Многие люди разразились смехом. «У тебя? Есть дочь?» Несколько человек поздравляли и давали советы, но чаще всего говорили что-то вроде: «Вот блин. Не хотел бы я быть на твоем месте. Или: «Ты ведь знаешь, что твоя жизнь закончена?» Несколько коллег (мужчин) выразили сочувствие, сказав что-то вроде: «Чувак, сука не имела права так с тобой поступать», что только разозлило меня еще больше. Старший адвокат в фирме сказал мне: «Добро пожаловать в отцовство: восемнадцать лет недосыпания, постоянного ощущения провала, принятия вины на себя и разорения. По крайней мере, тебе не нужно беспокоиться о том, какой ущерб нанесет твой развод». К тому времени, как ушел оттуда, я был полностью деморализован. Нервы были на пределе. Мне казалось, что моя жизнь трещит по швам, и я ничего не могу сделать, чтобы сохранить ее или хотя бы сделать похожей на прежнюю. Пейсли — это одно, а как отцы справлялись с постоянным давлением и сомнениями? Каждую секунду дня я был ответственен за нее. Если что-то случалось, это было на моей совести. С каждым днем я чувствовал себя все увереннее, но Боже. Когда я думал о восемнадцати годах такой жизни, мне хотелось заползти в нору и умереть. Ради всего святого, мне будет больше пятидесяти, когда она окончит школу. До ПЯТЬДЕСЯТИ лет я буду беспокоиться о том, что моя дочь-подросток выпьет или сядет в чью-то машину. До ПЯТЬДЕСЯТИ я буду ждать, когда она вернется домой после того, как нарушит комендантский час. До ПЯТЬДЕСЯТИ панически бояться, что она будет общаться с парнями вроде меня, которых в шестнадцать лет интересовало только одно. Не слишком ли рано думать о том, чтобы отправить ее в монастырь, как только она достигнет половой зрелости? Чертово половое созревание. Это было совсем другое дело. Как я должен справиться с этим? А что, если Рейчел окажется полным ничтожеством и никогда не вернется за ней? Ради всего святого, она даже не позвонила с утра субботы! Какой матерью она может быть? Чем больше я думал об этом, тем больше злился, что она просто бросила моего ребенка в каком-то случайном коридоре. Она могла бы постучать. Могла попросить меня о помощи. Могла сделать все, что угодно, но не подвергать Пейсли опасности. Даже если бы она сейчас вернулась, откуда мне знать, что с ней моя дочь будет в безопасности? Затем были практические вопросы. Если я собирался содержать ребенка, то должен был работать. Это означало, что мне нужна постоянная няня, а также поиск нового места жительства. Были и юридические вопросы. Я заполнил заявление об установлении отцовства, которое требовалось в штате Мичиган, но мне нужна была информация и подпись Рейчел. Затем нам нужно было разработать соглашение об опеке. Придется решать и финансовые вопросы — алименты. Медицинская страховка. Фонд колледжа. Мое завещание и траст. И мне все еще предстояло привезти Пейсли домой, чтобы познакомить с матерью в следующие выходные. И Эмми. Я имел в виду все, что сказал ей прошлой ночью, но я был чертовски напуган. Всю ночь то ли Пейсли не давала мне спать, то ли моя тревога, я все время думал о том, как могу все испортить с Эмми. Как сегодня, я мог видеть, она искала от меня какого-то проявления привязанности, какого-то знака, что она для меня больше, чем просто няня — и она была, Боже мой, она была, но я не смог дать ей этого. Даже после того, что мы сделали прошлой ночью, что-то во мне не позволяло этого. Я стоял, как чертов телефонный столб, когда она пыталась меня обнять. Почему я был с ней таким мудаком? Боюсь ли я дать ей слишком много надежд? Пытаюсь ли я еще больше занизить ее ожидания? Неужели я слишком глубоко засел в своем эмоциональном окопе, который вырыл много лет назад, и не хочу вылезать? Потому что самое безумное, что я хотел поцеловать ее. Обнять ее на мгновение. Снова ощутить