– Тоже верно… но тогда я ничего не понимаю. Если это кто-то из наших, то почему я его не вижу? А если нет, то возвращаемся к вопросу леди: что это? Или кто? И зачем он вообще вмешался? «Спасибо, Мэл», – с чувством подумал я. И, не дожидаясь, пока освобожденные души окончательно исчезнут, рывком ушел наверх. – Снимайте купол! – бросил недоуменно обернувшемуся отцу Иолу. – Немедленно! – Зачем? – не понял Йен. – Рэйш, что там у вас происходит? – озадаченно спросил Корн, отнимая от лица визуализатор. – Мне показалось, или кто-то нам помог?! – Мы никого не видели. Но моргулы действительно мертвы, а остальные разбежались, – нетерпеливо бросил я. – Так что путь открыт. Отец Иол, поторопитесь! Надо проверить дом! – Сейчас, – наконец-то шевельнулся святой отец. – Угрозы я действительно больше не чувствую. Поэтому думаю, что снять купол можно. Второй жрец чуть замешкался и даже попытался возразить, но когда я вернулся на темную сторону, сфера снова стала походить на тончайшую пленку. И я, упершись плечом, без особого труда продавил ее собой. После чего услышал раздавшийся из особняка слабый шум, крепко выругался и бегом бросился в ту сторону. А как только крыльцо скрыло меня от глаз коллег, создал прямую тропу и одним прыжком оказался на чердаке. Увы. Я опоздал – там уже вовсю клубилась Тьма, все стены и потолок были покрыты густым слоем инея, а на застеленном белоснежной скатертью столе остывало обезображенное женское тело. Кровь из раны еще сочилась, мерно капая на изгаженный пол. Но рядом не было ни Палача, ни его хозяина. А когда я опрометью скатился с лестницы и ринулся к точке перекреста, и там никого не оказалось. Лишь хрустела под ногами осыпавшаяся со стены штукатурка да стремительно рассеивалось облако невостребованной энергии – легкое, золотистое, похожее на распыленную в пространстве чистую душу. Точнее, сразу две души, ставшие пищей для какого-то полоумного мага. При виде пустого коридора из моего горла вырвался раздраженный рык. Да что ж это такое?! Один удар сердца… всего один, и я мог бы что-то исправить! Но эта тварь действительно рассчитала правильно. Даже моргулов призвала, чтобы гарантированно себя обезопасить. Если бы не жрецы, нас бы уже сожрали. А если бы не Мэл, после нас эти твари ринулись бы в город. Тогда как я… мне не хватило какого-то мгновения, чтобы вмешаться и попытаться его остановить! Бездна… – Мастер Рэйш! – донесся с улицы встревоженный голос Триш. – Мастер Рэ-э-эйш! Я раздраженно сплюнул. – Что?! – Шеф велел вам срочно вернуться! Мы снимаемся с места! – Как это? – озадачился я. Не только смыслом фразы, но и тем фактом, что никто не торопился зайти в дом и замерить насыщенность магического поля. На темной стороне сделать это было невозможно, но в реальном-то мире что им помешало использовать приборы? Не захотели рисковать? Решили выждать время? – Ему что, улики не нужны?! – Похоже, это не тот дом, – нетерпеливо бросила снизу девчонка, так и не зайдя внутрь. – Команда герцога на Солнечной перестала выходить на связь. Так что Корн дал команду «отбой», мастер Рэйш. Мы уходим! У меня едва не помутилось в глазах от внезапно пришедшей на ум догадки. Нет, не может быть… Но кто сказал, что убийца не мог озаботиться еще одним отвлекающим маневром? И кто сказал, что, призвав нежить в одном месте, он не способен сделать это где-то еще? Кто-нибудь вообще в курсе, сколько моргулов на настоящий момент времени обитает в столице? Ну и что, что я больше ни одного из них не видел? Я и о вампирах поначалу не подозревал. Как, впрочем, и мои коллеги из ГУССа. Но если уж наш враг сумел устроить одну ловушку, то что ему стоит создать вторую? Третью? И где гарантия, что именно сейчас, в этот самый момент, рядом со второй группой не вьется очередная одна пара моргулов, которых в отличие от нашей группы некому прибить? Подумав о тварях, я резко выпрямился, обвел невидящим взглядом пустой коридор, а затем открыл тропу и, прежде чем в ней исчезнуть, коротко бросил Триш: – Скажи Корну, что ошибки нет. Убийца только что был здесь. Два свежих трупа помогут вам в этом убедиться. И напомни, что магический фон все еще зашкаливает, поэтому, если Корн не хочет потерять людей, пусть никто… слышишь, никто!.. не суется на чердак в ближайшие полсвечи. Глава 16 Когда я выскочил рядом с заблаговременно оставленной меткой, вокруг дома номер семь по улице Солнечной уже кишмя кишела