Я приподнял ее голову. — Что случилось? — спросила она, задыхаясь. — Ничего. Я просто не хочу, чтобы это заканчивалось, — я встал, потянул ее на ноги, и избавился от ее пижамных штанов и нижнего белья. Джинсы я тоже снял, но не раньше, чем достал из бумажника презерватив. — А ты чертовски хороша. Я не смог бы долго продержаться. — Хорошо, — сказала она, смеясь, когда я снова сел и потянул ее к себе на колени, ее бедра расположились на моих. Она надела презерватив, как и в прошлый раз, а я облизал два пальца, и потянулся между ее ног, скользя кончиками влажных пальцев по ее клитору. Ее рот открылся. Она обхватила меня за плечи и покачала бедрами. Я легко толкнул пальцы в нее — она уже была мокрой от того, что делала мне минет, что было так чертовски горячо, — и она застонала, опускаясь ниже, жаждая большего. Я довел ее до оргазма именно так, завороженно наблюдая, как ее кожа покраснела, голова откинулась назад, а тело задрожало. Мгновение спустя я уже насаживал ее на свой член, надеясь, что у меня хватит сил продержаться достаточно долго, чтобы она кончила снова. Но мне было чертовски приятно находиться внутри нее, смотреть, как она скачет на мне с безрассудством, чувствовать запах секса и лета на ее коже. Когда я был так близок к пределу, что знал, что это вопрос нескольких секунд, а не минут, я выгнул бедра и прижал ее к своему телу, сосредоточившись на поиске той точки глубоко внутри нее, которая заставит ее потерять контроль. Я понял, что нашел ее, когда почувствовал, как ее руки сжались вокруг моих бицепсов, увидел ошеломленное выражение на ее лице, услышал, как ее звуки сменились с быстрых вдохов на низкий, задыхающийся шепот: — О Боже, о Боже, о Боже, о Боже. Она застыла, ее глаза закрылись, а рот сложился в идеальную букву «О». Это было все, что мне нужно. Я отдался чистой животной жадности, схватив ее за бедра и двигая своим телом и ее телом исключительно ради своего удовольствия, прежде чем извергнуться в нее, мой член пульсировал снова, снова и снова. После этого я притянул ее к себе и на мгновение замер. Ее руки обхватили меня, и она прижала мою голову к своей груди. И это была самая странная, бл*дь, вещь на свете, но по мере того, как мой пульс снижался, мое горло сжималось. Что, черт возьми, со мной происходило? В течение нескольких ужасающих секунд я думал, что сейчас опозорюсь, и начну рыдать, как гребаный ребенок. Я не мог дышать. Моим инстинктом было убежать от нее. Встать. Избавиться от презерватива, и пожелать спокойной ночи. Моя обычная рутина. Но я не сделал этого. Я оставался там, в ее объятиях, пока ощущения не прошли, и мои легкие снова не заработали нормально, а горло нестало свободным. Эмми встала первой. — Сейчас вернусь, — сказала она и поспешила в ванную внизу. Я поднялся наверх, привел себя в порядок, надел спортивные штаны, проверил Пейсли, и вернулся вниз. Эмми стояла в нижнем белье и футболке, натягивая штаны. Я сел на диван. — Иди сюда. Улыбаясь, она села, и прижалась ко мне, перекинув ноги через мои колени и положив голову мне на грудь. — Устала? — Немного. А ты? — Очень. Но я не разговаривал с тобой уже несколько дней и хочу услышать твой голос. Расскажи мне о предложении работы. И Коко родила ребенка? Пока говорила, она поглаживала мою голую грудь кончиками пальцев. Она рассказала мне о разговоре с кузиной, о том, как у Коко начались схватки прямо за столом, и о том, что на этой неделе она практически сама вела дела. — Неудивительно, что Миа хочет видеть тебя там, — сказал я, сжимая ее руку. — Ты профессионал. И хотя я эгоист и надеюсь, что ты откажешься, я понимаю, что это прекрасная возможность, и