Я с трудом сглотнула и быстро сбежала из церкви. «Пока они молятся за тебя, — не покидали меня мрачные мысли. — Но если все пойдет по плану Дарклинга, то ты станешь объектом их ненависти». Возможно, я этого заслуживаю. Разве не я бросила Равку и народ, который в меня верил? Только моя сила могла уничтожить Каньон, а я кинулась в бега. Я тут же покачала головой. Не время думать об этом. Я предательница и изгнанница. Когда освобожусь от пут Дарклинга, тогда и побеспокоюсь о будущем Равки. Я спешно взобралась по тропинке в лес, преследуемая звоном колоколов. Представив карту, я поняла, что скоро доберусь до Раевости, так что самое время решать, как лучше всего дойти до Тенистого Каньона. Можно пойти вдоль реки или направиться в Петразой — каменные горы, находившиеся на северо-западе. С рекой было бы проще, но тогда придется проходить мимо густонаселенных пунктов. Дорога через горы была прямой, но куда более тяжелой. Я терялась в сомнениях, пока не наткнулась на перекресток в Шуре и все же выбрала путь через горы. Придется остановиться в Раевости, прежде чем направиться к предгорью. Это самый большой из речных городов, и попадаться там на глаза было большим риском, но я понимала, что не смогу перейти Петразой без дополнительной пищи и какой-нибудь палатки или спального мешка. После стольких дней, проведенных в одиночестве, шум и гам людных улиц и каналов деревушки казались мне странными. Я держала голову опущенной, натянув шапку на глаза, ожидая увидеть плакат со своим лицом на каждом фонарном столбе или витрине. Но чем глубже я заходила в Раевость, тем больше расслаблялась. Может, новость о моем исчезновении не успела распространиться так далеко. От запаха жареного ягненка и свежего хлеба потекли слюнки, и я наградила себя яблоком, обновляя запасы твердого сыра и вяленого мяса. Затем привязала новый спальный мешок к рюкзаку и попыталась понять, как мне подняться в гору с такой тяжестью. Завернув за угол с этими мыслями, и чуть не врезалась в группу солдат. Мое сердце забилось галопом при виде их длинных оливковых плащей и ружей за спинами. Хотелось развернуться и сделать ноги в противоположную сторону, но я опустила голову и через силу пошла обычным шагом. Миновав опасность, я рискнула оглянуться. Они не смотрели мне вслед с подозрением. Вообще-то, они ничего не делали. Просто болтали и шутили, один даже свистнул девушке, развешивающей стираное бельё. Я вышла на боковую улицу и перевела дыхание. Что происходит? Я сбежала из дворца около недели назад. К этому времени уже должны были поднять тревогу. Я была уверена, что Дарклинг отправит всадников в каждый полк каждого города. Меня должны искать все члены Первой и Второй армий! По пути к выходу из Раевости я встретила еще солдат. Некоторые были в увольнении, другие на посту, но ни один не искал меня. Не знаю, какие из этого можно сделать выводы. Может, надо благодарить за это Багру? Вдруг ей удалось убедить Дарклинга, что меня украли или даже убили фъерданцы? Или он знал, что я продвигалась дальше на запад. Я решила не испытывать судьбу и поспешила найти дорогу из города. Времени ушло больше, чем ожидалось, и до западной окраины я добралась только к ночи. Темные улицы пустовали, не считая парочки сомнительных таверн и старого пьяницы, прислонившегося к зданию и тихо напевающего песню себе под нос. Когда я проходила мимо шумной гостиницы, дверь открыл тучный мужчина и вывалился наружу под громкие звуки музыки и вспышки яркого света. Он схватился за мой китель и прижал ближе к себе. — Привет, красавица! Пришла, чтобы согреть меня? — я попыталась вырваться. — А ты сильная, как для такой хрупкой девушки! Я почувствовала вонь старого пива в его дыхании. — Отпустите, — строго сказала я. — Не будь такой суровой, лапушка, — улюлюкал он. — Мы с тобой могли бы повеселиться… — Я сказала, отпустите! — и толкнула его в грудь. — Пока рано, — ухмыльнулся он, потащив меня в темную алею у таверны. — Хочу кое-что тебе показать. Я дернула