Во-первых, магия переходов изрядно подпортила структуру купола, поэтому при первом же использовании диагностического заклинания он просто-напросто развалился, выпустив на свободу томившихся внутри вестников смерти. А во-вторых, в доме на Звенящей их оказалось всего четыре: тело одного из темных – мастера Смерти по имени Алекс Дуорн – мы так и не нашли. И поскольку в Орден последний вестник не прилетел, сам собой напрашивался вывод: убийца оставил мага в живых. А значит, всего через сутки на ритуальном столе появится очередная пара жертв. Только в отличие от прошлых убийств личность одной из них нам будет известна заранее. Глава 11 Завтракали мы с Хокк в этот день довольно поздно. Пока народ не управился с телами, Корн никого с места преступления не отпустил. Даже люди герцога были вынуждены впахивать вместе с остальными. И лишь когда трупы наконец увезли и с самой важной работой было покончено, мы с Хокк, которой этой ночью дважды пришлось сменить амулет-накопитель, все-таки вернулись домой. Говорить было особенно не о чем – неудача на Звенящей и предшествующая ей катастрофа на Золотой не располагали к светской беседе, а все вопросы по делу мы успели обсудить на месте. Поэтому, молча позавтракав, я отправился спать в схрон, тогда как Хокк… Фол ее знает, чем в это время занималась. Но когда спустя полторы свечи я вышел из кабинета, в доме ее уже не было. – Миледи просила передать, что очередное совещание у Нельсона Корна состоится сегодня в восемь вечера, – доложил Нортидж, материализовавшись в гостиной в тот самый момент, когда я уже собрался его вызвать. Я недоверчиво покосился на дворецкого: – Неужели послеобеденного разбора полета не будет? – Из разговора леди с господином Корном по переговорному амулету я понял именно так. – Очень хорошо. В таком случае я бы еще немного перекусил. И до завтрашнего обеда меня можно не ждать. В отношении леди распоряжения остаются прежними. Амулеты-накопители для нее доставлять на прежний адрес. – Все сделаю, мастер Рэйш, – поклонился призрак и бесшумно исчез, но вскоре снова вернулся и доложил: – Стол будет накрыт через четверть свечи. Пока Марта гремела на кухне кастрюлями и сковородками, я посмотрел свежую прессу и порылся в бумагах учителя, впервые пожалев, что не успел перетащить сюда всю его библиотеку. После чего плотно перекусил. Затем заскочил в архив и, разыскав Рона, велел ему срочно поднять все дела за последние несколько десятилетий, где фигурировали безголовые призраки. Озадачив таким образом архивариуса, пообещал вскоре вернуться и, оставив его заниматься выборкой, отправился в первохрам, где меня, как обычно, ждал Ал и незаконченная статуя Рейса. К моей немалой досаде, воинственный бог и сегодня не пожелал сдавать позиции, поэтому работа над его каменным воплощением продвигалась еще медленнее и тяжелее, чем накануне. Всего за свечу привычной работы я совершенно вымотался и устал до гудящих ног, хотя утром успел и выспаться, и поесть, и даже опустошить пару накопителей из числа тех, что Нортидж приберегал для моей напарницы. – Ну и чего тебе не хватает? – устало выдохнул я, с трудом закончив второй на сегодня ряд и с тоской посмотрев на оставшуюся гору осколков. – Третий день над тобой бьемся, но даже перчатка уже не спасает. Ты слишком велик. И с каждым днем становишься все тяжелее. Выползший из-под камней Ал согласно булькнул и растекся у моих ног безвольной лужицей. «Дальше будет еще сложнее, – «обрадовал» он меня. – Чем ближе к завершению, тем больше камни должны насытиться». – Чем насытиться? Мной? – мрачно осведомился я, сидя посреди серебристой лужи. «И мной. Чтобы вместилище стало полноценным, его приходится постоянно подпитывать». – Почему же тогда с Ирейей и Малайей было не так? Да и с Фолом у нас особых затруднений не встречалось? «Потому что они были первыми. А сейчас ты устал, – невесело улыбнулся алтарь. – Да и я не успеваю восстановиться». – Может, тогда прервемся? – предложил я после недолгой паузы. Ал с сожалением покачал головой. «Пока статуи не собраны