– Будто они переговаривались с помощью мыслесвязи, как мы! – догадалась Ани. – Именно! – улыбнулся я ей. – Именно поэтому не стоит полагаться на их слова. Их истинные цели явно не совпадают с теми, что были озвучены для нас. – А может они правы? – не унималась Лиза. – И другие расы действительно настолько враждебны, что их лучше сразу уничтожать? – Я не верю в то, что разумная раса, вышедшая в космос и освоившая межзвёздные перелёты, может быть агресивна к другим формам жизни, – возразил ей Сэм. – Ты судишь по человечеству, но кто знает по какому пути развития они пошли, – ответил я ему. – В любом случае, не будем открывать огонь сразу после обнаружения внеземного разума, для начала попробуем наладить с ними контакт. Ребята ответили согласием практически одновременно. – Ну что? Продолжим нашу нелёгкую миссию? – спросил я всех вставая из-за стола и убедившись, что все закончили обедать. – Следующая планета – наш Дом! Наш Дом, планета Земля, из космического пространства выглядела невероятно прекрасной и необычайно живой планетой. – Хорошо, что мы прыгнули с ночной стороны планеты. Смотрите! – воскликнула Лиза – Это невероятно! Каждое множество маленьких точек света – это населенные города. С минуту, а может и больше, мы парили над планетой и любовались зрелищем. Города светились множеством мелких точек, а магистрали между ними были опутаны паутинками света. Я уверен, если бы мы прыгнули с дневной стороны, то тоже не разочаровались бы. Перед тем, как выйти в открытый космос на теневой стороне Земли, мы долго рассматривали проекцию планеты, находясь в рубке корабля. Уверен, что вживую, всё бы выглядело ещё более впечатляюще. Но даже так были видны мельчайшие подробности благодаря великолепной работе оптических сенсоров корабля. Плодородные земли выглядят зелеными и сочными, а голубые воды океанов словно приглашают к погружению. Хотя, кроме всей этой красоты, мы бы увидели и следы нашего влияния на планету: различные виды загрязнений и даже следы изменения климата. На протяжении всего времени равёртывания сети автономных лабораторий на орбите Земли, я пытался ухватиться за мысль, которая постоянно ускользала от меня. Когда была активирована последняя сфера, я наконец-то смог сформулировать то, что крутилось у меня в голове: – В такие моменты осознаёшь свою ответственность за сохранение и защиту своего родного Дома, – сказал задумчиво я. – Здесь мы закончили, возвращаемся на Странник. – Последняя планета на сегодня? – уточнил Сэм, когда мы проходили через аэролок. А я лишь кивнул головой. Смысла идти в рубку управления не было никакого. Я просто, как и ранее, обратился мысленно к Скхаджи с просьбой перенести нас к Марсу. Перемещение прошло в штатном режиме, как и в прошлые разы потребовалось всего лишь несколько секунд нашего субъективного времени. А когда мы вышли в открытый космос на орбите красной планеты, и начали проводить работы, сердце защемило не только у меня. Каждый из нас пережил ту катастрофу, в которой мы потеряли родителей, как позже выяснилось приёмных, но сути дела это не меняет, эти чувства, эти эмоции – они ведь настоящие. – Вон он, смотрите, – указала Лиза рукой на воронку от взрыва, эдакий большущий кратер, диаметром почти 20 километров, который можно легко увидеть с орбиты. Не знаю сколько мы так пробыли в невесомости, глядя на эту воронку. Каждый из нас в это время думал о чём-то своём. Я, например, разглядывал остальной невероятно разнообразный ландшафт Марса, состоящий из огромных вулканов, оврагов и каньонов. – Смотрите какие прекрасные белоснежные полярные шапки из льда! – восхищённо нарушила наше молчание Ани. – Да, такой красновато-рыжий оттенок планеты и эти полярные шапки дают планете свой характерный вид, не правда ли? – Да, – согласился я с ней, – они просто завораживают, когда свет от Солнца отражается от них. – А вон самый высокий вулкан в Солнечной системе – Олимп. Это даже я знаю, – указал Сэм в сторону невероятной красоты огромной горы. Сколько у него высота? Пятнадцать? Двадцать километров? – Вообще-то, его высота, – с укоризненными нотками ответила ему Лиза, – составляет почти 22 километра. Просто громадина! Мы продолжали болтать о Марсе, каждый рассказывал какие-нибудь интересные факты. Некоторые факты были по ландшафту, как про Олимп, некоторые – по истории колонизации планеты. Так мы не заметили, как активировали все автономные лаборатории, предназначенные для изучения Марса. – Заканчиваем на сегодня, – сообщил всем я, взглянув на часы, которые я разместил справа внизу своего поля зрения. – Хорошо сегодня поработали. Никто не стал возражать. Как-то так сложилось у нас в команде, что все между собой равны, каждое мнение мы учитываем, но всё равно окончательного решения ребята ждут от меня. Негласно они передали мне роль лидера и командира, хотя я себя таковым не считал. – Итого получается мы сегодня разместили 70 автономных лабораторий: 10 на орбите Меркурия, 16 – Венеры, 25 – Земли и 19 – Марса, – подвёл итоги Сэм, глядя прямо перед собой в никуда, когда мы по традиции собрались в столовой ужинать и обсуждать произошедшее за день. Видимо, запросил информацию у своего аат-нубу и вывел её в поле своего зрения. – Завтра приступим к Юпитеру, там планируется разместить 120 таких лабораторий. Думаю, завтра успеем всё сделать. Лабораторий хоть и больше, но нам не надо будет каждый раз возвращаться на корабль и прыгать от планеты к планете, – заключил я. Затем болтали о том, о сём, рассказывали свои истории из жизни. Когда Сэм рассказывал о том, как прыгнул в реку для спасения