– Нет, – с растерянностью проговорил лорд Роберт. – Я все равно собирался возвращаться в герцогство. – Вот и прекрасно, – обрадовался Люк, чуть ли не подхватил беднягу, сокрушенного обаянием сразу двух Кембритчей, под локоток и потащил к телепорту. Замок Таммингтон оказался поскромнее владений замка Вейн. Лорд Роберт попросил Люка подождать в гостиной, сходил за сундучком с украшениями – довольно весомым, надо сказать, – и они вернулись в столицу. Через полчаса Люк довез молодого герцога к специалисту по проклятиям, Ирвину Андерису. У него был посетитель, и их светлостей пригласили в отдельный кабинет и попросили подождать. Наконец пришел и маг. Поклонился вежливо. В глазах его сверкало любопытство – и предвкушение вознаграждения от столь значительных посетителей. – Я попросил немного задержать следующего клиента, – сказал он. – Правильно ли я понимаю, что вопрос срочный, господа? Пока Люк объяснял, что им требуется, брови Андериса ползли вверх. – Вполне может быть, – пробормотал он, – позвольте, я посмотрю. Таммингтон безропотно отдал сундучок. И потянулись минуты ожидания: Люк курил, лорд Роберт морщился от дыма, Андерис, прикрыв глаза, перебирал драгоценности и что-то бормотал, откладывал. – Здесь чисто… и здесь… о, позапрошлый век, йеллоувиньский сапфир?.. да, чисто… а вот это, – он отложил золотую брошь с изображением какого-то деревенского пейзажа, – намолено на удачу и защиту здоровья. Таммингтон протянул руку и забрал украшение. – Мама надевала на меня, когда я болел, – объяснил он Люку шепотом. – Это еще от прабабушки. Господин Ирвин все перебирал, прислушивался, водил над драгоценностями руками, над чем-то замирал. Сундучок пустел, и Люк уже начал немного нервничать: неужели ошибся? Или проклятая вещь отдана тетке Таммингтона? Но вот маг замер над простой цепочкой с серебряной подвеской – крылатым змеем, свернувшимся в кольцо. И чем дольше он держал над ним ладони, тем больше хмурился, качал головой. Наконец поднял голову. – Это проклятая вещь. Люк удовлетворенно выдохнул – по всему телу пробежала волна азарта. – Господа, прошу вас отойти подальше, – продолжил Андерис. – Я попытаюсь понять, как оно действует, но если ошибусь – вас заденет отдачей. Таммингтон и Дармоншир послушно отошли к окну, оставив мага у стола. Тот отгородился небольшим сверкающим щитом и полностью погрузился в сканирование подвески. Лорд Роберт встревоженно и задумчиво смотрел в окно. – Что такое, Таммингтон? – шепотом спросил Люк. – Осталось только вспомнить, откуда эта вещь у вашей матушки, и загадка решена. Молодой герцог так долго молчал и бледнел, что казалось, и не заговорит. Люк не торопил его. Когда собеседник в подобном состоянии, не нужно на него жать. – Я помню, – наконец тихо ответил лорд Роберт. – Я очень хорошо помню, потому что присутствовал при этом, хотя мне и двенадцати лет не было. И почти беззвучно – так, чтобы не услышал маг, – добавил: – Это наградной знак Инландеров, Дармоншир. Его за вклад в благотворительное движение преподнесла моей матери ее величество королева Магдалена. Люку хватило пары секунд, чтобы прийти в себя, и он даже смог – несмотря на лихорадочно мечущуюся мысль – проговорить: – Вероятно, кто-то проклял украшение после награждения. В любом случае, Таммингтон… я думаю, лучше об этом помалкивать. Молодой герцог потерянно кивнул. Андерис двигал над украшением пальцами, и Люк мог бы поклясться, что слышал от подвески шипение, будто на раскаленную сковородку плеснули воды. Оно все усиливалось, превращаясь в треск, и вдруг внутри щита полыхнуло – под ним разлилась светлая пелена, раздались ругательства и удовлетворенное: – Сделал! Вот тварь! – Вы живы там? – поинтересовался Дармоншир с опаской. Пелена под щитом бледнела, опускалась на пол туманными хлопьями. – Да, – проворчал