поддержу тебя, если ты решишь ею воспользоваться. — Спасибо, — она подняла на меня глаза, и улыбнулась. — Это много значит для меня. Теперь твоя очередь. Расскажи мне что-нибудь. Напомнив себе, что в ее глазах можно выглядеть не совсем идеально, что она действительно этого хочет, я рассказал о визите в офис в понедельник и о том, как это на меня повлияло. — Мне достаточно трудно справиться с собственными негативными чувствами по поводу того, что я внезапно стал отцом, — признался я. — Слышать чужие — в десять раз хуже. Она была в ярости. — Почему люди говорят тебе такие вещи? Как они могут быть такими ужасными? — Они были честны, я думаю. — К черту. Честность — не оправдание грубости. Если у тебя нет ничего хорошего, чтобы сказать… Я поцеловал ее в макушку. — Ты такая милая. Какое-то время мы сидели молча, потом она наклонила свое лицо к моему, на ее губах появилась улыбка. — Ты действительно думал, что я не пойму всю эту историю с «возвращением твоих контейнеров»? Я озорно усмехнулся. — Да, наверное, это было довольно прозрачно. — Это было абсолютно прозрачно. Если бы я не была так расстроена из-за тебя, я бы рассмеялась. Я убрал волосы с ее лица. — Ты ведь знаешь, что я, наверное, все равно буду лажать время от времени. Говорить глупости. Вести себя как мудак. Пытаться оттолкнуть тебя. Она кивнула. — Да. — Не позволяй мне, — я притянул ее ближе, и прижался губами к ее лбу. — Не позволяй мне Глава 13 Эмми Четыре дня спустя я встретилась со своими сестрами на воскресном бранче в парке Кампус Мартиус в центре города. — Доброе утро, — щебетала я, проскальзывая в кабинку вдоль стены рядом со Стеллой. Через стол Марен улыбнулась мне. — Доброе утро, — сказала она. — Хорошо выглядишь. Это новая блузка? — Спасибо. И да, она новая, — Нейт купил ее для меня вчера во время нашего похода по магазинам в Партридж Крик. Его мать отменила их запланированный визит в последнюю минуту, сказав, что не готова принимать гостей, и, хотя он притворялся, что не расстроен этим, я видела, что он огорчен. Я предложила послеобеденный поход по магазинам, чтобы вывести их с Пейсли из квартиры на солнечный свет. Это была великолепная пара дней — теплых и солнечных, температура была в районе 16 градусов, хотя до официального начала весны оставалось еще несколько дней. — Красивая, — сказала Стелла. — Обычно ты не носишь много узоров. Блузка была из шелкового шифона с цветочным рисунком, розовый принт на прозрачном белом фоне. Очень весенняя и романтичная. Я расправила плечи. — Видимо, я немного расширяю границы. Меняю свой стиль. — Это больше, чем блузка, — Марен изучала меня критическим взглядом сестры. — В тебе что-то изменилось. Ты светишься. — Правда? — я притворилась, что изучаю меню. Стелла наклонилась ко мне, пытаясь получше рассмотреть мое лицо. — Да. Что с тобой происходит? — Дай мне что-нибудь выпить, и я тебе расскажу, — я подала знак официанту и заказала бокал шампанского. — О, звучит неплохо. Я присоединюсь к тебе, — сказала Марен. — Я тоже, — поддержала Стелла. Пока мы ждали свои напитки, я изучала меню. Никогда не была здесь раньше, но все звучало очень аппетитно. А может, это было просто мое хорошее настроение. Официант вернулся через минуту с бокалами шипучки, и пообещал, что скоро вернется, чтобы принять наш заказ. — Ладно, выкладывай, — сказала Стелла, как только мы снова остались одни. — Да. Почему ты светишься? — спросила Марен. — Во-первых, тост. За весну! — я подняла свой бокал. — Время возрождения и пробуждения. Они обменялись взглядами, когда мы чокнулись бокалами. — Она с кем-то занимается сексом, — сказала Стелла. — Хорошим сексом, — добавила Марен.