебя. Очевидно же. — Зачем? — Ты хочешь чувствовать, помнишь? И, по словам профессора Пьюка, прежде чем он резко поменял свое мнение, одна эмоция так же хороша, как и любая другая. Он вновь хмуро посмотрел через плечо. Мысленное примечание: «субъект не реагирует на грубые шутки или подтекст». Вернемся к грусти. — Знаешь, я не так представляла себе свою жизнь. — Она притворилась, что шмыгает носом. — Меня презирает мой лучший друг… — Ей не пришлось заставлять себя снова сопеть. Уильям всё ещё злился на неё? Или он пришел в себя? — …и меня срочно отправляют в новый дом. В новом мире, о котором я ничего не знаю! Там я знакома только с одним человеком, но ничего о нем не знаю. — Эта жизнь лучше. Думай об этом. Теперь ты Джиллиан Шоу, искательница приключений. Да. Да, она такая. И она… Подождите. Открутим немного назад. Когда Повелители Преисподней женились на своих подружках, то сразу давали им новую фамилию: Повелительница. Итак, сказав «согласна» или что там Джиллиан ответила во время их импровизированной церемонии — она стала… Джиллиан Повелительницей? Пьюк был одержим, так что, теоретически, он также был Повелителем Преисподней. Дерьмо! Кем она была? — Не обижайся, но… кого я обманываю? Ты никогда не обижаешься… как твоё полное имя? — спросила она. — Пьюкинн Нил Брион Коннахт Четвертый. — Его легкий акцент делал каждый слог похожим на лирическую песню. — Полагаю, это делает меня Джиллиан Элизабет Шоу-Коннахт. Первая в своем роде. Дочь без родителей. Бессмертная. Жена Пьюка. Друг Повелителей Преисподней. Скоро станет защитником невинных. Приносящая улыбки. Экс-чемпион мира по беспокойству. Опять же, никакой реакции от него. — Мое блестящее остроумие растрачено впустую. Замечательно. — Пьюкинн — это имя, традиционное в моей семье, — продолжил он, как будто она не говорила. — Так называли каждого первенца со времен коронации первого короля Коннахта. Ну, хорошо. Он поделился информацией без просьбы. Сладкий прогресс. И он еще не закончил. — Брат назвал меня Пьюк. Это означает «озорной дух». Мои люди называли меня Нил, что означает «чемпион». Моя армия называла меня Брион, что означает «поднимающийся». Мои друзья зовут меня Ирландец, из-за Puca. Ну, из-за Puca и тысячи других причин. Имя Коннахт, по-видимому, означает провинцию в Ирландии. — Puca? Значит, у него на родине каждое имя что-то значило? — Puca — перевёртыш в ирландских преданиях. Обычно существа принимают облик животного и считаются приносящими как хорошее, так и плохое. — Ты меня разыгрываешь, — сказала она, шевеля бровями. — Ха, ха? Ну же! Это смешно! — Нет, — ответил он. — Я не шучу. И нет, это не смешно. Ты вообще хоть пытаешься, крошка? Возможно, ты хочешь потерпеть неудачу и все же сделать то, о чем, мы оба знаем, я попрошу. Она сглотнула. Он прав? Даже сейчас он притягивал её взгляд, как магнит. Она с удовольствием смотрела на его безупречно тёмную кожу, мышцы, широкие плечи, которые вели к сильным и когтистым рукам. Возбудилась от чудовищных особенностей? Нет! «Связь, только связь». — Значит, вашу семью назвали в честь ирландцев? — спросила она. Он бросил взгляд через плечо, выражение его лица осталось пустым. — Ирландцы были названы в честь нас, группы амарантцев, которая перешла в мир смертных. Но я не Puca. Полагаю, я больше похож на сатира или Фавна. — Что значит «Джиллиан»? — Молодая. — Тьфу. Когда он опять на неё взглянул, словно притянутый магнитом, её сердцебиение ускорилось, и теплое покалывание распространилось внизу живота. Ноги ослабли, её охватила дрожь желания. Она пошатнулась. Как он вызывает реакцию, которой не вызывал даже Уильям? — Я ответил на твои вопросы, — сказал Пьюк. — Теперь ты ответишь на мой. Несмотря на предчувствие, она кивнула. — Хорошо. — В ледяном царстве ты терлась об меня, пока спала. Она простонала. Он будет развивать эту тему? — Я не слышу вопроса. — Что тебе снилось? Раздалось шипение. Через секунду из-за деревьев вылетела рептилия. Цель: лицо Джиллиан. Пьюк протянул руку и без малейшего колебания поймал маленького засранца и швырнул его, как бейсбольный мяч. Проглотив удивительный вскрик, Джиллиан попыталась собраться с мыслями. Она должна была ответить Пьюку. Лгать нельзя. Она презирала ложь — язык её приёмных мучителей. Но она ни за что не призналась бы в этом. Возможно, он сочтет это приглашением. — Мне снилось… невозможное, — сказала она. Прежде чем он успел ответить, она сосредоточилась на нём. — Ты использовал прошедшее время, говоря о своей семье, людях и армии. Что случилось? — Я давно не был дома. — Мышцы на его плечах напряглись, когда он указал направление. — Впереди ещё одна дверь. Она ведёт в Амарантию, царство всех миров, и самый лучший дом в истории домов. Или скоро так и будет. — Постой. Мы уже в конце нашего путешествия? — Её взгляд скользнул мимо него, ища, ища, но не находя никакого намёка на проход. — Но… Я думала, это займет несколько дней или недель. Вскоре, как только они переступят порог, условия их сделки поменяются. И нет, она не была взволнована. — Кое-что тебе следует знать, — сказал он. — В Амарантии много пустынь, редких оазисов, всего трёх крупных водоёма, магия и бесконечные войны. — Магия? То есть, фокус-покус? — Время там идёт по-другому, — продолжил он, игнорируя её вопрос. — Сто лет в Амарантии могут быть минутами, часами, днями или неделями в мире смертных. Часы ускоряются или замедляются в зависимости от времени года. Он пошутил? Он точно пошутил. Напряжение охватило каждый дюйм её тела. — Когда мне исполнится сто восемнадцать лет, мои друзья, возможно, проживут всего пару часов или дней? — Совершенно верно, — кивнул он. — Я прожил тысячи лет, перемещаясь между реальностями. Ты не заметишь разницы. — Но они заметят. — Она застыла на месте. — Я не пойду в твою реальность. Отведи меня в Будапешт. Или куда угодно на Земле. Он потянул её за собой, ускоряя шаг. — Будь благодарна, что Амарантия не такая реальность, в которой время течет назад. И ты уже согласился пойти. Возврата не будет.