– Да, и еще, – голос императора настиг его уже почти за дверью, – загляните к Грейнсу, он зачем-то хотел вас видеть. Отто почувствовал неприятный холодок, заструившийся промеж лопаток, но только молча кивнул в ответ и аккуратно притворил за собой дверь. * * * Верховный канцлер Отто Майсеру не нравился, мало того, он вызывал у аэрконструктора чувство брезгливости, смешанное с каким-то почти суеверным ужасом. Маленький толстенький обрюзгший человечек с жидкими волосами и сморщенным старческим лицом, с которым так констатировали пронзительный взгляд его «светившихся» недюжим умом глаз, был не только главой тайной канцелярии, но и одним из самых влиятельнейших людей империи. – Господин Майсер, как я рад вас видеть, – Эртрих Грейнс, сидевший в конце длинного, покрытого красным сукном стола, вскочил со своего места и, подбежав к замершему у двери инженеру, схватил его за руку и чуть ли не силой потащил за собой. – Проходите, дорогой мой, проходите, – канцлер заботливо отодвинул один из стульев. – Сейчас нам лайкоса принесут. Он несколько раз громко щелкнул пальцами, и тут же откуда-то из-за свисавших вдоль стен тяжелых темно-синих портьер, украшенных имперским драконом, появился молодой парень в черно-серой форме. – Голубчик, видишь, какой у меня гость, сам господин Майсер, – канцлер нравоучительно поднял указательный палец вверх, заставив парня вытянуться в струнку, одновременно преданно «пожирая» взглядом своего начальника. – Ну-ну, не надо так волноваться, – хозяин кабинета ласково потрепал солдата по щеке, – господин инженер, конечно, знаменитость, но человек он простой, так что сделай нам по кружечке лайкоса и можешь отдыхать. Парень щелкнул каблуками и вновь скрылся за портьерами, чтобы через несколько минут напряженного молчания появиться с подносом, на котором стоял небольшой заварник и пара фарфоровых кружек. Поставив все это на стол, он коротко поклонился и, к удивлению Отто, развернувшись на месте, покинул кабинет через входную дверь. – Хороший у меня ординарец, исполнительный, – усмехнулся канцлер, собственноручно наполняя бокалы, – только несколько нервный. – Он пододвинул кружку к инженеру. – Угощайтесь, господин Майсер, чистый кантарский, поверьте, лучше него во всей империи не найдете. Отто взял пододвинутый бокал и, автоматически кивнув в знак благодарности, отхлебнул из него. Лайкос действительно был превосходным. Видимо, что-то отразилось у него на лице, потому как пристально наблюдавший за ним канцлер расплылся в довольной улыбке и, откинувшись на стуле, пригубил из своего бокала. – Я что вас позвал, господин Майсер, – сказал он. – Хочу показать вам небольшое кино. – Кино? – рассеянно переспросил инженер. – Именно, мало того, попрошу прокомментировать этот фильм вашего старого знакомого. – Грейнс поднялся с места и, пройдя в конец стола, где находилось его рабочее место, что-то нажал под столешницей. Тут же одна из портьер пошла вверх, открывая расположенное за ней белое полотнище экрана, а входная дверь отворилась, и в нее вошел Эрнес Менал, одетый в форму тайной стражи империи. – Здравствуйте, господин Майсер, – сказал он с легкой улыбкой, смотря на несколько опешившего инженера. – Спешу доложить, что ваши указания касательно образцов выполнены полностью… – Даже перевыполнены, я бы сказал, – перебил Эрнеса канцлер, коротко хохотнув. – Согласно официальной версии пожар на аэробазе возник в результате «небрежного обращения с заправочным механизмом, что привело к воспламенению газовой смеси». Бах-х-х – и все ваши аппараты в пыль, плюс еще пара ястанских. Жаль, конечно. Однако что с этих ястанцев возьмешь – криворукие, правда ведь, господин инженер? Майсер покосился на канцлера, лицо которого прямо сияло довольством, и коротко кивнул. Он, естественно, не хотел оставлять свои творения в руках так называемых «союзников», но ликвидация их таким