рукой и почувствовала приятный вес зеркала, проскользнувшего между пальцами. Затем выставила ладонь, и свет быстрой вспышкой отразился в его зрачках. Мужчина временно ослеп, тяжело кряхтя и закрывая глаза руками. Освободившись, я решила применить метод Боткина: со всей силы пнула его под колено и поддела ногой за лодыжку, — он потерял равновесие и с глухим звуком рухнул на землю. В этот момент боковая дверь таверны открылась. Появился солдат в униформе — в одной его руке была кружка кваса, а в другой полураздетая женщина. Я с ужасом отметила, что на нем чернильная униформа стража Дарклинга. Он обвел мутным взглядом сцену: мужчину на земле и меня над ним. — Что здесь происходит? — пьяно пролепетал он. Девушка крепче схватилась за его руку. — Я ослеп! — завопил мужчина. — Она ослепила меня! Опричник перевел взгляд с него на меня. Мы встретились глазами, и на его лице отразилось узнавание. Удача от меня отвернулась. Может, никто другой меня и не искал, но это точно не касалось стражей Дарклинга. — Ты… — прошептал он. Я побежала. Кинулась по переулку в лабиринт узких улочек с выбивающимся из груди сердцем. Стоило преодолеть последнюю пару тусклых зданий Раевости, как я покинула дорогу и прыгнула в кусты. Ветки били меня по щекам и лбу, но я заходила глубже в лесную чащу. Позади слышались звуки погони: крики мужчин, громкое топанье. Мне хотелось бежать вслепую, но я все же заставила себя остановиться и прислушаться. Они были к востоку от меня и искали у дороги. Трудно сказать, сколько всего их собралось. Я задержала дыхание и неожиданно услышала журчание воды. Поблизости должен находиться ручей, приток реки. Если доберусь до него, то смогу замести следы, а в темноте меня отыскать станет практически невозможно. Я пошла на шум, периодически останавливаясь, чтобы проверить курс. Затем поползла по очень крутому холму, подтягиваясь с помощью веток и вылезших корней деревьев. — Вон она! — крикнул голос внизу. Оглянувшись через плечо, я увидела, что к основанию холма движутся светлые зайчики-фонарики, поэтому я буквально впилась в землю, которая скользила между пальцами, а мой каждый вдох обжигал легкие. Добравшись до вершины, я залезла на край обрыва и посмотрела вниз. Приметив блеск луны на поверхности ручья, я почувствовала прилив надежды. Затем скатилась по крутому склону, отклоняясь назад, чтобы хоть как-то удержать равновесие и двигаться максимально быстро. Из-за спины доносились крики, и, оглядываясь, я видела силуэты своих преследователей на фоне ночного неба. Они добрались до вершины холма. Меня охватила паника, и я кинулась бежать по склону; галька градом осыпалась в ручей внизу. Склон оказался слишком крутым. Я оступилась и полетела вперед, оцарапав руки при твердом приземлении на землю. Мне не удалось остановиться, и я кувыркнулась в ледяную воду. На долю секунды показалось, что мое сердце остановилось. Холод трансформировался в руку, обхватившую мое тело в безжалостной ледяной хватке. Затем я вынырнула на поверхность и вдохнула драгоценный воздух, прежде чем течение снова потянуло меня на дно. Не знаю, как далеко меня унесло. Все мои мысли были заняты мечтой о следующем вдохе и тем, что мои конечности онемели. Наконец, когда я уже подумала, что никогда не вынырну, течение вынесло меня в спокойный тихий ключ. Я вцепилась в камень и вытащила себя на небольшой клочок земли. Встала на ноги, скользя подошвами по гладким речным камням и горбясь под весом промокшего кителя. Не знаю, как мне это удалось, но я продолжила путь в лес и спряталась в густой кустарной роще, рухнув на землю и дрожа от холода. После столь приятного купания у меня начался кашель. Эта ночь была достойна звания худшей в моей жизни! Китель насквозь промок. Ноги окоченели в ботинках. Я вздрагивала от любого звука, боясь, что меня нашли. Меховая шляпа, рюкзак с едой и новый спальный мешок затерялись где-то в ручье, потому моя провальная экскурсия в Раевость была впустую. Мешочек с деньгами пропал. Хоть