– Нет! – Гюнвальд Ларссон постучал себя кулаками по лбу. – Это невозможно. Черт, дьявол. Он сказал, куда их поставит? – Сказал только, что речь идет о важном специальном задании. – Вроде охраны короля? – Если речь идет о короле, – сказал Мартин Бек, – мы еще успеем что-то предпринять. В противном случае… – В противном случае мы ни черта не сможем сделать, – перебил Гюнвальд Ларссон. – Потому что нам пора трогаться. Черт дери. Perkele.[11] Carramba[12], дьявол. Уже сидя за рулем «порша», он продолжал кипятиться: – И ведь я сам виноват. Почему не написал открытым текстом – «СПИСОК ИДИОТОВ»? Почему не запер список в ящике? – Может быть, еще не все потеряно, – сказал Мартин Бек. Машины эскорта добирались до аэродрома порознь. Гюнвальд Ларссон выбрал маршрут через улицы Кунгсгатан и Свеавеген, чтобы проверить обстановку. Всюду стояло множество полицейских, а также немало сотрудников в штатском, в том числе вызванных из провинции. За ними выстроились демонстранты с лозунгами и плакатами и просто зеваки; последних было даже больше. На краю тротуара перед кинотеатром «Риальто», как раз напротив городской библиотеки, стоял человек, которого Мартин Бек тотчас узнал и присутствие которого изрядно удивило его. Он был щупловат для полицейского, с обветренным лицом и слегка кривыми ногами. Одет в спортивную куртку и защитного цвета галифе, убранные в зеленые резиновые сапоги. На голове – охотничья шляпа неопределенного цвета. Непосвященный вряд ли опознал бы в нем сотрудника полиции. – Останови на минутку, – сказал Мартин Бек. – Около той охотничьей шляпы. – А кто это? – спросил Гюнвальд Ларссон, нажимая на тормоз. – Тайный агент или шеф службы безопасности в Корпиломболо? – Его фамилия Рад, – сообщил Мартин Бек. – Херрготт Рад. Инспектор полиции в Андерслёве, это поселок между Мальмё и Истадом, полицейский округ Треллеборг. Но как он здесь очутился? – И зачем? – добавил Гюнвальд Ларссон, остановив машину. – Собирается стрелять лосей в парке Хумлегорден? Мартин Бек открыл дверцу и негромко крикнул: – Херрготт! Рад удивленно воззрился на него. Потом щелчком сдвинул шляпу набекрень, почти на самый глаз, искрящийся весельем. – Ты что здесь делаешь, Херрготт? – Сам не знаю. Меня посадили на самолет сегодня утром вместе с кучей сотрудников из Мальмё, Истада, Лунда и Треллеборга. Потом поставили здесь. Я даже не знаю толком, где я. – Ты стоишь недалеко от перекрестка Уденгатан и Свеавеген, – сообщил ему Мартин Бек. – Кортеж проследует здесь, если все будет в порядке. – Только что ко мне подошел один пьянчужка, попросил сходить за него в монопольку. Видно, его там уже приметили. Не иначе, я совсем деревенщина с виду. – А ты, я гляжу, в отличной форме. – Вот только погода собачья. И город мерзкий. Подходит тетка одна, скажи ей, где городская библиотека. А что я могу ей ответить, если не знаю даже, на какой улице стою? – Посмотри прямо, увидишь напротив большое коричневое здание с причудливой круглой башенкой. Это и есть городская библиотека. А стоишь ты на улице Свеавеген, спиной к кинотеатру «Риальто». – Насчет кино я уже понял, – сказал Рад. – Похоже, там хорошая картина идет. Мартин Бек посмотрел на афишу. Она рекламировала один из фильмов Луиса Бюнюеля. – Ты вооружен? – Как велели. Он приподнял полу куртки и показал большой револьвер, подвешенный к поясу, совсем как у Гюнвальда Ларссона, с той разницей, что последний предпочитал