– Должность? – Младший инспектор. У меня сейчас дежурство. То есть, в данную минуту перерыв. Гюнвальд Ларссон вспомнил про свой чай, повернулся, взял чашку и опустошил ее одним духом. – Предъявить удостоверение? – спросила она. – Предъяви. Она достала удостоверение из правого заднего кармана и протянула ему. Гюнвальд Ларссон внимательно изучил его. Двадцать пять лет. Вроде бы все верно. Он спросил: – И что тебе надо? – Я знаю, что ты выполняешь специальное задание под непосредственным руководством комиссара Бека, полицеймейстера и начальника цепу. – Достаточно Бека. Где ты об этом узнала? – А, в этом доме хватает длинных языков. Еще… – Что еще? – Ну, говорят, будто вы разыскиваете одного человека, имени точно не помню. Но с приметами знакомилась. – Где же? – В отделе опознания. У меня там подруга работает. – Если тебе есть что сказать, выкладывай. – Ты не хочешь предложить мне сесть? – Пока нет. Так в чем все-таки дело? – Понимаешь, несколько недель назад… – Дата, – перебил ее Гюнвальд Ларссон. – Меня интересуют точные факты. Она смиренно посмотрела на него: – Это было в понедельник четвертого ноября. Гюнвальд Ларссон ободряюще кивнул: – Смотри-ка. Ну и что же случилось в понедельник четвертого ноября? – Понимаешь, мы с одной подругой договорились пойти потанцевать. Зашли в «Амарант»… Гюнвальд Ларссон снова перебил ее: – В «Амарант»? Разве там танцуют? Она примолкла. – Я спрашиваю: в «Амаранте» танцуют? – повторил он. Она вдруг смутилась и покачала головой. – Так что же вы с подругой там делали? – Мы… мы сели за столик в баре. – Вместе? – Нет. – Что было дальше? – Я познакомилась с одним датским коммерсантом, он назвался Ёргенсеном. – Так. Дальше? – Потом он проводил меня домой. – Так. И что же там произошло? – А как ты думаешь? – Я не склонен к предвзятым мнениям. Особенно по поводу личной жизни других людей. Она закусила губу, затем произнесла с вызовом: – Мы были вместе. Лежали вместе, если выражаться культурно. Потом он ушел, и больше я его не видела. На правом виске Гюнвальда Ларссона вздулась жила. Он обошел вокруг стола и сел. Ударил кулаком по столу с такой силой, что настенные часы остановились, по-прежнему показывая неверное время. – Что это еще за фокусы, черт возьми, – яростно произнес он. – Чего ты хочешь от меня? Чтобы я развесил объявления: полиция поставляет бесплатных шлюх, обращаться в бар «Амарант»? Какие у тебя часы приема? По понедельникам от девятнадцати до двадцати трех? – Вот уж не ожидала такого косного, старомодного взгляда, – отпарировала она. – Мне двадцать пять лет, я незамужняя, бездетная и пока не спешу замуж. – Двадцать пять? – Незамужняя и бездетная, – повторила она. – Разве у меня нет права на личную жизнь? – Почему же, – сказал Гюнвальд Ларссон. – Лишь бы я не был в нее замешан. – Пожалуй, это я могу тебе гарантировать. Недовольный ее тоном, Гюнвальд Ларссон снова ударил кулаком по столу, на сей раз так сильно, что отдалось в локте. Он поморщился. – Эти мне женщины-легаши, которые ходят по барам и закадривают мужиков… А потом являются сюда и несут какую-то чушь про датчан. Он поглядел на вышедшие из строя настенные часы и на свой хронометр. – Твой перерыв, наверно, кончился. Проваливай! – Я ведь пришла сюда, чтобы вам немного помочь, – сказала она. – Да, видно, без толку. – Видно, так. – Значит, остальное можно не рассказывать? – Я не увлекаюсь порнографией. – Я тоже. – О чем же тогда пойдет речь? – Этот мужчина понравился мне, – сказала она. – Образованный, симпатичный и вообще ничего. Она холодно посмотрела на Гюнвальда Ларссона и добавила: – Очень даже ничего. Гюнвальд Ларссон молчал. – И дней через десять я позвонила в гостиницу, которую он мне назвал. – Вот как. – Вот так. А там мне ответили, что постояльца с такой фамилией нет и никогда не было. – Жутко интересно. Не иначе, он разъезжает по разным странам и проверяет сотрудниц полиции. Собирает материал для какого-нибудь полового исследования. Потом тиснет бестселлер. Ты выговорила себе проценты с тиража? – Ты просто невыносим. – Ты так думаешь? – учтиво произнес Гюнвальд Ларссон. – Как бы то ни было, вчера я встретила ту подругу. Она тоже разговаривала с ним перед тем, как мы поехали ко мне. – И где же ты живешь?