– Равиль, чего ты так разозлился? – попытался успокоить я Равиля. – Ну, почешут языками бабы, выпьют коньячку, успокоятся, тебе косточки перемоют. Никакого вреда, одна польза. – Просто, только сели, начали какие-то идеи накидывать, может и придумали бы чего-нибудь и тут на тебе, пошли секретничать. Чакры, видите ли, она видит! Ведунья, мать её так! – Забей! – махнул я. – Подумаешь, ну не решили мы что там у мертвецов главное внутри: «солнышко» в груди или мозги в черепушке. Это не важно! Главное, что мы знаем как их быстро убить! – Блин, как это все странно и ужасно одновременно! Мало нам было глобального природного катаклизма, так еще и мертвецы начали оживать, – всхлипнула и уткнувшись лицом в руки заплакала Мария. За столом повисла неловкая пауза тишины. Равиль ревниво пялился в угол, где его жена шепталась с Варварой, Сашка чухал Валерке брюхо, а тот в ответ довольно хрюкал, будто он не пес, а самая натуральная свинья, я прихлебывал крепкий кофе и размышлял о том как бы свалить ночевать в свою берлогу, Антоныч зыркал по сторонам выискивая взглядом спиртное. Каждый был занят своим делом. – Ну и чё делать будет? – вопрос Антоныча вывел всех из ступора замешательства. – Коньяк бабы с собой утащили. Может водку достанем? – Нет! – категорично отрезал Равиль. – Не время бухать. Махнули по чуть-чуть для успокоения нервов и хватит. – Ясно, – поднялся водитель ПАЗика из-за стола. – Тогда я спать. – Не время спать, сейчас пойдем оживлять твой драндулет. А то у нас из средств передвижения только маленький бусик и экскаватор. – Давай не сейчас, что-то я запарился со всеми этими нервами, надо перекемарить часок – другой. А потом можно и ПАЗик оживить. Там делов-то на полчаса, не больше. Аккумулятор подзарядить и пару предохранителей заменить. Успеем еще. – Нет! – твердым голосом, не терпящим возражений, заявил Равиль. – Пойдем прямо сейчас, и на будущее Михаил Антонович, здесь я командир и мои приказы нельзя обсуждать. Ясно? – Так кто ж спорит, – расплылся в притворной улыбке Антоныч. – У тебя ружье за плечами, ясно что ты командир. Ладно, пошли ПАЗика мучать. Авось оживет! Главное, чтобы на нас не кинулся, как те мертвяки! ПАЗик мы пошли оживлять втроем: я, Равиль и Антоныч. Прихватили с собой провода, генератор и буксировочный трос. За старшего в бараке осталась Лиза, а пацану Сереге Равиль дал секретное задание следить за училками. У татарина видимо были прирожденные способности и талант лидера. Он как-то совершенно быстро освоился в роли командира и начал понемногу управлять окружающими его людьми. Причем делал это весьма грамотно и умело. Мне только непонятно, почему он не предпринял никаких попыток замириться с «училками» и перетянуть на свою сторону их лидера – Клавдию Петровну. Равиль, наоборот, всячески продолжал их поддевать и держать в напряжении. Автобус «оживили» минут за сорок, Антоныч, оказался прав. Он хоть и выглядел сущим забулдыгой и алкашом, но дело своё знал на пять баллов. Когда ПАЗик затарахтел движком Антоныч тут же потребовал обмыть это дело, иначе, помяните его слово, но автобус начнет артачиться и капризничать. Удивительно, но Равиль спорить не стал и молча вытянул из кармана полупустую бутылку водки и три пластиковых стаканчика. – Что с вояками делать будем? – спросил я у Равиля, когда мы остались наедине, Антоныч в очередной раз полез проверять работу движка. – Надо бы их проверить, а то что-то давно наружу не вылазили. – Точно, а еще дым из трубы уже два дня не идет. Один день еще можно как-то объяснить, тепло могло в парной продержаться, но сейчас там по-любому температура ниже нуля опустилась. – Думаешь могли помереть? – Легко. – А чего тогда наружу не вылезли? Или они по какой-то причине не превратились в зомби? – Может и не превратились в зомби, а может они изнутри на засов или ключ заперлись и теперь в виде зомби не могут дверь отпереть. – Ладно давай подождем пару часов, отдохнем и сходим посмотрим, что с пацанами случилось. С ними же еще и девчонка должна быть, молодая толстенькая училка, низкого роста. Смешливая такая! – Точно, девчонка, а еще пара автоматов, а может и больше, патроны, сухпайки и «ГАЗ 3308», – дополнил я список Равиля. – Как бы они нас огнем из автоматов не встретили. Может им в печную трубу дыму напустить? – Можно и так, – согласился Равиль. – Я подумаю из чего лучше дымовую шашку сделать. А сейчас пошли спать. – Я, наверное, лучше к себе пойду, – предложил я. – Отвык от такого количества людей, раздражаюсь. – Потерпи Серый, мы с Лизой вдвоем не справимся, надо будет спать по очереди, так, что тебе никак нельзя уходить. – Ладно, – раздраженно кивнул