— Так, начнем с Джоанны. В субботу седьмого сентября 2002 года она была на работе. Как она туда попала? — Фред сказал, что она поехала на машине. Синий «Форд». Уехала она около половины девятого утра и весь день провела в редакции. Она ушла с работы в полшестого вечера и направилась к многоэтажной парковке Динсгейта. Камера засекла ее недалеко от автобусной остановки в пять часов сорок одну минуту, и с тех пор ее никто не видел. — Хорошо, переходим к Фреду. Он провел весь день дома. После обеда он переспал с Фамке. Он знал, что Джоанна должна была вернуться в шесть, но она так и не появилась. После шесть вечера он несколько раз попробовал до нее дозвониться, но телефон был выключен. Тогда он позвонил Бев, которая в то время находилась у себя дома в Мур-Сайде… — Затем они… — начал Тристан. — Погоди. Давай сначала разберемся, где в это время были Билл и Бев, — остановила его Кейт. Тристан пролистал показания и отыскал нужное. — Так. В субботу седьмого числа Билл и Бев были в Киллертоне. Это дом, принадлежащий Историческому национальному фонду, который находится в тридцати километрах от Эксетера. Они выехали в девять утра… — Как они туда попали? — спросила Кейт. — На машине. Бев заехала за Биллом на своей машине, они поехали в Киллертон и оказались там около десяти утра. Там они провели весь день до четырех часов дня, а потом поехали назад, потому что Билла вызвали на работу. — Куда? Было заметно, что Кейт теряет терпение. — Хочешь, поменяемся и я буду записывать все на доске? — предложил он. — Нет. Прости, я раздражена не из-за тебя. У меня просто словно что-то в голове зудит. Знаешь это чувство, когда ты вроде что-то почти понял, но до конца картинка не складывается? — Билл работал в офисном здании, которое они тогда ремонтировали. Тейбридж-Хаус. Оно находится довольно близко к бывшему дому Бев в Мур-Сайде. Они уехали из Киллертона в четыре часа дня, и Бев привезла Билла к Тейбридж-Хаусу. Затем Бев вернулась домой пешком, оставив машину у Тейбридж-Хауса. В своем показании Билл утверждает, что оставался на работе до половины девятого, а потом отвез машину Бев назад к ее дому. — Значит, где-то около восьми сорока пяти или девяти часов вечера машина Бев стояла у ее дома в Мур-Сайде? — спросила Кейт. — Согласно показаниям Билла — да. — Но в восемь часов вечера Бев уже не было в квартире. — Да. Фред позвонил Бев в семь вечера, чтобы спросить, не с ней ли Джоанна, и объяснил, что она не вернулась домой с работы. Бев попыталась позвонить Биллу несколько раз, но у него был отключен телефон. Тогда Бев попросила Фреда подъехать к ее дому, чтобы они вместе могли поискать Джоанну. — Фред уезжает из дома в семь тридцать и примерно через пятнадцать минут уже оказывается в Мур-Сайде. Он забирает Бев, они вместе едут в Эксетер и идут на парковку, где и находят машину Джоанны и лежащий под ней телефон. Бев звонит в полицию. Там ей говорят, что Джоанну нельзя объявить в розыск, пока не прошло двадцать четыре часа с момента исчезновения, так что Бев и Фред решают объехать местные госпитали, чтобы попытаться ее найти, — сказала Кейт. — Без четверти девять Бев пытается позвонить в свою квартиру из телефонной будки, потому что ни у нее, ни у Фреда нет мобильного телефона. Билл подходит к телефону и говорит, что он только что пришел, а не отвечал он, потому что у него разрядился мобильник. Бев рассказывает ему, что Джоанна пропала. Он соглашается остаться в квартире Бев на случай, если вдруг появится Джоанна. Фред и Бев продолжают объезжать больницы, но Джоанну так и не находят. Фред привозит Бев домой около полуночи и едет к себе, надеясь, что Джоанна могла вернуться, но через полчаса звонит Бев и говорит, что дома все еще никого нет, — закончил Тристан. Они надолго замолчали, разглядывая хронологию событий, которую Кейт подробно записала на доске. — Ник Лейси паркует свой «БМВ» в Мур-Сайде либо ночью, либо ранним утром, — сказала Кейт. — Что, если Ник и Билл знают друг друга? Билл был один в квартире Бев с восьми сорока пяти, когда он пришел с работы, до полуночи, когда Фред привез Бев домой. Могли они встретиться? — Билл пришел на работу в четыре сорок пять, а в квартире Бев оказался в восемь сорок пять. Что он делал все это время, точно неизвестно. Потом еще промежуток с восьми сорока пяти до полуночи, — сказал Тристан. — В восемь сорок пять Билл ответил на звонок Бев, поступивший на городской телефон в ее квартире, — задумчиво повторила Кейт. — Так, в показаниях Бев сказано, что потом она звонила ему в пол-одиннадцатого, и он подошел к телефону, — сказал Тристан, перечитав файл. Кейт подошла к компьютеру и запустила поиск по документам. — Двое рабочих со стройки в Тейбридж-Хаусе подтвердили алиби Билла. По их словам, в субботу седьмого сентября он приехал на стройку в четыре сорок пять, остался примерно на четыре часа и ушел в восемь сорок. Где там они… Ага. Наших двух свидетелей зовут Радж Билал и Малик Хопкирк. Тристан смотрел, как Кейт листает отсканированные листы показаний. — Они оба подписались под своими словами, я