себя самим собой, как во время секса прошлой ночью. Хотел притянуть ее к себе, почувствовать запах ее волос и кожи, чтобы память об этом сохранилась на весь день. Я хотел сказать ей, что случилось, когда она спросила, хотел признаться, как меня расстроила реакция людей на работе. Хотел сказать: «Да, приходи позже, поужинай со мной снова, ляг со мной снова и на этот раз не уходи. Позволь мне обнять тебя, когда мы будем засыпать. Позволь дышать тобой всю ночь. И что бы ты ни делала, не позволяй мне оттолкнуть тебя, потому что я буду пытаться». Что, бл*дь, со мной не так? Я даже думать не мог. Я заснул прямо так, на спине, полностью одетый, в обуви, ноги на полу, руки раскинуты, и мне снилось, что меня хоронят заживо. Глава 11 Эмми Вернувшись в свою квартиру, я переодела джинсы и рубашку и надела черные брюки, светлую блузку, завязывающуюся на шее, и туфли на низком каблуке. На самом деле мы собирались просто пообедать дома у Коко, но я все равно хотела выглядеть профессионально. Я многому научилась у Мии и Коко, в том числе и тому, что внешний вид имеет значение, особенно в нашем бизнесе. Не то чтобы Нейт обратил особое внимание на мой внешний вид этим утром. Раздраженная, я хмуро смотрела на свое отражение, закручивая волосы в пучок. Была ли я неразумной? Нуждающейся? Нетерпеливой? Неужели я ошиблась прошлой ночью? Возможно. Но я так не думала. И я не могла избавиться от чувства обиды, когда ехала к Коко. Мои ожидания были довольно низкими, но они не были несуществующими. Мне не нужно было быть центром его вселенной, но я бы хотела хотя бы чувствовать себя частью неба. Коко и ее муж Ник жили в большом красивом старом доме в Индиан Виллидж, одном из исторических районов Детройта. Они утверждали, что, когда они его купили, он был в большом беспорядке и что с ним постоянно что-то шло не так, но, на мой взгляд, он выглядел идеально. Большие клумбы перед домом, ожидающие посадки, огромные комнаты с высокими потолками и молдингами, великолепные оригинальные деревянные полы, которые скрипели, когда вы по ним ходили, напоминая, что у этого дома есть история. Они расширили заднюю часть дома, чтобы сделать пристройку с большой современной кухней и спальней, а поскольку дом был построен на двойном участке, у них осталось достаточно места, чтобы построить бассейн и патио со встроенным грилем. Ник был шеф-поваром и владел несколькими ресторанами в городе, а также многоквартирным домом, в котором мы с Нейтом жили, и именно поэтому мне удалось позволить себе такой красивый лофт. Они дали мне отличную скидку на аренду. Я постучала в большую деревянную входную дверь около 12:15, и мне ответил Ник. Как и Нейт, Ник был высоким, темноволосым и красивым, хотя и совсем по-другому. Ник был чисто выбрит, с оливковой кожей и темными карими глазами, а его руки были покрыты татуировками. Я была на нескольких вечеринках у бассейна в их доме и знала, что у него они есть и на спине, и на груди. Однажды я спросила его, есть ли у него любимая, и он указал на татуировку на левой груди, где было сердце со стрелой и надписью Коко. — Эта была моя первая, — сказал он мне, — и она всегда будет моей любимой. Коко закатила глаза, но поцеловала его в щеку, и я поняла, что она была счастлива. Я была влюблена в них, как в пару. Не в каком-то жутком смысле, но для меня они были золотым стандартом отношений, а Ник — идеальным мужем. Он был мужчиной, но не боялся показать свои чувства. — Привет, Эмми. Заходи, — он отступил назад, чтобы я могла войти, и тут же два маленьких темноволосых мальчика бросились в прихожую, кружась вокруг его и моих ног, как взволнованные щенки. — Прекратите, вы двое, — заворчал он. — Мама уже сказала вам идти играть наверх. Оба мальчика послушно направились вверх по лестнице, причем младший ухватился