– Ну, нас это не касается. Мы с высокими персонами не работаем. А ты можешь показать мне, где сейчас находится полковник Габиани? Приятно на старого друга сверху глянуть. Узнаю хоть, как в натуральную величину светится ночью его лысина! – Бога ради… Старший лейтенант отложил на стол тренажер, пошевелил компьютерной «мышью», выставляя курсор на командную строку, набрал команду и вывел список разговоров, которые были записаны, потом набором другой команды активизировал наблюдение за sim-картой нужного абонента, включил режим реального времени и открыл карту. Это была спутниковая карта местности, и подполковнику Кольчугину, многократно с такими картами сталкивающемуся, было несложно по ней ориентироваться. Красную точку на дороге, неподалеку от туристического городка на верхней поляне, он заметил сразу, и старшему лейтенанту не было необходимости объяснять, что это такое. – Крупнее можно? – поинтересовался Давид Вениаминович. – Увы. Это не всегда возможно. Сейчас над верхней поляной облака. Ничего, кроме них, не увидим. Потому и показываю в инфракрасном режиме. Здесь облака помехой быть не могут. По крайней мере, видно, где объект находится. В реальном режиме мы увидим лишь облака и точку в облаках. И все. Кольчугин всмотрелся в монитор. – Он что, на одном месте топчется? – Мне так кажется, что он поперек дороги ходит. Словно кого-то дожидается. – Туда сейчас пошли парни Мартинеса. Могут встретиться. Они должны его знать. Интересно, Анзор Георгиевич здесь с ними контактирует? Или постарается избежать встречи? Это вопрос принципиальный и важный. Понаблюдаем? – Если пожелает встречи избежать, избежит. Он сверху их увидит раньше, чем они его. Габиани на фоне хребта снизу неразличим. А движение по дороге он увидит. Тем более если кого-то ждет. Но, мне кажется, он дождался… – В смысле? – не понял Кольчугин. – Раньше ходил поперек дороги, теперь на месте топчется. У меня складывается впечатление, что он с кем-то разговаривает. Вот, и даже с дороги в сторону отошел, на склон. Вот теперь я могу посмотреть в реальном режиме, но опять же только через инфракрасный объектив. Через облака это все равно будет видна только точка. Однако, если с ним рядом кто-то есть, точек будет две или три, в зависимости от того, сколько человек на дороге. – Давай. Процедура переключения режимов заняла секунды. Спутник работал исправно и четко. – Есть, – значительным тоном сказал старший лейтенант. – С кем-то беседует. Один на один. И… Что-то мне эта беседа не нравится. – Что тебе не нравится? – Они какие-то странные траектории движения выписывают. Я так думаю, что они дерутся… – Дерутся? – Дрались. Полковник Габиани уложил своего противника. А теперь оттаскивает его с дороги в сторону. На обочину, чтобы машина ночью не наехала. Рядом поворот. Может не успеть затормозить. Вот такую картину, товарищ подполковник, я себе представляю, хотя на светящиеся точки ориентироваться сложно. Габиани кого-то там угрохал. Знать бы только, кого. – Убил? – Возможно. Свечение, исходящее от мертвого тела, еще несколько часов будет видно в инфракрасном режиме. Со спутника не определишь, жив человек или нет. – Ладно. Будем иметь это в виду. Но он, я думаю, именно этого человека и ждал. И сразу после встречи в городок направился. Включи спутниковую карту. Нужно посмотреть, где он живет. Полагаю, он к себе пошел. Сичкарь переключил режимы. Полковник Габиани действительно отправился в туристический городок, но не прямой дорогой, а сбоку, через тропу в камнях. И к корпусу он приблизился не со стороны входа, куда вела асфальтированная дорожка, а с обратной стороны. И влез, видимо, через окно… * * * Вернувшись в бар, Кольчугин сел за столик, где стоял его бокал с коньяком. Тенгиз Габиани и Валентино Мартинес ждали его и, кажется, напряженно беседовали. Естественным было допустить, что Мартинесу не нравится круг знакомств Тенгиза, но Габиани как человек, в прямое подчинение Мартинеса не входящий, гнул свою линию. И все-таки интересно, Тенгиз в курсе приезда Кольчугина или для него это тоже была неожиданность? Этот вопрос волновал Давида Вениаминовича потому, что сразу можно было бы выстраивать версию и, соответственно, планировать свое