способом… это было как-то чересчур радикально. – Впрочем, мы вас позвали не за этим. – Лицо Грейнса неожиданно стало серьезным, а маленькие глазки сверкнули стальным блеском, заставившим Майсера внутренне поежиться. – Докладывайте, полковник. Эрнес вытянулся в струнку и, щелкнув каблуками, развернулся к экрану. Свет в комнате тут же погас, а на белом полотне запрыгало черно-белое изображение плывущего среди облаков аэростата. – Съемка идет с ястанского флагмана «Небесный хищник», – пояснил Менал. – Снято примерно неделю назад. Изображение неожиданно дрогнуло, на краткий миг смазалось, мелькнули элементы внутренней отделы гондолы и люди, столпившиеся у иллюминаторов, словно оператор срочно перемещался в другую точку, при этом забыв отключить камеру. Через какое-то мгновение на экране вновь появились облака и идущий параллельным курсом ястанский аппарат. – А теперь внимание, смотрите… Ястанский аэростат резко ушел вверх, а среди облаков замелькала небольшая черная точка, похожая на огромную птицу, летящую в отдалении параллельным курсом. Неожиданно эта странная «птица» как-то боком нырнула вниз, на краткое мгновение продемонстрировав неподвижные крылья и торчащие из своего брюха палочки колес. – Не может быть! – бокал с остывшим лайкосом, который Майсер все еще держал в руках, рухнул на пол, выплеснув оставшуюся жидкость на зеленое полотно дорожки. – Это… это… неужели?.. – Крылан, – кивнул Менал. – Сомнений быть не может. – Но чей он?! – По всем данным руссарский, – ответил вместо Эрнеса канцлер. – Какой-то экспериментальный образец? – Возможно и так. Правда, по некоторым сведениям, этот «образец» уже успешно уничтожил несколько ястанских аэростатов. – Демон их раздери… – Майсер обхватил голову руками, с силой дернув себя за волосы. – Этого просто не может быть! Кто мог его создать: Кайнский, Гинзвер… нет, бред, они не рискуют браться за что-то новое, это видно по их аппаратам. Может, Уйточкин?.. – он вопросительно посмотрел на канцлера. – Нам это не известно, – развел руками тот. – Однако я хотел бы услышать ваше мнение: что случится, если Руссария массово поставит себе на вооружение подобные аппараты? – Что случится? – Отто усмехнулся. – Катастрофа случится, господин канцлер, катастрофа. И поверьте, я не преувеличиваю, – он вскочил со стула и принялся нервно расхаживать вдоль стола. – Дешевизна, маневренность и скорость – вот главные козыри крыланов. Наши аэростаты вооружены в основном тяжелым оружием, направленным на уничтожение себе подобных, а против этого, – он ткнул пальцем в давно погасший экран, – все это малоэффективно. Канониры просто не будут поспевать наводить свои орудия. – Можно усилить вооружение наших аппаратов пулеметами, – подал голос Менал. – Можно, – кивнул Отто, покосившись на своего бывшего помощника, – однако вы забываете о маневренности. В отличие от аэростатов, которым доступен быстрый маневр лишь на вертикалях, крылан может спокойно осуществлять их во всех трех плоскостях. – У аэростатов преимущество в огневой мощи, мы просто не дадим ему подойти близко, не думаю, что он вооружен орудиями. – Вы правы, полковник, – усмехнулся Майсер, – только… господа, мы говорим об одном аппарате, а представьте, если вы встретитесь с десятком ему подобных. – М-да… – канцлер нахмурился и пару минут сидел молча, подперев подбородок левой рукой, а правой щелкая указательным пальцем по пустому бокалу. – Ну, хорошо, – сказал он, наконец, – значит, угроза действительно реальна, а посему, полковник… Эрнес невольно вытянулся по стойке смирно. – Приказываю вам сопровождать господина Майснера в его новую командировку… * * * – Так, с этим разобрались, – Кутесов собрал документы в кучку и, постучав ими о стол, дабы немного подровнять получившуюся стопку, примостил ее на край застеленного коричневым сукном стола, после чего вопросительно посмотрел на стоявшего