Я вновь чувствую взгляд мужчины на себе, и стоило огромных усилий не поежиться. Господи, папа предлагает ему выбрать понравившуюся из нас. Слов нет. — Я возьму в жены вашу старшую дочь, — произнес Теоман. Я впервые услышала его голос, и у меня все волоски встали дыбом. Мне хотелось закрыть глаза и слушать его вместо музыки. Он был такой властный, с хриплыми нотками и легким акцентом, густой, обволакивающий. А потом до меня дошло, что он сказал. Он женится на Марианне. Сердце неприятно кольнуло, но я отмахнулась от этого. Я смотрела на сестру, а она словно замерла, казалось, даже не дышала. — Свадьба будет через две недели. Все расходы я беру на себя. Никаких ограничений. Церемонию проведем на нашей территории, это не обсуждается. И вот, — мужчина достал из кармана черную бархатную коробочку и протянул Марианне. — Должно подойти. Сестра не шевелилась. Она смотрела на коробочку, словно это бомба. — Возьми подарок, Марианна, и поблагодари будущего супруга! — повысил голос отец и ударил кулаком по столу. Мы вчетвером вздрогнули. Лучше папу не злить. Мари трясущейся рукой взяла бархатный квадратик. — Спасибо большое, — прошептала она. Я не смела поднять взгляд, чтобы увидеть реакцию братьев. Я боялась… Что увижу одобрение действиям отца. Две недели. Моя сестра выйдет замуж через четырнадцать дней. И покинет этот дом навсегда. Если бы я только знала, что будет дальше… 3 Вирсавия — Платье село очень плотно, — говорит дизайнер. — Корова! — тут же накидывается на Марианну мачеха. — До свадьбы будешь сидеть на воде и сухарях! — Может, у швеи руки из жопы? — вступается за сестру Эльза. — Не может снять нормально мерки. — Заткнись и не лезь, а то отцу пожалуюсь. Боже, пока Мари выйдет замуж, мы сойдем с ума. С того дня, как Имановы покинули наш дом, начался сущий ад! Я и подумать не могла, что свадьба требует столько сил. Тоня вообще ни в чем себе не отказывала, думаю, будущий супруг сестры удивится, когда увидит сумму за свадьбу. Я вообще никуда не хотела ходить, ничего выбирать, но мачеха везде таскала нас за собой. Если честно, то у меня не было настроения. Было очень грустно от того, что Мариаша скоро нас покинет. И я понимала, что отец может выдать замуж так каждую из нас. Мы — товар. Просто я знаю некоторых из его партнеров… Отвратительные люди. Даже врагу не пожелаешь попасть в их лапы. Наконец-то вернулись домой и пошли все в комнату Мари и Эльзы. Я легла на кровать младшей. — Ноги просто отваливаются. — Эта свадьба меня доконает, — пожаловалась Эля. — Почему мужики этим не занимаются? — А мне нравится ходить и выбирать все, это так классно. И будущий муж Мариши такой щедрый. Вы хоть представляете, сколько стоит это свадебное платье? — сказала Вика. — Плевать! Он урод, как и вся наша семейка, — прошипела Эльза. — Мари, а ты вообще как? Как тебе… Теоман? — спросила я, запнувшись перед именем ее будущего мужа. Стыдно признать, но мне он часто снится. Я не могу вспомнить, что именно. Но просыпаюсь я вся в поту и с колотящимся сердцем. После “помолвки” мы никого из Имановых больше не видели. Увидим на свадьбе. Старшая сестра села на край кровати, она выглядела такой грустной. — Я не знаю, — тихо сказала. — У меня нет выбора и думать не о чем… Через пять дней я выйду замуж за Теомана Иманова. — А ты с ним, когда разговаривала наедине… Какой он? — полюбопытствовала Вика. Я вся превратилась в слух. — Он… Страшный. Не знаю, он смотрел на меня, а у меня все поджилки тряслись. Я боялась посмотреть на него. Он почти ничего не сказал мне… Но его энергетика просто с ног едва не сбила. На зверя похож. Мне было страшно. Выходить замуж за него страшно. — Все будет хорошо, — сказала звенящим от напряжения голосом Эля. Сестры странно переглянулись. — Да, все так и будет. — Но а второй брат просто свинья! — воскликнула Эльза. — Почему? Мне он показался симпатичным и добрым, — сказала я. — Добрым? Этот придурок зажал меня в углу и пытался потискать! Мы втроем в ужасе ахнула. — Чего?! — Как так? — Почему молчала? Эльза сморщила нос. — Я не хотела говорить. Я дала ему по яйцам, когда он полез целоваться. Нормальный человек бы просто перестал лезть. А этот козел рассмеялся и сказал, что женится на мне! Я… Испугалась, что отец и меня отдаст. — Офигеть! — Так он… Поцеловал тебя? — спросила младшая. У нее глаза были, как два блюдца. Все посмотрела на Эльзу, а она… Покраснела! Наша сестра никогда не краснеет! Становится все интересней. — Нет! — слишком быстро воскликнула она. — Я бы не позволила. Мы начали подкалывать Элю, а она — злиться. Такая забавная. — Может, чаю попьем? — предложила я. — Я, наверное лягу, устала что-то, — сказала Марианна. — Я тоже не буду, — это Эльза. — Вик? — Я буду. Может, пирожные остались. — Пойдем, — я взяла младшую за руку, но прежде, чем мы вышли, Эля и Мари нас крепко обняли и сказали, что любят. Мы с Викулей спустились вниз и выпили вкусный чай с конфетами, затем прибрали в кухне. А потом поднялись в нашу комнату, мы с ней живем в одной. Вика листала какой-то журнал, а я читала книгу. Вечер прошел, как обычно, спокойно, мы легли спать. Утром Марианна и Антонина должны были уехать по очередным свадебным делам. Нас они должны были оставить дома. Я проснулась, как всегда, раньше будильника и быстро встала с кровати. Я всегда так делаю, если полежу хоть минуту, то усну. Быстро умылась, переоделась и спустилась вниз. Вику не стала будить, пусть еще поспит. Я позавтракала и пошла кормить нашего пса. Мама подобрала его еще щенком на дороге. Ему уже пятнадцать лет, настоящий старичок. Но я обожаю нашего Джерри. — Привет, дружок, — поздоровалась я. Пес радостно начал лаять и прыгать на меня. Я опустилась на корточки рядом с ним и обняла. — Мой хороший! Я тоже по тебе скучала. Смотри, что принесла, — я высыпала кашу с мясом в его тарелку. ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Отец не разрешает брать его в дом, но согласился отдать ему одну из построек. Там не страшна зима. Мы по очереди ходим к Джеррику и проводим с ним не меньше часа. Собаки очень умные и преданные, они все чувствуют. Я люблю говорить с ним. Мне кажется это чем-то естественным. Джерри кушает, потом мы немного играем, а после он ложится мне на ноги, и я его глажу. Я только запустила руку в его мягкую шерсть, как дверь постройки с грохотом отворилась и внутрь зашел отец. По выражению его лица я поняла, что все плохо. — Папа, — нервно сглотнула я. — Где они? — сказал он. — Что?..