В следующий момент ей на плечи легли чьи-то руки и оттащили ее от двери. Полицейский, стоявший с тараном наготове, пустил его наконец в ход и, с силой стукнув по дверной ручке, сломал замок. Первыми в ванную ворвались трое полицейских. Мэнди вбежала следом за ними, глазами ища сына. На полу рядом с ванной она увидела два бездыханных тела — бабушки и внука. Оба белее белого и с закрытыми глазами. Глава 97 Кристофер Эми стояла на коленях перед Кристофером. Тот сидел прикованный к креслу в доме, который должен был стать домом его последней жертвы. В крепко сжатом кулаке она держала ключ и могла отомкнуть наручники, которыми были надежно скованы его лодыжки. На мгновение связь между ними сделалась такой мощной, что Кристофер, похоже, прочитал ее мысли: когда он признался, что благодаря ей собрался стать на путь истинный, Эми поверила в искренность его слов. Похоже, он не сомневался, что она по-прежнему любит его, несмотря на все его злодеяния. — Единственный маленький плюс, который я вижу в данной кошмарной ситуации, это то, что не я пробудила в тебе зверя, — сказала Эми, вставляя ключ в замок. — Когда я сопоставила даты каждого убийства, выяснилось, что они начались за три недели до нашего знакомства. Кристофер кивнул: — Это… нечто… в моей голове, оно заставляет меня… но к тебе это не относится. Когда мы только начали встречаться, мне нравилось творить эти дела втайне от тебя — не просто втайне от своей возлюбленной, а от офицера полиции. Но чем больше я тебя узнавал, чем больше влюблялся в тебя, тем менее увлекательным мне стало казаться то, что я делал. Поверь мне, чем дольше мы были вместе, тем сильнее я ощущал, что становлюсь другим человеком. Эми прекратила поворачивать ключ и замерла. — Тогда почему ты продолжал убивать, если тебе это больше не приносило удовольствия? — Извини, что? — Если благодаря мне ты изменился в лучшую сторону, тогда почему тебе требовалось убивать и дальше? — Потому что моей целью всегда было довести число убийств до тридцати. — Значит, дело не в том, что у тебя была потребность убивать, ты просто сам сделал такой выбор? Это было сознательное решение и оно не имело ничего общего с тем, кем ты на самом деле являешься? — Думаю, да, так и есть. — И что же дальше? Ты просто собирался прекратить это? — Да. — Что ты надеялся благодаря этому получить? Известность? Ты пришел бы с признанием в полицию? Или ко мне? — Нет. Мне было бы достаточно знать, что никто никогда не догадается, кто я на самом деле, почему начал это делать и почему внезапно прекратил. — А если б ты не достиг своей цели, тридцати жертв? Если б ты поставил наши отношения выше и прекратил убивать? Что было бы тогда? — Если честно, не знаю. Я думал об этом: но боялся, вдруг я возненавижу тебя за то, что ты встаешь между мной и моими планами, и, может быть… — …Убьешь и меня? Кристофер кивнул, и во взгляде Эми что-то изменилось. В момент прояснения сознания она вытащила ключ из все еще замкнутых наручников и поднялась на ноги. — Я так много о чем хочу тебя спросить, но даже не знаю, с чего начать, и боюсь того, что могу услышать. — Попытайся. — Ты уже родился таким? — Да. — Ты всегда был убийцей? — Нет. — Почему ты ненавидишь женщин? — Это неправда. Просто справиться с ними проще, чем с мужчинами. — Почему ты начал убивать? — Чтобы проверить, смогу ли я потом остановиться. — Почему? Ты же умный человек — и это мне всегда нравилось в тебе. Почему бы тебе не обратить свои усилия на благо людей? — Мой мозг не так устроен. Мне наплевать на людей. Одна только ты мне небезразлична. — Почему ты пригласил меня на ужин в ресторан, где работала молодая официантка с серьгой в носу? — Я не знаю. — Ты все знаешь, Крис. Это доставляло тебе какое-то извращенное удовольствие — смотреть, как она нас обслуживает, зная, что позже ты собираешься ее убить. Это похоже на то, как кошка приносит мышь к ногам хозяина. Ты решил покрасоваться. Не выдержав взгляда Эми, Кристофер отвел глаза. — Что означает символ, который ты рисуешь баллончиком возле домов твоих жертв? — Это святой Христофор[50], покровитель путешествующих. Он переносит маленького Христа на своей спине через реку[51]. — То есть ты ассоциируешь себя с ним? Со святым Христофором, который переносит этих девушек из жизни с одной стороны в смерть на другой? — Что-то вроде этого. Но на самом деле они никогда не будут мертвы. Они всегда будут связаны с этой историей, а когда человека помнят, он не может полностью умереть. — Не надо шутить, Крис. На самом деле они мертвы. — Можно я сейчас тебя кое о чем спрошу? Почему ты не сдала меня своим коллегам сразу после того, как обнаружила, кто я на самом деле? Это было бы очевидным решением, а не… вот