поведение. Кольчугин вручил Тенгизу травяной сбор: – Лечись. И коротко рассказал, как готовить настой и как его принимать. Капитан взял средство как должное, но с очевидной благодарностью. Однако большую заинтересованность сбором проявил полковник Мартинес, хотя откровенным кашлем, как капитан, не страдал. Но скоро стало понятным, зачем полковнику понадобился рецепт сбора. Ему просто нужен был номер мобильника Кольчугина. Зачем? Для разведчика, знакомого с современными технологиями, это лишний вопрос. Американские спутники летают над Россией точно так же, как и российские летают над территорией Соединенных Штатов. Значит, придется разоряться или сразу уж на новый телефон, или хотя бы на новую sim-карту, чтобы не показывать Мартинесу свое участие в боевой операции. Хочет прослушивать, пусть слушает бытовые разговоры. Деловые же следует вести с помощью другой sim-карты. Беседа, в принципе, велась ни о чем. Чтобы заставить полковника Мартинеса заскучать и пожелать оставить старых знакомцев наедине, Давид Вениаминович умышленно несколько раз переводил разговор на воспоминания о прошлом, и в конце концов ему удалось прочно ввести эту тему, интересную и ему, и Тенгизу, но совсем неинтересную для Мартинеса. Скука начала грызть Мартинеса, и он стал наблюдать за профессором Скипидаровым и его подругой, которую Мартинес удачно охарактеризовал как «боевой экскаватор». И как только женщина повела сильно захмелевшего профессора к выходу, Мартинес тоже засобирался. Стал собираться и профессорский охранник, активно демонстрирующий свою ленивую походку. Давид Вениаминович встретился взглядом с капитаном Молочаевым и показал ему глазами на дверь. Капитан кивать не стал, но команду понял и встал вместе со старшим лейтенантом Старобубновым. Между тем разговор с Тенгизом стал уже скучным обоим. Все-таки Кольчугин был другом не капитана, а его отца, с которым ему было о чем поговорить и что вспомнить. Чтобы не терять времени, Кольчугин вышел в туалет и оттуда позвонил старшему лейтенанту Сичкарю. – Срочно подключи к системе номер Мартинеса. Запоминай или сразу набирай. Диктую… – Все. Ввел в систему. Отследить его смогу только после первого же звонка. До этого его sim-карту спутник просто не увидит. – Работай. Кольчугин вернулся в бар. Издали увидел, что Тенгиз тоже разговаривает по телефону. Но при приближении Давида Вениаминовича разговор закончил и трубку убрал. – Привет вам от отца, – сказал он с непонятным укором. Впрочем, укор был понятен. Кольчугин еще не передал привет от самого полковника Габиани сыну, хотя обещал это сделать. – Тогда и тебе привет от него же. Я с ним недавно разговаривал. Просто при Мартинесе не стал об этом упоминать. Я думаю, это ни к чему… Вот и появилась возможность проверить Тенгиза. И неназойливая возможность. – Я тоже так думаю, – Тенгиз согласился, подтверждая тем самым, что он знает о визите полковника Габиани в деревню к Кольчугину и о той миссии, которую Кольчугин должен выполнить в Сочи. Этот ответ, в свою очередь, и Давида Вениаминовича заставил быть откровеннее: – Не забудь сказать отцу, что полковник Мартинес, – Давид Вениаминович умышленно назвал мнимого мексиканца полковником, – поинтересовался номером моего мобильника. Я вынужден был дать. Что это значит, Анзор Георгиевич поймет. Я завтра позвоню ему с другого телефона, и это будет мой новый номер. Не забудь. Это важно. – Я не забуду. Я обратил внимание на действия Мартинеса. Пора было прощаться, чтобы не дать возможность Мартинесу плотно «сесть на хвост» Скипидарову. Но попрощаться хотелось так, чтобы выглядело это вежливо и дало возможность завтра навестить Тенгиза в его корпусе на верхней поляне. Однако предупреждать о визите нельзя, потому что Кольчугин допускал мысль, что отец живет в одной комнате с сыном. И тут вовремя в кармане завибрировал телефон. При Тенгизе, без полковника, Давид Вениаминович уже не постеснялся ответить, надеясь, что это звонит Анзор Георгиевич, и не рассмотрев в полумраке номер на определителе. Но звонил старший лейтенант Сичкарь. Говорил негромко, коротко и только по существу: – Зарегистрировал звонок на трубку Мартинеса. На подходе к верхней поляне, рядом с дорогой парни Мартинеса