— К машине! — раздалось в наступившей тишине. «Эльф» толкнул ногой Андрея: — Открывай люк! Андрей, слегка повозившись, но все-таки быстро, откинул нижнюю часть люка и выполз наружу. За ним, не в пример более ловко, выпрыгнул «Эльф». В этом месте трасса имела значительные расширения. С одной стороны красовалась новенькая заправка, с другой находилось несколько зданий. Судя по покосившимся вывескам, раньше в них были придорожные кафешки. Разбитые окна и заколоченные двери, остов сгоревшей легковой машины на выезде с заправки — эти детали резко омрачали мирный пейзаж. Андрей углядел, как «Сумрак» и «Кедр» двинулись к группе военных, и поспешил к ним. — Начальник разведки группировки полковник Колесов, — представился Дима. — Это наше сопровождение, позывной «Кедр». А это, — он обернулся на Андрея, — коллега из СБУ. — Командир третьего взвода третьей роты первого батальона 95-й бригады старший лейтенант Тарасенко. Руковожу обороной блокпоста № 3. — Ты старший здесь? — Колесов достал блокнот. Десантник слегка замялся. — Товарищ полковник, я только руковожу обороной. Вопросами контрольно-пропускного режима, проверками автотранспорта занимаются нацики, то есть нацгвардейцы. Они вон там, за заправкой. Андрей тоже достал блокнот. — А их старший где? Старлей сдвинул на затылок кепку и дерзко ответил: — А я не знаю. Мы с ним не общаемся. Я руковожу обороной, мы как раз блокпост со стороны Славянска прикрываем. А у них свои дела — машины проверяют, людей задерживают. Некогда им нашей ерундой заниматься. Андрей недоверчиво усмехнулся: — Что, реально не общаетесь? — Да нахрена нам эти бандеры сдались? Сепаров мы и без них отбиваем, медик у нас свой, еду тоже готовим сами. Комбат когда приезжает, с их старшим общается, а мы — нет. — Обстрелы часто? — вклинился в разговор Колесов. — Когда последний раз был? — Частенько, особенно по ночам. Иногда подползают в посадку, до нас там метров сто, и начинают гасить. Да снайперы постреливать начали, вчера у меня один трехсотый был, в Изюм увезли. Мы уже запросили контрснайперскую группу. А так — нормально, до открытых нападений дело не доходит. — Вопрос по снайперам решается, вроде вам спецов из «Омеги» вэвэшной[46] выделяют, — кивнул Колесов. — Ладно, пойдем, посмотрим, что там твои боевики делают. Гости и хозяева двинулись в одно из разбитых зданий. Внутри были жуткие следы разрухи: перевернутые прилавки, разбитые холодильные шкафы, хрустящие под ногами осколки стекла. В глубине здания, в комнате без окон, старший лейтенант устроил себе штаб. Довольно крепкий кожаный диван, сильно испачканный сажей и масляными пятнами, служил старлею спальным местом. Перед ним стоял добротный офисный стол, а на тумбочке — телевизор, как раз шли новости на канале ICTV. Угол комнаты был завален коробками с консервами, цинками с патронами и ВОГами[47]. — Я это из кабинета директора перетащил. Все равно или разворуют, или сгорит к чертям. А здесь раньше подсобка была. Может, чаю? Колесов огляделся и отказался присаживаться. — Времени нет. Давай лучше на сепаров посмотрим. Веди нас на НП. Есть у тебя такой? — Конечно. На крыше пулемет выставил, там же и наблюдатель лежит. Пока шли на НП, Андрей рассматривал встречных бойцов. Все, как и командир, были загорелые до черноты, грязные, небритые, в замызганной и изрядно потрепанной форме. Однако у каждого из-под камуфляжа выглядывала тельняшка, а сосредоточенно чистящие АГС[48] у входа в здание двое десантников вообще щеголяли в спортивных трусах… Колесов с «Кедром» и командиром взвода, лежа, рассматривали в бинокль зеленую зону перед зданиями. Андрей лихорадочно заносил в блокнот данные по численности и вооружению блокпоста. — Здесь район перед нами, Славкурорт называется. Там санатории разные, базы отдыха. Ну и сепаров там немеряно. Зеленка большая, по ней к нам подходы простые. Мы на подходе к нам, конечно, сигналок накидали, но недалеко, — рассказывал старлей. — Минометы по вам не работали? — оторвался от бинокля Колесов. — Бог миловал. На втором блоке уже прилетало, там пацаны наши, из девяносто пятой, рассказывали. — Второй — это на комбикормовом заводе? — уточнил начальник разведки. — Ну да, он. — Мы туда сегодня заскочим, глянем. — Осторожнее, там с начала мая постоянно рубятся. Спустя минут десять разведчики закончили наблюдение, все обменялись телефонами с командиром взвода и собрались уезжать. У БТРов Андрей подошел к Колесову. — Дима, мне бы надо с нацгвардейцами пообщаться. По поводу задержаний, ну и вообще… «Сумрак» положил руку на плечо Андрею: — Не сейчас, Андрюх. Нам еще как минимум три блокпоста объехать надо, а «Гром» может меня в любой момент дернуть к себе. Не переживай, никуда они не денутся, твои нацики. Да и ты теперь часто сюда будешь мотаться. Андрей вздохнул и спросил: — А вообще у нас что дальше по плану? Колесов раскрыл аккуратно сложенную карту с массой отметок. — Смотри. Это блокпост номер три, мы на нем. Дальше по трассе, буквально через километр, прямо на перекрестке с дорогой на Красный Лиман, стоит блокпост номер три А. Он самый стремный. И трасса проходит, и с трех сторон чужая земля. Мы сейчас туда. Потом вернемся и двинем вдоль периметра Славянска на пост номер два. Это на комбикормовом заводе. Оттуда на пост номер один, он вот здесь, — карандаш ткнул точку на карте. — Рыбхоз называется, там какое-то рыбацкое хозяйство то ли было, то ли есть. Ну и потом домой. Колесов спрятал карту в набедренный карман. — Я на этих блокпостах еще не был. Сам ведь всего неделю тут, только и успел в Краматорск к нашим слетать, да по лесам вокруг базы пошариться. А надо самому все увидеть, с людьми пообщаться, чтобы представление иметь, когда сводки читаешь… Вот как-то так. Ладно, погнали дальше. «Кедр», поехали! Андрей заторопился к своему БТРу. В этот раз он довольно уверенно закрыл створку и пристроил на нее автомат. «Эльф» сверху показал ему большой палец и крикнул: — Смотри, еще понравится так ездить! Маленькая колонна вырулила на трассу и полетела в сторону поста № 3А. Дорога пошла слегка на подъем, и Андрей увидел, что они проезжают по мосту над железной дорогой, в перспективе которой прекрасно просматривались городские постройки Славянска. Не успел он осмыслить увиденное, как бронетранспортеры снова запетляли между бетонных блоков и остановились на ровном асфальтовом пятачке. Блокпост располагался на вместительной площадке. Судя по всему, ранее здесь было место стоянки и отдыха дальнобойщиков. Сложенные из блоков укрепления с пулеметчиком внутри, навесы из масксеток, в кювете укрепленные мешками позиции минометов — этот пост выглядел гораздо воинственнее. В паре десятков метров от укреплений располагался импровизированный контрольно-пропускной пункт, на котором в этот момент трое военных в защитной некамуфлированной форме досматривали белые «Жигули» — «копейку». — Ваши? — спросил Шевченко у стоящего рядом дежурного. — Не, это нацики. Машины шмонают. Наши с этой стороны, в окопах да блиндажах. — Что, тоже не общаетесь? — Да нахрен они нужны, бандеры конченые. К ним постоянно гости приезжают, жратву всякую привозят, шмотки, лекарства. Думаете, хоть раз поделились? Щаз, как же! — А почему вы их бандерами называете? — спросил Андрей, продолжая наблюдать за проверкой на КПП. А там трое бойцов уже громко требовали хозяина машины выйти и открыть для проверки багажник. Причем требовали они это на украинском языке с ярко выраженным западенским говором. — Из-за языка, что ли? — Так они ж с Майдана все. Первый батальон Нацгвардии, не слышали разве? — боец удивленно посмотрел на Шевченко. — Их сюда на усиление нас кинули. Типа армия оборону держит, а они всех проверяют. Вон смотрите, сегодня к ним опять гости прикатили, — парень ткнул пальцем в светлую иномарку с львовскими номерами. На багажнике машины стояли бутылки и виднелся развернутый сверток с едой. Люди в гражданке, выпивая и закусывая, вели оживленную беседу с нацгвардейцами. В нескольких шагах от них молодая женщина фиксировала происходящее вокруг на видеокамеру. Вот она развернулась и принялась снимать подъехавшие БТРы разведчиков. Из-за спины Андрея появился «Кедр», который заорал, перекрывая шум проезжающих машин: — Убери камеру нахрен, дура! Здесь снимать нельзя! Один из нацгвардейцев оглянулся на крик и что-то сказал женщине. Та опустила камеру и, помахав рукой, крикнула: — Выбачте, бильше не буду! «Кедр» яростно выматерился и, взглянув на Андрея, прошипел: — Пикник, бля, устроили… У обочины, бля… Андрей снова повернулся к бойцу. — А что, они не боятся, что их обстреляют? Так расслабленно себя ведут. — Да это новенькие, три дня всего тут. А у нас эти дни тихо. Вот в начале мая — да, в день по три-четыре обстрела. Да по ночам разведка ихняя вокруг поста шарилась. Там вон камыши видите? — десантник показал на дальний край асфальтированной площадки. — Два дня назад лазили там да на нашей растяжке подорвались. Один так до сих пор там и валяется. Хорошо хоть, воняет не сильно… Андрей недоуменно посмотрел на собеседника: — В смысле — валяется? — Ну, труп, сепар дохлый. Разгрузку с автоматом с него сняли, а форму да ботинки оставили — покоцана сильно, кровью залита, на хрен такое никому не надо. Да вы сами гляньте, если не верите.