это. Эми покачала головой и подняла руку, собираясь провести ею по волосам. — Не делай этого, — приказал Кристофер. — Если с твоей головы упадет хоть один волос, ты оставишь свою ДНК. Его забота поразила Эми. — Мы вроде бы живем и работаем в эпоху равенства, и у меня не меньше возможностей карьерного роста, чем у моих коллег-мужчин. Но скажи я им о том, что знаю о тебе, а затем моим друзьям, моей семье, незнакомцам на улице… в книгах, которые будут написаны о тебе, и в телесериалах, которые будут сняты о нас, я всегда буду женщиной-полицейским, чей возлюбленный оказался одним из опаснейших серийных убийц во всей стране… Детективом, чья ДНК-пара убила двадцать девять женщин прямо под ее носом. Ты не только оборвал жизни этих девушек и разрушил их семьи; ты погубишь и меня, мою карьеру и любую возможность на счастье, которую я могла бы обрести с другим мужчиной, потому что мир будет знать, что я с гнильцой. При упоминании других мужчин Кристофер ощутил нечто вроде укола ревности. Впервые он задумался о том, как чувствовал бы себя, если б Эми была с кем-то другим, и эта мысль ему совсем не понравилась. — Тогда дай мне уйти, и у тебя по-прежнему останусь я, хоть и с изъяном, — произнес Кристофер. — Развяжи меня и дай доделать мою работу. Теперь ты знаешь обо мне все, что нужно знать. Терять нам нечего. Ты считаешь, что я разрушил все, что у нас было, но это больше не повторится. Отныне я не разрушу ничего, что у нас с тобой может быть. — Ты не можешь просить меня об этом, Крис, — еле слышно прошептала Эми и сморщила лицо, пытаясь сдержать предательские слезы. Ей отчаянно хотелось верить ему. В эти мгновения она разрывалась между любовью к своей ДНК-паре и осознанием того, что нужно сделать. Эми вновь принялась мерить шагами комнату, стараясь не приближаться к Кристоферу. — Что будет, если твоя истинная сущность вновь поднимет свою уродливую голову? Что произойдет, когда тебе вновь захочется испытать то возбуждение, которое ты получаешь от убийств, от своего хитрого плана, этой шумихи — всего того, чего я не могу тебе дать? Сомневаюсь, что ты любишь меня так сильно, чтобы перестать убивать, если тебе вновь подвернется такая возможность. И как бы я ни хотела верить, что этого больше не произойдет, вместе нас будет удерживать не любовь и не совпадение наших ДНК. Это будет мой страх, что ты вновь выйдешь на охоту и пострадает очередная невинная жертва… — Ты не понимаешь, — оборвал ее Кристофер. Его уже начал мучить страх, что он так и не сможет убедить Эми. Пока они вместе, у него вряд ли возникнет желание убивать. — Я люблю тебя, Эми. Прежде чем та успела отреагировать на его слова, раздался голос телеведущего: — Невероятные новости об истории, за которой мы пристально следим этим вечером. После трансляции, которую мы видели ранее, когда на наших глазах предположительно исполнительный директор компании «Найди свою ДНК-пару» Элли Стэнфорд оказалась вовлечена в фатальную ссору с мужчиной, считавшимся ее женихом, в своем официальном заявлении компания подтвердила, что ею начато немедленное расследование его заявлений о том, что им якобы была предпринята хакерская атака на базы данных ДНК, что повлекло за собой ложные совпадения по всему миру. Эми и Кристофер мгновенно обратили взгляды на экран, внимательно слушая слова диктора. Тот между тем продолжал: — В результате этого, одного из самых крупных за последнее десятилетие взлома баз данных пострадали предположительно два миллиона пар, что ставит под угрозу взаимоотношения всех пар, которые познакомились в последние полтора года. Наморщив лоб, Кристофер повернулся к Эми, пытаясь переварить услышанное. Он не слишком хорошо понимал других людей, но знал, что означает выражение ее лица. — Эми, — взмолился он, и голос его дрогнул. В свою очередь она шагнула прочь, исчезнув из его поля зрения. — Это ничего не меняет, мы знаем, что созданы друг для дру… Прежде чем он договорил, проволока для резки сыра, которую он пускал в ход двадцать девять раз, оказалась на его собственной шее и начала затягиваться. Кристофер принялся раскачиваться взад-вперед, затем из стороны в сторону, пытаясь освободиться, однако Эми отказывалась сдаваться. Она была женщиной сильной, и все равно ей наверняка пришлось до предела напрячь мышцы рук и торса, чтобы удержать его на месте. Когда же проволока вошла ему под кожу, Кристофер внезапно оставил попытки сопротивления и расслабился, позволяя спокойствию захватить контроль над его телом и разумом. Он запрокинул голову назад и пристально посмотрел Эми в глаза, глядя, как слезы падают с ее подбородка ему на лицо, смешиваясь с его слезами, и так до тех пор, пока все вокруг не провалилось в черноту. Глава 98