нежить. Крупные, мелкие, крылатые, когтистые и зубастые твари, словно живой ковер, устилали лужайку перед особняком и настойчиво сжимали кольцо вокруг тускло светящегося купола. Не знаю почему, но здесь жрецам не удалось напугать тварей божественным светом. Да, их тоже было двое – темный и светлый. Но все, на что хватило их сферы, это слегка придержать прущую косяками нежить и сопротивляться кружащим вокруг моргулам, которых по этому адресу почему-то оказалось не два, а сразу четыре. Гм, видимо, в присутствии четверки высших сфера теряла свои свойства вдвое быстрее, чем у нас. Хотя, может, здешние жрецы просто оказались слабее отца Иола и отца Олаша? Заметив тени, плавно нарезающие круги вокруг сферы, я прикоснулся к поводку, но Мэлу не требовались слова, чтобы меня понять. Хоронясь за стеной соседнего дома, я набросил второй доспех, став таким же невидимым, как брат. После чего мы одновременно создали тропы, одним прыжком переместились на лужайку перед домом. Вырвались прямо посреди целого моря рычащих, скулящих, щелкающих зубами и хрипло подвывающих тварей. Не дожидаясь, пока они опомнятся, я веером спустил с ладоней целую связку темного огня, мгновенно превратившегося в огненное море. И почти сразу ушел на нижний слой, оставив беснующуюся мелочь заживо гореть и мучительно издыхать в пламени, для которого не было разницы, кого именно жечь. Здесь, на нижнем уровне, оказалось поспокойнее. Низшие вроде шуршей и слизней вообще сюда не заходили. Гули, если и могли, тоже предпочитали не соваться, так что под ногами никто не мешался. А вот моргулы… проворные, разумные и внезапно решившие проявить осторожность моргулы оказались здесь одновременно с нами. И, нутром почуяв, чем им грозит даже мимолетное прикосновение к моему огню, приняли единственно верное в данной ситуации решение. А когда я шевельнулся, намеренно обозначив свое присутствие, все четверо, словно по команде, ринулись в атаку. Если бы не Мэл, я бы, наверное, не пошел на риск и предпочел разделаться с тварями поодиночке. Все же опыта схваток с подобными тварями у меня было маловато. Но брат не подвел. Оставшись стоять под слоем невидимости и ждать подходящий момент, он не выдал себя ни единым жестом. А как только четверка тварей метнулась в мою сторону, плавным движением скользнул следом и одним ударом секир располосовал сразу двух моргулов. Пронесшийся по нижнему уровню вой был полон недоумения, изумления и боли. Оставшиеся в живых твари резко остановились и опрометчиво развернулись, чтобы посмотреть, что произошло с сородичами. Да, они еще успели увидеть, как на стылую землю медленно оседают четыре бесформенных обрывка. И успели заметить проступившую ненадолго тень. А пока они соображали, что произошло, я уже оказался рядом и таким же сдвоенным ударом избавил их от сомнений. После чего на земле появилась еще парочка разрезанных надвое плащей, а над ними принялись растерянно кружить многочисленные огоньки. – На твое усмотрение, Фол, – буркнул я, оглядевшись, но других желающих сунуться за нами на нижний слой не нашлось. Огоньки, задумчиво качнувшись, рассыпались на совсем уж крошечные искорки. Затем раздробились еще больше, обратившись в легкое облачко, а потом по Тьме пронесся едва ощутимый ветерок, и от душ ничего не осталось. Улетели, истаяли… бог знает, что с ними на самом деле произошло. Когда же ветер улегся, мы с Мэлом, не сговариваясь, обернулись к стоящему рядом дому. И одновременно дрогнули, когда в его подвале вспыхнул свет, а на самом верху, а на чердаке, закрутилась огромная черная воронка, в происхождении которой не было повода сомневаться. – Твою ж мать… – выдохнул я, сообразив, что это означает. – Мэл, он только что убил еще двоих! – И, похоже, именно сейчас забирает их силу, – тихо согласился брат. Дальше мы действовали уже молча. Поскольку на нижнем слое темные тропы не создавались, то к проклятому дому мне пришлось бежать на своих двоих, благо он располагался недалеко. Сигать на верхний слой, прямиком под удар пришедших в себя коллег, я посчитал неблагоразумным – нас могли заметить. Тем более что жрецы все-таки не удержали купол и к тому моменту, как на лужайке догорели последние твари, он благополучно рухнул. Чем это грозило им, меня в тот момент не особенно волновало. А вот то, что творилось в доме, беспокоило очень даже. Собственно, мне впервые удалось своими глазами наблюдать работу