до конца, они потихоньку вытягивают из нас силы. Каждая незаконченная статуя – это дополнительная нагрузка, поэтому чем дальше, тем быстрее мы будем уставать. Пока я с этим справляюсь, но скоро и мне станет тяжело. К тому же нас всего двое, хотя эта работа рассчитана на десятерых. Не хочешь, кстати, привлечь к этому второго жнеца?» Я нахмурился. – Этого ты мне раньше не говорил… «Я сам не так давно об этом вспомнил. Но сейчас нам пригодится любая помощь». – Роберт слишком мал, – возразил я. – И его резервы совсем не развиты для такой нагрузки. К тому же есть вероятность, что здесь он попросту не выживет. А если и выживет, то перегорит. «Может, у тебя есть еще кто-нибудь на примете?» – Шутишь? – чуть не фыркнул я. – Или ты видел здесь еще кого-то, кроме меня и Мэла… ох, Мэл! Я очень кстати вспомнил о названом брате и ненадолго задумался. Интересно, а можно ли использовать искусственную сущность для работы над статуями? Тьмы в нем теперь достаточно. Сил и выносливости на десятерых хватит. Да, он не человек, но когда-то все-таки был магом. А если дело заключается в отсутствии благословения, то… демон меня задери… неужто Фол откажет нам в такой малости ради собственного благополучия и скорейшего восстановления первохрама?! Неужто не расщедрится и не подарит моему брату по духу толику божественных сил, чтобы закончить наконец архиважное и архинужное лично ему дело почти тысячелетней давности?! Пожалуй, надо будет его сегодня же об этом спросить. Но прежде – обсудить такую возможность с Мэлом. – Арт, ты меня звал? – как по команде, раздалось от входа. Мы с Алом одновременно обернулись и с одинаковым недоумением воззрились на спустившегося с лестницы Палача, который всю прошедшую ночь исправно следил за здоровьем Роберта Искадо. За эти сутки, как мне показалось, он еще немного подрос. И хоть ненамного, но все же раздался в плечах, в груди и даже в той части, что досталась ему от паука. Его лапы вытянулись. Макушкой он теперь почти доставал мне до подбородка. А зеркальную броню сбросил таким привычным и в то же время уверенным движением, что мы с Алом выразительно переглянулись. «Предлагаешь попробовать с ним?» – тут же соткалось на полу задумчивое. – Почему нет? – пробормотал я, изучающе глядя на брата. Тот, ненавязчиво коснувшись поводка, на пару томительно долгих мгновений озадаченно замер. Затем помолчал. Что-то прикинул в уме и наконец кивнул: – Я согласен. К вопросу использования Мэла в строительных работах мы подошли со всей ответственностью. Сперва я, как полагается, его накормил. С незаконченной статуей Фола, так сказать, поговорил. Не получив ответа, посчитал, что молчание – знак согласия и темный бог… по крайней мере, явно… не возражает против такого положения дел. Затем, похимичив с Тьмой, набросил на бывшего Палача темный доспех, поверх которого Ал заботливо надел уже свой, зеркальный. Голову служителя надежно закрыл глухой шлем с двойным забралом. А на нижнюю пару рук мы с Алом выточили из куска стены такие же каменные перчатки, как у меня, чтобы в случае чего Мэлу не оторвало конечности. – Если для тебя это так же важно, как и для нас, то именем Фола прошу тебя: не мешай, – с чувством сказал я, обратившись к незаконченной статуе Рейса. Каменные коленки, на которые у нас с Алом за эти три дня все же хватило сил, ничем не показали, что услышали просьбу. Однако когда Мэл попытался коснуться ближайшего осколка, оттуда шарахнуло молнией с такой силой, что по всему залу пронесся недовольный гул. – Да что ж ты такой несговорчивый, а?! Мы не на войне, в самом деле! – в сердцах чуть не сплюнул я, когда Мэл выронил осколок и задумчиво уставился на оплавившуюся перчатку. – Все темные как темные, эгоистично рвутся обрести полноценное вместилище, а ты даже крохотную уступку сделать не желаешь! Ал, предлагаю на этом закончить с Рейсом и оставить его на закуску. «Подожди, – неожиданно не согласился алтарь. И, выбрав среди осколков самый, на его взгляд, маленький и легкий, протянул его мне. – Попробуй передать так, как мы с