нашли труп, как я понял, своего товарища. Но их взволновал не столько факт убийства, сколько пропажа какого-то ноутбука, что был у убитого с собой. А мы с вами, товарищ подполковник, знаем, кто там был вторым действующим лицом. – Понял. Да. Я сейчас иду. Бегу уже… Он убрал телефон и развел руки перед грузинским капитаном. – Извини, Тенгиз. Дежурная по корпусу звонит. Я ей специально номер оставил. Собака моя в номере сильно лает. Спать людям не дает. Побегу, чтобы неприятностей не было. Прощаясь, Тенгиз протянул руку… Глава шестая Как ни жалко было Бзоу Гозаровичу расставаться с частью захваченных в ночной операции трофеев, но расставаться пришлось, и генерал Кобылин даже в опись их заносить не рекомендовал. Чтобы скрасить неприятность, генерал позвал подполковника за стол, усадил в президиуме и раскрыл перед ним папку с несколькими листами. Первый лист был отдельным, на официальном бланке с печатью и подписью. Документ назывался не по-военному, не приказом, а распоряжением. В нем говорилось о присвоении Ахубе Бзоу Гозаровичу звания полковника Службы внешней разведки России. Естественно, в углу стоял гриф секретности. Значит, такие документы не публикуются даже в официальной прессе. Но на распоряжении еще не был проставлен регистрационный номер. Это тоже что-то значило. Бзоу Гозарович вопросительно поднял уставшие к утру и оттого красные глаза на генерала Кобылина, ожидая комментариев. Генерал, чуть улыбнувшись, перевернул страницу. Дальше лежали другие, скрепленные степлером страницы. Это уже было не распоряжение, а договор о сотрудничестве между подполковником Ахубой и Службой внешней разведки России. Наверное, точно такой же договор, какой просил подписать другой генерал – Мизан Сетович Барателия. Только в том случае второй договаривающей стороной выступала не Служба внешней разведки, а управление кадров Главного разведывательного управления Генерального штаба России. – Извините, товарищ генерал, – тихо, чтобы не было слышно на другом конце небольшого актового зала, где работали два офицера оперативного отдела, сказал Бзоу Гозарович, – но мне сегодня генерал Цагурия уже обещал в скором времени генеральские погоны и должность своего заместителя. А это значит, что я не могу быть полковником вашей Службы. – Почему? – удивился Кобылин. – Мы не возражали против вашего повышения в должности и скорого присвоения вам генеральского звания и дали свое согласие. У нас в Службе считают, что вы вполне можете иметь звание и в своей республике, и звание российское, поскольку гражданство у вас двойное. Здесь вы будете генералом, у нас – полковником. Одно другому не мешает. Мы даже поторопим ваше руководство, чтобы вам быстрее присвоили генеральское звание. Что касается оплаты труда, то на ваше имя будет открыт счет в российском банке, куда и будут перечисляться жалованье и премиальные за плодотворное сотрудничество. Мы вам предоставим полный доступ к счету, и вы сможете пользоваться им в любое время и с территории любой страны. Я рекомендую вам подписать договор. Тогда распоряжение о присвоении вам звания автоматически вступает в силу. Останется только проставить регистрационный номер. Но это вопрос не принципиальный, а канцелярский. Ахуба думал недолго. И подписал… – Вот и прекрасно. Разумное решение, Бзоу Гозарович, – сказал Кобылин. – Теперь я попрошу вас отдать распоряжение о доступе к трофеям журналистов, а потом попрошу вас съездить в аэропорт, чтобы встретиться с одним человеком, который прилетит специально для этой встречи и сразу же улетит. Это подполковник ФСБ Виктор Николаевич Известьев. Он проводит операцию в районе Сочи, и ему понадобится ваша помощь, поскольку операция вскоре грозит переместиться на территорию Абхазии. С генералом Цагурия все согласовано. Он в курсе и одобрил ваши действия заранее. Цагурия на ваш опыт полагается полностью… * * * Полковник Мартинес решил не идти пешком, благо подвернулось такси, как и полагается в России, не имеющее счетчика. Но, поскольку платить полагалось не из своего кармана, Мартинес не стал скупиться и заплатил столько, сколько запросил таксист. Правда, рублями, хотя таксисту хотелось получить долларами. – Только поезжайте, пожалуйста, быстрее.