напротив рудничего. – Что-то еще, Алай? – Да, господин генерал, – молодой высокий мужчина с коротким ершиком белоснежных волос коротко кивнул и положил перед главой военной разведки Руссарии тоненькую папку. – Что это? – поинтересовался Кутесов, приоткрывая ее и бегло просматривая лежавшие внутри документы. – Запрошенные вами сведения по аэр-лейтенанту Сергу тер Эйтану. – Понятно, – генерал перелистнул пару страниц, затем бросил папку на стол и, мотнув головой, задумчиво хмыкнул. – Странная ситуация получается. Судя по документам Второй имперской аэрогруппы, лейтенант Эйтан погиб во время битвы за Табрусский перешеек, а судя по этим… – он постучал указательным пальцем по папке, – господин аэр-лейтенант вполне жив, успешно вернулся домой и вновь был призван на службу. Как такое может быть? – Как всегда, бардак в документации, – пожал плечами рудничий. – Возможно, – согласился генерал. – Что по его родственникам? – Мать. По возвращении Эйтан жил у нее несколько месяцев. – Ясно, – Кутесов задумчиво пробарабанил пальцами по столу. – И все же чувствую, что тут не все чисто. Судя по документам из академии, этот аэр-лейтенант не был каким-то гением, а тут такое… – Он выдвинул ящик стола и, достав из нее стопку фотографий, на которых был заснят пролетающий над палубой корабля крылан, пару минут их перебирал, затем сунул на место. – Ладно, надо еще поискать членов его бывшей аэрогруппы, вдруг кто-то выжил и помнит этого Эйтана. – Слушаюсь. Кутесов поморщился и, покачав головой, отправил принесенную руничим папку в ящик вслед за фотографиями. – Нет, Алай, это задание не для тебя. Тебе будет другое… Глава 5 Две металлические гофрированные трубки с широкими жестяными раструбами на концах, края которых отделаны материей. Одна из них изгибается к уху, вторая болтается перед лицом, постоянно грозя при неловком движении врезаться своим краем в переносицу, – не бог весть что, но лучшей системы связи между пилотами Сергей придумать пока не смог. Слышно было, правда, довольно паршиво, и иногда приходилось буквально орать, дабы перекрыть стрекот мотора и шум ветра, но она хоть как-то позволяла управлять его новоявленными пилотами во время учебного полета. Вот и сейчас Сергей пару раз прокричал команду в раструб, а затем, коротко выругавшись, привстал со своего места, похлопав сидящую в передней кабине Тейрину по металлическому куполу шлема. Девушка обернулась, вопросительно посмотрев на Ратного, и, увидев, что тот указывает пальцем вниз, кивнула. Биплан тут же резко пошел вниз, а Сергей, судорожно ухватившись за борта кабины, поспешно уселся на свое место. – Когда-нибудь она меня угробит, – пробормотал он себе под нос, на краткое мгновение перехватывая управление идущим на посадку самолетом и выравнивая его полет. Тем не менее машина, коснувшись земли, дала большого «козла», после чего резво побежала по полю, замерев практически у дверей ангара. Ратный выбрался из кабины и, встав у крыла, поймал буквально прыгнувшую в его объятия Тейрину. Поставив девушку на землю, он, нахмурясь, посмотрел в ее сияющие радостью лицо и, вздохнув, махнул рукой: – Ладно, свободна. Тейрина, продолжая улыбаться, вскинула руку к козырьку и умчалась к стоявшим неподалеку подругам, по-видимому, делиться впечатлениями от своего первого почти самостоятельного полета. – Ты как, живой? – поинтересовался подошедший Роханцев. – Едва, – сознался Сергей, неожиданно ощущая дикий голод, который приглушил даже ломоту в уставшем теле. Это был уже шестой учебный вылет за сегодняшний день, причем в небо он поднимался практически без перерыва, только меняя своих учеников, да один раз сбегал по нужде, пока солдаты заправляли биплан горючим. – Поесть бы, – бросил он, стягивая шлем и перчатки. – А то в желудке как-то пустовато. Комендант понимающе кивнул. – Ну, тогда прогуляемся до тебя, или ты еще разок слетать хочешь.