тобой делали раньше». – Из рук в руки? «Да». Я, поколебавшись, забрал камень и, скрипнув зубами (все-таки тяжелый, зараза!), протянул Мэлу. Тот осторожно обхватил мои ладони своими. Немного подождал. А когда убедился, что через мои руки в него больше не кидают молниями, взглядом указал на черный постамент. Держась друг за друга, как два утопающих за спасительное бревно, мы совместными усилиями дотащили осколок и ненадолго замешкались, не сразу сообразив, каким образом его уложить на нужное место. Коленки – коленками, но верхний ряд уже успел добраться мне до груди, так что просто взять и кинуть туда камень представлялось довольно проблематичным делом. Мэл, правда, вскоре нашел выход – забравшись в нишу за постаментом, он, как самый настоящий паук, ловко вскарабкался наверх, впиваясь когтями в неподатливую стену. Уже оттуда протянул закрытые перчатками руки. Бережно принял от меня тяжеленный камень. И одним движением скинул его на статую, успев сделать это до того, как из осколка выстрелила очередная молния. Убедившись, что никто не пострадал, я смерил изучающим взглядом зависшего над постаментом «паука», но в нишу Мэл вписался практически идеально. Ее глубины как раз хватило, чтобы там разместилось его немаленькое тело, а ширина оказалась именно такой, чтобы длинные, умеющие ловко пружинить лапы удобно уперлись в стены и спокойно удерживали бывшего Палача на весу, тем самым превращая его в ту самую систему рычагов, о которой я размышлял далеко не первый день. Я тогда, правда, не думал, что эту роль может выполнять живая сила. Но в самом деле – почему нет? Особенно если Мэл сумеет взять на себя немаленький вес осколков? «Очень удачная позиция», – подтвердил мои выводы Ал, с любопытством взглянув на висящего вниз головой Палача. – Попробуем еще раз? – предложил я, мысленно прикидывая, как лучше использовать неожиданного помощника. Служитель с алтарем быстро переглянулись. Затем мы коротко обсудили варианты, в результате чего поверх каменных перчаток на руках Мэла появился дополнительный слой зеркальной брони. После этого мы все вместе забросили наверх еще один камень, заполучив в ответ от бога новую молнию, только на этот раз – без неприятных последствий. Потом попробовали второй, третий, четвертый раз, постепенно доводя толщину брони до необходимого уровня. А как только стало ясно, что Мэл не только не страдает от молний, но и совершенно спокойно переносит нагрузку, которая нам с Алом казалась неподъемной, алтарь заметно повеселел и в следующий раз подтянул к постаменту камешек побольше… – Все в порядке, мастер Рэйш? – спросил Роберт, когда тем же вечером я появился в его маленькой спальне. – Вы выглядите усталым. Я только отмахнулся: – Насыщенный день. Но на то, чтобы дать тебе еще один урок, моих сил вполне хватит. – Арт, в доме был посторонний, – сообщил Мэл, как только мы с мальчиком оказались на темной стороне. На этот раз зеркальную броню брат с себя не снял, поэтому его появление стало для Роберта неожиданностью. Вон как вздрогнул и зашарил глазами по темноте. Но для линз время пока не пришло. Приучать ученика к настоящей Тьме следовало постепенно, поэтому я сделал вид, что не заметил его реакции. – Следов нет, но запах чужой магии остался. Роберт, когда я на него вопросительно посмотрел, перестал озираться и смущенно кивнул: – Этим утром к нам снова приходил мастер Лорш. Сказал, что отец просил его проверить защиту в доме. – Он что-нибудь нашел? – осведомился я, мельком оглядев комнату, но не найдя в своих заклинаниях признаков чужого вмешательства. – Нет, мастер Рэйш. Он просто заглянул в комнаты, осмотрел все и ушел, так ни о чем меня и не спросив. На темную сторону больше не предложил прогуляться. Но я слышал, как он беседовал внизу с матушкой. Они говорили о новом деле, которым занимается отец. Это правда, что в Алтире начали похищать светлых магов, мастер Рэйш? – Правда, – спокойно подтвердил я. – Причем не только светлых, но и темных. Именно по этой причине мы с тобой сейчас отправимся на кладбище, и ты начнешь