— Черт! Почему ты лезешь в мое дело? — говорит он, изображая негодование, как мы с Пиком часто делали бы друг с другом, как, вероятно, делают большинство братьев и сестер. — Мы были заняты, пытаясь устроиться. Повернувшись ко мне, она продолжает: — Ну, ты должна позволить мне показать тебе окрестности как-нибудь на следующей неделе. У меня несколько встреч с клиентами, но в остальном я свободна. — Встречи с клиентами? — О, простите мои плохие манеры. Я дизайнер по интерьеру. В данный момент я работаю над тремя домами. Два я заканчиваю, так что моя рабочая нагрузка скоро уменьшится. — Это звучит как веселая работа. — Все, что связано с покупками за чужие деньги — это весело, — смеется она. Когда мы заканчиваем ужин, я встаю и собираю тарелки, унося их на кухню, чтобы она и Деклан могли продолжить разговор. Когда я ставлю чайник на плиту, чтобы вскипятить воду для чая и кофе, я вижу, как телефон Давины на стойке бара, где она сидела раньше, загорается и вибрирует при входящем звонке. Ожидая, пока вода нагреется, я беру ее телефон и передаю ей. — Я думаю, что кто—то только что пытался дозвониться до тебя, — говорю я, протягивая ей телефон. — О, спасибо. — Она берет телефон и смотрит, кто звонил, бормоча: — Придурок. — Что не так? — спрашивает Деклан, когда я сажусь обратно. — Это Уильям. — Я не думал, что вы двое еще разговариваете. — Нет, но, по—видимому, у меня есть украшение, принадлежавшее его матери, которое он требует. Я сказала ему, что в доме нет ничего, что принадлежало бы ему, и попросила проверить его сейф, но он утверждает, что украшения там нет. Он продолжает преследовать меня по этому поводу. — Скажи ему, пусть этим займутся адвокаты. — Я так и сделала, но ублюдок отказывается, — говорит она Деклану, прежде чем повернуться ко мне, чтобы уточнить: — Бывший муж. — Ой. — Мы развелись по религиозным соображениям. Он думал, что он Бог, а я нет. Из всех ее шуток, которые она отпускала, это первая, когда я не могу сдержать смех. — Ты была замужем раньше? — спрашивает она, и мой смех стихает. Я прикусываю губу и поворачиваюсь к Деклану, когда чуть не ляпнула «да», не подумав. Она застала меня врасплох, и когда Деклан видит, он говорит за меня. — Нет. Она никогда не была замужем. Давина переводит взгляд с Деклана на меня с любопытным выражением на лице, скорее всего, задаваясь вопросом, почему ее вопрос заставил меня задохнуться и почему Деклан вмешался, чтобы ответить за меня. Она знает, что что—то не так, и я благодарю Бога за чайник на плите, когда он начинает громко свистеть. — Извините меня, — говорю я, вставая и убегая на кухню. Я делаю глубокий вдох, меня тошнит от всех этих вопросов. Я столько лет жила, притворяясь Ниной, что чувствую ее частью себя, и когда мне задают вопросы, я забываю, что я просто Элизабет, и я не могу пересекать две жизни. — Ты в порядке? — спрашивает Деклан тихим голосом, когда присоединяется ко мне на кухне. — Она знает, что мы лжем. Ты видел выражение ее лица? — Она не знает. Все в порядке, — говорит он. — Перестань волноваться. — Вот. — Я протягиваю ему французскую выпечку. — Отнеси это на стол, пожалуйста. Он так и делает, и я следую за ним со своим чаем. Вечер заканчивается, когда мы заканчиваем наши напитки, и когда Давина объявляет, что ей пора идти, я успокаиваю ее несколькими пустыми любезностями, прежде чем поблагодарить ее за то, что она пришла, и она напоминает мне позвонить ей. — Мы пойдем по магазинам или встретимся за хорошим обедом, — говорит она, и я отвечаю ложью: — Это звучит действительно мило. — Ты можешь получить мой номер у Деклана. Мы прощаемся, и когда она выходит за дверь, Деклан говорит: — Это было не так уж плохо, не так ли? — Нет, — вру я. — Она очень милая. Он подозрительно смотрит на меня. — Что? — Я задаюсь вопросом. — Ты все еще не ревнуешь, не так ли? — Нет, я все еще не ревную, — снова вру я. — Ты ужасно самонадеян. — Мне нравится, когда ты ревнуешь. — Он тянется ко мне, но я уклоняюсь от его прикосновения. — Тащи свою задницу обратно сюда. — Как пожелаешь, МакКиннон. Ты хочешь прикоснуться ко мне? — Всегда. — Расплата - это сука, — насмехаюсь я. — Тебе не следовало так сильно дразнить меня раньше. — Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что здесь командуешь ты. Он снова приближается ко мне, но с каждым шагом вперед я отступаю на шаг, сохраняя дистанцию между нами. Его улыбка почти такая же широкая, как у меня, когда я пытаюсь сдержать смех. Мне нравится эта сторона нас вместе, сторона, которую нам еще предстоит исследовать друг с другом. Это молодой и свободный дух, и редкий взгляд на мальчишеское очарование Деклана. В его глазах радостный блеск, от которого мне хочется подбежать к нему. Но что в этом веселого? Пусть он поймает меня! Глава 14 Элизабет — Мой самолет вылетает завтра днем, — говорит мне Деклан, входя в гостиную. — Что ты делаешь? Я отрываю карандаш от бумаги и смотрю на беспорядочные буквы, понимая, как безумно это, должно быть, выглядит для него. — Я должна продолжать пытаться. — Я не обвиняю, дорогая. Мне просто любопытно, что означают все эти буквы. — Я не знаю, — признаюсь я, пожимая плечами. — Наверное, я хотела посмотреть, есть ли что—то в этих именах. Что, возможно, если бы я взяла буквы и переставила их местами, я была бы... — Я позволяю своим словам затихнуть, когда осознаю, насколько глупо это звучит. — Я просто... я не могу сдаться. — Я бы никогда не попросил тебя сдаться, но… — Позволь мне остановить тебя, прежде чем ты скажешь мне, что я напрасно трачу свое время. — Хорошо. — Отступая от темы, он продолжает: — Итак, завтра днем... — Я буду готова. Мне не так много надо упаковать, это не займет много времени. — Я подумал, может быть, ты могла бы поехать куда—то. Ходить за покупками. У тебя почти нет одежды. — Ты имеешь в виду потратить твои деньги? — Наши деньги, — возражает он. — Но, если тебе неловко тратить их, позволь Давине потратить их. Это было бы не в первый раз. — Что это значит?