— А что, надо было кого-то убить? — Влад, не слушай ее. Видишь, перебрала женщина, — поспешила вмешаться Алла. Она забрала цветы и чмокнула Влада в щеку. — Нет, почему же? — глядя на Влада стекленеющим взглядом, продолжила Алиса. — Ты мне никогда не нравился, Влад. А знаешь почему? — Алиса! Прекрати! — начала урезонивать подругу Алла и уже мягче добавила: — Пойдем баиньки. День у нас трудный был… — Нет, я скажу… — Не надо ничего говорить. — Алла подхватила сопротивляющуюся Алису и потащила к дивану, уложила, накрыла пледом. — Влад, не обижайся, — попросила она, вернувшись на кухню. — Сегодня действительно был очень тяжелый день. — Да я и не обижаюсь, — обиженно произнес Влад. — Я тебе всё расскажу. Завтра. И… спасибо за цветы. Алла знала, что в операции, возможно, будет задействован и Влад. Но лучше ему об этом пока не знать, да и вообще лучше использовать оперативника. Хватит того, что она будет подвергать опасности Алису. Но вдруг Павел Лытников узнает или почувствует, что это оперативник. К тому же и Илья, и тем более Миша слишком молоды, чтобы играть роль ее «милого», и слишком давно в отношениях «начальник — подчиненный». Алла спала чутко. Слышала, как Алиска, чертыхаясь, встала среди ночи, сходила в туалет и ванную, повздыхала и снова заснула. Внезапно вспомнив еще об одном важном деле, Алла тоже встала и прошла в прихожую. Здесь возле зеркала лежала Алискина сумочка с телефоном. Так и есть, пропущенный звонок от Павла и СМСка: «Ты где?» Надо было успокоить мужа. Алла ответила, стараясь копировать Алискин стиль общения: «Зависла с лучшей подругой. Приеду утром». И отключила телефон. Утро выдалось не столь бурным, как предшествующие день и вечер, но тоже напряженным. Влад уехал на работу не позавтракав. Алла с Алисой сидели на кухне и пили кофе. Алиса, время от времени морщась, держалась за живот, но «присутствия духа» не теряла, что очень радовало Аллу. — Слушай, ты похожа сейчас на китайского пасечника, — не преминула сообщить подруге «приятную» новость Алиса. — И ты не далеко уехала из азиатского региона, — парировала Алла. — Это ж надо было — коньяк закусывать солеными огурцами! — Самое то, — не нашла, что ответить Алла, и перевела разговор на серьезную тему: — Алис, я ночью ответила Павлу. — Да видела. — Понимаешь, у нас мало улик. И надо… — хотела сразу всё выдать Алла, но решила сначала посмотреть на реакцию Алисы, вдруг она даже домой не захочет ехать. — Если ты захочешь, конечно, поучаствовать в операции. — Ой! Не бросайте меня в терновый куст. И что я должна сделать? Взять его за грудки и дожать коленом? — Нет. Никаких разборок, а тем более рукоприкладства. Всё и проще, и сложнее. Надо делать вид, что ты ничего не знаешь. А в выходные, через два дня, в субботу, пригласить его ко мне в гости. — Зачем? Ты же знаешь, он редко куда-то со мной ходит в гости. — Знаю. Поэтому Павла надо заинтересовать, заинтриговать. Расскажешь ему, как бы между прочим, не в деталях, что я веду интересное дело. Даже тебе пришлось поучаствовать — помочь привезти корзину. Запомни: привезти, а не отвезти, как это мы с тобой делали. И теперь эта корзина стоит у меня на балконе. — Да уж! Я смотрю, эпопея с большой корзиной не закончилась. А повод какой? С чего это ты нас вдвоем вдруг пригласила? — Повод — весна, Восьмое марта, смотрины, этакий мальчишник — девичник перед свадьбой. — Ого! Кому тюрьма, кому свадьба. Нет, я, конечно, тебя поздравляю… — Правда, Влад об этом еще не знает. — Короче, всё опять «по плану происшествий», — усмехнулась Алиса. — По плану, по плану. Лишь бы не сорвался весь этот наш план. — Алла встала, подошла к окну, повернулась к Алисе. — Я тебя могу только просить. Это может быть опасно. Если тебе тяжело, если… — Ал! Да, мне тяжело. И если честно, я бы не хотела в этом участвовать. Какой бы он ни был, но Павел мой муж и мы прожили шесть лет. И так его… «подставить»… — Тогда отменяем операцию, — даже с некоторым облегчением в голосе решительно сказала Алла. — Я тебя понимаю и не осуждаю. Тогда будем брать сейчас. Ты его на свободе уже не увидишь. Будем дожимать. Не знаю, удастся ли доказать, что он виновен в смерти Зубова, да и вообще… Можешь остаться у меня. Лишь бы Павел еще чего не натворил… Алла поняла, что ошиблась: «Может, надо было вслепую использовать Алису, ничего ей не говорить. Пригласить в гости на вечер. Затащить под каким-нибудь предлогом на балкон, чтобы Павел увидел корзину. Наверняка он бы полез за ней. И взяли бы его, и не отвертелся. Слишком