в срочном порядке осваивать боевые и защитные заклинания. Мэл, проверь дом. Сюрпризы по возвращении нам не нужны. Бывший Палач, успев подсмотреть мои мысли, понятливо угукнул и испарился, а я взял ученика за руку и одним прыжком перебросил на плато близ знакомой деревеньки. Пора было приобщать мальчишку к настоящему делу. Второго подходящего для экспериментов валуна там, правда, не нашлось, поэтому в качестве практического пособия пришлось вспомнить уроки мастера Этора и на скорую руку поднять парочку дряхлых зомби, чтобы мальчишке было на ком тренироваться. При виде выбравшихся из могил мертвецов Роберт сперва опешил, затем озадачился и наконец одарил меня задумчивым до крайности взором. Еще бы. Ведь теорией с ним по-прежнему занималась дотошная и скрупулезная Хокк, а информация о различиях между некросами и магами Смерти давалась ученикам в первую очередь. Тем не менее напрашивающихся вопросов мальчик так и не задал. Зато изъявил рьяное желание научиться всему, что я мог ему показать. А структуру атакующих заклинаний вообще запомнил с лету. Мне даже повторять ничего не пришлось, потому что он с первого раза и без единой ошибки воспроизвел все до единого боевые знаки. Причем настолько уверенно, словно полжизни только тем и занимался, что уничтожал ими всевозможную нежить. А ведь это была другая магия, которая не имела ничего общего с той, которой он пользовался раньше. Совсем иные принципы построения заклятий, иные методы насыщения их силой. Да что там говорить! Прямое обращение ко Тьме даже для опытных и немало поживших магов являлось чем-то из ряда вон выходящим! Но Роберт справился со своей задачей блестяще. И я даже глазом моргнуть не успел, как мальчишка в труху разнес несчастных мертвяков, заставив меня поднимать их заново. Я знаю, пребывая во Тьме, маг Смерти способен запомнить и воспроизвести каждое обороненное в ней слово, помнит каждый жест и каждую тень, которую когда-либо здесь видел. Тьма щедра к тем, кто считает ее своим домом. Поэтому помимо устойчивости к холоду и сводящему с ума шепоту она нередко одаривала нас и другими полезными умениями. Вроде безупречной памяти. Скорости. Умения ходить прямыми тропами. Именно благодаря этому обласканный ее вниманием пацан всего за пару свечей сумел запомнить и без усилий воспроизвел около двух с половиной десятков заклинаний, которые я счел, что ему следует изучить в первую очередь. Признаться, когда он в третий раз разнес на куски полуразложившихся зомби, я даже испытал нечто похожее на гордость при мысли, что Тьма подарила мне такого способного ученика. Но, заметив, что мальчик стал чуточку менее внимательным, я тут же остановился – из моей памяти еще не успел выветриться день, когда этот упрямец грохнулся в обморок. Резервы у мальчишки все еще были ничтожно малы. И я не стал рисковать, опасаясь исчерпать их до самого дна. Давая ему время восстановиться, я принялся рисовать на земле остальные знаки, очень быстро закончив с атакующими и перейдя на защитные. Затем мы пробежались по основным заклинаниям классической школы магии Смерти. Немного заглянули в умения некросов. Пару интересных вещей опробовали здесь же, на плато, использовав в качестве подопытного материала все тех же невезучих зомби. А когда к нам присоединился Мэл, мы устроили небольшой показательный поединок, который привел маленького жнеца в абсолютный, просто совершеннейший восторг. Идею создавать из Тьмы оружие он тоже принял сразу и без оглядки, моментально сотворив кинжал под собственную руку. Особенности работы с ним я тоже успел показать и объяснить нюансы, но вот попрактиковаться с кинжалом Роберт не успел – времени до совещания в ГУССе осталось совсем немного, поэтому мне пришлось завершить урок и вернуть осчастливленного мальчишку домой. Но уже уходя из своего бывшего дома, я вдруг поймал себя на мысли, что теперь мне за Роберта не страшно. И если его развитие как темного мага будет продолжаться такими же темпами, то очень скоро он сможет дать отпор не только нежити, но и любому магистру.