целый и невредимый маг и махнул рукой, отключая щит. – Теперь она безопасна. Садитесь, господа. Что я могу сказать: это не работа профессионала. Скорее, самоучки, но очень талантливого. И, предупреждая ваш вопрос: почерк мне незнаком. – Не имеет отношения к родовой магии потомков Черного Жреца? – осторожно спросил Люк. Маг недоуменно взглянул на него. – Нет. Магия классическая, сделано грубо, но действенно. Включалась на ауру проклятого и могла сработать и на родственников, но для этого им нужно было находиться поблизости. – Но мать часто ее носила, – возразил Таммингтон. – И далеко не всякий раз с ней что-то случалось. – Отложенный запуск проклятия, – пожал плечами господин Ирвин, – и действие не каждый раз – видимо, для того чтобы не соотнесли с вещью. Фактически этот артефакт притягивал несчастные случаи. То есть при прочих равных условиях падающее дерево в ураган упадет на того, у кого есть эта подвеска. Если есть возможность поскользнуться – человек поскользнется, если плохо закреплена полка на стене – сорвется в тот момент, когда проклятый находится под ней, если человек падает, то неудачно, и так далее. Плетение на неудачу. И главное, следов на ауре не оставляет! Включилась – случилось происшествие – и выключилась. И питается от хозяина. Так она может десятилетия работать. Опасная вещь. Была. Сейчас я плетение снял, так что спокойно можете носить. – Пожалуй, я поостерегусь, – грустно сказал Таммингтон. – Спасибо, господин Андерис. – Был рад услужить вам, ваша светлость, – проговорил маг. – Сочувствую. Это, безусловно, преступление, и я позволю себе рекомендовать вам обратиться в отделение МагКонтроля для расследования. Я готов свидетельствовать на суде. Обед, который наконец-то состоялся в Дармоншир-холле, проходил в странной атмосфере. Маргарета переоделась в платье и являла собой образец благовоспитанности, периодически бросая укоризненные взгляды на старшего задумчивого брата и развлекая гостя. Подавленный лорд Роберт отвечал ей с вымученной вежливостью и поспешил откланяться. Рита обиделась. – Очень пугливые нынче герцоги пошли, – сказала она раздраженно Люку, лениво курящему в кресле. – Ты его так атаковала, что у бедняги не было ни одного шанса не испугаться, – отозвался Люк хмуро. – Поздравляю, минус один жених у тебя есть. Так держать, Рита, на пути к одинокой старости. И не смей трогать мои сигареты. Еще раз увижу – сошлю своей волей в поместье Йельхен на севере. Лес, волки, ежи и змеи – хорошая компания. – Ты какой-то злой сегодня, – укорила его сестра. – Я хотела напомнить про обещание устроить меня в королевскую лечебницу. Ты не забыл? – Не забыл. – На самом деле совершенно вылетело из головы. Надо срочно решить вопрос, но как же не до него! – Рита, я очень занят. Езжай к матери. Пообщаемся позже. Сестра надулась окончательно и вышла из гостиной, хлопнув дверью. А Люк, докурив и решив наконец-то, что нужно делать, вызвал к себе Леймина и кратко, очень сухо, рассказал о том, что узнал. – Необходимо узнать, есть ли наградные знаки у других погибших – и ныне здравствующих – из первой очереди списка наследования, – заключил он. – Если есть, то нужно заполучить несколько таких же. Я прошу вас заняться этой проверкой, Леймин. Конечно, ставки так высоки, что во избежание утечки идеально сделать это самому. Но мне нельзя светиться, велика вероятность спугнуть преступников. Будем надеяться, что на других знаках не обнаружится проклятия… мне, признаюсь, очень хочется, чтобы его не обнаружилось. Леймин мрачно кивнул. – Потому что иначе вывод очевиден. – Но зачем это королеве? – с тоской вопросил Люк. Стряхнул пепел, покачал головой. – В любом случае версии две. Если окажется, что наградных знаков у других пострадавших нет или это единичное проклятие, то можно с легкой душой