за рубашку старшего, чтобы проскочить мимо него и обогнать. Я улыбнулась, и сняла пальто. — Сегодня без школы? Ник взял мое пальто и повесил его в шкаф в прихожей. — Джанни еще в школе. У этих двух обезьянок сегодня утром был детский сад. Я забрал их в одиннадцать и быстро покормил, чтобы они вам не мешали. Проходи, девочки на кухне, — он понизил голос. — Предупреждаю, Коко немного ворчлива. Я кивнула, решив, что на девятом месяце беременности это ее право. — Поняла. Последовала за ним по коридору на кухню, красивое открытое пространство с белыми шкафами, мраморными столешницами, тоннами медной посуды, висящей над островной варочной панелью, и большой раковиной. Здесь пахло совершенно божественно: лимоном, чесноком и жареной курицей. Мой рот начал наполняться слюной. Коко сидела за кухонным столом, ее босые ноги лежали на соседнем стуле, длинные темные волосы были собраны в пучок на макушке, а одета она была в то, что выглядело как одна из черных футболок Ника из бара «Бургер», ее беременный живот выпирал, искажая логотип, и пару серых треников. Должно быть, ей очень неудобно, потому что она никогда не носила треники. Никогда. Миа вскочила со стула напротив Коко. — Привет! — завизжала она, подбегая ко мне с распростертыми руками. Она была невысокого роста, как и я, но темноволосая и одета гораздо более непринужденно — в джинсы и футболку с V-образным вырезом и надписью «Виноградники Абелярд» спереди. — Привет, — сказала я, крепко обнимая ее. — Я так рада тебя видеть. Ты отлично выглядишь. — Ты тоже. Присаживайся, — она взяла меня за руку и подвела к столу. Я села на стул рядом с Мией и поставила свою сумку на пол. — Как ты себя чувствуешь? — спросила я Коко. Она нахмурилась. — Как будто проглотила злобного инопланетянина в форме пляжного мяча с руками и ногами, и он решил избить меня изнутри. — Он? — я перевела взгляд с нее на Мию и снова на нее. Насколько я знала, Коко и Ник не хотели узнавать пол до рождения. — Ты точно знаешь, что это еще один мальчик? — Нет, — твердо сказал Ник позади нас. — Мы не знаем. — Почему это не должен быть мальчик? — спросила Коко, вскидывая руки вверх. — У меня было три мальчика подряд. Думаю, это единственный пол ребенка, который мы умеем делать, — она сузила глаза. — Или это, или моя бабушка наложила на меня какое-то заклятие. Миа засмеялась. — Ну, никогда не знаешь. Может быть, этот удивит тебя. — Обед через пять минут, дамы, — Ник подошел к холодильнику и открыл его. — Эмми, могу я предложить тебе что-нибудь выпить? У нас есть вода, газированная вода, чай со льдом, диетическая кола, белое вино, красное вино, игристое… — О-о-о, попробуй игристое, — Миа поднесла бокал с вином к губам. — Я принесла его. — Вино-о-о-о-о, — стонала Коко, — Боже, как я скучаю по вину. Как скоро я снова смогу выпить немного? — Детка, ты можешь потягивать шампанское уже сегодня, если только родишь этого ребенка, — весело ответил Ник. Коко положила две руки на живот. — Ты слышишь? Пора выходить. Маме нужен бокал вина. — Я попробую игристое, спасибо, — сказала я Нику. — У тебя появились тренировочные схватки? — спросила я Коко. Она кивнула. — Да. На самом деле, думаю, что этот ребенок появится скорее раньше, чем позже. Ты справишься со всем на работе на этой неделе? — Абсолютно, — сказала я, взяв бокал вина, который протянул мне Ник. — Хорошо. Эми может помочь тебе, и Миа сказала, что она тоже готова поработать, если тебе понадобится. — Определенно. Я здесь до четверга, — сказала Миа. Эми была помощницей Коко, и она взяла на себя много дополнительной работы после того, как Люси уволилась. На самом деле, она справилась настолько хорошо, что мы даже не стали заменять предательницу. — Мне, наверное, будет хорошо с Эми, но было бы здорово поработать вместе, — сказала я Мие.