проверил, — сказал он. — Двое людей решают дать показания в полиции, чтобы подтвердить алиби Билла. Оба строители, оба работают на него, и предполагаю, зарплата у них не такая уж и высокая. Могли ли они его покрывать? — предположила Кейт. — Меня больше волнует вопрос, почему Ник Лейси припарковался рядом с домом Бев в ту же самую ночь. — Да. Зачем кому-то оставлять на ночь дорогой «БМВ» в криминальном районе? — Может, у Ника был любовник? Почему бы ему не увлечься кем-то, кто живет в муниципальном районе? — Вокруг Ника Лейси постоянно возникают вопросы «а что если» и «а кто это». Но задаем ли мы вообще правильные вопросы? Мы слышали, что Ник успешный, местами даже жестокий бизнесмен. Его соседка Элспет говорит, что он очень милый, чудесный человек. Он был с Максом, когда тот основал коммуну, а значит, Ник мог быть знаком с Дэвидом Ламбом, Гейбом Кемпом и Хорхе Томассини. У Кейт зазвонил телефон. — Легок на помине. Это Хорхе Томассини, — сказала она, принимая звонок и переводя его на громкую связь. — Доброе утро, Кейт, — сказал Хорхе. — Слушайте, я поискал на чердаке и нашел фотографии того времени, когда я жил в Англии. Там восемь пачек по двадцать четыре штуки в каждой. Я отсканировал их все. Тристан победно вскинул кулак и беззвучно воскликнул «Ура!». — Очень любезно с вашей стороны, спасибо большое, — сказала Кейт. — Я отсканировал их в рабочем сканере по восемь штук сразу, чтобы сэкономить время. Так что вам придется приблизить фотографии, чтобы все рассмотреть. — Главное, чтобы все было видно, — сказала Кейт. — Там немало фотографий из коммуны — из тех времен, когда я приходил на местные вечеринки. Есть фотографии с моим парнем — это относится к тому времени, когда я спал с Ноем Хантли. Есть парочка с Максом, а на одной я в коммуне сижу на диване с Максом и его парнем, Ником Лейси. — Это нам очень поможет, спасибо. — Хорошо. Я скажу своему помощнику, чтобы он отправил их вам на почту, — сказал Хорхе. Десять минут спустя на почту пришли два электронных письма с приложенными фотографиями. Кейт и Тристан уселись каждый за свой ноутбук и принялись рассматривать сканы: каждый файл содержал в себе восемь фотографий, так что изображение приходилось приближать. Была там и фотография Ноя Хантли, причем выглядел он весьма нетрезвым. Одной рукой он обнимал Хорхе, другой — молодого мускулистого блондина. — Господи боже, — выдохнула Кейт, когда дошла до фотографии Хорхе и Макса, сидящих на диване рядом с третьим мужчиной. — Тристан, посмотри сюда. Тристан встал и подошел к ней, чтобы взглянуть на экран. — И правда, господи боже, — сказал он. — Это Ник Лейси? — Да… — Кейт мелко потряхивало от шока. — Боже. Эта фотография — вот наш ключ. Все стало на свои места. Глава 45 Поздним вечером субботы Ник Лейси проезжал через Саутгемптон, возвращаясь из деловой поездки. Всякий раз, когда Ник оказывался в Саутгемптоне, он обязательно проезжал по улице, которую давно неофициально окрестили районом красных фонарей. Улица расположилась рядом с оживленной пристанью, и власти уже много лет предпринимали бесплодные попытки изгнать с нее уличных проституток. Это была одна из тех британских улочек, застроенная разномастными, совершенно непохожими друг на друга домами; некоторые и вовсе почти развалились, а некоторые вполне себе живут и здравствуют. Ник дважды объехал квартал, проезжая мимо одного и того же ярко освещенного гей-бара — нужно было проверить, висят ли напротив камеры наблюдения или нет. Метрах в стах от бара он заметил юношу, скрывающегося в тенях разбитого уличного фонаря. Высокий, атлетически сложенный, с мощной линией челюсти. Объехав квартал в третий раз, он притормозил у разбитого фонаря и опустил стекло. — Привет, — сказал Ник. — Привет, — сказал юноша, оглядывая его с ног до головы. — Красивая машина. На нем были узкие синие джинсы, дорогие новенькие кроссовки белого цвета и тонкая футболка. Одежда не скрывала ни широкие, мускулистые плечи, ни хорошо развитые мышцы ног. — Чем ты сегодня занят? — спросил Ник. — А ты как думаешь? — Он подошел ближе к машине и заглянул в салон через опущенное окно. В нем так и сквозила притворная, ненастоящая агрессия, и это заставило Ника рассмеяться. Словно он устраивал представление. — Я думаю, что ты грязная маленькая шлюшка. Именно это мне сегодня и нужно, — сказал Ник. На краткую секунду лицо паренька скривилось от обиды, и Ник с наслаждением впитал это чувство. Он вдруг почувствовал неодолимое желание заполучить его себе. Не отрываясь, Ник смотрел ему в глаза — отведет ли взгляд? Не отвел. — Как тебя зовут? — спросил Ник. — Марио. — Как тебя зовут по-настоящему? Я заплачу больше, если смогу называть тебя настоящим именем… Повисло долгое молчание. Резкий порыв ветра закружил в воздухе сухие листья и обрывки бумаги, взлохматил каштановые волосы паренька и улегся. Парень молча изучал свои ботинки. Интересно, думал Ник, для чего ему так нужны деньги. На еду и жилье? На наркотики? На новые белые кроссовки? — Пол. — Привет, Пол. Сколько берешь за всю ночь? — Три сотни наличкой. Деньги вперед.