отмести вариант с причастностью ее величества. – Вы понимаете, чем это может для вас закончиться? – медленно поинтересовался Леймин. – Если королева… или кто-то из королевской семьи имеет к этому отношение, его величество самолично распорядится вас ликвидировать. Такие вещи не выносят на публику и свидетелей в живых не оставляют. – Меня и так все время пытаются убить, – мрачно хмыкнул Люк. – И вот чую я, что потяну за эту ниточку – пойму, чем мешаю и я. Времени очень мало, – он повел своим длинным носом, – пора уже начаться грандиозной заварушке. Слишком тихо – пугает меня молчание по поводу пропажи Дьерштелохта. Возможно, изначально и поверили в версию о его внезапном отпуске, но на связь он не выходит достаточно долго, чтобы обеспокоились те, кто стоит за его спиной. Да и старший братец вряд ли остался в стороне, даже если он не причастен, а в это я не верю. Уже должны были расспросить участников вечеринки в клубе, хозяйку и девушку, сложить два и два – пусть нас никто не видел, кроме принца, не так уж много времени надо, чтобы догадаться. Так что молчание и отсутствие действий меня скорее пугает. Хочется перехватить инициативу, Леймин. – И что вы предлагаете? – сердито спросил старый безопасник. – Опять что-то безумное? – Почти, – улыбнулся Люк. – Поставим старшему братцу вилку. Если и он ни при чем – мы об этом узнаем. Следующие два дня внушающие доверие пожилые люди, одетые в дорогие костюмы, объезжали родственников погибших – и тех, кто еще оставался в живых, – из первой очереди списка наследования. Добивались встреч, представлялись работающими на анонимного коллекционера и просили продать наградные знаки, ежели такие существуют. Люк приказал не жалеть денег. Где-то их не пускали на порог, где-то отказывали, где-то просили время подумать. Но у тех, с кем удалось поговорить, наградные знаки были. У всех. И к исходу вторых суток у Люка набралось четыре серебряных подвески в виде свернувшегося кольцом крылатого змея. И заключение Андериса – на всех четырех идентичное проклятие. Леймин хватался за голову и усиливал охрану Дармоншир-холла, нанимал дополнительно людей, чтобы следили за родственниками пустившегося во все тяжкие лорда. И тихо гордился им. Люк тоже не терял времени даром. На следующий день после встречи с Таммингтоном он позвонил Розенфорду и настойчиво попросил устроить ему встречу с командиром гвардии ее величества графом Фридо Дьерштелохтом. Упрямый ублюдок Розенфорд наотрез отказался идти навстречу, и пришлось подвесить этой рыжей рыбке аппетитного червячка. – Я обещаю дать вам информацию о заказчиках покушений на меня, – сказал Люк тоном искусителя. – Так она у вас есть? – раздраженно пробурчал Розенфорд. – Конечно, – Люк представил себе лицо лорда Дэвида в этот момент и улыбнулся. – Более того, обещаю, что все лавры достанутся вам. Устроите встречу – и через три дня я передам вам все документы. – По какому вопросу вы хотите с ним встретиться? – инляндец уже был готов сдаться. – По личному, – небрежно ответил Дармоншир. – Даже, можно сказать, по семейному. Это касается его брата. Розенфорд отзвонился на следующий день – как раз тогда, когда Люку привезли первую подвеску. Граф Фридо Дьерштелохт согласился встретиться в королевском дворце. Ранним утром. 12 января, четверг – Он точно злодей, – пробормотал Люк, в темноте подъезжая к вотчине короля Луциуса. – В это время нормальные люди еще спят. Дворец и правда спал – и шаги Люка гулко отдавались в пустых узеньких коридорах, и казалось ему, что в тишине этой он слышит шепот тысяч тайн, сопровождавших двор с начала времен. Низенькие потолки давили. И герцог опять подумал, что жить тут – настоящее наказание. И что очень странно для детей Воздуха не пытаться отстроить себе что-то попросторнее, а эту рухлядь отдать под музей.