непредсказуемо. Черт! Что теперь, звонить Грибову, говорить, что операция отменяется, и ехать задерживать?» — Ал, может, я его уговорю. Пусть сам придет, сознается во всем. Как там это называется? Явка с повинной. — Может, это и идеальный вариант. Но сильно я сомневаюсь, зная немного характер Павла. Да и по собственному опыту оперативной работы… Он, скорее всего, пойдет до конца, — задумчиво проговорила Алла и тут же, повысив голос, продолжила: — А если он на тебя бросится?! Ты об этом подумала? А если он тебя в заложницы возьмет?! Глава 27 Павел Лытников — отец только фамилию и оставил. Они с матерью разошлись, когда ему было три года. Да и фамилия-то — Лытников. Что-то крестьянское, стародавнее. Похожее на лыко. Лыко, оно и есть лыко. А он старался быть первым. Старался, чтобы «не лыком шит». Учился на четверки и пятерки, но всё же аттестат получил с одной тройкой. До сих пор помнит эту упрямую, «правильную» математичку. Занимался спортом, но дотянул только до кандидата в мастера. Казалось, с армией удалось — попал в десантные войска. Если бы не драка, если бы не удар в голову и падение! Стало сильно падать зрение — комиссовали. Пошел учиться в институт. Старался. Взяли потом на хорошую, денежную работу, И что? Всего лишь менеджер среднего звена. И ничего не светит. Женился. Нет, женился он удачно, как ему сначала казалось. Красивая, умная, темпераментная. Не стыдно появиться в любом обществе. Алиска, его Алиска. Хотя бы здесь, хотя бы в этом он оказался на высоте. Он былпобедителем. Вот именно — «был». Сначала Павел приревновал к банкиру Сальникову — это он дал Алиске деньги на йога-центр. Вот так просто взял и дал. Потом недалекий Зубов и придурочный Люсик. Неужели опять он проиграл? Павел не был уверен наверняка в измене жены и решил подложить в ее сумочку жучок. Он не останется в дураках. Он не проиграет. Выведет ее на чистую воду. И «вывел». Алиса случайно оставила сумку в кабинете у Супонина, когда пряталась от Люсика, и невольно вывела мужа на тайные розыски сокровища. Павел из подслушанного разговора, и не одного, сразу понял важность и главное — ценность находки. Конечно, возможной находки, но такой шанс упускать было нельзя! Шанс подняться, стать наконец-то значимым, первым. Павел установил слежку за Кириллом Зубовым. Это было совсем нетрудно. А дальше — действовал по обстоятельствам. Иногда казалось, цель уже совсем рядом, но удача раз за разом ускользала от него, требуя платы, жестокой, кровавой платы. А поначалу всё шло хорошо. Зубов привел его на квартиру, где было спрятано сокровище, и сам же полез туда, но ничего не нашел. Не знал, где искать, да и не успел — хозяйка квартиры неожиданно вернулась домой. Но и Павел просмотрел, что она вернулась, увидел только убегающего Зубова. Если бы хозяйка не возвратилась … то и не пострадала бы. Она, как выяснилось, тоже ничего не знала. А запомнить Павла могла и Зубова тоже. А Зубов мог его видеть, когда спускался по лестнице, мог вспомнить его, ведь они хоть и шапочно, но были знакомы. Нет, он не хотел убивать Кирилла, только припугнуть. Зубов тогда, на вечеринке у Супониных, как-то странно посматривал на него. Внезапно пришло решение вывести из игры подельника Супонина, пока не начал шантажировать, просить денег. Благо у него в машине оказалась — не успел в гараже спрятать — «тихая взрывчатка», такая, что не каждый специалист определит, от чего случилось возгорание. Кто же знал, что дверцу машины Зубова заклинит. А как дрожал голос у Супонина, когда Павел позвонил ему! Куда подевалась вся его спесь? Но и тут ничего не вышло. Старый прохвост. Хорошо, что он всё продумал, подготовился, догадался, где спрятаться, и утром вышел из подъезда. Неужели в корзине не было ничего? Неужели он опять проиграл? Проиграл!!! «И где Алиску черти носят?! — метался по комнате Павел. Но звонить больше не стал. — Много чести. Куда она денется?» Алиса ехала домой медленно. Так медленно, что ей два раза сигналили. Возле дома, когда остановилась, зачем-то обошла вокруг машины, потерла рукой переднее стекло и побрела к своему подъезду. Надо было притворяться, разговаривать, смотреть ему в глаза — ему, мужу-убийце. Лифт подпрыгнул и затих, открылись двери. Алиса вышла из него и направилась к своей квартире. Остановилась, чтобы достать ключи. Долго рылась в сумочке, наконец достала их из кармана полушубка. Вставила в замочную скважину, повернула, придерживая ручку двери, — всё, назад пути нет — и распахнула двери. Муж встретил ее в прихожей.