— Выглядит так, будто ты врёшь. — Нет, Белл, я не вру тебе. — И почему тогда у тебя всё отлично? — Не знаю, — он изобразил недоумение. — Просто всё хорошо. — Разве это причина? — Больше не случается ничего плохого, поэтому я так рад. Помнишь, когда было последнее убийство? Помнишь, когда в мой дом последний раз вваливался пьяный отец? Я не помню, это было так давно, поэтому мне кажется, что всё идёт как надо. Я подумала, что он прав. Действительно, всё стало спокойным. В городе давно не было убийств. Одного этого достаточно, чтобы улыбаться. Теперь дождь начинал хлестать крупными каплями. По моей коже пробежались мурашки от холода. — Хочешь, я дам тебе свою кофту? — предложил Фил. — Не стоит, я на машине. — Меня тоже до дома отвезёт Кевин. Я дружелюбно отказалась, потому что не смогла бы объяснить Тони мужскую кофту на своих плечах. — Кев вышел, — я поднялась со скамейки, направляясь к нему. Он радостно подбежал нам навстречу с Филом. Именно побежал, совсем как маленький ребёнок, размахивая каким-то мокрым свёртком бумаги в руке. — Пять, ребят, у меня пять, — он с энтузиазмом обнял за плечи меня с Филом. — У меня пятёрка за проект по истории Америки. — Ну неудивительно, — закатила я глаза. — Тише, это его первая пятёрка в старшей школе, — усмехнулся Фил. — Да и то, без помощи Джесс не обошлось, — добавила я. Мы с Филом засмеялись, продолжая оставаться в том положении объятий, в котором оказались. — Мистер Дунн сказал, что напишет мне рекомендацию в университет Сиэтла, — заметил Кевин. — То есть, — теперь улыбнулся и Фил. — Место тебе обеспечено! — Я ещё могу завалить итоговый тест, но я уверен на сто процентов, что напишу его на пять! — Ты и тест по истории на пять? — засмеялась я. — Ты так злишься, потому что на химии я теперь сижу не с тобой. Я отвела неловкий взгляд в сторону, так же беспечно улыбаясь. В другой стороне я увидела уже готового Тони, он с упором смотрел в нашу сторону, но в этом случае я сочла лучшим сделать вид, что не заметила его. — Да, — я кивнула. — Я просто бешусь от этого. — Не расстраивайся, котик, — съязвил он и чмокнул меня в щёку. О нет, я не против дружеских объятий и поцелуев в щёку, но не тогда, когда мой парень смотрит на нас троих буквально в пяти метрах. — Ты меня с Джесс перепутал, — засмеялась я. — Да это ничего не значит, — ухмыльнулся он. — Я и его так могу, — кивнул он в сторону Фила. — Не делай этого, — попросил мой друг, но Кевин уже уткнулся губами в его щёку. Я вдруг начала громко смеяться и освободилась из тройных объятий. Фил поспешно вытирал рукой щёку, но при этом не переставал улыбаться. А Кевин был просто счастливым парнем. И мы с Филом, пусть на крошечное мгновение, но тоже были счастливы. Это было наше сиюминутное счастье, на школьном дворе, пока ещё всё казалось безмятежным и правильным. Тогда я и сделала вид, что заметила Тони. — Меня ждут, — сказала я и поспешила к машине. — Уже уходишь? — крикнул мне Кевин. — Досвидули, — помахала я им рукой. Они оба сделали так же. Знаете, как бывает, когда вы с друзьями долго-долго не виделись, и наконец встретились. Но вот, вам нужно вновь отлучиться на день или на два, но вы не унываете, ведь знаете, что с наступлением следующего дня встретитесь снова. Они точно так же махнули мне руками, и ещё смотрели вслед, пока машина Тони уезжала со школьного двора. Я знала, что в школе завтра мы встретимся снова, знала, что Эрика вернётся в Тенебрис, а брат всё-таки ответит на мои сообщения. Мне казалось, я знала всё наперёд, и какое же прекрасное чувство мне приносили эти мысли. *** В доме у Тони пахнет лавандой, иногда он сменяет освежитель воздуха на морской бриз. Он считает, что, если у него дома будет приятно пахнуть, то это будет считаться, будто он держит своё убежище в порядке. Я была у него во второй раз и ловила себя на той мысли, что было бы лучше, если я бы я не возвращалась сюда никогда. Его обои, его