пистолет. – Ты командуешь этим парадом? – спросил Рад. Мартин Бек кивнул. – А как же там в Андерслёве без тебя? – осведомился он. – Порядок. Эверт Юханссон заправляет. К тому же все знают, что я послезавтра вернусь. Будут сидеть, как мышки. И вообще: в Андерслёве ничего не происходит с того раза, помнишь, в прошлом году. Когда ты приезжал. – А каким обедом ты меня угостил! – сказал Мартин Бек. – Приходи ко мне обедать сегодня вечером? – Это когда мы на фазанов охотились? – Рад рассмеялся, потом продолжал: – Конечно, приду. Если только какой-нибудь бредовый приказ не помешает. Мне велено ночевать в пустующем доме вместе с еще семнадцатью мужиками. «Расквартирование» называется, слово-то какое. – Это мы устроим. Я поговорю с начальником охраны порядка. Он сейчас мне подчинен. У тебя ведь есть мой адрес и телефон? – Есть. – Рад похлопал себя по заднему карману. – А это кто? Он с любопытством поглядел на Гюнвальда Ларссона, который никак не реагировал. – Это Гюнвальд Ларссон. Служит в городском отделе насильственных преступлений. – Бедняга, – сказал Рад. – Слыхал, как же. Да, работенка у него. И не тесно ему, здоровиле такому, в этой машиночке? Меня зовут Херрготт Рад. Дурацкая фамилия, да я привык. И у нас в Андерслёве давно перестали смеяться. Гюнвальд Ларссон не откликнулся на обращенные к нему слова Рада. Довольствовался тем, что Бек его представил. – Нам пора, – заметил он. – Есть, – сказал Мартин Бек. – Значит, сегодня вечером у меня. Если стрясется что-нибудь, перенесем. – Ладно, – ответил Рад. – А ты думаешь, что-нибудь может случиться? – Уверен. Что-нибудь непременно случится, трудно только сказать, что именно. – Гм-м. Надеюсь, не со мной. Как ты назвал вон ту улицу? – Уденгатан. – Постараюсь запомнить. Ну, дуйте дальше. Пока. – Пока. Увидимся. Часов около восьми. Гюнвальд Ларссон ехал быстро, используя скоростные качества машины. По дороге они обменялись лишь несколькими репликами. – А ничего мужик, – сказал Гюнвальд Ларссон. – Не думал я, что еще остались такие полицейские. – Остались. Хоть и маловато. У Северной заставы Мартин Бек спросил: – Где Рённ? – В надежном укрытии. Но все же я немного беспокоюсь за него. – Рённ молодец, – сказал Мартин Бек. – Ты не часто хвалишь людей. – Ага. Видно, такой уж у меня характер. Вдоль всей дороги выстроились полицейские; за оцеплением, по обе стороны шоссе, стояли демонстранты. По данным полиции, около десяти тысяч, но данные явно были занижены, на самом деле их собралось, наверно, раза в три больше. Подъезжая к зданию аэропорта, Мартин Бек и Гюнвальд Ларссон увидели заходящий на посадку самолет. Операция началась На полицейской волне чей-то металлический голос объявил: – Всем радиоустановкам с этой минуты выполнять команду «кью». Повторяю: команду «кью». Вплоть до особого распоряжения. Будут передаваться только приказы комиссара Бека. Прием не подтверждать. Мартин Бек чуть улыбнулся Сигнал «кью» применялся крайне редко. По этому сигналу прекращались все передачи на полицейской волне, радиостанции работали только на прием. – Черт, не успел душ принять и переодеться, – пробурчал Гюнвальд Ларссон. – Все из-за этою окаянного Гейдта. Мартин Бек скосился на коллегу и заключил, что тот выглядит куда элегантнее его самого. Гюнвальд Ларссон остановил машину перед выходом с международных рейсов. Самолет еще не сел. У них было в запасе время. По меньшей мере несколько минут.