чьей-то собаки, я обратил внимание как Лиза восхищённо на него смотрит. И весь остальной вечер замечал, как она то и дело на него бросает взгляды. После ужина мы разошлись по своим каютам, хотя я заметил, что Ани пошла к Лизе. а я решил связаться с Сэмом: – Заметил, как Лиза весь вечер смотрела на тебя? – Хмм, я думал, мне показалось… – неуверенно сказал Сэм. – Да она прям еле взгляд от тебя отводила. – А сам-то? Соринку в чужом глазу заметил, а бревно в собственном нет? – О чём ты? – Об Ани! Она явно тобой заинтересована! – Спасибо, Сэм... Я действительно ничего не заметил такого… – Ладно уж, мы же одна команда! – немного радостно воскликнул Сэм. Сэм отключился, а я не заметил как уснул, лежа на кровати и размышляя о том, что сказал мне Сэм. Глава 14. Инцидент/Шерду Второй день нашей новой работы начался также хорошо, как и первый. Следующим в нашей программе стал, конечно же Юпитер. Это самая большая планета в нашей Солнечной системе, красота которой заключается в ее газовых облаках и множестве спутников, вращающихся на орбите планеты. Мы даже немного зависли, залюбовавшись невероятно огромными разноцветными полосами и бурями Юпитера. А его спутники – это отдельный разговор. Невероятная захватывающая картина разнообразия и красоты. Каждый спутник представляет собой уникальное сочетание различных характеристик, от размера и формы до поверхностных особенностей и геологической активности. Как и вчера, каждый рассказывал всё, что знал и помнил о Юпитере и о его спутниках. Например, я узнал, что Ганимед – самый большой спутник в Солнечной системе, по размерам он даже больше Меркурия. Ганимед является единственным спутником, обладающим магнитным полем, а его поверхность состоит из льда и пород, которые создают потрясающие геологические структуры, такие как огромные каньоны и гряды гор. Европа – другой захватывающий спутник, чья поверхность состоит из льда и находится под постоянным ледяным покровом. Но что делает его действительно интересным, так это то, что ученые считают, что под этим ледяным покровом может быть жидкая вода, и возможно, даже жизнь. Ио, с другой стороны, является самым вулканически активным местом в Солнечной системе и имеет более 400 активных вулканов на своей поверхности. Его атмосфера также заполнена различными газами, включая серный диоксид, который придает ему красноватый цвет. Именно поэтому здесь, у Юпитера, потребовалось такое большое количество автономных лабораторий. Работа была монотонная и сводилась к тому, что мы перемещали сферы лабораторий от Странника метров на триста метров, активировали их, а затем возвращались обратно. Впрочем, ничего нового, всё как и во вчерашний день. Справились бы быстрее со своей задачей, но произошёл один инцидент. Видимо, мы сильно расслабились, до этого момента всё шло очень хорошо. Где-то в середине рабочего времени, мы попали в небольшое облако метеороидов – множество мелких мини-астероидов, размерами от мелких песчинок до полуметра в диаметре. Основная проблема таких метеороидов в космосе – это то, что они движутся на огромной скорости. Хут-Гау, конечно, выдержал все их удары, но кинетическая энергия на поверхности планеты и в невесомости – две большие разницы. Всё случилось внезапно и закончилось также быстро, как и началось. Когда облако прошло дальше мимо нас, Ани паническим голосом закричала, её закрутило вокруг её вертикальной оси, а мы сообразили, что её относит в сторону от корабля. Оказалось, что один из мелких метеороидов повредил крепление троса, а другой пробил у Ани двигатель устройства перемещения, с помощью которого мы передвигались в невесомости. Ближе всех к ней оказался я, поэтому, не раздумывая, рванул за ней, одновременно отцепляя свой трос, так как Ани отлетела уже достаточно далеко, и длины троса банально не хватило бы. Достаточно быстро догнал её, остановил её вращение, приобнял и начал торможение. Из-за шлема Хут-Гау я не видел её лица, но её плечи вздрагивали. Похоже, Ани сильно испугалась и плакала. – Всё хорошо. Я успел. Всё хорошо, – повторял я, пока Ани не успокоилась. – Спасибо, – еле слышно сказала она, – я очень испугалась, что буду бесконечно лететь в никуда. Я выбрал направление, и мы двинулись в сторону корабля. – Паника – плохой советчик. Джинни, – обратился я к аат-нубу Ани, – ты почему не успокоила её? А, хотя, ладно... – Что? – изумлённо спросила Ани – Лететь в никуда не пришлось бы, Джинни могла сделать так, что ты бы умерла и возродилась на Страннике. – Тогда зачем ты рванул за мной? – Не знаю… как-то не было времени думать об этом, – сказал я, смутившись, а Ани после этих слов крепче прижалась ко мне. Обратно на корабль мы добрались без приключений, заменили Ани крепление троса, закрепили на хут-гау новое устройство перемещения и продолжили работу. – Точно можешь дальше выполнять работу? – спросил я у неё. – Да, – кивнула Ани, – ты меня успокоил. Мне уже не страшно, честно. До конца дня больше никаких происшествий не произошло. Вся работа проходила в штатном режиме, а когда все автономные лаборатории были активированы, я вздохнул с облегчением и дал команду возвращаться на Странник. Пока проходили аэролок, снимали устройства для перемещения и пока мы все вместе шли в столовую, Ани не сказала ни слова. Зато за ужином всё накопившееся за день выплеснулось наружу, Ани в красках рассказала о своих ощущениях, когда она полетела, как она выразилась, в космическую бездну. Было видно, что произошедшее её вымотало и ей необходимо отдохнуть. Поэтому она после рассказа попрощалась со всеми и пошла к себе в каюту.