– Да. Садитесь, прошу вас, господа. – Марианна жестом показала на два стула с высокими спинками, что стояли перед диваном. Эрика с Питерсоном сели. – Я хотела бы извиниться за вчерашний инцидент. Сама не знаю, что на меня нашло. – Я разговаривала с Нэнси. Конечно, нападение на полицейского считается преступлением, но она не станет подавать в суд. Обстоятельства были исключительные, – объяснила Эрика. – Мне так стыдно… – Могу я предложить всем чаю? – перебил ее Танвир, поднимаясь с дивана. Все замерли. – С удовольствием, – сказал Питерсон. – Ты не знаешь, где что лежит! – вскипела Марианна. – Чайником он пользоваться умеет, а чашки наверняка стоят все там же, над микроволновкой, – заступился за своего возлюбленного Тоби. Танвир смущенно переминался с ноги на ногу. – Да, я тоже не откажусь, – улыбнулась ему Эрика. – Позвольте, я сама приготовлю чай, – вызвалась Марианна, вставая с дивана. – Он не заразный, мама, – сказал Тоби. – Тоби! Ради бога! – вспылил Мартин. – Танвир, я уверена, ты очень хороший парень, но… – начала Марианна. – Прекрати! – рявкнул Мартин. – Или ты хочешь и сына потерять, как и дочь? Пусть Тан пойдет и заварит чай, черт возьми! Танвир покинул гостиную. Марианна прижала к лицу скомканную салфетку. Лора наклонилась к матери, взяла обе ее руки в свои. – Мартин, как ты можешь так говорить? – шикнула на него Марианна. – Могу! – огрызнулся Мартин. Он не садился, вышагивая перед занавешенным шторами окном. Эрика поняла, что пора брать ситуацию в свои руки. – Успокойтесь, – произнесла она. – Я понимаю, для вас это трудное время. – Слышишь, Тоби, – обратился к сыну Мартин. – Трудное время. Сегодня мы должны быть здесь только своей семьей. Я хотел, чтобы мы хоть раз собрались все вместе, без… – Мартин, как ты можешь так говорить? Мы никогда не будем все вместе. Как ты мог забыть Джессику? – вскричала Марианна. – Боже. Я не это имел в виду. Ты и впрямь думаешь, что я ее забыл? – заорал Мартин. – Не у тебя одной горе… Господи помилуй. Мы все скорбим каждый по-своему… – Не смей упоминать всуе имя Господа! – Папа, – вмешалась Лора. – Нет. Я больше не желаю слышать, что я мало лью слез, что я не так скорблю! – Он подошел к дивану и наставил палец в лицо Марианне. – Я любил нашу малышку и готов землю свернуть, лишь бы побыть с ней хотя бы минутку, лишь бы она снова была с нами… и мы видели, как она росла и взрослела все те минувшие… – Его голос сорвался, он повернулся ко всем спиной. – Послушайте, мы не хотим досаждать вам своим присутствием больше, чем это необходимо, – сказала Эрика. – Вы изъявили желание побеседовать с нами. Так прошу вас, давайте сосредоточимся на том, зачем мы здесь собрались, ведь наша задача – найти преступника. Лора теперь плакала, равно как и ее мать, но Тоби сохранял самообладание. Сложив руки на широкой груди, он с каменным лицом сидел в кресле. – Да знаю я, кто преступник, – заявила Марианна. – Тот развратный негодяй, Тревор Марксмэн. Вы его арестовали? – На данном этапе мы изучаем все аспекты дела, – начала Эрика. – Не морочьте нам головы своей казенщиной, – сказал Мартин. – Говорите по-человечески! – Хорошо, мистер Коллинз. Дело, что досталось нам в наследство, весьма запутанное. Джессика пропала двадцать шесть лет назад, свидетелей ее исчезновения немного. Нам приходится заново изучать и анализировать все материалы прежнего расследования, в котором, как вам известно, множество изъянов. – Где он? Марксмэн? – По последним данным, он жил во Вьетнаме. – Во Вьетнаме, да? Развращает детишек. Вы только представьте, сколько всего там можно купить за триста-то тысяч! – воскликнул Мартин. – Негодяй, мерзавец. Как получилось, что он отсудил у полиции такую уйму денег и уехал, не понеся наказания? Это же несправедливо! – возмутилась Марианна. – В то время у следствия против него не было достаточно улик, – объяснила Эрика. – Я ведь смотрю телевизор и знаю, что у криминалистов теперь куда больше возможностей, – заметил Мартин. – Не то что раньше. – Когда мы обнаружили останки Джессики… В общем, она