нож все еще был прикреплен к бедру! Где-то к рассвету я позволила себе призвать немного света, чтобы высушить ботинки и согреть озябшие руки. После этого задремала и видела сон о Багре, приставившей нож к моему горлу, ее хриплый смех эхом раздавался в ушах. Проснулась я от собственного сердцебиения и шороха неподалеку. Засыпала я в укрытии, прижавшись к стволу дерева за кустами. С моего места никого не было видно, но вдалеке слышались голоса. Я замешкала и замерла на месте, не зная, что делать дальше. Если шевельнусь, то рискую выдать свое местоположение, а если затихну, то меня всё равно найдут — это всего лишь вопрос времени. С приближением звуков мое сердцебиение участилось. Я взглянула поверх листьев на коренастого бородатого солдата. В его руках было зажато ружье, но я знала, что меня ни за что не убьют. Я слишком важная персона. Это давало мне преимущество. «Тебя не схватят, — пришла мне в голову мысль с внезапной уверенностью. — Ты не вернешься назад». Я крутанула запястьем, и в мою левую ладонь скользнуло зеркальце. Другой рукой достала нож из стали Гриш. Тихо присев на корточки, я прислушалась и стала выжидать, наблюдая, как бородатый солдат подходит к кустам, наматывает круги и останавливается в шаге от меня. Я была напугана, но с удивлением поняла, что часть меня сгорает от нетерпения. По шее солдата текла капелька пота, а солнечный свет блестел на дуле ружья, и на секунду мне показалось, что он смотрит прямо на меня. Но тут из глубины леса раздался клич, на который солдат ответил: — Ничего! А затем, к моей радости, развернулся и ушел. Я прислушивалась к звукам удаляющихся шагов, голосов, шума. Неужели я настолько везучая? Может, они каким-то чудом спутали след животного или другого путника с моим? Или это какой-то трюк? Я ждала, дрожа всем телом, пока не услышала относительную тишину леса, крики животных и птиц, шорох ветра в деревьях. В конце концов, спрятала зеркальце обратно в перчатку и сделала глубокий вдох. Убрав нож в ножны, я плавно встала. Потянулась за влажным кителем, валяющимся на земле, и замерла при безошибочном звуке тихих шагов позади. Я развернулась с выбивающимся из груди сердцем и увидела человека, частично скрытого за ветками всего в паре шагов от меня. Я так сосредоточилась на бородаче, что не додумалась поискать кого-то у себя за спиной. В тот же момент нож вновь оказался у меня в руке, а зеркало было поднято над головой. Мужчина бесшумно вышел из-за деревьев. Я уставилась на него во все глаза. Должно быть, у меня галлюцинации, но это… Мал! Я открыла было рот, но он насторожено прижал палец к губам и сомкнулся со мной взглядом. Затем замер, прислушался и указал мне следовать за ним, растворяясь в лесных тенях. Я схватила китель и поспешила вперед, изо всех сил пытаясь не отставать. Задача не из легких, между прочим! Парень двигался без единого шороха, тенью проскальзывая между веток, будто видел дороги, которые были невидимы для чужих глаз. Он вывел меня обратно к ручью, на мелководье, где мы смогли спокойно его перейти. Я скривилась, когда ледяная вода вновь намочила мне ботинки. Выйдя на другой стороне, мы начали ходить кругами, чтобы спутать следы. Меня распирало от вопросов, а мысли путались, делая скачки с одной на другую. Как Мал нашел меня? Искал ли он меня с другими солдатами? Он помогал мне, но что это значило? Мне хотелось прикоснуться к нему, чтобы убедиться, что он настоящий. Закинуть руки ему на шею и выпалить слова благодарности. Поставить ему фингал за все то, что он наговорил мне в Малом дворце. На протяжении многих часов мы бродили в полной тишине. Периодически он указывал мне остановиться, и я ждала, пока он скрывался в кустах, чтобы замести наши следы. Где-то после полудня мы начали взбираться по скалистой тропе. Я не знала точно, куда принесло меня течением, но была практически уверена, что меня ведут в Петразой. Каждый шаг отдавался болью. Ботинки еще не высохли, и на ступне начали появляться новые мозоли. От той