неизвестного мага. Да, именно отсюда, с нижнего слоя, где манипуляции с магией перекреста ему утаить не удалось. Поэтому я прекрасно видел, как прямо на глазах в подвале распускается ярко-золотой цветок. И как вместе с ним так же стремительно раскручивается над домом гигантская черная воронка. Все происходило настолько быстро, что с учетом разницы во времени можно сказать, что действовал убийца мгновенно. Мало того, что он подготовил все к ритуалу заранее. Мало того, что совсем недавно он находился в другой части города. Так теперь он еще и снова убивал. Причем нагло. Почти открыто. Но именно здесь и сейчас у нас появилась реальная возможность его остановить. Однако не успели мы сделать пару шагов, как свет и тьма обрели невероятную силу. Казалось, в подвале появилось свое собственное, безумно яркое солнце, а на чердаке, напротив, родился сгусток первозданного мрака. Причем с каждым мгновением они все набирали и набирали силу. Вот уже и крышу начало пошатывать. Вот и стены затрепетали, будучи не в силах сдержать рвущуюся наружу мощь… А затем в глубине дома появился и принялся так же стремительно разгораться алый огонек, и свет в подвале, как и тьма на чердаке, стал так же быстро угасать, будто его вытягивала на себя какая-то третья сила. Одновременно. Мощно. За считаные мгновения высосав до последней капли. А как только света и тьмы не стало, разгоревшаяся точка брызнула из окон кроваво-красными искрами, а затем так же внезапно схлопнулась, рассыпавшись напоследок целым веером крошечных искорок. И как только они окончательно угасли, на нижнем слое снова стало темно и пустынно. Всего за миг до того, как мы с Мэлом на полном ходу ворвались в особняк. Осторожничать уже не было смысла – моргулы перед смертью орали так, что наверняка успели всех переполошить. Поэтому мы, не скрываясь, вынырнули на верхний уровень и одним прыжком переместились на второй этаж. На месте перекреста мы оказались одновременно. Как раз в тот миг, когда посреди полуразрушенного коридора почти закрылась чья-то тропа. Обычная тропа… темная и, разумеется, прямая, при виде которой я без раздумий бросился вперед и лишь у точки выхода успел заметить, как из схлопывающегося проема на меня летит огромный пылающий шар. Действовал я в тот момент на одних инстинктах и, пожалуй, лишь глубоко внутри понимал, что уйти в сторону не успеваю. Думать было поздно. Рваться вперед опасно. Оставаться на месте бессмысленно. Поэтому я сделал то единственное, что мог в подобной ситуации – упал ничком и снова провалился на нижний уровень. Туда, где чужое заклятие не могло и по идее не должно было меня задеть. В теории, находясь на втором этаже, я должен был грохнуться вниз, потому что от перекрытий на нижнем слое имелась одна лишь видимость. Но каково же было мое удивление, когда, оказавшись на полу, я вдруг осознал, что проваливаться никуда не собираюсь. Да, я действительно находился на нижнем слое Тьмы. Подо мной прекрасно просматривался первый этаж и призрачные балки, поверх которых виднелся такой же призрачный пол. Более того, я прекрасно видел, как прямо на меня несется полупрозрачное и далеко не такое опасное, как раньше, пламя. Умом понимал, что с верхнего слоя оно вряд сумеет меня достать, но рефлексы оказались быстрее. Поэтому вместо того, чтобы удивляться, размышлять или проверять свои догадки, я проворно откатился в сторону. И уже там, у стены, с внезапным холодком ощутил, что прозрачный пол меня больше не держит. А еще через миг он окончательно потерял твердость, я, не успев среагировать, со всего маху брякнулся вниз, больно ударившись боком. А когда очухался, то озадаченно уставился на бушующее на верхнем слое пламя, которое прямо на глазах сжирало не только перекрытия, но и стены, и даже потолок, выгрызая в них огромные дыры. – Что за дрянь… – ошалело пробормотал я, торопливо подхватываясь и на всякий случай выбираясь из шатающегося дома. – Мэл, ты это видел?! – Тебе повезло, – флегматично заметил вынырнувший из пустоты Палач, оглядев мою дымящуюся фигуру. – Еще бы миг, и от тебя осталась бы одна головешка. – Что это вообще такое было?! – Обычное заклинание огня. Довольно старое и простое. Только его напоили не обычной магией, а остаточной энергией ритуала. Так что, полагаю, нам здесь делать нечего – дом через четверть свечи выгорит дотла, а вместе с ним исчезнут и улики. Я мрачно покосился на полыхающий