пробыла под водой много лет. Мало что можно выжать из вещественных доказательств. Коллинзы смотрели на нее, осмысливая информацию о том, что Джессика была сброшена в воду. – Я успешно раскрыла два дела о давних похищениях и сейчас собрала в свою команду лучших специалистов. Я знаю, что многие уже поставили крест на деле Джессики, но я не из их числа. Я обязательно найду преступника и отдам его под суд. Обещаю. Мартин посмотрел на Эрику с Питерсоном и кивнул. – Ладно, ловлю на слове. – В его глазах заблестели слезы. – Вы вызываете у меня доверие. – Отвернувшись, он извлек из кармана пачку сигарет и закурил. – Ее ты тоже оприходуешь? – спросила Марианна. Молчание. – Вы не знали? Он греховодничал с той блудливой следовательшей – с Амандой Бейкер. – Марианна, прекрати… – начал Мартин. – И не подумаю. Почему я должна молчать? Ты спал с той женщиной. С женщиной, которая утешала меня, с которой я делилась сокровенными чувствами. – Но это же было через сто лет после того, как она подключилась к расследованию! – заорал Мартин. – По-твоему, это может служить оправданием? – Марианна стояла, покачиваясь. – И меня еще считают позором семьи, – произнес Тоби как будто в сторону, обращаясь к Эрике и Питерсону. – Заткнитесь! – крикнула Лора. – Все. Речь идет о Джессике! О моей… О нашей сестре. Ее нет с нами, ей не довелось вырасти, стать взрослой! А вы только и можете, что ссориться и пререкаться! – Слезы струились по ее щекам, оставляя бороздки в толстом слое крем-пудры, а она вытирала их тыльной стороной ладони. – Успокойся, дорогая. – Марианна обняла дочь. Та стряхнула с себя ее руки. – Когда можно ее увидеть? – спросила Лора. – Я хочу ее увидеть. – Я бы тоже хотела ее увидеть, – сказала Марианна. – И я, – вторил им Тоби. – Разумеется, это можно устроить, но сначала судебный патологоанатом должен закончить свою работу. Только потом вам вернут останки Джессики, – объяснила Эрика. – А что он с ней делает? – осведомилась Лора. – Он проводит экспертизы, пытаясь получить как можно больше информации, чтобы установить причину смерти. – Она страдала? Пожалуйста, скажите, что она не мучилась, – умоляюще произнесла Марианна. Эрика сделала глубокий вдох. – Айзек Стронг – один из лучших судмедэкспертов в стране и с уважением относится к мертвым. Джессика в хороших руках. Марианна кивнула и взглянула на Мартина. Он стоял к ним спиной, прислонившись к стене и опустив голову. Сигарета в его руке дотлела до фильтра. – Мартин, иди сюда, милый, – окликнула она мужа. Он подошел к дивану, сел на подлокотник рядом с Марианной и, уткнувшись лицом ей в шею, издал приглушенный всхлип. – Поплачь, легче станет. – Она положила свободную руку ему на спину и притянула к себе. Лора тоже прижалась к матери, и все втроем они зарыдали. – Я ее почти не помню, – промолвил Тоби со слезами на глазах, глядя на Эрику и Питерсона. В гостиную вернулся Танвир. Он принес поднос с чаем, который поставил на большой журнальный столик. Эрике же просто хотелось покинуть этот гнетущий дом с темной мебелью и изображениями Девы Марии, которым царившая здесь ужасная атмосфера придавала налет зловещей мрачности. – Мы бы хотели выступить с новым обращением в прессе, – сказала она. – Согласитесь ли вы присутствовать на пресс-конференции – как единая семья? – Коллинзы закивали. – Наша пресс-служба сообщит вам, когда и как это произойдет. – У вас есть новые подозреваемые? – поинтересовалась Лора. – Пока нет, но мы работаем с новой информацией. – Что это за информация? – резко спросила Лора. – Ну, прежде всего самая очевидная: мы нашли Джессику в Хейзском карьере. Можно узнать, что вам о нем известно? Вы проводили там время своей семьей или с Джессикой? – На что нам сдался этот старый карьер? – отвечала Марианна. – Джессика любила танцевать, посещать живой уголок… – Я раньше ловил там рыбу, – сказал Тоби. – Когда мне было лет двенадцать-тринадцать… О боже. Она ведь, наверно, была там. Мы удили с лодки. А она все время была там. – Танвир сел на подлокотник его кресла и взял Тоби за руку.