я. – Потерплю. Только, чур, я первый в карауле! – Договорились, – довольно оскалился татарин. Ночевать я устроился в дальнем углу, подальше от входа и самодельной параши. Сквозь щели в плохо закрытом окне струился свежий воздух, он хоть и был прохладным, но мне сейчас чем дальше от людей, тем комфортней. Положенные четыре часа я стоически отсидел в карауле. Трепался с Сашкой, гладил по голове Валерку. Пацан оказался весьма умным для своих двенадцати лет. Несколько лет назад он потерял обоих родителей и сейчас воспитывался в семье дяди, но большую часть времени пребывал в спортивном интернате куда его отправила родня. В автобус с беженцами пацан попал случайно, ехал домой из интерната, но застрял в пробке, и чтобы сократить дорогу сел в «ПАЗик», который поехал совершенно в другую сторону. Санек честно признался, что если бы все-таки смог бы добраться до семьи дяди, то вряд ли бы выжил, дядька у него был не путевым и чаще всего, как и его жена был пьяным. Как им доверили воспитание сироты не понятно, но может оно и к лучшему, что так все сложилось и подросток оказался здесь, с нами. – Дядя Сережа, а мне можно ружье? Я видел, что у вас есть мелкашка. У нашего соседа тоже такое было. Это же Тоз-78, правильно? – Правильно. Неужели умеешь обращаться? – Не очень. Сосед пару раз разрешал стрелять в его присутствии. Если подучиться, покажите, как за ним ухаживать, то я бы смог. – Понравилось стрелять? – Честно говоря, я не понял, выстрелил всего четыре раза, – честно признался подросток. – Давай, как только погода прояснится настолько что можно будет что-то разглядеть без фонаря на сто метров, я тебе обязательно дам попрактиковаться в стрельбе, – обнадежил я пацана. Потом я угостил Сашку пачкой чипсов и банкой консервированной ветчины, и даже разрешил забрать с собой в палатку Валерку. Пес, кажется, нашел себе собрата по разуму, потому что он не отходил от Санька ни на шаг, всё ластился к нему выпрашивая очередной кусочек шоколада. – Хватит мне собаку сладостями закармливать! Как только Равиль сменил меня на посту я тут же пошел спать, но перед этим мы с ним немного посовещались, решая вопрос: а что же нам делать дальше? Оставаться на этой базе, проедая запасы гречки и муки, ни у меня, ни у Равиля не было никакого желания. Я хотел наведаться в Воронеж и разыскать сероглазую Ксюху, а Равиль с женой намеревался вернуться на родину, в Казань. Меня, кстати, звал с собой, мотивируя тем, что Татарстан, чуть ли не идеальное место, чтобы пережить любые катаклизмы. Мол, нам бы только добраться до белокаменного кремля на берегу реки Казанки, а там начнется жизнь как в сказке: горы халвы, реки сгущенки и дождь из лимонада. Чёрт есть что-то хочется! Перевернувшись на другой бок, я нащупал в кармане куртки CD-плеер, воткнул в уши горошины наушников и включил музыку: Среди связок в горле комом теснится крик, Но настала пора, и тут уж кричи не кричи, Лишь потом кто-то долго не сможет забыть, Как, шатаясь, бойцы об траву вытирали мечи. И как хлопало крыльями чёрное племя ворон, Как смеялось небо, а потом прикусило язык, И дрожала рука у того, кто остался жив. И внезапно в вечность вдруг превратился миг. И горел погребальным костром закат. И волками смотрели звёзды из облаков, Как, раскинув руки, лежали ушедшие в ночь И как спали вповалку живые, не видя снов… Клацнул кнопкой, переключаясь на следующий трек. Песня «Легенда» одна из моих любимых композиций Цоя, но сейчас что-то не то настроение чтобы её слушать. Надо что-нибудь весёлое, чтобы отвлечься. О! Есть! Здравствуйте, девочки! Здравствуйте, мальчики! Смотрите на меня в окно И кидайте свои пальчики. Да, ведь я: Сажаю алюминиевые огурцы На брезентовом поле. Надо выждать еще пару дней, максимум неделю, погода прояснится и станет уже достаточно светло, чтобы можно было перемещаться на машине и попробовать сгонять в деревушку, где жил Егорыч и его сын. Там, где-то в доме с синей крышей должен быть богатый схрон оружия и боеприпасов, а вот после этого можно будет уже и в Воронеж наведаться. Под хриплый голос Виктора Цоя я уснул. Приснилась мне Ксюша, которая почему-то сидела рядом с детской кроваткой и пела колыбельную. Причем слова песни мне были знакомы, такую же песню пела мне бабушка в детстве. – Дядя Сережа, дядя Сережа! Санек дергал меня за рукав и тряс за плечо. Выглядел пацан встревоженным и напуганным. – Что случилось? – сонно прогнусавил я. – Училки сбежали! – Чего? – Минут двадцать назад, они тихо выбрались наружу и не вернулись, – встревоженно шепча сообщил мне подросток, – и ту женщину, что была связанная тоже с собой, прихватили. – А Равиль Игнатьевич где? Он что, не возле входных ворот?