особняк: да, ловить там и впрямь было нечего. Конечно, с нижнего слоя Тьмы огонь выглядел призрачным и не настоящим, но судя по тому, что за пару мгновений он успел охватить все три этажа и уже выбрался на крышу, Мэл прав. Мы снова остались ни с чем. Вытаскивать тела было поздно. Пытаться отыскать чужую тропу бесполезно. Искать чужой след тем более бессмысленно – огонь уже «съел» его вместе с перекрытиями. При этом убийца как ускользал от нас, так и на этот раз сумел уйти незамеченным. Единственный плюс сегодняшней ночи заключался в том, что мы все-таки увидели, как он работает. И сумели узнать кое-что важное: оказывается, наш враг умел использовать не только обычную магию, но и магию перекреста. А это очень специфические знания. Настолько, что, пожалуй, настало время поинтересоваться у Эрроуза, не получил ли он из Ордена каких-нибудь сведений по своему запросу? В частности, о том, не копался ли кто в старых архивах и не появлялся ли в Ордене человек, который долго и настойчиво интересовался этой сомнительной темой? – Надо возвращаться, Арт, – скупо обронил Мэл, когда в доме таки прогорели балки и рухнувшая крыша окончательно похоронила надежды на нормальное расследование. – Или у твоих коллег возникнут вопросы. Я покосился на суетящихся вокруг дома «призраков», которыми выглядели с этого уровня маги, но был вынужден признать, что больше мы ничего сделать не можем. Представляться по всей форме я не собирался. Раскрывать свое присутствие тем более. А если не вернусь на чердак в доме на Линейной через полсвечи по реальному времени, то не только у Корна – у всех находящихся там появятся вопросы. Причем такие, на которые я бы предпочел не отвечать. Единственное, что мне осталось непонятным из сегодняшнего забега – это странное поведение пола на втором этаже. По идее, уйдя на нижний уровень, я должен был шмякнуться оттуда сразу – пол-то стал призрачным, а значит, и выдержать мой вес был не должен. Но он выдержал. И отчего-то не торопился меня ронять. По крайней мере, какое-то время. – Это потому, что при переходе на нижний слой вокруг тебя остается небольшой островок твердого пространства, – пояснил Мэл, когда я задал ему этот вопрос. – Радиус небольшой: всего пара-тройка шагов. Как только ты выйдешь за их пределы, то сразу провалишься. Но если не шевелиться, можно сохранить равновесие на неопределенно долгий срок. Иногда это помогает на охоте. Я запоздало вспомнил, что, будучи куклой, Мэл умудрялся таким образом довольно долго сидеть у меня на ладони, никуда не падая и пропадая. Поняв причину, по которой это происходило, я наконец успокоился, а затем покосился на объятый пламенем дом и отвернулся. Что ж, убийца хитер. Пожалуй, я им даже восхищаюсь. Но игра еще не закончена. И кто знает, как лягут кости в следующей партии? Должно же и нам когда-нибудь повезти? Мое возвращение на Линейную, как и уход оттуда, остались незамеченными. По крайней мере, когда я материализовался на чердаке, там еще никого не было. Хокк терпеливо караулила дверь снаружи и откликнулась сразу, как только я ее позвал. Вопросы, которые она, Триш и Тори задали, когда мы приступили к привычной работе, были самыми обычными. И даже Корн ни о чем меня не спросил, хотя убийцы моргулов его наверняка заинтересовали. А если он что-то и заподозрил, то обвинить меня было не в чем – во время нападения я находился у всех на виду, ну а насчет Мэла никто пока не догадывался. На чердак я, разумеется, никого не пустил – после ритуала магический фон здесь оказался таким, что чувствовать себя в безопасности можно было лишь на нижнем слое Тьмы. Или под прикрытием очень хорошей защиты, которой ни у кого из моих коллег не имелось. Этим я, кстати, оправдал свое требование не вмешиваться в процесс осмотра, и мои доводы Корн счел достаточно убедительными, чтобы оставить запрет на появление темных магов на чердаке в силе. Для всех, кроме меня. Мэла я, само собой, оставил на Солнечной – следить за работой коллег. Ну и на тот случай, если там снова объявится нежить. Надо признать, появление высших стало для нас неприятным сюрпризом, и не было никакой гарантии, что убийца не пришлет кого-нибудь еще. Да, руны на земле у обоих домов мы сразу же затерли. Вскрывшиеся каверны маги герцога закрыли несколькими слоями защитных знаков. А я, прежде чем вернуться на Линейную, заглянул на нижний уровень и на всякий случай запустил под