треклятой ночи в лесу у меня до сих пор болела голова, тело ослабло от недоедания, но я не жаловалась, а лишь молча шла вверх по горной тропе. Когда тропинка закончилась, я стала карабкаться по скалам, пока ноги не задрожали от усталости, а в горле не запекло от жажды. Когда Мал наконец объявил привал, мы забрались высоко-высоко в горы, скрытые от глаз огромным залеганием скалы и парочкой чахлых сосен. — Мы на месте, — сказал он, роняя рюкзак на землю. Затем ловко скользнул вниз по скале, чтобы скрыть мои следы, оставленные при восхождении. Я благодарно осела на землю и закрыла глаза. Ноги гудели от напряжения, но я боялась, что если разуюсь, то уже никогда не обуюсь снова. Я опустила голову, но заснуть не удавалось. Еще рано. В моем разуме роились тысячи вопросов, но лишь один не мог подождать до утра. К тому времени, как вернулся Мал, бесшумно передвигаясь по местности, на улице наступили сумерки. Он сел напротив меня и достал флягу из рюкзака. Сделав глоток, вытер рот ладонью и передал мне воду. Я жадно стала глотать ее. — Помедленней. Это все, что у нас осталось до завтра. — Прости, — я вернула флягу. — Сегодня слишком рискованно разводить костер, — он всмотрелся в сгущающуюся темноту. — Может, завтра. Я кивнула. Китель успел высохнуть, пока мы взбирались на гору, хотя рукава все еще были немного влажными. Я чувствовала себя помятой, грязной и замерзшей. В основном, дивилась чуду, сидящему передо мной. Но все это потом. Я боялась услышать ответ, но не могла не спросить: — Мал, — подождала, пока он обратит на меня внимание. — Ты нашел стадо? Ты поймал оленя Морозова? Он постучал рукой по колену. — Почему это так важно? — Долгая история. Мне нужно знать, олень у него? — Нет. — Но они близки к поимке? Парень кивнул. — Но… — Но что? Мал замешкал. В остатках дневного света я увидела призрак его наглой улыбки, знакомую мне с самого детства. — Я не думаю, что они найдут его без меня. Я подняла бровь. — Потому что ты настолько хорош? — Нет, — он снова посерьезнел. — А, может, и да. Не пойми меня превратно. Они хорошие следопыты, лучшие в Первой армии, но… нужно особое чутье, чтобы отследить стадо. Это необычные животные. «А ты необычный следопыт», — подумала я, наблюдая за ним. Вспомнились слова Дарклинга о том, что, бывает, мы сами не осознаем свой дар. Может ли быть так, что талант Мала — не просто результат удачи и практики? Он определенно никогда не страдал от недостатка уверенности, но вряд ли тут дело в тщеславии. — Надеюсь, ты прав, — пробормотала я. — Теперь ты ответь на мой вопрос, — его голос огрубел. — Почему ты сбежала? До меня впервые дошла мысль, что Мал понятия не имел, зачем я покинула Малый дворец, и почему меня искал Дарклинг. При нашей последней встрече я, по сути, приказала ему сгинуть с моих глаз, но он всё равно всё бросил и пришел за мной. Он заслуживал объяснений, но я не знала, с чего начать. Вздохнула и провела рукой по лицу. Во что я нас ввязала? — Если я скажу, что пытаюсь спасти мир, ты мне поверишь? Он окинул меня тяжелым взглядом. — Так это не какая-нибудь любовная ссора, после которой ты решила демонстративно сбежать, чтобы вернуться через некоторое время? — Нет! — удивленно вскликнула я. — Все совсем не… мы не… — у меня пропал дар речи, и я просто рассмеялась. — К сожалению, все не так просто. Парень замолчал на долгое время. Затем, в реакцию на какое-то свое решение, сказал: — Хорошо, — встал, потянулся и повесил ружье на плечо. Достал плотный шерстяной плед из рюкзака и кинул его мне. — Тебе стоит отдохнуть. Я покараулю первым. Затем повернулся ко мне спиной, вглядываясь в луну, нависшую над оставленной позади деревней. Я свернулась калачиком на твердой земле, укутываясь в плед, чтобы согреться. Несмотря на неудобства, мои веки тут же отяжелели, а изнеможение потянуло меня в мир грез. — Мал, — прошептала я в ночь. — Что? — Спасибо, что нашел меня. Не уверена, что это мне не привиделось, но откуда-то из темноты послышался ответный шепот: