И не дожидаясь подтверждения или опровержения, прожигает меня пристальным взглядом: – Пожалуйста, скажи, что это неправда. – Игнат позвонил? – не могу сдержать горькую усмешку. – Господи, есть в этом городе хоть кто-то, кому он еще не сообщил. – Надеюсь, вы просто полаялись, он психанул и придумал, что ты и Дамиан теперь вместе, лишь бы просто нас снова рассорить. Другого ответа я не приму! – Я люблю его, – я слишком выжата морально, чтобы ходить вокруг да около и поливать правду подслащенным соусом. – Всегда любила, и ты это знаешь. – Но… но Дамиан мой! У нас дочь! Ты знала о моих планах. Знала, что я хочу сохранить семью! – Какую семью, Ийя? Которой никогда не было? Алиса – не плод любви, а плод твоего тщательно продуманного плана. – Это не так! – Нет, так. Ты всегда смотрела на него как на джек-пот, шикарную возможность выбраться из бедности и покинуть этот город. Тебе повезло – забеременеть каким-то чудом все-таки удалось, но сделать Дамиана своим так и не вышло. – Что за чушь ты несешь? – взвивается она, уязвленная тем, как метко я бью в цель. – Мы жили вместе, нам было хорошо! Он полностью меня обеспечивает! – Не тебя, а дочь. И вместе вы никогда не жили. Те несколько раз, что он оставался на ночь не делает ваши отношения похожими на семью, – сцепив пальцы в замок, подаюсь вперед. – Зачем ты врала мне? Я знаю, что вся эта мишура: внешний апгрейд, машина и тряпки – не за его счет. К чему был весь этот цирк? – А ты хотела чтобы я призналась, что все хреново? – зло прищуривает глаза. – Чтобы сказала, что все вышло не так, как я того хотела? Что что бы я не делала, как бы не лезла из кожи вон, он все равно продолжал любить тебя? Я хотела быть с ним! И даже была влюблена! Но быстро избавила себя от иллюзий, когда поняла, что взаимности мне от него не дождаться. Тогда как там говорят? С паршивой овцы хоть шерсти клок? – Ты всегда была расчетливой. – И что с того? Ведь признайся, я все-таки смогла добиться своего. Получилось же. У меня ребенок от него, шикарный дом, приличные алименты. Это я спала с ним, а не ты! – Один раз по-быстрому в туалете бара? Да, это стоит того, чтобы помнить. – Знаешь, – тоже подается вперед и хищно понижает тон, – когда я встретила тебя тогда в супермаркете, я пришла в полный восторг. Я мечтала о нашей встрече. Хотела, чтобы ты увидела меня с ним! Знаешь сколько раз я представляла твое лицо, когда ты узнаешь о нашей дочери? – откинув голову, хохочет. – Поверь, действительность превзошла все ожидания. У тебя были такие глаза… – За что ты так со мной? – шепчу, растеряв весь боевой пыл. – Мы же не виноваты, что полюбили друг друга тогда. Если бы ты была хорошей подругой, ты бы это приняла! Я бы приняла, если бы Дамиан выбрал тебя. Мне было бы очень больно, но я умею проигрывать достойно. – Он и выбрал меня! – запальчиво напоминает мне, откинувшись на спинку стула. – Он тебя не выбирал, и тебя это гложет, – возвращаю ее с небес на землю. – Он бы никогда не сошелся с тобой, Ийя, пойми ты это уже наконец. И на то, что ты меняешь мужчин – ему тоже все равно. Он знает, можешь не скрываться, и поверь – ему наплевать. Он любит Алису и никогда ее не оставит, но на этом все. – Я рожала ее не для того, чтобы растить одной! – впервые в ее глазах мелькают искры страха. – Я не хочу… Не готова… Может, я бракованная, ужасная мать и гореть мне за это в аду, но взваливать такую ношу на свои плечи только потому, что у вас снова проснулась "любовь"... – Ношу? – от ужаса на мгновение теряю дар речи. – Это твой ребенок! – И что с того? То, что я носила ее в себе девять месяцев не обязывает меня приходить в восторг от вида ее отрыжки и какашек! Если бы я залетела от кого-то еще – точно бы сделала аборт. Связать ее слова с реальностью необычайно сложно. Даже невозможно! Я видела, что мать она так себе, но говорить такое… Ее дочь – просто средство для достижения цели, и от осознания этого по коже бегут мурашки ужаса. – Так что там с Игнатом? – в Ийе снова просыпается стерва. – Турнул тебя, когда ты изменила ему с Дамианом? – Я не хочу обсуждать с тобой это, – вынимаю из кошелька купюру и кладу на стол. – Мне пора. – Он все равно вернется ко мне, – кричит мне вслед. – Ведь я как никто умею добиваться своего. Вот увидишь! * * * Я не могу прийти в себя до самой ночи и ощущение, будто меня искупали в помоях никак не желает исчезать. Мерзкие слова Игната, Ийи, проклятия свекрови и полное отсутствие поддержки от родной матери. Потеря работы, скорый неприятный развод… И лишь единственный луч света в кромешной тьме неурядиц. Дамиан. Мы лежим на кровати в нашей спальне и смотрим в огромное окно на темное бушующее в ночи море. – Она так смотрела на меня… С таким презрением. Даже ненавистью, – произношу, согревая в руках бокал. – Это было так унизительно. – Не нужно было с ней вообще разговаривать. Еще к тому же за моей спиной. Ты не обязана перед ней ни в чем оправдываться и тем более просить разрешения. – Мы встретились случайно, я сама не ожидала ее там увидеть. Она считает, что я снова ее предала. И в чем-то она права. – Ну что за чушь? Мы с ней друг для друга никто, никогда не были и не будем. Даже не думай обвинять себя в чем-либо. Она давит на твои болевые точки, намеренно, и ты, к ее радости, оправдываешь все ее ожидания. – Она сказала… – и осекаюсь. – Впрочем, это глупости. – Так что она сказала? – Что ты все равно вернешься к ней. Что она сделает для этого все. А Игнат обещал отомстить. Он смеется, и меня даже немного злит такая его нарочитая беспечность. – И что тут такого забавного? Не вижу повода для веселья. – Ну давай разбежимся из-за того, что кому-то поперек горла наша любовь. – Я уже теряла тебя, Дам, мне просто страшно… Он перестает хохотать и, забрав из моих рук бокал, ставит на прикроватную тумбочку. Затем приподнимается на локте, чтобы видеть мои глаза и серьезность его взгляда даже слегка пугает. – Я никогда не сойдусь с Ийей. Даже если случится армагеддон и она останется последней женщиной на всей земле. И уж тем более меня не трогают угрозы твоего бывшего. Не думай об этом, выбрось из головы. Хочешь, давай уедем отсюда. – И куда? – Да куда угодно, все равно. Раньше меня держала здесь только ты. – Меня же здесь не было, – улыбаюсь. – Но я же знал, что ты вернешься, – улыбается тоже. – А как же Алиса? – Я буду забирать ее на выходные, каникулы. Оформим с Ийей совместное опекунство. Подумай об этом, я не шучу. – А то дело… из-за которого ты приехал сюда, ты еще занимаешься им? Есть какая-то угроза? – Нет, с этим давно покончено. Они пытались воссоздать интернет-магазин через какое-то время, но у меня получилось вычислить их снова и даже передать некоторые данные полиции Лондона. Дело перепоручили спецслужбам, они взяли все под свой контроль. И получилось – за два года они больше не объявлялись. – Ни писем? Ни угроз? – Ничего. Признаться, стало гораздо легче, ведь эта мысль тоже не давала мне покоя. – Так что с уехать? – напоминает он. – Я бы выбрал остров Палау, что недалеко от Индонезии. Солнце круглый год, Тихий океан, будем заниматься дайвингом и прочими полезными глупостями, – подмигивает. – Там нас точно ни один твой бывший не достанет. – И не одна твоя бывшая. Мы смеемся и потом смех перерастает в жаркие поцелуи. Не знаю, сколько мне потребуется времени, чтобы насытится близостью с ним. Да и возможно ли это вообще? Засыпаем мы снова с серым рассветом. Уставшие, вымотанные от бесконечных ласк. Я периодически вздрагиваю и, открыв глаза, нахожу его руку, дабы убедиться, что все это мне не кажется. Что мы действительно вместе, что я нужна ему не меньше, чем он мне. И удостоверившись, что все происходящее не иллюзия, он действительно рядом, с улыбкой снова проваливаюсь в дрему. Чтобы через какое-то время опять проснуться. В очередной раз разлепив налитые свинцом веки я вижу в окне… темный силуэт мужчины. Сердце пускается в бешеный галоп: взвизгнув, подскакиваю на кровати и тяну на себя простынь, прикрываясь. – Что случилось? – Дамиан просыпается следом за мной. – Там… – тычу пальцем в окно. – Там кто-то был! – Кто? – Дамиан садится и, прищурившись, смотрит на улицу. – Там никого нет. Я снова фокусирую зрение и убеждаюсь, что он прав. Только пустынный серый пляж и кромка успокоившегося к этому часу моря. – Ты слишком впечатлительная, – целует меня в плечо и мягко укладывает обратно. – Спи. Но если что – дробовик под кроватью. Целься в голову. – Очень смешно! Действительно ценный совет, – но шутка действительно помогает расслабиться. Сердцебиение успокаивается, дыхание становится ровнее. Там никого нет, ну конечно. Кажется, я уже схожу с ума. А еще больше от того, что силуэт мужчины подозрительно напоминал силуэт Артемия.