землю свой огонь. Но береженого, как говорится, Фол бережет, поэтому никто не расслаблялся. И пока в домах велась работа по сбору улик, снаружи нас охраняли не только маги, но и многочисленные жрецы, которых отец Иол в срочном порядке вызвал из храма. И с помощью которых над особняками на Линейной и над пепелищем на Солнечной были установлены такие же защитные сферы, как мы уже видели, только в несколько раз больше и прочнее. В эту ночь благодаря отцу Иолу никто из наших не пострадал. Других каверн в Алтире больше не вскрывалось, наших коллег с трех других особняков никто не потревожил, а прилетевшие четвертью свечи позже вестники наглядно доказали, что жертв действительно было всего четверо. Более того, судя по донесениям патрульных, на мирных жителях убийца тоже не стал отыгрываться. Но, возможно, лишь потому, что призванную им нежить мы успели вовремя уничтожить, а отпускать на охоту Палача, когда мы подобрались так близко, он посчитал нецелесообразным. Никто не знал, хорошо это или плохо, однако сгустившееся в воздухе напряжение чувствовалось буквально кожей. Не только Корн и милорд герцог – даже жрецы выглядели хмурыми и озабоченными. Отец Иол, когда надобность в его услугах отпала, сказал, что вернется с братьями к вечеру, и обнадежил нас обещанием, что на этот раз полумерами Орден не обойдется. Закончив дела на Линейной и получив от Корна подтверждение, что на Солнечную нам соваться не надо, я с чистой совестью покинул место преступления. Хокк с собой звать не стал – ее ждали бумаги в ГУССе. Но и в Управление с Йеном, Тори и Триш я тоже не поехал – обождут мои отчеты, тем более что в устной форме я и Норриди, и Корну уже доложился. Поэтому после всего случившегося я честно отправился домой, намереваясь выспаться, однако стоило только уйти на темную сторону, как меня потянуло на нижний уровень, словно намекая, что отдыхать еще рано. Посетовав на нетерпеливость Фола, я все же отправил зов Мэлу и послушно развернул стопы к первохраму. А когда спустился в каверну, то застал там чрезвычайно встревоженного Ала, который нервно метался по огромному залу и лишь при виде меня облегченно булькнул. «Сроки сдвинулись. Надо спешить, – написал он на полу и, не дожидаясь ответа, ринулся к статуе Ирейи. – Сперва закончить здесь. Потом с остальными. Фол – последний. Пожалуйста, помоги». Причины спешки он объяснять категорически отказался. Сказал, что, дескать, боги тревожатся и нам надо поскорее закончить восстановление первохрама. Связано ли это с убийствами, алтарь не знал, но торопился как на пожар, поэтому пришлось подавить тяжелый вздох и, дождавшись Мэла, приступить к уже привычной работе. Ирейю мы закончили примерно к обеду. Признаться, отдавая бывшему Палачу ее каменную голову, я всерьез переживал за здоровье брата. Однако богиня тайн в отличие от воинственного Рейса оказалась мудрой и понимающей женщиной, поэтому Мэла не тронула и в храме не буянила. А как только ее голова оказалась на положенном месте, статуя лишь окуталась Тьмой, из-под которой тонкими ручейками к Алу стали возвращаться потраченные на сборку капли. Одновременно с этим я ощутил на себе внимательный взгляд, на сердце стало беспокойно. Но статуя так же быстро стала обычной и почти сразу утратила ауру нечеловеческой силы. Хотя в какой-то момент мне все же показалось, что под низко опущенным капюшоном богини промелькнула насмешливая улыбка. С Малайей было еще проще. Несколько свечей утомительного ручного труда, аккуратно водруженная на каменные плечи голова, короткая вспышка, ожившее ненадолго лицо, тут же скрывшееся под облаком брызнувшей от статуи Тьмы, еще одно мимолетное ощущение чужого взгляда, сбежавшие вниз серебристые ручейки… и третья статуя была восстановлена. Ал после этого облегченно вздохнул и, втянув в себя освободившиеся капельки, повернулся к левой стене первохрама, где дожидались своей очереди два пустых постамента. Но я к тому времени так вымотался, что не поддержал идею заняться Абосом и Солом немедленно. Более того, к тому времени ноги меня уже совсем не держали и все, что я смог, это обессиленно усесться аккурат между ними, раскинув в стороны руки и прислонив гудящую голову к стене между нишами. Так, чтобы идущий от нее холодок хоть немного остудил тяжелый затылок, а безумная усталость, накопившаяся за сутки беготни, выплеснулась наружу одним-единственным, но очень тяжелым вздохом.