диван, двери, ванная, окно, ведущее во двор, всё, без исключения, даже запах лаванды, напоминали мне ту ночь, когда жизнь и смерть сошлись в этом доме. — Тебе сколько добавлять сахара в чай? — спросил он. — Нисколько, — ответила я, уставившись на дверь, за которой я пряталась, когда на нас напал маньяк. — Боишься потерять фигуру? Я кивнула, оглядываясь по сторонам, всё больше погружаясь в тот день. — Тебе это не угрожает. — Кто мне угрожает? — повернулась я к нему, будучи погружённая в собственные мысли. — Ожирение. — Мне угрожает ожирение? — не понимая, уставилась я на него. — Нет, я не об этом, ты бы заценила мой комплимент, если бы соизволила послушать меня, — обиженно он взялся за ручку чайника. — Но ведь я не Кевин с Филом. Пока мы ехали до его дома я всё пыталась объяснить ему, что это нормально обниматься с друзьями. И даже целовать друзей в щёку тоже нормально. Я знала, что, увидев Тони в объятиях двух девиц, которые пытаются поцеловать его, отреагировала бы точно так же, но всё равно оправдывала себя перед ним. — Ты прав, — присела я на диван, решив принять другую сторону, более честную и правильную. — Мне стоило сказать Кевину, что нельзя так делать, потому что я встречаюсь с тобой. — Ого, — он улыбнулся. — Ты признала свою ошибку. — А не слушала я тебя потому, что это место напоминает мне о том, что когда-то на меня напали. Тони присел рядом, вручив мне в руки горячую кружку чая. — Я больше кофе люблю, — сказала я. — А раньше нельзя было сказать? — Всё нормально. Его рука оказалась на спинке дивана, и медленно передвигалась к тому, чтобы оказаться на моих плечах. — Было глупо с моей стороны звать тебя сюда, — сказал он. — Я даже и не подумал, что здесь у тебя остались плохие воспоминания. — Мы можем оставить хорошие, — улыбнулась я. И потом мы долго целовались. С ним было так хорошо, что мне казалось, большего и не надо. Лишь бы каждый день просыпаться, чтобы просто переживать каждое мгновение дня. Пусть брат почти не пишет мне, но он же иногда отвечает, и мы знаем, где он сейчас. Пусть Эрики нет рядом, но ведь она вернётся. Пусть по городу ездит маньяк, но он слишком долго не давал о себе знать, так что можно было считать, что в жизни всё стало налаживаться. — Посмотрим фильм? — предложил Тони. — У меня ещё есть время до вечера, пока папа не вернулся, так что можно. — Только не мелодрамы. — Думаешь я люблю мелодрамы? — Разве нет? — Предпочитаю ужасы. Тони посмотрел на меня, будто раскрывал во мне каждый раз что-то новое. Ужасы я любила смотреть только в компании, а мелодрамы могла смотреть часами в одиночестве. Какой бы я не казалась, на самом деле я всегда мечтала о той большой искренней любви, которая будет преследовать двоих людей до конца жизни. Когда-то в детстве учительница спрашивала наш класс, какие у нас мечты. Все дети отвечали, что их мечта — быть космонавтом, феей, бизнесменом или принцессой, но я единственная сказала, что хочу быть домохозяйкой, чтобы сидеть весь день дома, а мой муж, влюблённый в меня до безумия, всегда был рядом, и потом, когда нам было бы по двадцать пять лет изобрели те самые таблетки, которые делают людей бессмертными, и мы, приняв их, жили бы вечно, любя друг друга вечность. В детстве у всех были глупые мечты, и у многих мечты до сих пор такие. Но у меня её просто-напросто нет. У меня нет мечты всей своей жизни, а вместе с ней не будет и сомнений в будущем, если ничего не получится. Люди не всегда достигают желающего, хорошо бы усвоить этот урок не на своём опыте. Мы не посмотрели ни одного фильма, потому что не смогли решить, что именно интересует нас двоих. Тони предпочитал те самые боевики, в которых спасителем всего мира оказывается какой-нибудь полицейский, а мне хотелось бы смотреть ужастик, в конце которого счастливая молодая пара умрёт в одно мгновение. По-моему, это лучший конец — молодые, счастливые и всё ещё влюблённые друг в друга.